Лорен почувствовала облегчение, а вслед за этим в ней поднялась волна возмущения.
«Ты приятно провел время!» – подумала она, когда пошла открывать ему дверь. Упрямо она ждала до тех пор, пока не услышала его стук, и только затем сосчитала до десяти и открыла дверь.
– Скажи, – сказала она холодно, – сколько же времени тебе потребовалось на то, чтобы купить что-нибудь к обеду? Неужели эти бесхитростные вещички было так трудно приобрести?
Глуповатая улыбка играла на губах Коулби. В одной руке он держал небольшую дорожную сумку, а в другой бледно-желтую розу.
– Поверишь ли, я обошел три разных магазина в поисках свежих крабов для нашего суфле, но их нигде не было.
Лорен не могла не улыбнуться при виде несчастного, как у маленького мальчика, выражения его лица.
– Роза, как я понимаю, это своего рода извинение?
– На самом деле я подумал, что с ее помощью смогу задобрить тебя. Видишь ли, я голоден, а моя кладовая и холодильник так же пусты, как у той старушки из детской песенки, у матушки Хаббард.
– Заходи, – сказала Лорен, тяжело и драматично вздыхая, и отвернулась. – Я что-нибудь приготовлю для тебя.
– Да хранит Бог твое отзывчивое сердце, – прошептал Коулби так тихо, что Лорен не могла его услышать.

Глава 10

– Черт! – Слово отозвалось в тишине комнаты и эхом вернулось к нему с язвительной насмешкой. Коулби заскрежетал зубами и в третий раз с тех пор, как лег спать, ударил кулаком по подушке, словно она была виновата в том, что он не мог угомониться.
Коулби громко застонал и уткнулся лицом в подушку. И зачем он только не велел ей опять поменять номер телефона? Сейчас ему хотелось только одного: встать, одеться и пойти к себе домой. Этого было бы недостаточно, чтобы избавиться от назойливых мыслей о Лорен, но знать, что она здесь, в нескольких ярдах от него, и он не может к ней прикоснуться, было сущей пыткой.
Хруст, как будто кто-то утаптывал опавшую листву, отвлек его от назойливых мыслей. Инстинктивно Коулби замер, напряженно вслушиваясь, пытаясь определить другие звуки, которые, казалось, раздавались где-то между его спальней и спальней Лорен.
Весь напрягшись, едва осмеливаясь дышать, Коулби встал с кровати, надел брюки и, крадучись, ступая по полу босыми ногами, вышел из спальни. Он не мог рисковать и поэтому не включил свет. Ведь Лорен, возможно, впервые за последние недели, спокойно заснула. Стараясь не шуметь и не налетать на мебель, чтобы не разбудить ее, он вынужден был положиться на свою память.
На кухне была боковая дверь в гараж. Как из большинства гаражей, через боковую дверь можно выйти во двор за домом. Коулби зло усмехнулся. Он решил обойти вокруг дома, подойти к незваному гостю сзади и не дать ему возможности сбежать. Передвигаясь исключительно интуитивно, он безошибочно направился на кухню и выбрался во двор без малейшего шума.
Беспокойные ночи, которые Лорен вынуждена была провести без сна в последнее время, сделали свое дело. Она спала, свернувшись клубочком на второй подушке. Ее первая подушка была уже давно сброшена и лежала на полу.
Какой-то грохот испугал ее во сне. Лорен мгновенно проснулась. Ее обостренные чувства были начеку, тело готово к отпору, хотя сердце колотилось от страха, глаза напряженно вглядывались в темноту и лихорадочно осматривали комнату, опасаясь обнаружить незваного гостя, готового наброситься на нее. Но никого не было видно.
Что происходит! Чтo ее разбудило? Собрав все свое мужество и вспомнив, что в соседней комнате спит Коулби, Лорен решила все осмотреть. Она так хорошо знала свой дом, что спокойно двигалась в темноте. Когда Лорен вошла в гостиную, она машинально прихватила с собой солдатика из папье-маше. Его кто-то подарил ей, чтобы она пользовалась им в качестве задвижки для двери, но этой ночью он мог бы послужить ей и как оружие. Солдатик был небольшим, но в случае необходимости годился как оружие обороны.
Лорен вспомнила, что перед сном заперла парадную дверь на задвижку, но не была точно уверена, закрыла ли она на ключ дверь в кухне. Боясь, что на кухне на нее могут напасть, и в то же время зная, что должна проверить, закрыта ли дверь, Лорен постояла в сомнении около коммутатора. Она хотела броситься назад в свою спальню, в эту относительно безопасную комнату. Но, зная, что не должна этого делать, Лорен все же пошла на кухню, а там сразу же направилась к двери, ведущей в гараж. Как она и предполагала, дверь была приоткрыта.
И кто-то входил в нее!
Лорен не могла сказать, почему она не развернулась и не бросилась наутек спасать свою драгоценную жизнь. Что ж, если уж незваный гость зайдет в комнату, она мобилизует все свои силы и ударит его солдатиком прямо в лицо. Так все и произошло. Лорен застала предполагаемого взломщика врасплох и ударила его так, что он зашатался.
