Мириам А. Дефорд
Концы в воду



Мириам Аллен Дефорд
Концы в воду

Двое вошли в большой дом, стараясь не стучать задней дверью и оставаться незамеченными для соседей. Ключа от парадной у них не было, но если бы они позвонили, им бы никто не открыл.
– Мы задержались пропустить по стаканчику, – объяснил Фергюсон. – Не понимаю, какое это имеет отношение к делу…
Гарднер холодно взглянул на него:
– Ни малейшего. Тебе осталось только начать его и довести до конца. А там я поищу кого-нибудь другого. Поднимайтесь оба наверх.
Ее ждали с минуты на минуту.
Как всегда, она запаздывала. На лице Гарднера появилась гримаса: она опоздала бы и на собственные похороны.
Как и на похороны своего мужа.
Около часа ночи Гарднер услышал скрип тормозов. Единственный, пожалуй, рискованный момент.
Ночь была безлунной. Об этом он позаботился заранее, потому что всегда и обо всем думал. Он не зажег фонаря и бесшумно распахнул дверь, когда впустил ее. Потом сам отправился отогнать автомобиль подальше от дома, к зарослям. Это было проще, чем давать указания другим. Он быстро вернулся и тихо прикрыл за собой дверь.
Она ждала его в вестибюле, он не стал приглашать ее в гостиную.
– У вас все готово? – спросила она требовательным тоном.
– А у вас? – ответил он вопросом на вопрос. Она улыбнулась:
– Вы имеете в виду деньги? Они у меня с собой… Половина сейчас, другая – позже.
Гарднер сдержался.
– Мы так не договаривались, мадам. Вы покупаете нечто, что я могу вам продать. Не будь вы во мне уверены, вы бы сюда не пришли. Завтра утром я должен заплатить своим людям. Передайте мне всю сумму, как и было договорено, и закончим на этом.
Она опустила голову, между тем как Гарднер сжал кулаки.
– Вы чего-то боитесь? – спросил он. – Вы боитесь шантажа? Но я всего лишь коммерсант. Продав клиенту товар, я утрачиваю к нему всякий интерес.
– Возможно, вы правы… А те люди, которых вы наняли?
– Вы совершенно верно заметили: я их нанял. Наша с вами сделка, как вы понимаете, у меня не первая и, надеюсь, не последняя. Я еще не раз буду нанимать их или таких, как они. Это – исполнители, техники, специалисты. В деле их волнует только то, что им поручено, и то, сколько им за это заплатят. Обратите внимание, что ни им, ни мне недоразумения, связанные с правоохранительными органами, нежелательны. Донос любого из нас на другого – это донос на самого себя. На мой взгляд, мадам, это поддерживает в нас определенное доверие – к себе… и к другим…
Она нехотя расстегнула сумочку. Гарднер тщательно пересчитал деньги, проверив купюры на свет и по номерам. Затем небрежно швырнул пачку на стол и отворил входную дверь:
– Доброй ночи, мадам. Не зажигайте фары, пока не выедете на центральную улицу.
Потом, усмехнувшись, добавил: – Послезавтра ваши мечты сбудутся. Примите мои поздравления.
Он закрыл за ней дверь и запер все засовы. Прислушался к шуму отъезжающего автомобиля. Затем взял со стола пачку денег, сунул ее в карман и поднялся вверх по лестнице.
Вскоре он спал глубоким, спокойным сном и проспал до самого утра.
Глухонемой Данлэп, которого Гарднер много лет тому назад вытянул из петли, и который был рабски ему предан, подал Коутсу и Фергюсону завтрак на кухне, а Гарднеру отнес в спальню. Позавтракав, тот спустился в кабинет и позвонил, чтобы оба вошли.
Гарднер бросил на них оценивающий взгляд: Коутс, как всегда, был спокоен и невозмутим, зато Фергюсон явно нервничал. Про себя Гарднер твердо решил не использовать его в следующем «деле». Но сейчас он сделает все, что надо; да и нужен он был только для помощи Коутсу. А на Коутса можно положиться в самых сложных делах, по крайней мере до того момента, как плата за работу перекочует в его карман.
Времени было довольно: Джеймс Уорлд Блейкни никогда не приходил на службу раньше одиннадцати тридцати.
– Что делать, вам известно, – сухо сказал Гарднер. – Вопросы будут?
Фергюсону не сиделось на месте, и он не удержался от вопроса:
– Похоже на дело Санчеса?
– Как раз наоборот! – отрезал Гарднер. – Тогда, если помнишь, речь шла только об ограблении, и то, что он потом утонул, было чистой случайностью. На этот раз нам заплатили за то, чтобы несчастье случилось.
У Фергюсона хватило глупости тяжело вздохнуть. Сомнений не было, Гарднер имеет с ним дело в последний раз… После чего придется его устранить. Человек с таким богатым опытом не мог просто так уйти в тень. Гарднер заметил, что Коутс нахмурился: похоже, они думали об одном и том же.
– Кроме того, – продолжил Гарднер, – ты мог бы набраться благоразумия и не вспоминать о наших старых делах.
