Спустя минуту в углу открылась дверца и оттуда выскользнула верная
Хрисида.
- Что он с тобой сделал, о добрая госпожа? - прошептала онц, наклоняясь
над Клеопатрой. - Ты так бледна...
- Мужлан... - в гневе проговорила царица. - Сиволапый мужлан... И как
только я терпела его все эти годы?..
Она достала тонкий шелковый платочек и тщательно протерла им искусанный
Антонием рот.
- Хрисида, - словно вспомнив о чем - то, она порывисто обернулась к
служанке. - Ты не забыла, где живет тот юноша?..
- Нет, нет, царица! У фаросской дамбы, в доме Клеодема. Аретея уже пошла
за ним...
- Ты правильно сделала, Хрисида, что послала за ним. Мне страшно будет
нынешней ночью оставаться одной... А утро, я чувствую, будет еще ужаснее...
- Не надо так отчаиваться, царица. Может быть, еще успеют подойти войска
из Ливии и Антоний одержит победу...
- Эти войска никогда не подойдут, Хрисида. И мне осталось только два
исхода: умереть или испытать позор рабства...
- Не говори так! Молись матери Изиде, и она поможет тебе.
- Антоний не уйдет в царство Аида, предварительно не отправив туда и
меня... - задумчиво прошептала Клеопатра. - Погибнуть от руки человека,
которого я никогда не любила, которого я ненавижу!.. - Клеопатра закрыла
лицо руками и некоторое время пребывала в горестном молчании. - Так ты
говоришь, Аретея уже пошла? - встрепенулась вдруг она. - Ступай же и ты,
встреть его у входа во дворец и проведи незамеченным к моим покоям!
Служанка кивнула и выскользнула из зала, не заметив, как в полутемной
прихожей за дверью метнулась в тень приземистая фигура старого евнуха.
Как только стихли удаляющиеся шаги Хрисиды, Тирс, который все это время
подслушивал под дверью, вышел из темного угла.
- Клеопатра послала служанок за каким - то юношей... - в задумчивости
пробормотал он и вдруг засмеялся, потирая свои маленькие сухие ладони. -
Они хотят провести его сюда незамеченным... Хе - хе - хе... Незамеченным!..
Антония наверняка заинтересует эта новость, а мне принесет несколько лишних
золотых... Хе - хе - хе - хе...
Глава III
Островерхий шпиль Алексавдрийского маяка, считавшегося одним из чудес
света, отчетливо выделялся на фоне усыпанного звездами неба. На верхушке
шпиля горел огонь, многократно усиленный сложной системой зеркал, отчего
казалось, будто ослепительно - белый фонарь сверкает над просторной морской
гаванью.
В последние дни, особенно после того, как флот Антония перешел на сторону
Октавиана, корабли нечасто показывались в гавани. Всего около двух десятков
парусников и галер покачивалось на приколе, да еще два корабля маячило на
горизонте, как бы в сомнении - направиться к городу или нет.
Островок Фарос, на котором высился знаменитый маяк, был соединен с
городом узкой и длинной дамбой. Там, где эта дамба выгибается дугой
обращенной в сторону моря, стояли две фигуры в темных, спадающих до земли
плащах.
- И как только тебе не надоедает стоять здесь целыми днями, вглядываясь в
горизонт! - сказал один из мужчин - приземистый бронзовокожий человек с
густой бородой. - Пойдем - ка лучше в таверну и выпьем по стаканчику
доброго киликийского вива. - Уж сегодня - то ждать корабля. и вовсе не
имеет смысла!
- Почему ты так думаешь, Клеодем? - светловолосый юноша живо обернулся к
нему. - Ведь уже который день погода благоприятная для морских путешествий,
дует попутный ветер для тех, кто плывет сюда из Греции и Кипра...
- Гавань блокирована кораблями Октавиава, - ответил старый Клеодем. -
Взгляни, Пертинакс, на те парусные галеры, которые застыли в отдалении.
Думаешь, они пропустят сюда хотя бы одно судно?
- Проклятье! - в досаде и нетерпении воскликнул молодой британец. -
Скорей бы кончилась эта никому не нужная война и в Александрийской гавани
установилось нормальное судоходство! Корабль с моей родины, по моим
подсчетам, должен прибыть.со дня на день.. Судьба - сыграет со мной злую
шутку, если он попадет в руки Октавиана! .
- Поэтому для тебя же будет лучше, если он задержится на несколько дней.
Война к тому времени кончится, Антоний обпожен в Александрии и обречен, он
будет разбит, и порядок, надо надеяться, восстановится...
- Смотри, показался парус! - воскликнул Пертинакс, показывая рукой на
увеличивающуюся точку на горизонте.
- Это наверняка одно из сторожевых судов Октавиана, - сказал Клеодем,
беря своего молодого друга под локоть. - Идем, нам ведь еще надобно
подумать о том, как переждать грабеж и резню, которые неминуемо устроят в
городе победители... .
- Стой, Кпеодем. Я вижу на парусах корабля знаки моего родного племени...
