Каким-то шестым чувством я всегда распознавал фальшь. Уже не знаю в который раз за последние два дня, я вздохнул. Как бы я ни хотел есть, но я не имею права забрать у человека последнее, особенно если он сам готов поделаться. Наверное, я бы так не смог. Дров она и сама могла нарубить…
– Пойду я лучше дома поем, как раз у нас обед скоро.
Она удивленно посмотрела на меня.
– Дома? – повторила она. – И где же ты живешь?
– Да здесь недалеко, чуть ближе к центру.
– И одеваешься в эти тряпки? – насмешливо спросила она. Настроение у нее, кажется, поднялось. Видимо, ей в последнее время не хватало собеседников. И это было странно – такая красивая, общительная вроде бы, а живет одна, без мужа… – Ближе к центру здесь одни богачи живут.
Н-да, раскусили меня.
– Пойду, – угрюмо ответил я, поднимаясь из-за стола.
– И куда? Только не говори, что домой.
– Куда-нибудь да пойду, – ко всему прочему, я был еще и упрям. Нет, ну что она привязалась? Как будто делать больше нечего.
– Значит, так. Сейчас ты сядешь и съешь честно заработанный суп, и чтоб без препирательств.
– А вы? – Несмотря на диетическую внешность, запах от супа шел очень аппетитный. Пришлось еще раз напомнить себе про упрямство.
– А я фигуру берегу.
Тут я сразу замолк. Причиной тому одно из немногих наставлений Ирвина относительно слабого пола. «Ни при каких условиях ни одного слова насчет ее веса». Еще немного помявшись, я все же вернулся за стол и с угрюмым видом подвинул к себе тарелку. Угрюмый вид должен был выражать мой протест, но женщину он чем-то очень развеселил, от чего вид стал еще угрюмее.
Взявшись левой рукой за край тарелки, а правой за ложку, я обнаружил, что, пока мы препирались, бульон успел остыть. Настроения мне это не добавило, я страдальчески поднял глаза к потолку и… резко отдернул от тарелки руку. Я обжегся.
От «холодного» супа шел пар. Краешек тарелки, за который я держался, почернел. Хозяйка смотрела на меня круглыми глазами. В себя она пришла раньше, чем я.
– Ты маг? – спросила она.
Голос был почти враждебный.
– Нет…
– А это что было?
– Понятия не имею,– честно ответил я.
– Это в первый раз?
– Нет, во второй.
Мы помолчали. Она внимательно меня рассматривала. На всякий случай я решил все же доесть суп.
– Значит, твои родители маги? Ты сбежал из дома? – отношение к магам в народе было, мягко говоря, настороженное… Но она говорила участливо. Хотя самая первая реакция точно была негативной.
– Меня воспитывал дядя… то есть… он мне не дядя, а просто приютил меня, когда я еще был совсем маленький. Он магом точно не был.
– И ты сбежал?
– Нет. – Меня немного покоробило, что она делает акцент на этом слове. Мне было шестнадцать, и ростом я превосходил ее больше чем на голову. Во мне было почти сто восемьдесят сантиметров. Неужели я выгляжу таким ребенком? – Дядя был старый, почти сто двадцать лет.
– Заболел чем-то? – ее голос дрогнул. Надо же, как сочувствует…
– Говорю же – старый был…
– Сто двадцать – это не сто сорок, чтобы умирать просто от старости. А если он еще и ребенка мог воспитывать, – опять она про мой возраст! – то, вероятно, был достаточно крепким… Ой, извини, тебе, наверное, неприятно про это говорить…
– Нормально, – я пожал плечами, – он меня, так сказать, подготовил. Каждый день на тот свет собирался.
На эту тему она больше ничего спрашивать не стала. Видимо, решила, что на самом деле мне все-таки тяжело вспоминать. Может быть, в какой-то степени она и была права… Скорее в малой степени. Я был уверен, что не хочу жить прошлым. А «кое о чем» и вовсе решил никому не рассказывать.
– И откуда ты такой только взялся? – наверное, это был риторический вопрос.
– Я хотел в городе на работу устроиться.
– Устроиться не так-то легко, если никого не знаешь.
Я уже и сам понял.
– Зовут-то тебя, как? – спросила она.
На это я ответить мог.
– Каятан. Можно просто Кай.
– Каятан… никогда не слышала такого имени.
– Дядя сказал, что имя – единственное, что у меня от родителей. Вроде на одеяле было вышито…
– Понятно… а меня Алента зовут, – она немного помолчала, как будто просчитывая про себя какое-то решение. – Хорошо, вот что я тебе скажу, Кай. Идти тебе, насколько я поняла, некуда. Так что, если никаких других идей у тебя нет, ты бы мог пожить здесь какой-то срок – ну, конечно, время от времени выполняя мелкие поручения, вроде той же колки дров. С припасами, как ты уже, наверное, заметил, – она махнула головой в сторону печи, – у меня не густо, но все же крыша над головой.
