Аннотация
Размеренно и спокойно течет жизнь Элизабет Бенсон из маленького американского городка. Все предопределено заранее: учеба – замужество – работа – дети. И вдруг в ее судьбу врывается человек, перевернувший уютный, но скучный мирок девушки вверх тормашками.
Три дня и три ночи проводят они, отрезанные от всего мира, на заброшенной ферме, что вызывает пересуды и осуждение обывателей. Но что значит злословие ханжей по сравнению с настоящей любовью? И Элизабет, переборов себя, поступает согласно мудрому правилу: следуй своей дорогой, и пусть люди говорят что угодно.
Инга Берристер
Традиция предков
Пролог
Ежевика в это лето удалась, подумала Элизабет. Не успела еще дойти до своей любимой поляны, а корзина почти полная.
Ежевичное варенье и ежевичная наливка были коньком миссис Бенсон, и с осенних фермерских ярмарок их семья всегда привозила кучу заказов на вино и варенье. Всю зиму бенсоновская детвора дружно укупоривала баночки и бутылочки…
У каждого из окрестных ребятишек было свое заповедное местечко, и каждый хранил его в тайне до тех пор, пока не приходило время покидать родную ферму.
Девочка вздохнула – неужели и ей придется когда-нибудь покинуть Рок Криг и приезжать сюда гостьей? Она раздвинула кусты и застыла в испуге – на ее заветной полянке уже кто-то был. Мужчина и женщина. Но что они делают?
Под ногой Элизабет хрустнула веточка, но пара никого и ничего не замечала. Они вели себя так, как будто одни на всем белом свете, будто они Адам и Ева.
Для девочки время остановилось. Она видела все, как в объективе старенького дедушкиного фотоаппарата. Кадр – мужчина обнимает и поднимает женщину словно ребенка на руки. Кадр – мужчина кладет ее бережно на траву. Кадр – он накрывает ее своим телом.
Элизабет понимает, что нужно уйти, немедленно уйти, потому что ее присутствие могут обнаружить в любую минуту. Но любопытство берет верх. И мучительная догадка пронзает девочку: так вот почему Бог изгнал Адама и Еву из рая. Вот он, сладкий первородный грех. Ее бросает в жар от этого открытия, и по телу разливается горячая необъяснимая волна. А на полянке продолжается танец страсти – тела сплетаются и расплетаются, и кажется, это никогда не кончится.
Элизабет чувствует себя виноватой, что подсматривает, но уйти не может.
Движения тел убыстряются.
– Возьми меня скорей, – утробным голосом кричит женщина.
Ее ногти впиваются в спину мужчины. А он издает победный вопль.
И девочка в страхе бежит, забыв про корзину с ягодами, мчится сквозь ежевичные заросли, раздирая в кровь руки и ноги об острые шипы.
…С тех пор Элизабет часто видела ежевичную поляну в ночных кошмарах. И ни варенья, ни вина из ежевики никогда больше в рот не брала…
1
– Что делать? Мы же не можем сказать: «Не приезжай», зная, скольких трудов ей стоило разыскать нас. Естественно, Симона обидится. Но она не может приехать к нам… сейчас. В доме полным-полно народу и нет свободной комнаты.
Элизабет с пониманием посмотрела на мать, лицо которой выражало крайнее беспокойство. В самом деле, более неподходящего времени для визита нельзя и придумать: только что женившийся старший сын Ллойд с молодой супругой, проходящие «акклиматизацию» в новом для себя качестве под неусыпным оком родителей; неразъехавшиеся после свадьбы родственники с обеих сторон и младшая дочь Джейн, прилетевшая на пасхальные каникулы и прихватившая университетскую подружку.
Вдобавок ко всему отцовские снежные козы принесли потомство раньше срока, и он заметно нервничал и срывался по пустякам. Да, это было не лучшее время, чтобы принимать в доме дальнюю родственницу из Аргентины, предок которой Бог знает когда покинул историческую родину. Родственницу, о которой никто ничего не знал и слыхом не слыхивал, пока от нее не пришло коротенькое письмо, извещавшее о прилете. Каждая строка послания излучала энтузиазм и радость от предстоящей встречи, и миссис Бенсон было неудобно ответить, что сейчас приезд Симоны некстати и они не смогут принять ее должным образом.
– Честно говоря, мне бы очень хотелось увидеть ее, – сокрушалась мать. – Но…
– Так почему бы не написать и не объяснить всю ситуацию? – деловито осведомилась Бетти. – Предложи ей приехать в следующем месяце.
– Уже поздно что-либо объяснять, – озабоченно отозвалась мать. – Письмо пришло по старому адресу. Симона не знала, что мы давно переехали и старая ферма пустует уже десять лет. Оно бы так и лежало там еще неизвестно сколько времени, если бы Ллойд не поехал показывать дом жене и ее родителям.
