Насколько мне известно, любая работающая женщина в этот час находится еще дома и только собирается пойти на работу.Оливия подняла руки и отвела его пальцы от своего лица. Она была на грани истерики. Но Натан схватил ее руки и крепко сжал их.– Тебе холодно? Такой теплый вечер, а ты замерзла. Ты, должно быть, в шоке.В его голосе были теплые заботливые нотки. Оливия вдруг почувствовала себя до смешного слабой. Ей захотелось все забыть и никогда больше об этом не вспоминать. Ей хотелось, как прежде, оказаться в объятиях Натана. У нее перехватило дыхание, и она не могла сказать ни слова.– Да, я надеюсь, ты мне поверишь, – продолжал Натан. – Так же как ты надеешься, что я поверю, будто твоя поездка в Италию с Колдвеллом была деловой. Только деловой, и ничего больше.Оливия с болью смотрела на Натана. Могла ли она ему верить? Мог ли он верить ей? Для них обоих это был вопрос доверия. Вопрос, на который ей придется ответить. Но не сейчас. Сейчас она была не в силах справиться со всем ужасом прошлого. Но даже если бы и смогла, Натан не собирался выслушивать ее.– Ты устала. – Он поднялся и потянул Оливию за собой, держа ее за руки. Казалось, он был готов обнять ее, но потом передумал. На губах его блуждала улыбка, но глаза были холодными. – Прими душ и ложись спать. Я принесу ужин в спальню. Нам обоим следует выспаться.Именно это посоветовал мне и Джеймс, мрачно подумала Оливия, медленно поднимаясь наверх. Только он не мог даже представить себе всего ужаса сложившейся ситуации. Хотя от него не ускользнула настороженная поза Натана и его хмурое настроение.Оливия вспомнила, как смутился Джеймс, обнаружив, что Натан наблюдал за ними и видел, как он ее поцеловал. Невинный поцелуй старых друзей. Но лучше бы Джеймс этого не делал. Самое обычное проявление внимания разожгло тлеющий костер темных подозрений Натана.Почему жизнь так сложна? – раздумывала Оливия, раздеваясь, чтобы принять душ. Было время, когда жизнь казалась простой, восхитительно простой. В целом мире существовали только она и Натан и их любовь. Волшебная любовь, вспыхнувшая мгновенно и не позволившая им больше разлучиться.В те сказочно счастливые дни все казалось абсолютно ясным и понятным. Они нуждались только в том, чтобы быть вместе и любить друг друга.А сейчас все перепуталось. Появились вопросы, на которые не было ответов. Подозрения не исчезали, несмотря ни на какие заверения. Поведение, которое было невозможно объяснить…Оливия вздохнула. Где те счастливые времена? Приняв душ, она завернулась в полотенце и пошла за ночной сорочкой. Согласившись на предложение Натана стать его женой, Оливия выбросила все свои старые хлопчатые ночные рубашки и пижамы и с радостью заменила их шелковыми с кружевом, желая понравиться Натану и доставить ему удовольствие.Рассматривая красивое белье из струящегося шелка, она еще крепче затянула на себе полотенце. Она дрожала. Оливия догадывалась об источнике своего волнения – ее тело жаждало любви. Но разумом Оливия понимала, что, поддавшись желанию, можно лишь все испортить.Если они займутся любовью, то она не сможет не думать о той женщине. Она будет изводить себя вопросами: говорил ли Натан правду и насколько ему понравилось тело той женщины? Кто доставлял ему большее удовольствие – она или та женщина? Если бы подсчитывать очки, то кто бы выиграл – она или та женщина?А Натан в то же самое время будет думать о ней и Джеймсе.Выругавшись, Оливия задвинула ящик комода, отказавшись надеть то, что могло бы возбудить в Натане желание; это было совершенно естественно, когда они оказывались наедине.Натан никогда ничего не надевал на себя, когда ложился в постель, но у него были пижамы. Оливия это знала. Однажды он со смехом сказал ей, что пижама может понадобиться ему в чрезвычайной ситуации. Например, когда придется поехать в больницу для удаления вросшего ногтя или посреди ночи спуститься вниз в холл, если в дом заберутся воры.Оливия нашла пижамы. Они лежали аккуратной стопкой, новенькие. Она взяла одну. Пижама была огромного размера. Поддерживая рукой брюки, Оливия нырнула в постель и натянула покрывало до подбородка. В спальню с подносом вошел Натан.– Подвинься. – Он сел на кровать рядом с Оливией и поставил поднос между ними. Яичница, хрустящие тосты и два больших бокала красного вина.Оливия, вдруг застеснявшись, опустила глаза, не решаясь взглянуть на Натана. Пальцы ее нервно теребили край простыни. Слава Богу, он ничего не сказал по поводу ее несколько странного наряда. Хотя – Оливия была в этом уверена – это не прошло бы незамеченным, если бы отношения между ними были по-прежнему хорошими. Он обязательно попросил бы снять пижаму, а иначе…Оливии казалось, что она и Натан, совершенно чужие друг другу, не знают друг друга по-настоящему и только сейчас знакомятся.