Светлане же, которая родилась в 1926 году, было всего 6 лет. Она не могла знать всего, а тем более запомнить, кто был и что делал в те драматические часы и минуты. Она описывает этот эпизод, безусловно, с чужих слов.
И. В. Сталин не мог не выполнить этот элементарный ритуал уже хотя бы потому, что тогда сразу же распространился слух, что Н. С. Аллилуева не покончила жизнь самоубийством, а была убита. Горстью земли Сталин как бы отвергал эту версию…
О том, что Сталин посетил кладбище и отдал дань умершей жене, я встречал указание и в нашей печати, но только не помню, где именно».
О том, что Сталин шел за гробом жены, сообщали многие публикации. В биографической хронике, включенной в сочинения И. Сталина, туманно и пространно говорится, что «11 ноября – И. В. Сталин провожает гроб с телом Н. С. Аллилуевой-Сталиной на Новодевичье кладбище».
Старший научный сотрудник ИНИОН АН СССР Н. Н. Месяц, работавший в те годы следователем следственной части особых отделов НКВД СССР, пишет, что он видел Сталина на похоронах (журнал «Комсомольская жизнь», № 18, 1988 г.).
В статье «Смерч» Галина Серебрякова сообщает, что «видела согбенную маленькую фигуру Сталина. Перекошенное лицо его почернело. Он казался таким больным» (газета «Вечерняя Алма-Ата»).
Писатель Лев Разгон в воспоминаниях дает такие сведения о похоронах Н. С. Аллилуевой: «Тело покойной лежало в Хозяйственном управлении ЦИК, которое занимало теперешнее здание ГУМа, мимо гроба проходил поток людей, в почетном карауле стояли все верные соратники, в газетах печатались выражения беспредельного сочувствия Сталину.
А сам Сталин постоянно сидел у гроба и зоркими, все видящими своими глазами всматривался: кто пришел, кто как себя ведет, какое у кого выражение лица…
У открытой могилы Сталин стоял, опустив голову или же закрывая лицо руками. Но так, чтобы видеть, все ли тут» (журнал «Юность», 1988, № 5).
Итак, в чем же дело? Где истинз? Кого могли принять за Сталина многие свидетели?
На этот вопрос ответ дал одноклассник Василия Сталина, попросивший не называть его, знавший семью Сталина с детства: «Со Сталиным спутали „Алешу“ Сванидзе, брата первой жены Сталина, типичного грузина, чем-то похожего, да и старавшегося быть похожим на него. Спутали потому, что лично знали Сталина только по фотографиям, а не в жизни».
Это подтверждают также и фотографии, беседы со многими ныне здравствующими родственниками Сталина, бывшими в то время в его доме и знавшими А. Сванидзе.
Косвенным, но убедительным свидетельством отсутствия Сталина на похоронах служит и сама обстановка того дня. Если бы за гробом шел «сам», то на заборах бы никто не сидел, а тем более не сумел бы подойти к нему вплотную. Его охрана была поставлена безукоризненно.
* * *
Трагична судьба близких Надежды Сергеевны Аллилуевой. В 1938 году был арестован муж ее сестры Анны, работник НКВД Реденс. Незадолго до ареста он был откомандирован к новому месту службы в Казахстан, через некоторое время отозван оттуда и вскоре расстрелян. Он был причастен к репрессиям и гибели сотен необоснованно обвиненных и репрессированных людей. Из-за него произошел скандал между Сталиным и братом Надежды Павлом Сергеевичем Аллилуевым. В 1938 году, вернувшись из очередного отпуска, он обнаружил в Автобронетанковом управлении РККА, где был военным комиссаром, что среди его подчиненных были произведены многочисленные аресты. Там же, в кабинете, он умер от сердечного приступа.
Анна Сергеевна Аллилуева и жена Павла Сергеевича были заключены в тюрьму по обвинению в «шпионской деятельности». Освобождены они были в 1954 году, причем Анна Сергеевна провела несколько лет в одиночке, вышла с тяжелыми расстройствами психики. Она умерла в 1964 году в загородной Кремлевской больнице. После тюрьмы она боялась запертых дверей. Однажды ее закрыли на ночь в палате, а утром обнаружили мертвой. Ее брат Федор, в молодости склонный к математике, физиe, химии, сошел с ума. В годы гражданской войны работал с Камо, который любил устраивать «испытания верности» своим бойцам. Во время очередной проверки Федор не выдержал, увидев разгром, связанных товарищей, окровавленный труп командира и рядом его сердце. Он дожил полуинвалидом до шестидесяти лет.
Трагична судьба брата первой жены Сталина – «Алеши» Сванидзе. Накануне войны он и его жена были арестованы. Несмотря на пытки, признания от него не добились. Его расстреляли в 1942 году. Жена, находившаяся в ссылке, получив сообщение о смертном приговоре, умерла от разрыва сердца. Сестра Алексея Сванидзе – Марико, работавшая в секретариате А. Енукидзе, была арестована и тоже погибла в тюрьме. Не избежал ссылки сын Сванидзе – он был сослан в Казахстан.
