Прямо у дверей с выбитыми стеклами располагалось несколько телефонных автоматов. Один из них зазвонил. Я сняла трубку и услышала мужской голос.
– Это ваш создатель. Я руковожу проектом, который превратил вас в тех, кем вы сейчас являетесь. Немедленно возвращайтесь в институт. Берите любую машину и приезжайте. На размышления и дорогу вам дается ровно три часа. В случае неповиновения или промедления мы приступим к вашей ликвидации…
– Ты наш создатель? – спросила я. – Невероятно! Похоже, ты не понимаешь, с кем имеешь дело. Мы вернемся за тобой. Это я тебе обещаю. Но позже. Потому что сейчас я сыта.
– Еще раз советую подумать! Если понадобится, мы не пожалеем город! Он полностью окружен войсками!
– А что его жалеть. Скоро весь мир будет нашим…
Я рассмеялась и повесила трубку на крюк. Надо же! Создатель! Сколько их было, и все на проверку оказывались жалкими самозванцами. А я хотела бы встретиться со своим создателем. Хотела бы задать ему несколько честных вопросов. Мой взгляд задержался на трубах завода. Они больше не дымили. Возможно, в цехах еще продолжались стычки между «ищейками» и «отверженными», но нас это больше не заботило. Я знала, что Ваал объединился с Листидой. Они вели свою армию через жилые массивы окраин. Мне нужно было прорваться в деловую часть города.
На пике общей эйфории я подняла «ищеек» и погнала их на площадь. Рядом со мной шел профессор, с высоким лбом, в приспущенных штанах. За ним едва поспевала цыганка, полчаса назад гадавшая по рукам провинциальных простаков. Разорванная одежда лишь частично прикрывала ее тело. Перед ней ковыляла старая украинка, торговавшая в скверике семечками. Еще левее шагали азербайджанцы, привезшие в город груз арбузов. Еврейская семья, узбекские женщины в платках, татары. Я дала им истинное равенство и дружбу народов. Они стали единым целым – ядром великой силы. Мы шли, чтобы забрать этот мир у тех, кто делил людей на нации и расы. У тех порождал вражду по любому поводу, по любому маломальскому различию.
Град пуль мгновенно выкосил первые ряды. На бетонные плиты падали дети, мужчины и женщины. Но с каждым шагом мы перемещали центр влияния все дальше и дальше. Двадцать метров – и первая цепь автоматчиков примкнула к нам. Два метких выстрела почти оторвали мне руку. Шальная пуля пробила череп. Но демона ведь пулей не убьешь. Раны тут же затягивались. Тело восстанавливало прежнюю форму. Еще тридцать метров, и огонь «бэтээров» угас. Солдаты выбирались из люков и направлялись к нам. Часть их падала под огнем своих бывших товарищей. Из зданий банка и двух магазинов выходили сотни «ищеек». Они выкрикивали бредовые фразы и вынюхивали свежую плоть. Рядом с ними разрывались газовые гранаты. Люди корчились в судорогах и в приступах рвоты. Тем не менее, мы продолжали продвигаться вперед. Снайперы упорно дырявили меня и убивали тех, кто шагал передо мной. Я поздно заметила приближение военного вертолета, поэтому он, перед тем как врезаться в офисное здание, успел выпустить в нас два снаряда. На какое-то время я потеряла конечности и большую часть тела, затем процесс регенерации завершился, и пространство вокруг меня, заваленное человеческими останками, заполнилось новыми «ищейками».
Я знала, что власти приступили к эвакуации населения. Всего в трех километрах в районе стадиона скопилось несколько тысяч людей. Они ожидали погрузки в автобусы. Их запах страха овевал меня, словно прохладный ветер. Это была неплохая цель. Я велела поймать двух-трех «отверженных». К сожалению, «ищейки» после посева теряли профессиональные качества. Их активность сводилась к трем видам деятельности: они могли генерировать общее поле, уничтожать «чужаков» и предаваться плотским удовольствиям. А я нуждалась в транспорте и в водителях. Первым ко мне подвели перепуганного юношу, с отъеденным ухом. Я потребовала, чтобы он отвез меня к стадиону. Парень упрямо покачал головой. Толпа растерзала его в мгновение ока. Увидев эту расправу, двое других «отверженных» мужчин послушно согласились доставить нас куда угодно. Я приказала сорока «ищейкам» забраться в два военных грузовика. Остальным поручалась «зачистка» района.
Моего водителя трясло от ужаса. Он с большим трудом завел двигатель и направил машину вдоль сквера. Я слышала стук его зубов и чувствовала запах мочи. Мне даже пришлось пообещать ему, что я лично позабочусь о его судьбе, и что он будет отпущен на все четыре стороны. Когда мы подъехали к перекрестку и начали сворачивать с проспекта на одну из боковых улиц, я вздрогнула, увидев впереди молодого человека. Он походил на служителя инквизиции – та же одежда, тот же капюшон, скрывавший лицо. Парень вытянул руку, призывая нас остановиться.
