То есть соблюли пропорцию: тысяча арабов за одного янки.
— В каком смысле под угрозой? — заинтересовался я, догадавшись, что цветом нации мой собеседник считает их солдат. — Вы всей толпой пошли на одинокого Саддама и устроили ему темную под одеялом. Где опасность? Ваши солдаты сидели в палатках при кондиционерах и пили пиво.
— Но если бы ваша проклятая ракета «Скад» попала в палатку, наши парни погибли бы! — горячо возразил он, забыв о том, что наши проклятые ракеты Саддам берег для Израиля.
Когда янки превратили в новое стрельбище Югославию и стало ясно, что победить в этом случае значит разбомбить всю страну, возник вопрос о сухопутной операции. Их президент тогда раскричался на весь мир: мы просчитали — наши будущие потери не менее четырехсот человек. Это для нас неприемлемая цена.
Тот, кто ему насчитал всего четыресто мертвых за сухопутную войну с югославской армией, был большой оптимист. Но даже четыресто оказалось невыносимо много.
Интересно, если бы нам или нашим братьям-китайцам предложили ценой потерь в четыресто солдат опустить еще не рожденную европейскую валюту, а вместе с ней и всю Европу, заработав при этом много миллиардов зеленых нулей, сколько секунд бы мы думали? И о чем?
Бомбить Югославию до кондиции Дрездена образца 1945 года американцы не стали, это было бы слишком некрасиво. Европа все-таки не Ирак. Пока еще. И потом, с началом бомбежек трусливые европейские деньги покатились к ним так резво, что они не успевали считать и укладывать. Цель «хай-тек вор шоу» над ночным Белградом была тем самым достигнута. Европа наделала под себя уже в самом начале спектакля, но нужно было заканчивать представление.
Недавний просвещенный демократ Милошевич по их простой схеме уже превратился в плохого парня, «бэдгая». Как Покемон. Из Пикачу в Чукапи. У них все рано или поздно становятся «бэдгаями» — такова основа нового порядка. «Бэдгаев» обязательно нужно наказывать. Чтобы наказать Милошевича, заплатили югославским предателям. Найти предателей нетрудно, предатели есть везде, и у нас в том числе. Но еще больше будет у них, и время это не за горами.
Платить югославским предателям очень не хотелось. Янки привыкли за каждую сброшенную бомбу, за каждый вылет самолета класть деньги из одного своего кармана в другой свой же карман. А тут пришлось дать чужим, хотя и полезным предателям, но чужим. Потосковали, но дали.
Впрочем, предатели сейчас на редкость дешевы и простодушны. За Милошевича сербам пообещали миллиард долларов. Получив товар с доставкой в Гаагу, об обещании забыли. Урок тем, кто в будущем будет продавать им своих Милошевичей — только с предоплатой, иначе кинут.
Интересны отзывы наших солдат о том, как янки воюют в Косове. У янки там есть всё, что нужно для успешных боевых действий — фитнессы с сауной, четырехразовое питание со свежими фруктами и ресторанным выбором блюд, дешевые бордели. И очень много самой передовой и самой дорогой в мире военной техники.
Но вот когда начинается стрельба, янки принципиально и организованно покидают свои посты и прячутся у себя на базе где-то между фитнессом и сауной. За что наши солдаты прозвали их «пиндосами». Слово непонятное, но им подходит.
Когда взбесившиеся от избытка демократии и бурно растущей героиновой торговли албанцы в Косово начинают стрелять в воздух — просто от полноты чувств и изобилия патронов, — урезонивают их только наши солдаты, которые в воздух стрелять не любят.
Своей тактике современной войны — бежать от любой опасности на самом дорогом в мире танке со спутниковой навигацией — янки научили и наших упитанных европейских братьев. Доходит до смешного. Кучка перепившихся албанцев на двух старых «фиатах» случайно оказалась вблизи дислокации немецкого танкового полка в Македонии. Полк немедленно подняли по тревоге, полк снялся с позиции и, гремя огнем, сверкая блеском башен, отступил на пятьдесят километров под защиту македонской полиции, вооруженной пистолетами Макарова.
Немцы срочно собрали бундестаг и выступили с угрожающим заявлением: «Если эти головорезы-албанцы еще раз посмеют пугать наш танковый полк, мы уйдем из Македонии раз и навсегда!». В Германии чуть не ушло в отставку правительство. Страна испытала бурю массового негодования: наших мальчиков там могли убить! Они разве за этим туда на танках поехали?
Глядя на это, никак не верится, что деды этих мальчиков воевали в промерзших окопах Сталинграда. И хорошо воевали.
Чего хотят уроды
Они хотят нашей смерти, но без войны с нами и нашими братьями. Хотят остаться на нашей планете сами.