– Зачем это вам? – не то чтобы я не верил в простую человеческую доброту, но…
– По разным причинам, – кажется, насчет отсутствия собеседников я все-таки угадал. Если поначалу она отделывалась короткими односложными фразами, то теперь, судя по всему, вошла во вкус, – во-первых, мне будет с кем поговорить: после того как умер муж, я… – она оборвалась ненадолго. Продолжила, несколько раз глубоко вздохнув. – Во-вторых, если я сейчас тебя отпущу, у меня сердце будет не на месте. Знать я не буду, но точно буду догадываться, где и как тебе придется ночевать. Ну, и еще… почему бы мне просто не помочь в меру сил хорошему человеку.
Я хмыкнул:
– А почему вы, собственно, решили, что я хороший? Может, я – наоборот, ужасный маньяк, охотящийся за красивыми одинокими женщинами?
Судя по озарившей ее лицо теплой улыбке, комплимент она оценила. А после вдруг весело рассмеялась: видимо, подолгу горевать она не умела.
– А не слишком ли ты еще молодой для маньяка-то? – Опять про возраст! На этот раз я даже немного покраснел. Не то чтобы тут был какой-то намек на мою девственность, но все равно. – А что касается того, почему я так решила, – тут все просто: на меня произвела впечатление твоя попытка отказаться от честно заработанного обеда, хотя от самого одни кожа да кости остались.
Я не знал, как ответить. Наверное, надо было обидеться за «кожу и кости».
– Ну, так что? Останешься?
Не придумав ничего лучше, я кивнул ответ.

Глава 3

1114 г. Термилион. Туалон. Ронн.
30 день 4-го месяца.
Близится полночь

Король Термилиона Ролиан IV сидел за столом в своем рабочем кабинете. В его распоряжении была и великолепная летняя резиденция в дюжине километров от столицы и невероятно дорогое королевское поместье на юго-востоке, но жить он предпочитал в королевском дворце в самом центре Туалона.
Ролиан не любил удаляться из центра своего королевства – только здесь он мог по-настоящему ощущать, что держит бразды правления в своих руках.
Кроме того, дворец Ронн был намного удобнее и с точки зрения безопасности. Комната, в которой в данный момент находился Ролиан, была, пожалуй, самой защищенной во всем Термилионе. По той же причине в комнате не было ни одного окна, но с какими-то неудобствами Ролиан мириться был готов: не зря же он все-таки был королем.
К тому же, сейчас бы окно ему не помогло. Свежий воздух, как и освещение, обеспечивали заклинания, да и увидеть он в нем бы ничего не смог. В Туалоне стемнело несколько часов назад, и даже если бы королю захотелось полюбоваться ночным небом, он бы не стал – слишком было много дел. Ему пришлось почти полностью отказаться от любимых развлечений. Видимо, такова королевская доля…
Ролиан просматривал важный отчет. Один важный отчет из бесконечной, неподъемной груды таких же важных и экстренных. Самым паскудным в этом деле как раз и была важность именно каждого отчета. Ни одним из толстой кипы исписанных мелким почерком листов, плотно покрывающих поверхность шикарного каменного стола, пренебречь было нельзя. И все это Ролиан должен был просмотреть, одобрить, забраковать, переделать или попросту выбросить именно сегодня.
За те двенадцать лет, что Ролиан находился у власти, одно он запомнил очень хорошо: завтрашняя куча не будет меньше.
Конечно, Ролиан мог бы переложить часть своих забот и на кого-нибудь другого, но… Это была первая и главная проблема – «других» нужно было сначала найти. Ролиан в полной мере ощутил, что быть королем – это, прежде всего, быть одному. С того момента, как ты наденешь корону, и до самой смерти. За все время правления рядом с Ролианом появился только один человек, которому король действительно мог доверить почти все, доверить и быть спокойным, что дело будет сделано. А двое на целую страну – не слишком много.
Несмотря на все вышесказанное, отчет, который король просматривал сейчас, действительно был важнее остальных. Хоть он и занимал всего полторы страницы аккуратного рукописного текста, но именно в этом листе бумаги был заключен труд семи лет – подумать только, уже семи! Но Ролиан был уверен, что задумка того стоила.
План по захвату Данхары созрел семь лет назад. Территория была нужна Ролиану, как воздух. Все, что будет завоевано, он собирался без зазрения совести реквизировать для нужд Короны. Термилион был большой страной, большой, но своему королю не принадлежавшей. Только треть территории, большая часть которой находилась севернее столицы, принадлежала Короне и дворянам, которых Ролиан мог считать своими вассалами. Югом владели дворяне независимые.
