Мейсон посмотрел поверх газеты на Деллу Стрит и сказал:
– Хорошо, Делла, пригласи его в кабинет.
Чарльз Сейбин поздоровался с Мейсоном за руку, затем посмотрел на газету, лежащую на столе, и заметил:
– Я полагаю, вы знакомы с обстоятельствами смерти моего отца?
Мейсон утвердительно кивнул, и, дождавшись, когда его посетитель устроится в кресле, спросил:
– Что вы хотите от меня?
– Несколько вещей, – ответил Сейбин. – Во-первых, я хочу чтобы вы защищали мои интересы, чтобы вдова моего отца, миссис Элен Вейткинс Сейбин, не погубила наше дело. Мне известно, что по завещанию большая часть собственности отца переходит ко мне, и что я назначаюсь его душеприказчиком. Но я не смог обнаружить завещание среди его бумаг. Я опасаюсь, что оно находится у нее. Она из тех женщин, которые способны уничтожить документ. Я не хочу, чтобы она стала его наследницей.
– Вы недолюбливаете ее?
– Очень.
– Ваш отец овдовел?
– Да.
– А когда он женился на этой женщине?
– Около двух лет назад.
– От этого брака у него есть дети?
– Нет. У нее есть сын от первого брака.
– Брак был удачен? Ваш отец был счастлив?
– Нет. Он был _о_ч_е_н_ь_ несчастлив. Слишком поздно сообразил, какую совершил глупость. Но он не хотел публичного скандала и не решался начинать бракоразводный процесс.
– Продолжайте, – попросил Мейсон. – Объясните более подробно, чего вы хотите от меня.
– Я открою свои карты, – сказал Чарльз Сейбин. – Моими юридическими делами занимаются Куттер, Грейсон и Брийт. Я хочу, чтобы вы связались с ними.
– В отношении вашего наследства? – спросил Мейсон.
Сейбин покачал головой.
– Моего отца убили. Я хочу, чтобы вы, в содружестве с полицией, нашли виновного. Это первое. Второе... Вдова моего отца с ее требованиями не по зубам Куттеру, Грейсону и Брийту. Я хочу, чтобы ею занялись вы. Вчера после полудня я получил уведомление от полиции. Для меня это было очень суровым испытанием. Я могу вам гарантировать, что это дело необычное, оно прямо выводит меня из себя.
Мейсон взглянул на осунувшееся лицо молодого человека и сказал:
– Я понимаю вас.
– Разумеется, – продолжал Сейбин, – вы хотите задать мне вопросы. Прошу вас приступить немедленно, так как я заинтересован в том, чтобы наша беседа была как можно короче.
– Прежде всего, я должен иметь представление о фактах и получить подтверждение своих полномочий.
Чарльз Сейбин достал из кармана бумажник.
– Это, как вы понимаете, я предусмотрел, мистер Мейсон... Здесь чек для оплаты предварительного гонорара и письмо, удостоверяющее, что вы действуете в качестве моего адвоката и как таковой имеете доступ ко всему, что осталось после моего отца.
Мейсон протянул руку за письмом и чеком.
– Я вижу, – сказал он, – что вы человек предусмотрительный.
– Стараюсь, – ответил Сейбин. – Проверьте чек, считаете ли вы предварительный гонорар приемлемым?
– Вполне, – улыбнулся Мейсон. – Достаточно щедро.
Сейбин почтительно склонил голову.
– Я всегда с интересом следил за вашей деятельностью, мистер Мейсон. Мне думается, вы обладаете исключительными юридическими способностями и потрясающей дедукцией. К сожалению, у меня нет ни того, ни другого.
– Спасибо, – ответил адвокат. – Прошу заранее учесть, что если вы хотите, чтобы я оказался для вас полезным, вы должны предоставить мне полную свободу действий.
– Что вы имеете ввиду? – спросил Сейбин.
– Я хочу иметь право поступать так, как найду нужным при любых обстоятельствах. Если полиция предъявит кому-то обвинение в убийстве, а я с ее выводами не соглашусь, я хочу иметь привилегию защищать подозреваемое лицо. Одним словом, я хочу расследовать дело по-своему.
– Почему вы ставите такие условия? – удивился Сейбин. – Мне думается, я плачу вам достаточно.
– Дело вовсе не в оплате, – покачал головой Мейсон. – Если вы действительно следили за моими процессами, то должны были заметить, что, как правило, развязка наступает уже в зале суда. Я могу заранее решить, кто виноват, но доказать вину преступника мне удается лишь в ходе перекрестного допроса.
– Ну что ж, – согласился Сейбин, – мне ясны ваши доводы. Я нахожу их достаточно убедительными.
– И, – добавил Мейсон, – я хочу услышать от вас все то, что, по вашему мнению, может помочь расследованию.
Сейбин уселся поудобнее в кресле.
