«Ты шутишь, наверное?»: Центрполиграф; 2000
ISBN 5-227-00690-3
Оригинал: James Hadley Chase, “You Must be Kidding”
Перевод: П. Рубцов
Аннотация
Директор страховой компании Кен Брэндон завел себе любовницу Карин. И надо же такому случиться, что в первую же встречу по соседству с их бунгало произошло зверское убийство проститутки. Кен оказался свидетелем, но, боясь огласки своей связи, решил скрыть это от полиции. Однако на каждого свидетеля есть другой свидетель, и теперь Кена шантажирует хиппи, видевший их с Карин на месте убийства. Брэндон решает открыться полицейским, поставив себя под двойное подозрение, ведь на этот раз зверски убит шантажист...
Джеймс Хэдли Чейз
Ты шутишь, наверное?
Глава 1
Кен Брэндон открыл наружную дверь и вошел в прихожую.
— Это я! — крикнул он. — Ты где?
— Ну где я еще могу быть?.. Конечно на кухне! — ответила жена. — Ты что-то рановато сегодня.
Он прошел в хорошо оборудованную кухню и остановился возле двери. Жена готовила ужин.
Брэндоны были женаты уже четыре года, и за это время чувства, которые Кен испытывал к жене, не потеряли своей свежести. Стройная блондинка, скорее соблазнительная, чем красивая, Бетти Брэндон была не только замечательной хозяйкой, но и высококвалифицированной медсестрой. Она работала у доктора Хайнца, самого известного гинеколога в Парадиз-Сити. Кен зарабатывал в неделю на пятьдесят долларов меньше, чем Бетти, что его несколько задевало, но он помалкивал, так как зарплата Бетти позволяла им вести простую, но приятную жизнь: иметь два автомобиля, домик в пригороде и даже откладывать немного денег.
Кен работал в страховой компании Парадиз-Сити. У него была твердая зарплата, но, чтобы сравняться с женой, он часто работал сверхурочно, тогда как Бетти строго придерживалась расписания. Она уходила из дому в 9.45 и возвращалась в 18 часов. Такой распорядок дня ее вполне устраивал, так как давал возможность убраться в доме и приготовить ужин Кену, который никогда не приходил в одно и то же время.
Пользуясь разными поваренными книгами, Бетти каждый вечер готовила вкусные блюда.
— Не подходи ко мне, Кен, — быстро проговорила она, так как заметила в глазах мужа знакомый блеск и, по опыту зная, что это означает, поспешила принять соответствующие меры. — Ты появился не вовремя. Я готовлю сложное блюдо.
Кен широко улыбнулся:
— Это не бывает не вовремя. Отложи-ка все, дорогая! Давай сначала проверим, на месте ли наша спальня, а потом я угощу тебя самой лучшей едой. Пошли!
Но Бетти оттолкнула его:
— Нет, Кен, погоди! Спальня на месте и пока подождет. Мы никуда не пойдем! Я готовлю суп с ракушками, и поверь мне, ни в одном ресторане не приготовят его лучше, чем я.
— Суп с ракушками?
Кен подошел к кастрюле и приподнял крышку.
— Кен! Прочь руки!
Он быстро опустил крышку на место.
— Пахнет хорошо.
— Еще бы. Так что же произошло?
— Сначала выпьем чего-нибудь. — Он достал из холодильника бутылку джина и бутылку мартини. — У меня есть новости.
— Подожди пять минут, — попросила Бетти. Кен унес обе бутылки в гостиную, приготовил два коктейля, закурил сигарету и удобно устроился в кресле.
Бетти не нужно было подгонять. Через десять минут она появилась. Кен к тому времени уже выпил часть своей порции.
— Ну и что же тебя привело в такое состояние? — спросила она, усевшись в соседнее кресло. — Что нового? — Она взяла бокал.
