- Конечно. Я вел допрос.
- Обвиняемая дала какие-либо показания, а если дала, то какие?
- Насколько я могу повторить ее слова по памяти, - ответил Трэгг с
холодной усмешкой, - она заявила приблизительно следующее: "По этому
адресу у меня должна была состояться встреча с Милдред. Я должна была
приехать в десять часов, но приехала несколько раньше. Я увидела свою
машину, стоявшую перед домом и подумала, что Милдред уже в доме. Я
заплатила таксисту, на машине которого приехала, вошла на крыльцо и
позвонила. Мне никто не открыл, в доме было темно. Мне это показалось
странным. Я обошла дом вокруг и постучала в двери кухни. И на этот раз мне
никто не открыл. За домом были мостки, ведущие к курятникам. Мне
показалось, что рядом с ними что-то лежит. Я знала, что в ящике моей
машины лежит фонарь. Я вышла на улицу, достала из машины фонарик и
вернулась. И тогда я заметила, что нечто лежащее в углублении возле
курятников, это человек. Я подошла и присела. Это была Милдред. Она была
мертва. Это все, что я знаю. До этого момента я понятия не имела о том,
что случилось".
- Вы допрашивали обвиняемую о пистолете, который фигурирует в деле по
обвинению, как вещественное доказательство номер четыре?
- Лично нет, - ответил Трэгг. - Допрос по этому делу вел мой
сотрудник, сержант Холкомб.
- Ах так, - сказал Драмм. - Обвинение вызовет сержанта Холкомба в
соответствующее время. Пока у меня все, господин лейтенант. У защиты есть
какие-нибудь вопросы?
Мейсон кивнул головой, поднялся и спросил:
- Когда вы прибыли на место преступления, уже шел дождь, господин
лейтенант, не так ли?
- Совершенно верно.
- А, собственно, нужно было бы сказать, что шел ливень?
- Да.
- Тело убитой лежало в небольшом углублении почвы за домом?
- Да.
- В углублении собралось значительное количество воды, не так ли?
- Некоторое количество воды, так.
- Воды, которая стекала в углубление с более высоких пунктов
местности?
- Мне трудно точно сказать, сколько воды стекло в углубление с
высоких пунктов местности, - осторожно ответил Трэгг. - Я думаю, что
высохшая земля поглощала вначале большое количество воды. Но, конечно, это
было место, в которое вода должна была стекать с более высоких пунктов.
- Вы в этом уверены?
- Да.
- Возвращаясь к снимку номер семь, - продолжал Мейсон, - я хотел бы
спросить, можете ли вы подтвердить, что вода собиралась также в большой
цистерне, построенной специально для этой цели?
- Вы несомненно правы, - перебил Трэгг. - Насколько я помню, вода
стекала в цистерну с крыши дома.
- Она стекала в цистерну, когда вы в первый раз прибыли на место
преступления?
- Мне так кажется. Да, стекала.
- Внизу цистерны есть кран для спуска воды, не так ли?
- Ну, наверное так.
- Из этого можно сделать вывод, что вода, собирающаяся в углублении
должна была быть в значительной степени дождевой водой, которая выливалась
из цистерны?
- Этого я не говорил.
- Вот я и спрашиваю вас, было ли так?
- Не думаю.
- Почему?
- Мне кажется, что кран внизу цистерны не был открыт. Попрошу снимок.
Мейсон подал фотографию.
- Я видел, что вы рассматривали эту фотографию через увеличительное
стекло, - заметил Трэгг.
Мейсон поклонился и подал увеличительное стекло. Трэгг внимательно
рассмотрел снимок.
- Судя по фотографии, Высокий Суд, вода не текла из цистерны, -
сделал он вывод.
- Фотография говорит сама за себя, - ответил Мейсон. - Я спрашиваю о
том, что вы помните. Кран был закрыт или открыт?
- Мне кажется, что кран был закрыт.
- Спасибо, у меня нет больше вопросов, - сказал Мейсон и вернулся на
место, не подавая виду, какой сокрушительный удар нанесен его линии
защиты.
- Прошу ввести свидетеля Элен Бартслер, - распорядился Драмм.
Вошла Элен Бартслер, не снимая перчаток, подняла руку для присяги и
заняла место для свидетелей.
- Вы арендуете владение, обозначенное номером шестьдесят семь
пятьдесят на бульваре Сан Фелипе?
- Да, господин обвинитель.
- Давно вы там живете?
- Приблизительно год.
- Чем вы занимались в этот период?
- Я с успехом веду небольшую куриную ферму.
- Другого занятия у вас нет?
- Нет.
- Давно ли вы знали убитую Милдред Дэнвил?
- Три, может быть четыре года.
- Вы нанимали ее на работу в какое-то время?
- Да.
- Когда?
- В начале тысяча девятьсот сорок второго года.
- На какой период?
- От двух до трех месяцев. В то время, когда у меня родился ребенок и
непосредственно после этого.
- Позже вы ее видели?