Налоги они платили исправно, да и заговоров не устраивали – по крайней мере, не делали этого слишком часто, – но традиции дворянского самоуправления были в Термилионе необычайно широки. Герцоги… один герцог, графы, бароны – в родах половины из них текла королевская кровь: хоть и редко менялись в Термилионе династии, особой стабильности это не давало.
Фактически, Ролиан даже не мог никому из них ничего приказать. Правда, в решении этой проблемы наклевывались кое-какие подвижки… Но для начала надо завоевать Данхару. Пришлось потратить целых семь лет.
Казалось бы: с одной стороны – гвардия, легионы, Орден, в конце концов, а с другой – всего лишь несколько разрозненных племен буйнопомешанных головорезов, у которых самая умная часть тела – голова, но только не собственная, а той лошади, на которой он сидит. Исход противостояния должен быть предрешен, однако… не все так просто.
Международная политика, будь она неладна… Аан – когда-то Великий, но уже несколько сотен лет медленно разваливающийся, в последние годы стал вновь поднимать голову. Рыцари Каранута, напрочь повернутые на своем идиотском кодексе чести. Таромский Совет, присылающий на каждый Международный Совет по полтора десятка делегатов, среди которых нет ни одного главного. Сикорцы, готовые удавиться за любой лишний кусочек побережья, между прочим, арендующие порты в Зеленом море у чертовых данхарцев. Ганиир, самый надменный из всех мерзавцев – король Трата, страны, по недосмотру богов отхватившей два десятка богатейших золотых жил и не меньше сотни идеальных для создания неприступных крепостей мест. Тавлия – страна самых бесчестных в мире людей – торговцев дипломатов, и, к сожалению, очень хороших торговцев, а уж каких дипломатов… один союз с Голубым островом чего стоит! Кимская империя, с армией, по численности раз в десять превосходящей армию Термилиона. И многие другие, менее или более влиятельные.
А ведь есть еще и те, от кого можно ожидать вообще всего. Хиам – с войском, если верить Хасату, а ему в этих вещах можно верить, способным завоевать весь континент. Накхи, вроде бы безвылазно сидящие у себя на «острове», но обладающие такой невероятной властью, что с их появлением все вечно становится с ног на голову. Благо, такое бывает не часто.
Еще в последние годы стали появляться очень беспокойные слухи с севера. Казалось бы, дела за пределами Такаронского полуострова не должны были волновать короля Термилиона, но… Хасат постоянно говорил об этом. Будучи сильнейшим магом Термилиона, он чувствовал что-то… исходящее оттуда – с севера.
Разведка, на которую с каждым годом тратилось все больше, пока никакой информации не давала. Те земли были мало исследованы – и ничего, кроме противоречащих один другому слухов, о той стороне не было известно. Там, ближе к экватору, было только три человеческих государства. Человеческих – в том смысле, что их населяли в основном люди, в остальном же… Впрочем, это были проблемы неблизкого будущего.
Для того чтобы Термилион мог со спокойной душой поглотить Данхару, нужно договориться если не со всеми ними, то с большею их частью точно.
Конечно, Ролиан мог и не спрашивать разрешения ни у кого из них, и войной на него никто за это не пошел бы, но… были бы другие последствия, самые разнообразные. Начиная с обыкновенного похолодания в отношениях, выражающегося большим количеством мелких пакостей, которые, приобретая международный масштаб, перестают быть такими уж мелкими. И заканчивая объявлением хоть и неофициальной, но оттого не менее полноценной экономической блокады со стороны некоторых… мнящих о себе чересчур много. Степень жесткости последствий зависит от степени всеобщей озлобленности. Такого значительного усиления конкурента – а на международной арене все друг другу конкуренты, – как завоевание целой страны, никто терпеть не захочет.
И Ролиан стал «договариваться», этот процесс длился больше шести лет. На фоне этого действа даже подготовка к самой войне отошла на второй план. Несмотря на то что королем Ролиан был всего двенадцать лет, по сравнению со многими другими своими коллегами – не такой уж длительный срок, он мог по праву гордиться собой. Ему удалось убедить, обмануть или даже подписать союз со всеми… кроме колдунов Голубого Острова.
Формально, в решении международных вопросов Остров не участвовал, выполняя только консультационные функции, но, тем не менее, с ним считались все. Отчасти потому, что каждые пять лет Голубой Остров принимал Международный Совет и Старший маг Острова председательствовал на нем. Отчасти оттого, что глупо было не считаться с магами, обладающими ТАКИМИ возможностями. Переговоры вел Хасат.
Кстати, о том, как все прошло, он должен был сообщить уже полчаса назад, но почему-то запаздывал – для него это было несвойственно. Впрочем, на этот счет Ролиан не волновался. Больше всего король ценил в Хасате два качества:
1 2 3 4 5 6 7 8 9