– Ага, значит, они уже все видели, – заинтересовалась Бетти. – И каково их мнение? Ведь ферма находится в глуши и там нет современных удобств…
– О, молодожены вернулись, переполненные восторгом, и я догадываюсь почему. Очень сложно начинать супружескую жизнь под одной крышей со свекром и свекровью.
– Мама, ты делаешь все для того, чтобы Хелен чувствовала себя как дома.
– Нет, она не жалуется, вовсе нет. Но я помню, каково было мне, когда я переехала к родителям мужа. Конечно, нас нельзя сравнивать, ведь я, в отличие от Хелен, родилась в городе. Она-то великолепно справляется со всем в любую погоду, и ее не пугает отдаленность старой фермы, что иногда снегом заносит подъездную дорогу к дому, нет связи. Но папа обещал договориться с телефонной компанией, если молодожены переедут. Тогда от дальних пастбищ будет больше прока.
Родителям Элизабет принадлежало две фермы. Старая, в Рок Криге, была семейным гнездом Бенсонов уже два века.
Правда, со временем горные пастбища оскудели и родители собирались подкупить землю в долине или даже переключиться на пчеловодство. Отец держал несколько ульев, и потрясающий горный мед Бенсонов очень ценился в Пуэбло. Расширение хозяйства требовало новых вложений и больших денег. Бенсоны пребывали в тяжелых раздумьях – подрастали дети и деньги были нужны на их образование. Но, как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло – долго болевшая бездетная тетка, живущая в долине реки Арканзас, неожиданно для всех завещала свою ферму племяннице.
Бенсоны с радостью перебрались на новое место в Литтл Криг, а на старой ферме устраивались пикники для многочисленных родственников.
Родители Бетти познакомились на осенней фермерской ярмарке в Пуэбло, куда будущая миссис Бенсон отправилась за медом. Познакомились и полюбили друг друга, пламенно и безоглядно. Естественным продолжением их страстной и беззаветной любви стало появление на свет троих детей. Старший, Ллойд, унаследовал от отца любовь к фермерству и никогда не помышлял ни о чем другом. Джейн, самая младшая, любила животных и решила стать ветеринаром.
Что же касается Бетти, она, в общем, любила природу и черпала в ней вдохновение. Девушка окончила художественный колледж и даже начала собственное и, надо сказать, весьма успешное дело. Местные модницы с удовольствием раскупали сшитые и связанные ею вещи. По мнению матери, талант к рукоделию дочь унаследовала от нее, как и копну пепельных волос, высокий рост и длинные стройные ноги, казавшиеся некоторым даже вызывающими. Элизабет не была типичной представительницей рода Бенсонов, но гордилась тем, что является дочерью людей, посвятивших себя созидательной работе на земле, создавших крепкую дружную семью, продолжающую традиции предков. Не многие ее сверстники могли похвастаться этим.
Сможет ли она создать в своей семье такие же прочные и доверительные отношения, как те, которые сложились в семье ее родителей? Этот вопрос девушка постоянно задавала себе с тех пор, как стала невестой Бенджамина.
Избранник был не из фермерской семьи. Его отец, преуспевающий антиквар, умер несколько лет назад. Вначале бизнес пришел в упадок, но подросший сын взял дело в свои руки и торговля явно пошла в гору.
Жених и невеста знали друг друга со школьной скамьи, и, хотя в их отношениях не было особой искорки, некоего трепета, Элизабет считала такое положение вещей вполне допустимым, понимая, что иметь в жизни абсолютно все невозможно. Кроме того, у нее были причины поддерживать чересчур спокойное, даже вялое ухаживание Бена.
Бетти прекрасно знала, что родные не в восторге от ее помолвки. Но ей уже двадцать пять, и она принимала самостоятельные решения. И если Бенджамин Макгрегор иногда раздражал ее педантизмом и консерватизмом, девушка говорила себе, что сама далека от совершенства.
Однако чаще и чаще Элизабет ощущала отсутствие чего-то важного в отношениях с женихом. Несмотря на помолвку, они не стали любовниками, следуя старомодному и отчасти ханжескому убеждению Бена, что жених не должен спать с невестой до свадьбы. Сначала это показалось Бетти возвышенным и романтичным, и ей не хотелось подталкивать Бена к физической близости.
Но потом она удивилась себе самой – наверное, она должна бы чувствовать нечто иное и страстно хотеть его? Может быть, с ней что-то неладно, не так, как должно быть с молодыми женщинами? К сожалению, ей не с кем было посоветоваться. Подруги, с которыми Бетти училась в художественном колледже, жили в других городах, а с мамой или сестрой как-то неудобно говорить на эту тему.
Элизабет по-хорошему завидовала Ллойду и его жене Хелен. Вот чья искренняя любовь не вызывала ни у кого сомнений. Взгляды, которыми обменивались молодожены, легкие, будто нечаянные прикосновения, трепетная забота друг о друге. У нее же с Беном такого не было.