Издав громкое «Умф!», размахивая в воздухе руками и не находя, за что бы зацепиться, громила стал падать. Лорен отступила назад и дала ему возможность свалиться на пол, а затем включила свет, чтобы посмотреть, кого же она ударила.
Коулби?
Он был на полу. Выражение его лица было очень забавным. Лорен пыталась не рассмеяться, потому что Коулби не оценил бы ее юмора. Но она была не в состоянии контролировать истерический хохот, который охватил ее.
И прежде бывало так, что Коулби сбивали с ног. Но чтобы это был человек полулегкого веса? Нет, никогда! Коулби смягчил падение руками, поэтому его единственной травмой была уязвленная гордость. А тут еще она со своим бурным весельем, подумал он, украдкой бросая сердитый взгляд на Лорен. Она одной рукой держалась за живот, словно тот болел, – возможно, так оно и было, – а другой рукой прикрывала рот, пытаясь сдержать смех. Но все было тщетно. Ее плечи, как и все тело, сотрясались от смеха.
А что за тело! Он не в силах был отвести взгляда, жадно прослеживая линию стройного тела, упиваясь плавностью форм твердых молодых грудок, изгибом тонкой талии, прекрасной округлостью бедер. Она была одета в короткую черную прозрачную ночную рубашку с доходящим до середины бедра вырезом, украшенным фестонами. Ее белокурые волосы были ото сна взъерошены и мерцали при свете. Лорен была само воплощение чувственности.
Он понял, что страстно желает ее. Но, вспомнив об унижении, которое он испытал от ее удара, рассвирепел сам на себя за слабость.
– Ты действительно получила от этого удовольствие? – спросил он сердито, опершись на локоть и повернувшись на бок, чтобы скрыть вполне заметное сексуальное возбуждение.
Лорен поджала губы, пытаясь сдержать себя, но все было бесполезно.
– Если бы ты мог видеть выражение своего лица, ты бы тоже рассмеялся, – прыснула она, с такой жадностью вдыхая воздух между словами, словно ее легким не хватало кислорода.
Коулби не смог больше сердиться на нее.
– Для такой хулиганки, как ты, малышка, у тебя, конечно, сильный, но подлый удар, – проворчал он и встал на ноги.
Лорен заметила розовый кровоподтек, проходящий через все его лицо и похожий по форме на спину солдатика, которого она держала в руках.
– Следовало бы предупредить, что ты собираешься выйти из дома да еще крадучись, – парировала она, опять еле удерживаясь от смеха.
Казалось, что Коулби больше на нее не сердится, но он даже не улыбался.
– Я не крался! Она пожала плечом.
– Не делай из меня дуру!
Он шагнул вперед, а она отступила назад.
– Ты меня боишься. Лори? – усмехнулся он мягким, бархатным голосом.
Коулби подошел ближе и улыбнулся дьявольской улыбкой. Лорен отступила назад еще на один шаг.
– Лори?
– Да?
Еще один шаг, и она оказалась прижатой к холодильнику. Лорен вздрогнула, так как почувствовала кожей холод хромированной ручки. В руках она нервозно вертела солдатика. Это ее движение привлекло внимание Коулби.
– Размахиваешь своим оружием в знак предупреждения?
Он бросил взгляд на кисть ее руки и обратил внимание на солдатика с превосходно сделанными чертами лица и искусно выполненными деталями ярко-синей формы армии Штатов.
Лорен с трудом проглотила слюну.
– Впечатляет, не правда ли? – мягко иронизировала она, поглядывая вниз на свое «оружие».
Солдатик был восемнадцати дюймов в высоту и достаточно тяжелый, чтобы оглушить даже такого громилу, как Коулби. Лорен застала Коулби врасплох и только поэтому сбила его с ног.
Он потянулся к солдатику, но Лорен убрала его за спину. Коулби мягко засмеялся.
– Можно подумать, что ты очень озабочена сохранением своей добродетели, – заметил он, проскальзывая двумя пальцами под тонкую полоску материи на ее правом плече, и потянул за нее.
– Послушай, эта детская игрушка не оружие против мужчины, настроенного так же решительно, как сейчас я.
– О, о! – Лорен нервно прокашлялась. Только сейчас она сообразила, что, поспешив скорее добраться до двери на кухне, чтобы обезопасить себя от предполагаемого непрошеного гостя, она забыла надеть халат. Взгляд Коулби говорил ей, что лучше было бы вспомнить о халате и надеть его.
Лорен попыталась увильнуть.
– Вы слишком джентльмен, чтобы воспользоваться подобной ситуацией.
– Я?
Одна бровь у Коулби поднялась вверх.
– А разве нет? – робко спросила она. Коулби пожал плечами.
– Думаю, что я и то и другое, – пробормотал он, наступая на нее. – Да, я мужчина, но я ласковый. Очень, очень ласковый.
Его руки скользнули вокруг ее тела, неумолимо притягивая ее к нему. Его голова медленно опустилась, рот нежно соединился с теплотой и сладостью ее губ.