— Кое-что есть. — Кен улыбнулся. Он чувствовал себя несколько захмелевшим. Пил он редко и только джин-мартини. — Откровенно говоря, дорогая, я перенес некоторое потрясение, если можно так выразиться. Сегодня меня вызвал к себе Стернвуд. Ты ведь знаешь, в каких случаях он это делает. В тех случаях, когда собирается устроить разнос. Вот я и подумал, что меня ожидает нечто подобное. Мелькнула даже мысль, что он хочет меня выгнать. В действительности все оказалось иначе. Он открывает новую контору в Сикомбе и хочет, чтобы я ее возглавил. Представляешь! Он убежден, что это золотое дно и я должен начать его разрабатывать. Что я мог сказать? Со Стернвудом ведь не спорят. Короче говоря, перед тобой новый директор в Сикомбе.
— Сикомб? — Бетти широко раскрыла глаза. — Но это же негритянский район!
— Не совсем так. Это рабочий район. Там живет много белых.
— Какого рода страховки? Кен одобрительно кивнул. Его жена хорошо соображала.
— Ты попала в самую точку. Идея Стернвуда — страхование детей. За умеренную плату мы будем страховать их на все случаи жизни. В Сикомбе примерно пятнадцать тысяч потенциальных клиентов.
Бетти задумалась.
— После того как ты занимался только богатыми клиентами, думаешь, тебе это понравится?
— У меня не было выбора. Это, в некотором роде, вызов.
— Значит, ты директор. И сколько же тебе прибавили?
Кен скривился.
— Ставка та же самая, но добавляется пятнадцать процентов комиссионных. Стернвуд не делает подарков. Если его предположения верны — а я думаю, что это так, — это может обернуться крупной суммой.
— Какой же именно?
— У меня не было времени подсчитать. Все будет зависеть только от меня. Бетти вздохнула:
— Когда ты начинаешь?
— Контора готова. Начинаю завтра. Меня, правда, смущает одно обстоятельство, но с этим ничего…
Бетти взглянула на него:
— Мне кажется, тебя многое должно смущать. Так что же тебя смущает?
— У Стернвуда есть дочь. Она должна работать вместе со мной. По его словам, в страховом деле она так же компетентна, как и я. Она будет заниматься в конторе делами, а я буду ходить по домам. Не очень-то приятно работать с дочерью Стернвуда. Придется крутиться изо всех сил, и хотя я не собираюсь бездельничать, все-таки…
— А какая она, Кен?
— Не знаю. Расскажу после того, как завтра увижу.
— Пошли к столу.
Во время еды Бетти сказала:
— Мне кажется, она должна быть соблазнительной.
Кен посмотрел на нее и увидел, что Бетти была явно озабочена.
— Если она похожа на отца, то должна быть монстром. Что тебя волнует, дорогая? Бетти улыбнулась:
— Я ведь только спросила.
— — Меня вот что волнует, — продолжал Кен. — Это будет шпион в конторе… У меня могут быть неприятности, если она меня невзлюбит или я сам сделаю промашку. Нет нужды говорить, что Стернвуд — настоящая сволочь. Если его дочь на меня накапает, я окажусь без работы и Стернвуд внесет меня в черный список. Это неприятно.
— Дорогой… Ты ведь знаешь, что прекрасно справишься. — Бетти положила свою руку на его. — Верно?..
— Такого супа я никогда еще не ел. После ужина Бетти сказала:
— Ты, вроде, предлагал проверить, на месте ли спальня?
Кен сразу же отодвинул стул.
— А посуда? — сказал он, поднимаясь.
— К черту посуду! Пропади она пропадом!
* * *
Парадиз-Сити уже давно стал городом миллионеров — самым дорогим и самым шикарным городом в мире. Расположенный в тридцати милях от Майами-Бич, Парадиз-Сити требовал большого количества обслуживающего персонала. Армия тех, кто обслуживал толстосумов, проживала в Сикомбе, менее чем в двух милях от города.