– Говоря о жизни моего отца, – начал он бесстрастным тоном, – нужно учитывать кое-какие моменты. Прежде всего, его брак с моей матерью был очень счастливым. Она была удивительной женщиной. Она бесконечно доверяла отцу и всегда оставалась уравновешенной. Поэтому он ни разу не услышал от нее недоброго слова, она не разрешала себе распускаться и не давала чувствам заглушить рассудок. А ведь несдержанность часто портит жизнь тем людям, которых любишь... Естественно, отец судил обо всех женщинах по моей матери. После ее смерти он почувствовал себя страшно одиноким. Его теперешняя жена работала у нас экономкой. Она была расторопна, предприимчива, незаменима, она все заранее рассчитала, все предусмотрела и довольно легко втерлась к отцу в доверие. Понимаете, у него не было опыта общения с женщинами. Начать с того, что по своему темпераменту она ему не пара. Даже в ее характере он и то не разобрался. Как бы там ни было, она ухитрилась его женить на себе. Разумеется, вскоре он уже был в отчаянии.
– Где в настоящее время находится миссис Сейбин? – спросил Мейсон. В газетах вскользь упомянуто, что она путешествует.
– Да, два с половиной месяца назад она отправилась в кругосветное путешествие. Она получила телеграмму вчера на пароходе в районе Панамского канала. Пришлось нанять самолет, так что завтра утром ждут ее возвращения домой.
– И она попытается захватить власть? – поинтересовался Мейсон.
– Полностью, – ответил Сейбин таким тоном, который отметал все сомнения, могущие возникнуть на этот счет.
– Конечно, как у единственного сына, – заметил Мейсон, – у вас имеются определенные права.
– Одна из причин, – устало ответил Сейбин, – побудивших меня приехать к вам, несмотря на траур, это необходимость предпринять решительные действия, мистер Мейсон. Она умная женщина, хорошо осведомленная о своих правах, а враг беспощадный и не слишком разборчивый в средствах.
– Понятно, – кивнул Мейсон.
– У нее есть сын от первого брака, Стивен Вейткинс, – продолжал Сейбин. – Знаете, такой маменькин осведомитель. К его физиономии навечно прилипла приветливая улыбка завоевателя человеческих сердец. Методы политикана, характер ужа и беспринципность уличной девки. В течение некоторого времени он жил на восточном побережье. А уж оттуда направился в центральную Америку. Там он встретился со своей матерью и завтра вместе с ней прилетит сюда.
– Сколько ему лет? – поинтересовался Мейсон.
– Двадцать шесть. Мамаша ухитрилась протащить его через колледж. Он смотрит на образование как на волшебное слово, которое даст ему возможность прошагать по жизни, не работая. Ну, а когда его матушка вышла замуж за моего отца, он стал получать значительные суммы, считая это само собой разумеющимся. С тех пор он относится с презрением к тем, кто не может похвастаться большими доходами.
– Скажите, – спросил Мейсон, – лично вы имеете хоть какое-нибудь представление, кто убил вашего отца?
– Никакого. А если бы у меня и возникли подозрения, я бы постарался их сразу же вытеснить, пока у меня не появится очевидных доказательств, мистер Мейсон. Я хочу, чтобы все было по закону.
– Есть ли у вашего отца враги?
– Нет. Если не... Я вас скажу кое-что, что, возможно, будет вам полезно, мистер Мейсон. Про один факт полиции известно, про второй нет.
– Что это за факты? – спросил Мейсон.
– В газетах об этом не упоминалось, – заявил Сейбин, – но в домике отца находилось несколько предметов женского нижнего белья. Я думаю, что их там специально оставил убийца, чтобы скомпрометировать отца, настроить против него общественное мнение и, наоборот, вызвать симпатии к вдове.
– Что еще? – спросил Мейсон. – Вы упомянули, что второй факт полиции не известен?
– Возможно, это очень важный момент, мистер Мейсон, – ответил Сейбин. – Наверно, вы обратили внимание на газетное сообщение о том, что отец был нежно привязан к попугаю?
Мейсон кивнул.
– Казанову отцу подарил года четыре назад его брат, страстный любитель попугаев. Отец всюду возил его с собой... Но только попугай, которого нашли в домике возле тела отца, вовсе не Казанова, ЭТО СОВСЕМ ДРУГОЙ ПОПУГАЙ.
В глазах Мейсона отразился неподдельный интерес.
– Вы уверены? – спросил он.
– Абсолютно уверен.
– Откуда вы это знаете?
– Прежде всего, – ответил Сейбин, – этот попугай неприхотлив к еде. А Казанова был невыносимым гурманом.
– Весьма вероятно, – заметил Мейсон, – что тут дело в перемене обстановки. Ведь попугаи иногда...
– Прошу прощения, мистер Мейсон, – перебил Сейбин, – я еще не все рассказал. Этот попугай все время сквернословит. К тому же, у Казановы на правой лапе не хватало одного ногтя. У этой птицы все в порядке.