Лорен быстро соображала, что же ей делать с солдатиком. Затем все ее мысли улетучились. От ласки Коулби у нее по всему телу пробежали мурашки. Между нежными, легкими и страстными поцелуями Коулби говорил ей, как она прекрасна и как сильно он ее желает. Медленно его губы переходили от одного уголка ее рта к другому, при этом кончик его языка подразнивал и возбуждал Лорен до тех пор, пока она не почувствовала, будто стала сгустком трепещущих и дрожащих нервов.
Он дернул изо всех сил завязки ее рубашки и, не встретив сопротивления, медленно убрал их с ее плеч, при этом они соскользнули вниз ей на руки. Ее кожа казалась наэлектризованной, когда его пальцы стали слегка поглаживать ее руки. Немного отстранив ее от себя, он дал возможность рубашке соскользнуть и упасть на пол.
Лорен стояла неподвижно, ее ноги укутал черный шифон. Она подняла на Коулби томные глаза, когда он отступил назад, чтобы оглядеть ее всю с головы до ног.
– Боже, ведь ты красавица!
Руки, которые страстно хотели почувствовать шелковистую теплоту ее кожи, легли ей на плечи, и он нежно, но настойчиво привлек ее к себе. Он держал ее так, пока его губы не нашли опять ее рот, более настойчиво, чем прежде, пробуя увлажненную, медовую пещеру волнующей настойчивостью своего языка.
Лорен задрожала, когда ее груди задели приятную шершавость жестких волос на его груди. Она прижалась еще теснее, настоятельно ища облегчения постоянной ноющей боли, которая охватила весь низ живота и бедер. Руки Лорен проскользнули между ней и Коулби, плавно двинулись по его груди, вызывая в ней приятное возбуждение. Она почувствовала, что от ее прикосновений он весь задрожал.
– Ах-х-х-х! – раздался шепот над ее плечом, а затем он окунул лицо в беспорядок ее шелковистых волос, при этом требовательные руки небрежно соскользнули на гладкую округлость ее ягодиц. Со стоном он подхватил ее на руки. По дороге между кухней и спальней он говорил ей о том, как любит ее тело, волосы, улыбку, ее хрипловатый голос. Зажав зубами ее нижнюю губу, он пробормотал, что она заставляет его почувствовать себя так, как чувствует себя юнец с его первой девушкой.
– А ты можешь такое припомнить? – поддразнила Лорен почти беззвучным шепотом.
Коулби засмеялся, привлекая ее к себе, целуя ее долго и крепко. Он вместе с ней, все еще прижимающейся к его груди, медленно опустился на постель, словно боялся причинить ей боль или не хотел расставаться. Он очень медленно опустил ее в центр кровати, а затем растянулся подле нее.
– Я люблю тебя, Коулби, – призналась она, поглаживая пальцами его лоб, проводя ими вниз по щекам и подзадоривая его пыл, а взглядом следила за его реакцией.
Что-то вспыхнуло в его глазах, что-то такое, что опалило ее предчувствием и заставило всю затрепетать. Сбитая с толку, напуганная, Лорен окинула взглядом его лицо. Ее смущение еще больше усилилось, когда она заметила раскаяние в его глазах.
– Прежде, чем мы продолжим, я должен тебе кое-что сказать, Лорен. Она проглотила слюну.
– У тебя что, где-нибудь спрятана жена и пятеро детей?
В его улыбке не было ни юмора, ни теплоты. – Решительно ничего подобного. Но ты должна знать об Энн.
Лорен задержала дыхание и медленно выдохнула. Этого она не ожидала. И вдруг она испугалась. Она не хотела знать ни об Энн, ни об этой рыжеволосой из закусочной Данди, ни о тех безликих женщинах, которые могли быть у него в прошлом. Пряча необъяснимое ощущение робости за стремительно возникшей вспышкой гнева, она пробормотала:
– Ты выбрал для этого не лучшее время. Какого черта ты ждал до сих пор, чтобы рассказать мне о твоей дорогой Энн?
Сначала изумленный ее вспышкой, Коулби вдруг засмеялся.
– Она не моя дорогая Энн, моя дорогуша, моя малышка. – Он смотрел на нее нежными от любви глазами с такой же теплотой, какими были его поцелуи. – Я никогда не говорил «Я люблю тебя» ни одной из женщин и прежде, чем я смогу сказать это тебе, я должен объяснить кое-что относительно Энн.
– Ну что ж, объясняй!
Лорен закрыла глаза от внезапного приступа ревности, такого сильного, что даже вся съежилась. Что она делает? Почему она просто не прикажет ему оставить ее постель? «Потому что я люблю его».
Когда Коулби делал свои признания, единственное, что она уловила в его голосе, было раскаяние. Сожаление, что любовная связь с Энн Малруни, длившаяся год, оборвалась на печальной ноте. Его беспокоило, что Энн может затаить на него злобу, и он хотел от Лорен только понимания. Он должен снова увидеть Энн. Он не мог бы выполнить обязательства по отношению к Лорен, чувствуя, что с Энн Малруни связь не разорвана окончательно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23