Сикомб чем-то напоминал западный Майами: обшарпанные дома без лифта, третьеразрядные рестораны, грязные бары, куда приходят выпить ловцы моллюсков. И повсюду — негры.
Новая страховая контора находилась на Сивью-роуд, в самом центре Сикомба.
Легко выбрав место для стоянки, Кен Брэндон вышел из машины и некоторое время постоял на тротуаре, разглядывая свою новую контору.
Она выглядела неважно, но Кен уже свыкся с мыслью, что больше не будет работать со сливками общества Парадиз-Сити. Его нынешние клиенты едва сводят концы с концами. Им и в голову не придет зайти в контору, как и в любое другое учреждение.
Под прицелом глаз владельцев соседних магазинчиков Кен открыл дверь и вошел.
Он оказался перед длинной стойкой, за которой на сравнительно большом пространстве располагались ящики для картотеки и письменный стол с пишущей машинкой и телефоном. Все имело вид купленного по случаю, что, видимо, так и было.
"И здесь, — подумал он, — будет работать дочь Стернвуда». Подняв крышку стойки, он прошел через комнату к двери со стеклянной табличкой. На ней черными буквами было написано его имя: «КЕН БРЭНДОН, ДИРЕКТОР». Он остановился, чтобы лучше рассмотреть табличку. Это, впрочем, не доставило ему никакого удовольствия. На двери его прежнего кабинета его имя было написано золотыми буквами.
Он повернул ручку и вошел в маленькую комнату. Старый письменный стол, вращающееся кресло, два стула. На полу — убогий ковер. Маленькое окошко выходило на очень шумную главную улицу. На столе: телефон, портативная пишущая машинка, пепельница, блокнот.
Он остановился, еще раз окинул взглядом свое новое царство и почувствовал себя подавленным. Он привык к кондиционированному воздуху, а здесь — духота и затхлость. Он подошел к столу, постоял возле него немного, затем направился к окну и раскрыл его настежь. В комнату сразу же ворвались шум и голоса.
Он говорил Бетти, что его назначение — это вызов. Он горько улыбнулся. Вызов! Стернвуд просто сменил ему декорации.
И тут Кен услышал шаги в соседней комнате и подошел к двери. Высокая, лет двадцати пяти девушка только что вошла. Кен с интересом оглядел ее.
Сначала он подумал, что это первая клиентка. По одежде такое можно было предположить: кофточка, украшенная красным сердцем в том месте, где находится ее собственное, застиранные джинсы в обтяжку.
Брэндон смотрел на нее, раскрыв рот от изумления. Вот это девочка! Длинные светлые волосы, падающие на плечи, похоже, мылись очень редко, но это только добавляло ей чувственности. Глаза — огромные, зеленые, как море. А лицо! Высокие скулы, маленький короткий нос и большой рот с пухлыми губами. Кен скользнул взглядом по ее фигуре. Груди, похожие на две половинки ананаса, туго обтянуты кофточкой. Ноги, длинные, стройные, как у великолепного чувственного молодого животного.
— Привет, — сказала она. — Вы, должно быть, Кен Брэндон? — Подняв крышку стойки, она подошла к нему.
«Черт возьми! — подумал Кен. — Похоже, что это дочь Стернвуда!»
— Да, — ответил он. — А вы — мисс Стернвуд? Она кивнула и улыбнулась, продемонстрировав зубы, которые могли бы свести с ума шефа отдела рекламы фирмы, производящей зубную пасту.
— Ну что за крысиная нора! — Она осмотрелась, подошла к письменному столу и взглянула на пишущую машинку. — Ну и рухлядь!
Кен неуверенно начал:
— Ваш отец… — Потом замолк.