Они, хорошие парни — «гудгайз», уже решили судьбу остальных, плохих парней — «бэдгайз», и уничтожают их с воздуха, забрасывают бомбами и поливают напалмом, как вредных жуков.
Что-то похожее в Европе было недавно в более дешевой режиссуре — тогдашних плохих парней евреев и славян тогдашние хорошие парни немцы водили в газовые камеры, а потом сжигали в крематориях. А из пепла делали минеральные удобрения.
Они желают всем смерти, но без войны — и в этом их неискоренимое заблуждение. Они забыли, что прежде чем водить всех в газовые камеры, немцы воевали.
Их несбыточная, инфантильная мечта — чтобы мы устранились сами по себе, повинуясь воле наших предателей, которые заиграют на дудочке, и мы, как зачарованные крысы, строем уйдем под воду.
Или чтобы мы и наши братья сцепились между собой по-настоящему и устранили друг друга еще до того, как разгорится последний бой за каждый глоток воздуха и каждую каплю воды на нашей планете. Загадили которую в основном они.
Желание их в принципе понятное. Ты умри сегодня —я завтра. Натравливай и созерцай. Но примерно то же самое хотят и планируют все остальные. В том числе и мы. И хотя опыта в таких делах у нас маловато, зато мы быстро учимся и всех догоним. Под нашим присмотром азербайджанцы напрягают армян, абхазцы — грузин, а наши русские скоро сильно напрягут латышей и эстонцев.
Нездорово другое: они вбили себе в голову, и вбили давно, что все всё будут делать по их планам. А в планах этих написано примерно следующее.
Первыми — мусульман.
Вторыми — индусов.
Потом на очереди мы или Европа. А может быть, мы с Европой одновременно.
И они остаются визави с нашими желтыми братьями, на которых иной управы, как водородные бомбы, нет и быть не может.
Не съеденные СПИДом негры к этому времени сосредоточатся в районе Монмартра в Париже, освободив от себя Африку, которая имеет шансы избежать атомных бомбежек. Там, в Африке, и соберутся немногие выжившие гомо сапиенс.
План как план. Немного, правда, напоминает анекдот про слона в зоопарке, который может съесть пятьдесят килограмм бананов. «Съесть то он съесть, да кто ж ему дасть?». Таких планов наш веселый Жирик может навалять на тысячу лет вперед.
Но план, какой бы крутой он ни был, еще не есть извращение. Он может быть заблуждением, ошибкой, как большинство человеческих планов. Извращение в том, что они сами признали свой план божественным, себя богами и о существовании других богов и других планов отказываются даже думать. То есть у них есть план насчет нас, а у нас на их счет плана якобы нет и быть не может.
Это их самое больное и слабое место. Это бред, формула которого звучит так: «Мы тут посовещались и решили ликвидировать сначала арабов ради их нефти, потом индусов, чтобы не успели переселиться и размножиться —далее по плану. И у нас все обязательно получится, потому что это мы. И никто нас не только не убьет — никто пальцем не тронет. И плевать мы хотели на чью-то тысячелетнюю государственность, на чьи-то религии, мифологии и аристократии. Мы на все это будем плевать, потому что у нас ничего такого не было и нет. Ни государства, ни религии, ни благородного сословия — у нас есть наш бред и много зеленых нулей в компьютерах».
Изращение в том, что они всему этому верят. Наш Жирик такого бреда может наговорить еще больше, особенно если ему заплатить, но будет при этом смеяться в душе. А они верят.
Я много лет ломал себе голову, откуда это у них. Ответ прост: от невежества. Они не знают и не хотят знать ничего, кроме своего магазинного рая, в котором их местная, разжиревшая от безделья сволочь заправляется чизбургерами, как грузовик соляркой.
Они просто невежды, в отличие от нас, весьма любознательных и смекалистых от природы. И тем более от наших желтых братьев, которые миллионами переселяются к ним и тщательно их изучают.
Впрочем, нас к ним приехало тоже немало, и это неспроста. А вот их к нам как-то не тянет. Тяжело им у нас. Потому что пиндосы.
Так кто же кого объебет? Где будет в конечном итоге больше предателей? У них, где чужие друг другу все, или У нас, где все друг другу родные? И будет ли это вообще предательством, если живущие у них негры, китайцы, японцы или наши взорвут их фанерный балаган изнутри? Нет, это будет исторически закономерно и справедливо.
Потому что мы и наши братья живем в реальном мире реальных событий, вещей и явлений. А они живут в придуманном ими же мире зеленых нулей. В этом и заключается их главное извращение, это извращение они стремятся распространить на весь мир, но у них ничего не получится.
Их деньги — это все те же стеклянные бусы, на которые они выменяли свой Манхэттен, чтобы застроить его стеклянными сараями внушительных размеров. Только наивных индейцев больше не осталось в этом мире — они их всех опрометчиво вырезали.