Сейчас Элизабет следовало находиться в студии, оборудованной отцом, когда она начала свой бизнес. Вместо этого девушка сидела рядом с матерью и решала проблему размещения неведомой аргентинской родственницы, которая по пути в Денвер надумала остановиться у Бенсонов на несколько дней, чтобы познакомиться поближе.
– Что же теперь делать? – Бетти выжидающе смотрела на мать, кормившую козочку молоком из бутылки.
– Не принять ее мы не можем, Симона прилетает послезавтра. В письме она сообщила, что возьмет напрокат машину и отправится прямо к нам, то есть не сюда, а в Рок Криг, по старому адресу.
– А если оставить ей сообщение в аэропорту и объяснить ситуацию? – предложила Бетти, но мать почему-то сочла идею абсурдной.
– О нет! – воскликнула она. – Это было бы бессердечно. Поставь себя на ее место и представь, что бы ты подумала, проделав такой длинный и нелегкий путь.
– Что меня не приглашали и поэтому не ждали, – перебила Элизабет.
– Мы не можем допустить, чтобы гостья приехала на ферму и нашла дом пустым. Ты же знаешь, там почти нет мебели. Я была бы рада принять Симону здесь, но это невозможно: у нас яблоку негде упасть. В твоей комнате нет свободной кровати, да и раскладушки все заняты. Я не могу позволить бедняжке спать на полу. Что она подумает о нас? Правда, родственники уезжают на следующей неделе, а Джейн с подружкой через пять дней вернется в университет. Так что придется недолго терпеть.
– Терпеть что? – Бетти заподозрила неладное, поскольку мать старательно избегала смотреть ей в глаза.
– Ну, в общем, мы с отцом пришли к выводу, что почему бы вам вдвоем… гостье и тебе… не провести несколько дней на ферме в горах. Ллойд отвезет тебя и все необходимое. В доме должно быть сухо, плита в рабочем состоянии, и там есть дрова.
– Мама, это невозможно! Там всего одна кровать и…
– Да, но двуспальная. Кроме того, Симона упомянула в письме, что ей очень хочется посмотреть ферму. А ты знаешь, что ее предок родился там? Только представь себе…
– Н-да. В самом деле? Не был ли он случайно одной из паршивых овец нашей семьи? – криво усмехнулась Бетти. – Мама, подумай, а если мы не поладим? Ведь мы будем там вдвоем целых три дня.
– Вы можете приезжать к нам обедать.
– Мам, это же два часа езды по весенней распутице. – Бетти стояла на своем. – Я понимаю твои чувства, но наверняка можно заказать на несколько дней номер в одной из гостиниц Пуэбло.
– Увы! Я уже пыталась сделать это. Все места забронированы для профсоюзного съезда.
– Но ведь можно найти один номер, – возмутилась девушка, но, увидев усталость в глазах матери, смягчилась: – Ладно, не вижу особой причины, чтобы не провести несколько дней на ферме.
– Обычно всем нравится гостить в Рок Криге, – с облегчением сказала мать.
– Да, но летом, а не в начале весны.
– А еще Симона написала, что ей очень хочется узнать побольше о родовом гнезде, его истории и преданиях, а кто, как не ты, лучше всех знает это? Ты же читала дневники твоих прабабушек…
– Но и Ллойд их тоже читал и может так же все рассказать, – возразила Бетти.
– Детка, ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. У него ведь медовый месяц. Это было бы… непорядочно, – начала терять терпение миссис Бенсон. – Ты сама знаешь, о чем я хочу сказать! Я…
Она замолчала и посмотрела на вошедшего в кухню сына. Ллойд осторожно снял грязные сапоги, потом обратился к стоявшей позади Хелен.
– Давай козлят, я отнесу их к печке.
– Бедняжки. – Сердце Бетти сжалось от жалости при виде трех крошечных неподвижных тел.
– Один уже умер, и, судя по всему, мы потеряем и этих. Отец на грани срыва. Козы разродились раньше срока, а мы не можем дозвониться до ветеринара.
– Джейн изо всех сил старается помочь. Но у первокурсницы еще так мало знаний, – вздохнула Хелен.
Внимательно оглядев новорожденных козлят, Элизабет с облегчением убедилась, что они пока еще живы.
– Ллойд, когда освободишься, поедешь на старую ферму. Бетти согласилась провести там с Симоной несколько дней, пока Джейн с подругой не вернутся в университет. Тогда мы сможем разместить гостью здесь.
– Маме удалось-таки провести тебя, а? – Ллойд обнял сестру.
– Ладно, Ллойд, хватит шутить, – строго одернула сына миссис Бенсон.
Бетти стало ясно, что отступать некуда. Поздно протестовать, убеждать, что она и так слишком занята, чтобы целых три дня провести с абсолютно незнакомым человеком, с которым у нее вообще могут оказаться разные интересы и ничего общего, кроме прапрапрадеда.
– Бетти, не переживай, я уверена, вы найдете общий язык, – успокаивала мать за завтраком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15