* * *
Задолго до своей кончины Сталин стал задумываться о судьбе детей. Видимо, он считал, что самым надежным для них наследством стало бы родство с теми, кого он считал своей опорой в высших эшелонах власти. Особенно его заботила будущая судьба Василия, неразборчивого и достаточно безответственного в делах, а также в своих связях и отношениях с людьми. Его жена, Бурдонская, явно не могла с ним справиться. Когда на одном из мероприятий, кстати в присутствии Бурдонской, Сталин увидел Екатерину Тимошенко с сыном, то он не только этого не пресек, а, наоборот, настоял на их свадьбе. Чем же новая невестка так понравилась свекру? Прежде всего своим железным характером и большой практичностью. И он не ошибся. Через год с небольшим начальник его личной охраны генерал Н. С. Власик доложил о том, что, находясь с Василием в Германии, Екатерина проявляет невиданный интерес к сбору трофейного фарфора, тканей, предметов искусства. Когда же Власик доложил о том, что она продала через рынок двух раскормленных свиней, подаренных Василию кем-то из союзников еще поросятами, а затем выросших на солдатской кухне в огромных хряков, то Сталин только довольно усмехнулся. Так же он отнесся и к докладу о том, что уже в Москве жена командующего ВВС Московского военного округа систематически реализует через комиссионные магазины трофейные вещи, привезенные с собой.
Не считал Сталин удачным и первый брак Светланы. Ее муж, Григорий Морозов, ему явно не нравился. Как только его дочь рассталась с Григорием, его тут же убрали из Москвы, и почти три года он пробыл безработным.
Зато второй брак дочери, с Юрием Ждановым, отец приветствовал как только мог. Во-первых, потому, что отец Юрия был очень близок по духу самому Сталину. В 1934 году А. А. Жданов, заменив убитого Кирова на постах первых секретарей обкома и горкома Ленинграда, железной рукой осуществлял руководство «кировским потоком», по которому десятки тысяч ленинградцев были брошены в тюрьмы, лагеря, сосланы или расстреляны. Приложил он руку и к репрессиям 1937– 1938 годов. Сколько раз в своих длинных речах главный идеолог сталинизма Жданов клеймил писателей, художников, философов, музыкантов за «отрыв от жизни». Любил Сталин Жданова и за его поведение у себя в гостях, где последний злоупотреблял спиртным и часто напивался до бесчувствия. Пили тогда все, в том числе и сам Сталин, но хозяин умеренно, Берия, Маленков и Микоян, в отличие от Щербакова и Жданова, оставались трезвыми. Когда открылся секрет, а он был прост – пили они по договоренности с официантками минеральную воду, а не водку, то им пришлось испытать не самое приятное в своей жизни.
Сталину был глубоко симпатичен сын Жданова, Юрий, окончивший в 1941 году химический факультет Московского государственного университета. Именно Сталин поддержал Юрия в его продвижении и назначении в 1947 году заведующим отделом науки ЦК. Молодой доктор химических наук в 1948 году смело вступил в борьбу с президентом Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук академиком Т. Д. Лысенко, отбросившим развитие генетики в СССР на многие годы назад. После обращения Лысенко к Сталину и Жданову-старшему Юрий особых потерь не понес. «Отец мой очень любил А. А. Жданова, уважал и его сына и всегда желал, чтобы семьи породнились», – писала впоследствии Светлана.
Однако и этот элитный брак распался. После снятия с должности в ЦК Юрий Жданов устоял, многие годы плодотворно проработав ректором Ростовского государственного университета.
СТАРШИЙ СЫН
7 августа 1941 года члену Военного совета северо-западного направления А. А. Жданову Политическое управление Северо-Западного фронта направило в секретном пакете «3 листовки, сброшенные с самолета противника».
На листовке был текст: «Товарищи красноармейцы! Неправда, что немцы мучают вас или даже убивают пленных! Это подлая ложь! Немецкие солдаты хорошо относятся к пленным! Весь народ обманывают! Вас запугивают, чтобы вы боялись немцев! Избегайте напрасного кровопролития и спокойно переходите к немцам!»
Здесь же фотография двух немецких офицеров с пленным и ниже слова: «Немецкие офицеры беседуют с Яковом Джугашвили. Сын Сталина, Яков Джугашвили, старший лейтенант, командир батареи 14-го гаубичного артиллерийского полка 14-й бронетанковой дивизии, сдался в плен к немцам. Если уж такой видный советский офицер и красный командир сдался в плен, то это показывает с очевидностью, что всякое сопротивление германской армии совершенно бесцельно. Поэтому кончайте все войну и переходите к нам!»
На обороте листовки была воспроизведена рукопись письма: «Дорогой отец! Я в плену, здоров, скоро буду отправлен в один из офицерских лагерей Германии. Обращение хорошее. Желаю здоровья, привет всем. Яков».