Он стал рассказывать ей о своей успешной командировке.– Довольно скоро мне придется вернуться в Гонконг. У меня там остались незавершенные дела. Я поспешно вылетел, когда Саша сообщила, что мне звонила жена и не оставила никакого сообщения, – сказал Натан.Оливия печально вздохнула. Так вот как зовут эту женщину. Довольно сексуальное имя. Оно ей подходило, решила Оливия. Или, по крайней мере, ее голос сочетался с этим именем.– Почему ты уехал, не попрощавшись? – спросила Оливия, сама не зная зачем. Ей не хотелось возвращаться к этой теме. Ей нужно было выспаться, отдохнуть, а утром встать со свежей головой. Ей необходимо обдумать, что же с ними произошло, что будет с их браком. – Несколько дней от тебя не было ни весточки. Мне показалось, ты забыл меня.– Как я могу забыть тебя? – Натан улыбнулся. – Честно говоря, я был вне себя, потому что ты провела не только вечер, но и всю ночь со своими… друзьями. – Он пожал плечами. – Мне нужно было время, чтобы успокоиться, вот и все. Почему ты не ешь?Тема исчерпана. Вот так просто. Оливия смотрела на него, сбитая с толку. Его послушать, так ничего и не произошло! Неужели он действительно верил в то, что говорил? Неужели это ей не снится?Он уехал из Лондона, не попрощавшись, и вернулся с явным намерением обвинить ее во всех смертных грехах. Но в какой-то момент изменил, свои намерения и изменился сам. Как будто ничего не произошло. Он вел себя с Оливией так, как если бы она была его младшей сестрой, нуждающейся в ласковой заботе.Это впечатление еще больше усилилось, когда он стал кормить Оливию яичницей с вилки и таким образом заставил ее съесть половину того, что было на тарелке. Она при этом чувствовала себя полной идиоткой. Он проследил за тем, чтобы она выпила вина. Только потом убрал поднос и отправился в ванную.Уже в начале десятого Оливию стало клонить ко сну. Переживания и волнения, последних нескольких дней сильно утомили ее. Она лежала, уютно свернувшись, и хотела заснуть, но беспокоившие ее мысли не давали ей это сделать.Почему вдруг Натан перестал злиться? Неужели он решил, что Оливии можно верить, когда она сказала, что поездка в Италию была чисто деловой? И если это действительно так, то почему он вел себя как старший брат или добрый дядюшка? Он, как ей казалось, был совершенно равнодушен к ней.Оливия покраснела, поняв, что именно его равнодушие раздражало ее больше всего. Она же, наоборот, стремилась к нему и душой и телом, хотела, чтобы он занимался с ней любовью, владел ею, чтобы уверил ее, что все хорошо. И все же она боялась своего чувства и будет его бояться до тех пор, пока до конца не разберется с проблемой, связанной с именем "Саша".А что, если Натан все-таки не поверил, что между ней и Джеймсом ничего нет? Что, если он считает их любовниками и великодушно решил предоставить ей, так называемую свободу? Она в его отсутствие может проводить время с Джеймсом, а сам он в командировке может развлекаться каждый раз с какой-нибудь новой «Сашей»! Никто не задает никому никаких вопросов, никто не предъявляет никаких претензий.Нет, о подобном даже думать невыносимо!Оливия приподнялась на подушке. Сердце ее разрывалось. Эти предположения противоречили тем отношениям, которые когда-то были между ней и Натаном, тому счастью, которому они вместе радовались. Нет, подобные мысли просто абсурд!Немного успокоившись, Оливия закрыла глаза. Они должны верить друг другу. Они просто обязаны, если хотят сохранить свой брак.Оливия попыталась представить себе Сашу. Она, должно быть, очень преданная, если появляется на работе в столь ранний час? У нее, вероятно, совсем нет личной жизни. Крупная бесцветная женщина с грязными волосами и прыщеватым лицом, но зато большая интеллектуалка. Или вдова средних лет, которой необходимо чем-то себя занять.Да, но голос! Голос совершенно не соответствовал этому портрету!Заскрежетав зубами, Оливия вновь скользнула под покрывало. Она не станет больше думать об этом. Мысли ее должны проясниться. Она и Натан должны найти время и откровенно обо всем поговорить. Глаза ее уже слипались, когда из ванной вышел Натан. И сна как не бывало!Она вся затрепетала, ощутила непреодолимое желание, увидев обнаженное тело Натана. Стройный, крепкий, полный силы. О, как он был красив!Оливия опустила длинные ресницы и затаила дыхание, прислушиваясь к шороху покрывала. Она почувствовала, как рядом с ней прогнулся матрас.Оливия сгорала от желания. Ей так сильно хотелось любви Натана, что она не могла дышать.Но она понимала: сейчас это невозможно, так как возникшие в их отношениях проблемы требовали своего решения.