– Дави его, – велела я водителю.
Но внезапно улица перед нами захлопнулась. Несколько зданий в ее начале, казалось, повернулись на невидимых осях, и мы остановились в двух метрах от стены дома. Непрерывная цепь зданий тянулась на сотни метров влево и вправо. Троллейбусные провода уходили в бетонный монолит.
– Быстро на соседнюю улицу! – закричала я.
Увы, мы опоздали. Как только машина подъезжала к поворотам, боковые улицы захлопывались, образуя полукруглую стену из многоэтажных строений. Двери зданий сжимались в узкие щели, через которые не пролез бы и ребенок. Окна и витрины сокращались в нити, выгибая решетки наружу. Я впервые видела такое. Этот парень в капюшоне изменял структуру пространства. Насколько мне было известно, никто в этом мире не имел подобных технологий. Он окружал привокзальную площадь не только домами, но и невесть откуда взявшимися холмами. Территория сквера превратилась в отвесный склон, тянувшийся к вокзалу. Мы с трудом успели проскочить ворота транспортного терминала. Прямо за нами земля взлетела вверх и застыла в виде десятиметрового вала. На боковой поверхности этой вертикальной стены торчали скамейки, кусты и будка общественного туалета. Из открывшихся дверей вниз стекала грязно-желтая жижа.
Едва мы выехали на грунтовую дорогу, идущую вдоль насыпи железнодорожных путей, ландшафт начал меняться. Я взглянула в боковое зеркало и увидела в конце пирона фигуру, облаченную в наряд инквизитора. В мгновение ока он приблизился к нам на триста-четыреста метров. Он преследовал меня!
– Вперед! – приказала я водителю. – Во что бы то ни стало!
Дорога перед нами начала изгибаться вверх. Мы свернули направо и юзом выехали на железнодорожную насыпь, которая уже превращалась в стену. Шпалы взлетели вверх, рельсы звонко лопнули и впились в небо четырьмя двузубыми вилами. Долю секунды мы мчались по узкой кромке, слева от которой был отвесный обрыв, а справа – пологий съезд в расставленную ловушку. Инквизитор хотел окружить меня неприступными стенами. Рано или поздно мне пришлось бы перейти в человеческое тело, и тогда они произвели бы его ликвидацию, тем самым выбросив меня из их мира.
– Налево! – рявкнула я. – Не бойся! Есть вещи хуже смерти!
Водитель испуганно взглянул на меня, затем со стоном повернул руль влево. Грузовик взлетел в воздух. Под нами в метрах десяти промелькнула полоска дороги.
4. Хакеры сновидений (лог Льва Андреевича Ермолова)
Услышав хриплый нечеловеческий хохот и последовавшие за ним короткие гудки, генерал, с гримасой недовольства, отключил селекторную связь.
– Мы должны вернуть их в институт, – сказал он, обращаясь к собравшимся руководителям отделов. – В принципе, проект идет удачно. Меня впечатлила эффективность заражения. Если эту адскую виагру разместить в Америке, Китае и Европе, вопрос о власти над миром будет решен окончательно. Но нам нужна надежная защита. Мы должны понять, почему одна четверть людей не поддается воздействию «грибниц». В чем причина такого иммунитета? Можем ли мы создать антидот от этой заразы и привить наземные и воздушные войска, которые во время сексуальной эпидемии будут охранять границы нашей страны?
– Вполне возможно, что иммунитет зависит от группы крови, – робко произнес начальник медицинской экспертизы.
Его лишь два часа назад назначили руководителем второго отдела. Предшественник трагически погиб – точнее, был съеден зараженными сотрудниками. Новичок еще не знал, как вести себя на таких собраниях, иначе бы он просто молчал или кратко отвечал на заданные вопросы.
– Товарищ генерал, – доложил адъютант. – Они штурмуют привокзальную площадь!
– Вы можете вывести картинку на демонстрационный экран? – спросил наш босс.
Свет в зале померк, и на большом экране появилась городская площадь. Из здания железнодорожного вокзала выходили люди. Об их необычности свидетельствовала даже одежда. У некоторых она была разорвана, у других – частично отсутствовала. Автоматчики открыли огонь. По ступеням покатились тела. Кровавая бойня.
– А вот и она! – возбужденно прокомментировал генерал. – Какая синяя!
Снайперы упорно расстреливали «грибницу», вырывая из ее необычного тела алые клочья плоти. Рядом падали люди. Те, кто получал ранения, продолжали идти вперед, словно были одержимы нечеловеческой силой.
– Почему ее внешность так радикально изменилась? – спросил генерал.
– Наши сканеры утверждают, что она попеременно меняет облик, – ответил начальник информационного отдела. – То есть, превращается вот в эту тварь или возвращается к прежнему виду. Два других ее компаньона подвержены аналогичным метаморфозам.