Это корабль из Британии! Ура! Корабль из Британии! - Пертинакс сорвал с
себя плащ и радостно замахал им. - Я ждал этого часа двадцать лет, с того
самого момента, когда легионеры Цезаря увезли меня ребенком из дома моего
отца... Нет для меня счастья большего, чем видеть эти паруса! Это самая
счастливая минута в моей жизни, Клеодем!
- Не вовремя она наступила, ох, не вовремя. - пробормотал моряк.
Словно в подтверждение его слов к британскому кораблю направились две
римские галеры. Парусник двигался к гавани полным ходом, пользуясь попутным
ветром, но более медлительные, шедшие на веслах суда Октавиана были ближе к
городу. Они шли ему наперерез, намереваясь подойти с обеих сторон.
Пертинакс и Клеодем, затаив дыхание, следили за этой гонкой. Парусник и
две галеры столкнулись у самого входа в гавань, в каком - нибудь километре
от Фаросского маяка. Его ослепительный белый свет заливая темную лазурь
безмятежных вод и три сражающихся корабля. Британские воины в круглых
шлемах, с выпуклыми щитами и длинными мечами в руках высыпали на палубу,
отбивая атаки римлян, которые перекидывали через борт канаты с крючьями на
концах. Британцы пытались избежать абордажного сближения, они отталкивали
свой корабль от галер, но это было не так - то просто сделать. Отряд
римских матросов перебрался через борт на палубу парусника, где тотчас
закипел бой. Звон железа и крики сражающихся долетели до дамбы, волнуя
обоих друзей.
Пертинакс, вгляделся в сумерки, поминутно хватался за меч, его глаза
блестели, на разгоревшемся лице выступили капли пота.
- Неужели они не отобьются, Клеодем?.. - вскрикивал он. - Клянусь богами,
тогда умру от отчаяния!..
- Похоже, твоим сородичам удается отбить натиск, - отвечал Клеодем,
зоркими глазами моряка наблюдая за схваткой. - Они мужественные воины, не
чета новобранцам, которые служат на римских галерах...
- Ты прав! Римлян сбрасывают за борт! Наша берет!. Ура!..
- Погоди радоваться... От этих галер не так легко отделаться...
- Смотри, на носу галеры вспыхнул пожар! - закричат юноша.
- Да, Пертинакс, британцы пустили в ход горящие стрелы! Ловко, ничего не
скажешь...
- Клеодем, римляне в панике! Бой окончен!
- Боюсь, что он только начался. Теперь воины Октавиана будут драться с
отчаянием обреченных, и твоим соплеменникам придется трудно.
- Римляне, удирая от огня, прыгают за борт!
- Это не римляне, а рабы, сидевшие на веслах. Ты плохо знаешь римлян,
Пертинакс. Смотри, они предприняли новую атаку на парусник!..
Друзья настолько увлеклись зрелищем морской битвы, что не заметили
девушку, торопившуюся к ним по дамбе со стороны города.0на была закутана в
широкий пеплос, развевавшийся на ветру, голову накрывала темная накидка.
- Кто из вас Пертинакс? - спросила она, подойдя к мужчинам. - В доме
Клеодема меня послали на дамбу, сказав, что Пертинакс должен находиться
здесь.
- Значит, выищите меня, - ответил молодой человек. выступая вперед. - Но
кто вы и какое дело у вас ко мне?
- Меня зовут Аретея, а послала меня за вами Хрисида, служанка нашей
доброй царицы...
- Что - нибудь случилось с Клеопатрой? - вздрогнув, спросил юноша.
- Она нуждается в защите этой ночью, - ответила посланница, - а верных
людей у нее очень мало... Вот, взгляните... - и в доказательство своих слов
девушка протянула Пертинаксу брошь, выточенную в виде жука - скарабея, -
точную копию того, которого юноша несколько часов назад получил из рук
Клеопатры.
Он порывисто схватил украшение и благоговейно поднес его к губам. И тут
же, словно устыдившись такого откровенного проявления своих чувств, он
густо покраснел и обратил на девушку заблестевшие глаза.
- Клеопатре грозит опасность? - спросил он. - В таком случае она может
расчитывать на меня и мой меч!
- Ты уходишь, Пертинакс? - встревожился старый моряк. - А как же корабль,
пришедший за тобой?
- Если моим землякам удастся отбиться от римлян, - а я буду молить богов
за то, - то пусть они дождутся меня в твоем доме. К утру я вернусь и мы
навсегда покинем Александрию и пределы римских владений...
- Знаешь ли ты, куда ты идешь? - вскричал пораженный Клеодем. - Дворец
Лохиа - это мрачнейшее место в мире, гнездо заговоров и убийств! Сколько
людей, отправившихся туда, сгинуло в безвестности, а сколько трупов со
следами пыток каждую ночь выбрасывают из потайных дворцовых люков в желтый
Нил! Лучше останься! Воины на паруснике одерживают победу, через час они
будут здесь и ты отплывешь на родину!..