- Да. Мы оставались в дружеских отношениях.
- Вы видели ее двадцать шестого вечером?
- Нет, господин обвинитель.
- А двадцать седьмого, ранним утром?
- Я видела ее труп.
- А когда вы видели ее в последний раз до двадцать седьмого?
- Точно не помню. За несколько дней до этого.
- Вы разговаривали с ней по телефону?
- Да.
- Был ли какой-нибудь особый повод для разговора?
- Да.
- Какой?
Судья Уинтерс неспокойно зашевелился в кресле и вопросительно
посмотрел на Мейсона.
- Защита не вносит протеста против ведения допроса?
- Нет, Высокий Суд.
- Хорошо, пусть свидетель ответит.
Элен Бартслер наклонила голову.
- Милдред Дэнвил, - сказала она тихим, но выразительным голосом, -
похитила моего сына. Я старалась вернуть его.
Судья Уинтерс застыл за столом, нахмурившись рассматривая
свидетельницу.
- Вы утверждаете, что убитая Милдред Дэнвил похитила вашего сына? -
спросил он с недоверием.
- Да.
В зале наступила такая тишина, что было слышно, как репортеры
торопливо скребут карандашами в блокнотах.
- Когда произошло похищение? - спросил Драмм.
- Мой сын, - отвечала Элен Бартслер, - оставался под опекой миссис
Эллы Броктон, живущей в доме двадцать три двенадцать на Олив Крест Драйв.
Милдред Дэнвил очень привязалась к малышу, когда работала у меня. Она
регулярно навещала его, а за два дня до смерти, двадцать четвертого числа,
заставила Эллу Броктон...
- Вы были при этом? - перебил Драмм.
- Нет, не была.
- Следовательно, вы повторяете рассказ миссис Броктон?
- Да.
- Если это так, то мы не будем его выслушивать. Обвинение установит
факты на основе непосредственных показаний.
- Защита ничего не имеет против допроса миссис Бартслер по этому
поводу, - заявил Мейсон.
- Ее сведения исходят из третьих рук, - рявкнул Драмм.
- Конечно, - вмешался судья Уинтерс. - Но, если это факты, которые
подтверждаются показаниями непосредственных свидетелей, а защита не вносит
протеста, то я не вижу...
- Я не намеревался углубляться в этот вопрос, - отрезал Драмм. - Я
снимаю вопрос, если он относится к обстоятельствам похищения. Я
предпочитаю устанавливать факты обычным путем.
- Как хотите, - решил судья Уинтерс.
- Возвращаясь к делу, вы разговаривали с убитой по телефону
относительно вашего сына?
- Разговаривала.
- Когда?
- Я разговаривала с ней два, нет, три раза после похищения моего
сына.
- И чего она от вас хотела? Каково было основное содержание этих
разговоров?
- Я просил бы о более подробном изложении разговоров, - вставил
Мейсон.
- Хорошо. Что вам сказала убитая, когда позвонила в первый раз?
- Что она забрала моего сына, но готова оговорить со мной вопрос
опеки над ним.
- Опеки над _в_а_ш_и_м_ сыном?
- Да.
Судья Уинтерс наклонился вперед, изучая Элен Бартслер внимательным
взглядом.
- Вы утверждаете, что она хотела оговорить с вами вопрос опеки над
в_а_ш_и_м_ сыном?
- Да.
- А почему вы должны были договариваться с ней по поводу опеки над
своим сыном?
- Она была к нему очень привязана. Хотела заставить меня отдать ей
сына под опеку на какое-то время.
- И вы согласились?
- Нет.
- Что вы ей сказали?
- Что если она не отвезет малыша миссис Броктон, то я заявлю в
полицию, чтобы ее арестовали, как похитительницу.
- Что она ответила?
- Положила трубку.
Судья снова сел в кресло, задумчиво нахмурившись.
- Что было дальше? - спросил Клод Драмм.
- Она позвонила на следующий день, - ответила Элен Бартслер, -
обвиняя меня в том, что я выкрала сына.
- Она утверждала, что не знает, где находится ваш сын?
- Так она утверждала. Конечно это была хитрость, чтобы избежать
ареста.
Судья Уинтерс снова подался вперед.
- А где ваш сын находится в настоящее время? - нетерпеливо спросил
он.
Элен выдержала его взгляд.
- Не знаю.
- Власти уведомлены о пропаже мальчика? - спросил судья.
- Да, Высокий Суд, - ответил Драмм. - Мы не щадим усилий для того,
чтобы найти мальчика. К сожалению, пока безрезультатно. По желанию
заинтересованных сторон, мы старались не придавать дело огласке.
Один из репортеров бросил взгляд на часы, после чего выбежал из зала.
Остальные последовали за ним.
- Удивительно, - сказал судья Уинтерс.
- Если Высокий Суд позволит, - продолжал Драмм, - то дальнейшие
показания по делу исчезновения мальчика покажут, что обвиняемая была в
сговоре с Милдред Дэнвил...