– Конечно, конечно… – сказал Фергюсон, все больше волнуясь.
Так, чтобы он ничего не заметил, Гарднер прибавил банковских билетов в одну из пачек, лежавших на столе, и поймал взгляд Коутса. Тот чуть заметно кивнул.
– Вот ваши деньги, – сказал Гарднер. – Пересчитайте и отправляйтесь. План действий вам известен, билеты на самолет вы, надеюсь, купили. Все ясно?
– О да, да… – засуетился Фергюсон и, не пересчитывая деньги, сунул их в карман.
Коутс старательно проверил купюры и как бы одобрительно кивнул головой, укладывая деньги в бумажник. Прощай, Фергюсон! – подумал Гарднер. – Не успеет закончиться день, как он отправится вслед за Джеймсом Уорлдом Блейкни.
Двое сообщников вышли в заднюю дверь. Гарднер услышал сверху, как хлопнула дверь и Данлэп запер засов. Он откинулся в кресле и закурил свою первую утреннюю сигару. Еще одна удачная сделка! Хорошо бы, подумал он, немного отдохнуть и куда-нибудь съездить, прежде чем браться за новое дело. Безрассудно постоянно оставаться на передовой.
Джеймс Уорлд Блейкни ничего не знал об Огастасе Гарднере и все же имел с ним кое-что общее: такой же независимый, гордый и пунктуальный. В остальном они были разными, но это неважно.
Чтобы сохранять хорошую форму – вполне понятное желание сорокачетырехлетнего мужчины, женатого на женщине двадцати семи лет – Блейкни неукоснительно совершал ежедневную прогулку в два километра, которые отделяли его дом от места службы; помешать ему могли разве что сильный туман или буря. Он всегда шел одним и тем же маршрутом, быстрым шагом, и не оглядывался по сторонам, погруженный в мысли о том, что ему предстоит сделать днем.
Сегодня его занимал предстоящий договор о слиянии с фирмой «Метрополитен». Не испробовать ли новый аппарат уже во время обеденного перерыва? Есть ли в этом смысл? И достаточную ли выгоду принесет это устройство, чтобы оправдать предосудительность, которая связана с его использованием? Конечно да. Ньюхем, на его мрете, не посчитался бы ни с чем. Блейкни хлопнул себя по карману пиджака и подумал: «Техника творит чудеса!»
В ту же минуту он увидел перед собой невысокого мужчину, направлявшегося к нему с противоположной стороны дороги. Его сильно смутило то, что он совершенно не узнавал подошедшего, а тот, радостно улыбаясь, протягивал Блейкни руку.
– Господин Блейкни! – воскликнул он с воодушевлением. – Какое удовольствие встретить вас здесь!
Блейкни был знаком с людьми самых разнообразных профессий, из самых разных городов. Запомнить каждого было просто невозможно. И все же он с грустью признался себе, что память его далеко не та, какой была лет двадцать тому назад. Вежливость заставила его пожать протянутую руку.
– Я разделяю ваше удовольствие, однако позвольте… – начал он, не желая обидеть расположенного к' нему человека.
Но вместо ответа мужчина с неожиданной силой сжал руку Блейкни и, к его удивлению и испугу, увлек его к стоявшему у тротуара автомобилю. Не успел Блейкни опомниться – в мыслях он все еще обкатывал договор с «Метрополитеном» – как другой мужчина, крепко сложенный верзила, схватил его за другую руку. Таким образом, стиснутый на манер бутерброда, он оказался в автомобиле, где и очнулся минуту спустя, связанный, с повязкой на глазах, лежащий на полу и укрытый мешками, под тяжестью ног верзилы. Пока Блейкни совершенно напрасно пытался пошевелиться или хотя бы издать стон, автомобиль медленно тронулся с места.
Блейкни тут же оставил мысль о сопротивлении. Судя по всему, его похитили для того, чтобы получить за него выкуп. Вспомнив то, что ему приходилось читать о подобных случаях, он успокоил себя тем, что жертвы, которым удавалось сохранить хладнокровие, не только оставались в живых, но иногда даже умудрялись навести полицию на след преступников и получить обратно сумму выкупа. Он улавливал лишь отдельные звуки, но могло хватить и этого.
Блейкни предугадывал развитие событий, как по сценарию. Его отвезут куда-нибудь подальше, посадят там под замок, а сами свяжутся с Айрис или с кем-нибудь из его компаньонов. Последнее более вероятно, ибо Айрис вряд ли сообразит, каким образом добыть требуемую сумму. В любом случае похитители посоветуют не обращаться в полицию, но не исключено, что это все же будет сделано. И напрасно, так как известны случаи трагических последствий для тех, чьи близкие отвергали советы похитителей.
Ему стало совсем неудобно лежать, и по этому признаку он понял, что они свернули с шоссе на проселочную дорогу, а затем поехали по ухабам и рытвинам. Вблизи больших городов всегда остаются большие участки незастроенной или покинутой земли, где никогда никого нет. Похитители, несомненно, были профессионалы, тщательно подготовившие «кражу». Блейкни даже примерно не мог представить себе, в каком направлении они ехали, покинув город. Им достаточно было найти в одном из таких мест заброшенный дом на изрядном расстоянии от дороги.