- Клеонатре угрожает опасность, - не слушал его юноша. Грудь его
вздымалась, глаза выражали отчаянную решимость, рука стискивала рукоятку
меча. - В эту ночь я должен быть в Лохиа! Я дал слово божественной
Клеопатре защитить ее в минуту опасности, и скорее умру, чем нарушу свое
обещание. Прощай, Клеодем. Молись - за меня.
- Прощай, - отозвался старый моряк, смахивая выступившую на глазах слезу.
- Я буду ждать тебя.
Пертинакс повернулся и зашагал вслед за девушкой, которая почти бежала по
дамбе.
Вскоре они уже шли по притихшим улицам Александрии.
Все лавки были наглухо заколочены, двери домов заперты, огней почти нигде
не горело. Большинство жителей покинуло город или пряталось за мощными
стенами своих жилищ, ожидая разграбления города легионерами Октавиана. На
темных улицах царила гнетущая тишина, нарушаемая по временам пьяными
выкриками беглых рабов и всякого шатающегося сброда, для которого эта ночь
безвластия сулила возможность безнаказанного грабежа и убийств.
Пертинакс быстро шагал за своей молчаливой провожатой по узким и
безлюдным улицам по направлению к царскому дворцу. Громада Лохиа с
нависшими башнями и зубчатыми стенами, темнеющая на фоне звездного неба,
приближалась.
Внезапно из боковой улицы раздались голоса и на Пертинакса и девушку
выбежала толпа подвыпивших громил.
- А - а - а, тут римляне, эти гнусные кровопийцы! - закричал один из
шайки, по - видимому ее главарь, увидев безбородое лицо и светлые волосы
молодого британца. - Убьем их и тем самым приблизим час полного изгнания
ненавистных захватчиков из Египта!
- Бей их! - подхватили его сообщники.
Пертинакса и испуганную девушку окружили. Пертинакс выхватил меч. Первый
удар ему нанес главарь - двухметровый верзила со шрамом через все лицо.
Юноша хладнокровно парировал удар длинного ливийского меча и сам в свою
очередь сделал молниеносный^ выпад. Его удар достиг цели. Клинок по самую
рукоять погрузился в голый живот негодяя, и пронзительный крик умирающего
разорвал тишину ночной улицы.
Бандиты грозно зашумели и надвинулись. Пертинакс шепнул девушке:
- Беги, я задержу их... Если мне удастся уйти, то мы встретимся через
квартал отсюда, у ворот Некрополя... "
После чего, стремительно вращая мечом, он вихрем кинулся на громил. Не
ожидавшие отчаянной атаки, они расступились; их мгновенное замешательство
позволило посланнице Клеопатры скрыться в темноте ближайшей улицы.
Бандиты были пьяны, удары их мечей были неверны и легко отбивались
британцем. Через минуту уже два корчившихся в агонии тела лекало у его ног,
еще несколько бандитов были ранены. Однако они не желали отступать. Окружив
Пертинакса, они наносили ему удары слева и справа, так что юноша едва
успевал отбиваться. Продвигаясь вдоль какойто стены, он постепенно
приближался к площади. Там он надеялся улучить момент и затеять с бандитами
состязание в беге, которое он легко должен был выиграть.
Но тут со стороны удицы, ведущей от Лохиа, послышался приближающийся
топот копыт конного разъезда римлян. Всадники оказались на озаренной
звездами площади гораздо быстрее, чем большинство бандитов успело удрать, а
Пертинакс - юркнуть в темноту переулка.
В первую же минуту несколько бандитов было затоптано вставшими на дыбы
конями, ца головы других обрушились удары мечей; от Пертинакса, которого
легионеры приняли за римлянина, потребовали пароль на эту ночь.
- Мой пароль - "Клеопатра"! - выкрикнул юноша.
- Взять его, - приказал командир конников. - Он сказал только половину
пароля. "Клеопатра светозарная" - вот условные слова на сегодняшнюю ночь!
Не успел Пертинакс опомниться, как его шею захлестнул веревочный аркан.
Сопротивлявшегося британца связали и посадили за спину одного из всадников.
Небольшой отряд конного разъезда тронулся по направлению к Канопским
воротам, где находились основные силы защитников Александрии.
Покачиваясь за седлом легионера, Пертинакс не оставляя попыток
высвободиться. Довольно скоро ему удалось одной рукой дотянуться до
маленького острого кинжала, засунутого глубоко за пояс и не обнаруженного
римлянами при обыске. Его рука была не так плотно привязана к телу, чтобы
Пертинакс не мог ею передвигать; он нащупал рукоятку; затем действуя почти
одними кончиками пальцев, повернул кинжал так, чтобы острие коснулось
связывавшей его веревки. Следующие несколько минут, раскачиваясь всем
телом, он водил веревкой по лезвию, пока она наконец не лопнула. Пленник
начал постепенно освобождаться от пут...
Всадник, за спиной которого он сидел,, в это время несколько отстал от
своих товарищей, и это было на руку Пертинаксу. Окончательно избавившись от
веревки, он вдруг нанес римляну удар кинжалом в самое сердце - так, что
тот;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12