На нижней кромке второй страницы дан комментарий: «Письмо Якова Джугашвили к своему отцу, Иосифу Сталину, доставленное ему дипломатическим путем».
Не вызывает сомнения, что Жданов проинформировал Сталина о случившемся. Член Политбюро, секретарь ЦК ВКП(б), член Военного совета пользовался особым доверием последнего. Он знал Якова хорошо, неоднократно встречался с ним у Сталина и у себя дома.
Яков Джугашвили был сыном Сталина от первого брака. Его мать, Екатерина Сванидзе, женщина из бедной семьи, воспитывала сына, работая то портнихой, то прачкой, отдавая скудные средства отцу. В 1907 году в возрасте двадцати двух лет она скончалась от брюшного тифа.
Позже было установлено, что год рождения Якова во всех документах указан как 1908-й. Это вызвало недоумение и предположение, что он – внебрачный ребенок, родившийся во время ссылки Сталина в Сибирь. Возможно, до сих пор этот ребус оставался бы неразгаданным, если бы еще при жизни жительницы Тбилиси Д. М. Монасалидзе ее дочь Александра Семеновна Монасалидзе (родная сестра Екатерины Сванидзе), в семье которой до 14 лет воспитывался Яков, не подтвердила, что указанный год рождения появился в результате крещения мальчика его бабушкой Саппоры Двали-Сванидзе в 1908 году, что и стало датой его регистрации. После переезда Якова в Москву (1921 г.) у него сложились довольно напряженные отношения с отцом скорее всего из-за его определенной неподготовленности к жизни в Москве, его меньшей на первых этапах подготовленности к жизни в столице, чем детей Надежды Сергеевны Аллилуевой. Наверное, от этого Сталин-отец часто раздражался на Якова, но их противоречия не носили каких-либо политических оттенков, а были семейными противоречиями.
Окончив школу, Яков поступил в Московский институт инженеров транспорта, где он (по рассказу москвича Е. И. Чалова со слов студентов Геннадия Лечкова и Натана Рудничкого) показал себя «скромным и весьма порядочным человеком». Очень любил играть в шахматы. И, как правило, становился победителем почти во всех институтских шахматных соревнованиях.
Рассказывали и эпизод поступления Якова в МИИТ. По их словам, никто – ни в приемной комиссии, ни в дирекции – не обратил внимания на фамилию Джугашвили и, таким образом, никак не думал, что это сын Сталина. И вот однажды, к концу экзаменов, позвонили директору института и сказали, что с ним будет говорить товарищ Сталин. По словам очевидцев, растерявшийся директор трясущейся рукой взял телефонную трубку и потерянным голосом пролепетал:
– Слушаю вас, товарищ Сталин!
– Скажите, Яков Джугашвили выдержал экзамены, принят в ваш институт?
Директор, даже толком не соображая, о ком идет речь, подобострастно ответил:
– Да, товарищ Сталин, Джугашвили принят в наш институт!
О Якове сохранилось очень мало документов. Некоторые биографические сведения о его жизни до войны имеются в личном деле, хранящемся в Центральном архиве МО СССР. Среди них автобиография, написанная мелким почерком со многими исправлениями: «Родился в 1908 г. в г. Баку в семье профессионального революционера. Ныне отец, Джугашвили-Сталин И. В., находится на партийной работе. Мать умерла в 1908г. Брат, Василий Сталин, занимается в авиашколе. Сестра, Светлана, учащаяся средней школы г. Москвы. Жена, Юлия Исааковна Мельцер, родилась в Одессе в семье служащего.
Брат жены – служащий г. Одессы. Мать жены – домохозяйка. До 1935 г. жена на иждивении отца – училась. С 1936 г. по 1937 г. работал на электростанции завода им. Сталина в должности дежурного инженера-трубочиста. В 1937 г. поступил на вечернее отделение Артакадемии РККА. В 1938 г. поступил на 2 курс I факультета Артакадемии РККА».
Из партийно-политической характеристики слушателя 5-го курса Артиллерийской академии Джугашвили Якова Иосифовича следует, что он был членом ВКП(б) с 1941 года, «делу партии Ленина–Сталина предан. Работает над совершенствованием своего идейно-теоретического уровня. Особенно интересуется марксистско-ленинской философией. Принимает участие в партийной работе. Участвовал в составе редколлегии стенной газеты, проявил себя хорошим организатором. К учебе относится добросовестно. Упорно и настойчиво преодолевает трудности. Пользуется авторитетом среди товарищей. Партийных взысканий не имеет».
По сравнению с приведенным документом более содержательными являются материалы аттестационных комиссий академии: «Спокоен. Общее развитие хорошее. В текущем (1939) году сдал только материологию. Теория стрельбы им пройдена индивидуально и сдано до теории ошибок на плоскости, включая и обработку опытных данных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24