Они верят в свой бред — в то, что будут бесконечно менять свои стекляшки на острова, танки, нефть, газ и воду и доменяются так до своей полной и окончательной победы. Зеленые нули обменяют на все богатства мира и этими же нулями поубивают всех остальных.
Но мир устроен по-другому. Есть реальная тонна алюминия, добытая нашими суровыми шахтерами. Эта тонна у нас, закопана в нашей земле. И есть цифра в компьютере, которая говорит, сколько зеленых нулей эта тонна стоит. Цифра с какими угодно нулями превращается в живой алюминий только при соблюдении множества сложных условий, каждое из которых может и не соблюстись. А вот наш алюминий как закопан у нас в земле, так и закопан.
Их авианосец стоит целого стада зеленых нулей. Мы придумали ракеты, которые носятся под водой с огромной скоростью и уничтожают эти стада нулей со стопроцентной гарантией. И стоят недорого. Кто кого при этом объебывает?
Но Бог с ними, с ракетами. Мы скоро увидим, с каким треском лопнет их план раздавить ислам за две пятилетки. Это они-то, трепещущие перед смертью, будут давить восхищающихся смертью мусульман!
Когда у них завелся снайпер негр, почему-то принявший ислам, или они сами себе завели исламского неграснайпера, они сразу наделали в штаны. Воняли и шарахались друг от друга.
Если бы у нас завелся такой снайпер, мы бы хлынули на улицы его ловить. Снайпера поймали бы в считанные часы наши дети, наши юннаты и тимуровцы. И порвали бы на части, чтобы другим снайперам не повадно было.
Или вот взорвали австралийских отдыхающих на острове Бали — взорвали со смыслом, чтобы австралийцы не отравляли мирового консенсуса по поводу войны с исламом своим островным пацифизмом. Вся Австралия рыдает, рыдает остров Бали, с которого сбежали туристы, и туземцам грозит голодная смерть. Зато наши люди повалили на Бали толпами. И в море покупаемся, и на взрывы посмотрим. У нас и минеры свои, и саперы. Может, морду кому начистим — если надо будет. Только дайте нам этих террористов — мы их на счетчик поставим.
От России они хотят того же, чего хотели многие, начиная Чингисханом и заканчивая Гитлером. Чтобы нас не было, а все наше осталось. Земля, недра, леса.
Они, правда, наглее своих предшественников, допускавших наше существование в виде рабочего скота. Они такой рабочий скот не хотят. Возможно, уже намучились с теми из нас, кто приехал к ним поживиться за последние полвека. Им грустно, что нас нельзя занять, как Панаму, или купить, как Албанию. Живыми они нас видеть не хотят, чувствуют, что мы не эскимосы и даже не арабы. Мы, может, сами свой алюминий не выроем, но и чужому вырыть не позволим. Значит, алюминий нужно очистить от нас — считают они.
Наши братья на Западе и на Востоке придерживаются примерного такого же мнения насчет нашего алюминия, но смотрят на мир более реально. Без бредовых огоньков в глазах. Помнят, что в нашей истории такого не было никогда — чтобы нас убивали, сами при этом не страдая. Похожее было в их кукольной истории. Это они со своими индейцами и неграми безнаказанно играли в гестапо. А наши соседи, враги и союзники, обычно строили себе более скромные планы: как бы так исхитриться, чтобы мы им не открутили головы.
Им бы вот о чем подумать в их необузданной гордыне. Они каждого своего убитого на специальном самолете возят, полосатыми материями прикрывают, праздничной толпой встречают. А мы сами разбомбили свой собственный город Грозный со своими же людьми в нем. Стерли, можно сказать, с лица земли — почище Дрездена. А зачем — хрен его знает. Может, затем, чтобы нас снова все боялись. А может, просто так получилось. Стерли Грозный с карты — и живем дальше.
Мы объебем их, потому что мы не знаем, сколько наших полегло в Грозном под нашими же бомбами. Не знаем, даже особо не интересуемся — живые тоже остались, и слава Богу. Мы себя понимаем как большое дерево, от которого можно отрубать ветки. Иногда даже нужно.
А они себя понимают как плантацию нарциссов, каждый из которых сам по себе, каждый просит воду, уход и зеркало, чтобы доставлять себе самому радость, и готовится к тому, чтобы подороже себя продать.
Уроды против нас и наших братьев
Они — одержимые эгоцентрические уроды. И этим отличаются от нас и наших братьев. Наши предки придумали: в семье не без урода. И были неправы. Не нужны такие уроды в нашей человеческой семье —семья от их присутствия начинает сохнуть и распадаться.
Главные признаки, их, уродов, отличающие, таковы:
Они отказались от попыток понять сущность жизни — такими попытками являются религии. Они заменили всех богов сразу своими серо-зелеными бумажками.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5