— Мой отец! — Она произнесла эти слова с явным пренебрежением, затем уселась за письменный стол, сняла трубку и набрала номер. Когда ее соединили, она сказала:
— Это мисс Стернвуд. — После небольшой паузы продолжила:
— Папа! Я уже пришла. Если ты думаешь, что я вздумаю ломать себе ногти, печатая на этой рухляди, то ты глубоко ошибаешься! Мне нужна электрическая машинка. Позаботься, пожалуйста, об этом! — Когда она выслушала ответ, ее лицо стало каменным. — Не рассказывай сказок, папа. Я тебе ясно сказала: или ты мне ее доставишь, или я смоюсь!
Она положила трубку. У Кена вылезли глаза из орбит. Он не мог себе даже представить, что кто-то, пусть даже дочь, может так разговаривать с Джефферсоном Стернвудом.
— Одно дело сделано, — сказала она. — А на что похож ваш письменный стол?
— Ничего… Нормально… Она поднялась, прошла мимо него и заглянула в соседнюю комнату.
— Вы же не сможете работать в этой духовке!
— Ничего… Это…
Она вернулась к своему столу и снова набрала номер.
— Дайте мне мистера Стернвуда, — произнесла она. Снова пауза, затем она воскликнула:
— Папа, я не буду работать в этой гнусной дыре без кондиционера! Мне нужны два маленьких кондиционера. Ты… Что-о-о?! Папа, ты понимаешь, что говоришь? Если ты этого не сделаешь, я все пошлю к черту! — Она повесила трубку и подмигнула Кену:
— Он все сделает.
Кен глубоко вздохнул:
— Мистер Стернвуд явно питает к вам слабость, мисс Стернвуд. Она рассмеялась:
— Он с детства выполняет все мои желания. Отчаянно ругается, но выполняет. — Она поднялась. — Зовите меня Карин.
У него было такое ощущение, что она изучает его, и под ее пристальным взглядом ему стало неловко.
— Не думаете ли вы заниматься делами в Сикомбе в таком виде? — спросила она.
Кен округлившимися глазами посмотрел на нее, потом опустил глаза на свой костюм из тонкой темно-серой ткани, темный галстук, белую рубашку и сверкающие туфли. Еще утром, одеваясь, он внимательно осмотрел себя в зеркале в ванной и пришел к выводу, что вполне соответствует требованиям, предъявляемым к молодым перспективным руководящим кадрам страховой компании.
— А что? — спросил он, не понимая.
— Если вы будете в этом костюме ходить по негритянским домам, вам даже двери никто не откроет! Оденьтесь, как я. Вам надо вернуться домой и переодеться. Это мое мнение. Патрон, конечно, вы, но в этой дыре вы не добьетесь успеха, если не будете похожи на моего дорогого папу. Согласны?
Кен посмотрел на нее, подумал и пришел к мысли, что она права. Высший свет Парадиз-Сити остался в прошлом. Нужно приспосабливаться к новым условиям.
— Вы правы. Через час я вернусь.
Он покинул контору и поехал домой. Всю дорогу он думал о Карин. Что за девчонка! Как она разговаривает со своим отцом! Потом он подумал о себе: будь осторожен, Брэндон! Ты женат на лучшей из женщин! За четыре года ты ни разу не посмотрел на другую. Дочь Стернвуда великолепна, но именно поэтому нужно быть осторожным.
Бетти уже ушла на работу, когда он вернулся домой. Кен прошел в спальню, достал из шкафа старые джинсы, майку и спортивные туфли и переоделся. В этой одежде он обычно работал в саду. Посмотрел на себя в зеркало. Это больше в духе Сикомба, подумал он, но безукоризненная прическа не соответствует костюму. Он взъерошил волосы. Это было все, что он мог сделать.
Садясь за руль, он размышлял. Эта девчонка умна. Следует подумать, как показать себя в лучшем свете. Ну а теперь за работу. Не доехав до конторы, он припарковал машину на Трумэн-стрит. На обеих сторонах этой шумной улицы располагались жалкие хибары, в которых жили черные. Он пошел от двери к двери, рассказывая негритянкам о будущем их детей.
1 2 3 4