Наконец машина остановилась. Автомобиль был настоящей развалюхой, что подтверждало опытность похитителей: наверняка они приобрели машину по случаю, рассчитывая всего на одну поездку, после которой ее следовало оставить в отдаленном месте. Они могли бы угнать и автомобиль поприличнее, но рисковать не стали. Как человек практический, Блейкни не мог не оценить организацию преступления и решил, что будь он на их месте, то поступил бы точно так же.
– Выходи! – приказал верзила, убрав ноги с мешков, под которыми лежал Блейкни.
Это были первые слова верзилы, которые он услышал. Блейкни неуклюже выполз из открытой дверцы и осторожно поставил ноги на землю.
Ему показалось, что вокруг высятся деревья; во всяком случае, к одному из них он прислонился, когда его затекшее тело несколько отошло. Не было сомнения, что вокруг в радиусе двух километров нет и намека на жилье.
– Отлично, – сказал Фергюсон. – Теперь отойди.
Он обращался к Коутсу, который немедленно отпустил руку Блейкни. Фергюсон отошел на три шага к двум стоявшим рядом соснам и выстрелил точно в затылок Блейкни.
Промышленник без единого крика повалился лицом на землю. По его телу пробежала судорога, потом он затих.
– Неплохо сработано? – воскликнул Фергюсон, сияя от удовольствия.
– Чистая работа, – подтвердил Коутс. – Насколько мне доводилось слышать, ты всегда этим славился.
Теперь в программу следовало внести некоторые изменения.
Фергюсон был перевозбужден, и Коутс в сердцах посмотрел на него. Гарднер был прав: когда-то Фергюсон был незаменим, но его время кончилось.
– Эй! – позвал Фергюсон. – Помоги мне его перевернуть. Тяжелый, черт. Бумажник надо оставить, чтобы сразу опознали. Я знаю таких людей – обычно они носят с собой изрядную монету, и я не вижу причин, почему бы нам этим не воспользоваться. Премиальные! – хохотнул он.
Первое изменение в программе: денег Блейкни Фергюсону брать не следовало, чтобы полиция не догадалась о присутствии третьего. Нужно было действовать, не теряя времени.
– Заберем бабки, сядем в машину и – оп! – скорее отсюда. В городе избавимся от тачки и по отдельности катим в аэропорт. Оттуда разлетаемся в разные стороны. Ты уже работал на Гарднера?
– Два раза, – ответил Коутс. – А ты?
– Намного больше. Но вот так – никогда… Шлепнул на месте и все, – он засмеялся. – Ручная работа, не так ли? Ну и силен этот Гарднер!
– Заткни пасть, – ответил Коутс.
Он ненавидел лишнюю болтовню.
– А кто меня слышит, кроме тебя и нашего покойного друга? Весь фокус в том, как в мгновение стать богатой вдовой! Интересно, каким образом она установила контакт с Гарднером?
– Так же, как и мы – благодаря связям в «среде». Она, конечно, не потаскуха, но и далеко не девочка. Я бы не удивился, узнав, что она изменяет ему с первого дня после свадьбы. Ну а теперь, если хочешь…
– Ладно, ладно, дай мне сначала придти в себя. Время терпит. А ведь, пожалуй, ты прав… Она здорово крутанулась, а он, к тому же, старше ее вдвое. Видно познакомилась с ним в каком-нибудь баре, а потом взяла на швартовый. Уверен, что Гарднер обговорил с ней малейшие детали… Шикарная идея – отправить самой себе требование о выкупе!… Думаю, он сам ей все продиктовал и проследил, чтобы она сунулась на курсы машинисток, чтобы отпечатать там послание. А потом она бы заявила полиции, что сумма выкупа была выслана ею немедленно… Поверь мне, вполне приличные бабки! Нам хорошо уплатили, но это – крохи от пирога…
Коутс был сыт по горло.
– Смотри! – закричал он. – Что это там?
Застигнутый врасплох Фергюсон обернулся. Между тем Коутс, куда крупнее его, бросился на него и выбил из рук револьвер – оружие у них было одной марки – и прежде, чем Фергюсон понял, что происходит, – выстрелил ему в висок, так что на коже остались следы пороха.
Фергюсон закатил глаза и замер. Коутс торопливо вложил револьвер в руку убитому. Следы нужно было убрать разве что в купленной машине… а те, что оставил Фергюсон, не имели значения.
Второе изменение в программе: машину он оставит на месте, чтобы лишний раз подтвердить отсутствие третьего. Время было еще раннее, и ему не составит труда пройти километров семь-восемь до ближайшей железнодорожной станции. Что еще?
Да. Забрать деньги, которые Фергюсон получил от Гарднера. С одной стороны, Коутс их заслужил, а с другой, если у Фергюсона найдут слишком много денег, это покажется подозрительным. Коутс оставил в кармане убитого несколько купюр, а остальные присоединил к тем, что лежали в специальном поясе, который он носил, чтобы не забивать деньгами карманы.
1 2