Но желание нарастало, становясь все более сильным. Оливии хотелось сбросить с себя покрывало и мягкую хлопчатую пижаму. Они раздражали. Ей хотелось повернуться к Натану, обнять его, сказать ему о своем решении оставить работу в конце месяца. Таким образом, одной преградой на их пути будет меньше.С замиранием сердца она ждала того мгновения, когда Натан подвинется к ней, как он всегда это делал. Но он неожиданно повернулся к ней спиной и лег поудобнее, чтобы сразу заснуть. * * * – Хью повсюду говорит, что добровольно ушел из компании, – сказал Джеймс Оливии, когда они ненадолго прервали работу, чтобы выпить кофе, приготовленный Молли. – Судя по слухам, он был недоволен тем, как ведутся дела в компании, был недоволен, как он выразился, "ее неряшливым руководством"! Невероятно! Е ели бы у меня было свободное время и силы этим заняться, я бы привлек негодяя к суду и заставил его вернуть нам наворованное. Все до пенни!Нет, он этого не сделал бы. Оливия была в этом уверена. Кровные узы! Кроме того, Джеймс, вероятно, страдал от непонятного чувства вины из-за того, что ему всегда везло больше, чем его младшему брату. Он обладал более привлекательной внешностью, большими творческими способностями, большим состоянием, он был главой компании. Возможно, Джеймс считал себя отчасти виновным в позорном поведении Хью!Но Джеймс до сих пор ничего не знал о сплетнях Хью по поводу его якобы любовного романа с Оливией. Интересно, подумала Оливия, когда же эти слухи дойдут до Джеймса Колдвелла? Сколько еще ждать?Она вздрогнула, подумав, какой ущерб нанесли эти сплетни ее собственному браку. А о том, что может произойти с Джеймсом и Ванни, ей просто не хотелось думать.– Он нашел новую работу? – спросила она рассеянно, помешивая кофе. Честно говоря, ее это совершенно не интересовало, но ей надо было чем-то занять свое внимание, когда она не погружена в работу.Натан сегодня утром был в странном настроении, довольно учтив, но держался на расстоянии. В восемь утра он принес кофе и сказал, что ей следует поторопиться, если она не хочет опоздать на работу. Он выглядел так, будто давно уже встал. Лицо его было спокойным, а в глазах плясал какой-то озорной бесенок, как будто у него был секрет, который он до поры до времени не собирался открывать.Оливия ощутила неприятный холодок.– Я не задержусь на работе, – сказала она, заглянув к Натану в кабинет, прежде чем уйти из дома.– Хорошо. Увидимся позже, – совершенно спокойно сказал Натан и повернулся к письменному столу.Оливия ушла на работу с надеждой, что он позвонит ей и предложит вместе пообедать. Как это было всегда.Но не исключено, что она вообще его сегодня больше не увидит. К тому времени, когда она вернется домой, он, вероятно, будет лететь в Гонконг. Кто знает, что случится сегодня вечером?..– Насколько я знаю, он пока не нашел работу. – Джеймс пожал плечами. Оливия моргнула, вернувшись к действительности. – Он все еще живет в квартире на Найтсбридж. Видимо, у него пока хватает средств, чтобы пожить там еще какое-то время. Но когда деньги кончатся, пусть катится к черту! В конце концов, он сам себе выкопал могилу.Оливия была с ним согласна. Она ему улыбнулась и увидела, как просветлело его лицо.– Продолжим? – спросила она, отставляя чашку в сторону.Оливия вышла из офиса ровно в половине шестого, раздраженная. Было невыносимо жарко, и лицо ее блестело от пота. Сможет ли она сегодня вечером обсудить все с Натаном? Выйдет ли он из этого странного настроения? Сможет ли ее выслушать?Она была так занята своими мыслями, что увидела Натана только тогда, когда он вышел на мостовую и взял ее за руку.Оставив машину на стоянке, он специально пришел встретить ее. Сердце Оливии ликовало.– Натан! – воскликнула она. Лицо ее светилось. – Какая приятная неожиданность!На нем была серая шелковая рубашка в тон темно-серым джинсам. Он выглядел потрясающе! Натан коснулся ее руки и начал медленно ласкать ее. Даже сквозь ткань блузки это прикосновение обжигало. Его взгляд был устремлен на ее влажные губы.Она слышала его неровное дыхание и понимала, что он хочет ее. Здесь, сейчас. Оливия почувствовала, как ее тело устремилось к нему, и шагнула ему навстречу.Но Натан, опустив руку, отошел. Его улыбка была для Оливии загадкой.– Давай поживее. Я оставил машину в неположенном месте.Прежде он не волновался по такому поводу, с удивлением подумала Оливия. Спустя несколько минут машина Натана уже мчалась в общем потоке автомобилей, запрудивших улицы Лондона в час пик…– Я приготовлю ужин, – тихо произнесла Оливия, стараясь не волноваться. – Как насчет спагетти с твоим любимым соусом и бутылкой хорошего кьянти?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19