Мейсон нахмурился.
– Черт возьми, но зачем кому-то вздумалось подменять попугая? воскликнул он.
– По-видимому, попугай играет гораздо большую роль, чем это кажется с первого взгляда, – сказал Сейбин. – Я не сомневаюсь, что в момент убийства с отцом находился Казанова. Возможно, он каким-то образом мог об этом если не рассказать, то как-то высказать свое отношение... вот его и заменили другой птицей. Отец вернулся домой в пятницу второго сентября, у него было сколько угодно времени, чтобы взять Казанову с собой. Мы не ждали его до пятого сентября.
– Но убийце было бы гораздо проще убить попугая, – заметил Мейсон.
– Я это понимаю, – ответил посетитель. – И я отдаю себе отчет в том, что моя теория, возможно, нелепа. Но никакого другого объяснения я найти не могу.
– Почему, – спросил Мейсон, – вы не сказали про попугая полицейским?
Сейбин покачал головой.
– Я понимаю, что полиция просто не в силах скрыть все факты от прессы, – устало сказал он. – Ну а потом, признаться, у меня нет особой веры в способности полиции. Мне кажется, им просто не по зубам такое сложное преступление. Я рассказал полиции только то, что посчитал абсолютно необходимым, не выскакивая со своими соображениями и наблюдениями. Сообщая вам о фактах, я надеюсь, вы не побежите с ними в полицию. Пусть они работают самостоятельно над этим делом.
Сейбин поднялся с кресла и потянулся за шляпой, давая тем самым понять, что разговор закончен.
– Я вам очень благодарен, мистер Мейсон, – сказал он. – Я с большим облегчением оставляю это дело в ваших руках.

2

Мейсон вышагивал из угла в угол по кабинету, на ходу бросая замечания Полу Дрейку, главе «Детективного агентства Дрейка», который уселся в большом черном кресле для посетителей в своей излюбленной позе навалившись спиной на один подлокотник и перекинув длинные ноги через другой.
– Подмененный попугай, – сказал Мейсон, – тот ключ, который мы получили раньше полиции... Это какой-то попугай-богохульник. Позднее станет ясно, зачем прежнего попугая подменили этим сквернословом. Ну, а пока надо разузнать, где раздобыли этого богохульствующего попугая. Мне думается, это окажется не особенно сложно. Надеюсь, в этом вопросе мы не будем соперничать с полицией.
– А что в отношении розовой шелковой ночной рубашки? – спросил Пол Дрейк. – Будем что-либо предпринимать?
– Нет, – ответил Мейсон. – Наверняка, полиция постарается выяснить все, связанное с этой ночной рубашкой. Еще что-нибудь выяснил об этом деле, Пол?
– Ненамного больше того, что напечатано в газетах, – ответил Дрейк. Один мой друг-журналист выспрашивал меня об оружии.
– Что его интересовало? – спросил Мейсон.
– Из какого оружия убили.
– Почему так важно из какого оружия убили? – удивился Мейсон.
– Некоторым образом, это хитрое оружие, – ответил Дрейк, – какой-то полуигрушечный револьвер старинного образца, такой маленький, что его можно спрятать в жилетном кармане.
– Какого калибра?
– Сорок первого.
– Попытайся узнать, какие к нему требуются патроны, – распорядился Мейсон. – Впрочем, нет. Это раскопает полиция. Ты занимайся попугаем, Пол. Проверь все зоомагазины, выясни, каких птиц продали за две последние недели.
Пол Дрейк, чья репутация детектива всецело зависела от фактов, равнодушным движением закрыл свою записную книжку в кожаном переплете и засунул ее в карман. С бесстрастным выражением лица он посмотрел на Мейсона своими слегка навыкате глазами.
– Как глубоко я должен раскопать прошлое миссис Сейбин и ее сына, Перри? – спросил он.
– Узнай все, что только сможешь, – ответил Мейсон.
Дрейк задумчиво поднял вверх палец и сказал:
– Уточним, не забыл ли я чего-нибудь. Необходимо разузнать все, что можно о вдове и о Стиве Вейткинсе. Проверить зоомагазины и найти, где был приобретен богохульствующий попугай. Узнать все возможное об охотничьем домике в горах и о разыгравшейся в нем трагедии. Раздобыть фотографии внутренних помещений и... А внешний вид домика разве тебя не интересует, Перри?
– Нет, – усмехнулся Мейсон. – Я сам собираюсь съездить туда, Пол, и все осмотреть. Меня интересуют только фотографии трупа, сделанные полицией.
– Тогда я пошел, – сказал Дрейк, вставая с кресла.
– И между прочим, – сказал Мейсон, когда детектив подошел к двери, убийца заменил попугая. Интересно, что он сделал с Казановой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20