«Грибница» напоминала какое-то адское существо. Она имела птичью голову, раздувшееся человеческое тело и струсиные ноги. Сила ее воздействия уже накрыла автоматчиков и солдат в бронетехнике. Бросая оружие, они присоединялись к толпе, окружавшей синее чудовище.
– Вертолет! – вскричал генерал. – Сейчас мы посмотрим, насколько она прочна!
Боевой вертолет выпустил две ракеты, а затем, попав в наведенное поле «грибницы», потерял управление и врезался в офисное здание. Тело твари разлетелось на куски, но через пару секунд восстановило форму. Люди, которые выходили на улицы из ближайших домов, быстро восполнили поредевшую толпу вокруг демонического существа.
– Потрясающая жизнеспособность! – похвалил генерал. – Но ведь ее можно убить? Вы говорили, что в случае необходимости проблем с ликвидацией не будет.
Один из руководителей проекта «Лилит» поспешно поднялся со стула.
– Когда она вновь примет человеческий вид, ее тело потеряет магические способности, – сказал он. – В том числе и защиту. Ее можно будет отравить, утопить, застрелить…
– Понятно, – оборвал его генерал. – Смотрите! Она уничтожила кольцо оцепления. Какие дополнительные меры вы предприняли для локализации заражения?
– Мы готовим население к эвакуации, – доложил военком города. – Задействованы силы армии, МЧС и милиции. В настоящий момент на пункте сбора сконцентрировано до двух тысяч человек. При прорыве второго кольца блокады мы приступим к транспортировке горожан на полигон мотострелков. Я распорядился утроить количество снайперов…
– Вы, что, ослепли? – рявкнул генерал. – Ваши пули ее не берут! Какой толк от дополнительных снайперов? Лучше скажите, что вы будете делать, если она захватит ваш пункт сбора? Две тысячи человек! Неужели нам придется ликвидировать все население города?
– Я думаю, до этого не дойдет, – ответил военком.
– А если дойдет?
– Не нужно вешать на меня собак, товарищ генерал. Это ваша «грибница». Ответственность за последствия эксперимента ложится только на вас, а не на армию и силы, отданные в мое подчинение.
Генерал усмехнулся и повернулся ко мне.
– Лев Андреевич, вы уверены в ваших хакерах сновидений? Они уже на месте?
Я приподнялся и утвердительно кивнул головой.
– По нашей договоренности, Ноде загонит «грибниц» в ловушку. Насколько мне известно, эти существа не могут летать и проходить сквозь стены. Поэтому, оказавшись в западне, они со временем истощат свои ресурсы и вернутся в первоначальный человеческий облик. После этого мы переместим их в институт и продолжим проект «Лилит».
– А как он загонит их в ловушку? – спросил генерал.
– Мы скоро все увидим своими глазами, – дипломатично ответил я. – Судя по всему, «грибница» решила воспользоваться автотранспортом. Если она направится к пункту сбора, об эвакуации горожан можно будет забыть.
Военком побледнел и торопливо отошел в угол кабинета. Достав из кармана мобильный телефон, он начал отдавать необходимые распоряжения. Мы наблюдали за тем, как группа зараженных людей карабкалась в два военных грузовика. Примерно сорок пассажиров. В основном работники банка, продавцы и покупатели двух крупных универсамов. Наверное, «грибница» почувствовала скопление горожан у стадиона. Инфицирование такого количества людей могло превратить спасательную операцию в нечто противоположное – в тотальную «зачистку» города.
Чуть позже оператор подключился к видеокамере, установленной на одной из боковых улиц. Предполагалось, что грузовик с «грибницей» свернет туда и направится к стадиону. Мы увидели, как на одной из стен появилось темное пятно, которое сгустилось и приобрело очертания человеческой фигуры.
– Это Ноде, – тихо прокомментировал я.
Когда грузовик подъехал к перекрестку, юноша взмахнул рукой и изогнул пространство. Несколько домов в начале улице развернулись на торцах, соединились друг с другом и, перекрыв собой дорогу, образовали монолитную преграду. Ноде тут же исчез из виду.
– Куда он пропал? – спросил генерал. – Оператор! Переключите нас на вертолет. Мне обещали съемку с воздуха.
Видеокамера, установленная на вертолете, показала нам почти фантастическое зрелище. Ноде стоял на крыше многоэтажного здания. Используя свою так называемую «сетевую» магию, он замыкал привокзальную площадь кольцом из зданий и холмов. Он менял конфигурацию строений и черты ландшафта. Но, судя по всему, «грибница» обладала предвидением. Она больше не пыталась прорваться за периметр возведенных стен. Ее машина развернулась к вокзалу. Заднюю часть второго грузовика заклинило в цепи домов – там, где проспект упирался в колонны городского музея.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21