- Протест, - перебил Мейсон. - Обвинитель злоупотребляет своими
прерогативами в ущерб моей подзащитной. Он не представил никаких
доказательств того, что...
- Я только предупреждаю показания, - крикнул Драмм. - У меня есть
право предсказывать, что показывают свидетели.
- Сейчас не время для вступительных высказываний, - парировал Мейсон.
- Кроме того, у вас нет на это доказательств и их у вас никогда не будет.
Вы используете против моей подзащитной необоснованные выводы, которые
хотели бы сделать из показаний свидетелей.
- Прошу тишины, - властно вмешался судья Уинтерс. - Если обвинение
имеет доказательства, то оно их представит и Суд оценит их значение. Я не
желаю больше слушать перепалку между сторонами. Обвинитель может
продолжать допрос.
- Возвращаясь к событиям двадцать шестого числа, в этот день вы
разговаривали с Милдред Дэнвил?
- Да.
- По телефону?
- Да.
- Что убитая сказала вам на этот раз?
- Что знает, где мой сын и вернет его мне, если я соглашусь заключить
с ней договор по делу об опеке.
- Она сказала вам, где находится ее сын?
- Нет.
- Из ее высказываний было ясно, что она собирается к вам, на бульвар
Сан Фелипе?
- Нет.
- А что вы ей сказали?
- Тоже самое, что и до этого. Что если она не вернет мне сына, то я
заявлю, чтобы ее арестовали как похитительницу.
- Что она ответила?
- Что надеется отобрать его и привезти, и что когда я узнаю все
обстоятельства, то наверное окажусь разумной. Она сказала, что ее тоже
обманули, но ее единственной заботой всегда было лишь благо ребенка.
- Когда она обещала привезти вам сына?
- Вечером.
- Она не назвала точного часа?
- Сказала, что около десяти.
- Куда она должна была его привезти?
- В дом Эллы Броктон, на Олив Крест Драйв двадцать три двенадцать.
- Вы что-нибудь предприняли в связи с этим?
- Да, я поехала к миссис Броктон тотчас же после ее звонка. Я ждала,
проходил час за часом, наконец стала приближаться полночь. Мне пришло в
голову, что возможно я не правильно поняла ее слова, поэтому я вскочила в
машину и поехала на квартиру Милдред. Я звонила, но никто не открывал. Я
была вне себя от волнения. Я помчалась назад, к Элле Броктон и продолжала
ждать. Я находилась там до прихода полиции.
- И вы не догадывались, что Милдред Дэнвил поехала к вам, на бульвар
Сан Фелипе?
- Нет.
- А как зовут вашего сына? - спросил Драмм.
- Роберт. Роберт Бартслер.
- Его отца также звали Робертом Бартслером?
- Да.
- Он жив?
- Нет. Он погиб седьмого декабря тысяча девятьсот сорок первого года
в Пирл-Харборе.
- А живы какие-нибудь его родственники?
- Да. Отец мужа.
- Между вами и тестем были какие-нибудь недоразумения из-за сына?
Элен Бартслер стиснула губы.
- Да. Дед моего сына, мистер Язон Бартслер, был исключительно плохо
настроен по отношению ко мне. Он считал меня авантюристкой, которая вышла
замуж за его сына исключительно ради денег. Он делал все, чтобы разрушить
наш брак.
- Что общего это имеет с делом? - спросил судья Уинтерс,
подозрительно посмотрел на Драмма и перевел вопросительный взгляд на
Мейсона.
- Я намереваюсь показать эту связь в соответствующее время, - ответил
Драмм.
- Тогда прошу это сделать сейчас. Суд хочет знать, какую связь с
делом приписывает этому обвинитель.
- Тогда я спрашиваю, - обратился Клод Драмм к Элен Бартслер, -
свидетель знает, у кого работала обвиняемая последние три или четыре
недели перед двадцать шестым числом, днем убийства?
Элен Бартслер ответила четким, громким голосом:
- Она работала у мистера Язона Бартслера.
- Спасибо, - сказал Драмм. - Свидетель в вашем распоряжении, господин
адвокат.
Мейсон кивнул и начал невинно:
- Вы знаете, конечно, сборник для дождевой воды, принадлежащий вашему
участку на бульваре Сан Фелипе?
- Конечно.
- Вы им пользуетесь постоянно?
- Да, как источником мягкой воды для стирки и мытья волос.
- Вы знаете емкость водосборника?
- Нет, не знаю.
- Вы не пробовали проверять уровень воды?
- Нет, никогда. Я просто брала воду, когда она была мне нужна. Знаю
только, что вода в нем была.
- И двадцать шестого числа, после полудня, когда вы увидели, что небо
покрыто тучами и пойдет дождь, вы открыли кран, чтобы спустить остаток
старой дождевой воды, не так ли?
Драмм вскочил с места.
- Вношу протест. Неправильное ведение допроса. Вопрос несущественнен,
беспредметен, необоснован. Касается несущественных обстоятельств и не
связан с делом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26