Вы хотите найти дочь? Полагаю, что смогу вам в этом помочь, и это не будет стоить вам ни цента.
– Он прав, Мэри, – поспешно сказал Мак-Артур. – Мистер просто хочет нам помочь.
– Я никогда не приму помощи от такого негодяя, как Вольф! – Женщина вышла из комнаты, демонстративно хлопнув дверью. Мак-Артур нервно ломал пальцы.
– Вам лучше уйти, – сказал он. – Она пошла за своим братом.
Мне было наплевать на ее брата. Она могла пойти за кем угодно, я не был намерен сдавать свои позиции.
– Не беспокойтесь. А почему она ненавидит Вольфа?
– Его ненавидит почти весь город. По крайней мере те, кто имел несчастье с ним работать, – сказал Мак-Артур, глядя на дверь.
Женщина вернулась почти сразу, в сопровождении здоровяка лет сорока с мрачным и самоуверенным лицом.
– Это он?
– Да.
Мужчина подошел ко мне и, вцепившись пальцами в мой жилет, произнес:
– Убирайся, и чтоб ноги твоей больше здесь не было!
Я захватил его пальцы и вывернул руку. Здоровяк с воплем рухнул на колени.
– Ты потрясающе невежлив, – отечески проговорил я, помогая ему подняться, – а я чертовски не люблю грубиянов.
Он со стоном сел на стул и принялся махать вывихнутой рукой.
Я подошел к двери.
– Сейчас вы потрясены вашим несчастьем и не отдаете себе отчета в том, что зря теряете время. Прошло четыре недели с тех пор, как ваша дочь исчезла, но до сих пор никто ничего не сделал, чтобы ее найти. Это могу сделать я, но при условии, что мне помогут. Подумайте хорошенько. Я остановился в отеле. Если надумаете, приходите.
Я вышел из комнаты и спокойно закрыл за собой дверь.


Редакция «Кранвильской газеты» размещалась на четвертом этаже полуразрушенного здания. Туда вела лестница, темная и грязная, с застарелым запахом табака. Лифт не работал. Проблуждав немного, я наткнулся на дверь со стеклянной табличкой, на которой облупившимися черными буквами было написано: «Кранвильская газета».
Я повернул ручку двери и вошел в полутемную комнату. Сидевшая за столом женщина равнодушно взглянула на меня и снова склонилась над бумагами.
– Редактор у себя? – спросил я, вежливо приподнимая шляпу и стараясь изобразить как можно больше радости от знакомства с ней.
– Что-о?
По ее тону я понял, что посторонние здесь бывают не часто.
– Меня зовут Понсер, и я пришел не для того, чтобы всучить вам дешевый пылесос.
Она поднялась и, пройдя к двери в дальнем углу помещения, скрылась за ней. Я закурил и осмотрелся.
Для редакторской конторы помещение выглядело слишком убогим. Да-а, газета была достойна этого городишки.
Женщина вернулась.
– Мистер Диксон может уделить вам несколько минут.
Я улыбнулся женщине, пересек приемную и вошел в кабинет.
Там было еще мрачнее, чем в приемной. За столом на вращающемся стуле сидел человек неопределенного возраста в голубом костюме.
– Мистер Понсер? – осведомился он.
Я кивнул.
– Присаживайтесь, – толстой волосатой рукой он указал на стул. – Я всегда рад принять посетителей. – Он помолчал. – Вы здесь на отдыхе, я полагаю?
– Как вам сказать… – неопределенно ответил я. – Прежде чем излагать свое дело, я хотел бы задать вопрос.
Он поковырял пальцем в ухе, внимательно осмотрел ноготь и тщательно вытер о свои брюки.
– Все что хотите, – сказал он, улыбаясь.
– Вам не безразлично, кто станет мэром вашего города? – спросил я в упор.
Он не ожидал такого поворота и, прикрыв маленькие глазки, стал обдумывать ответ.
– Почему вы меня об этом спрашиваете?
– А почему бы вам не ответить прямо? – задал я встречный вопрос, стряхивая пепел сигареты на вытертый до ниток ковер.
– Разумеется, я могу на него ответить, но не в моих правилах обсуждать с посторонними такие серьезные проблемы, мистер Понсер.
– Если вы перестанете смотреть на меня как на постороннего и откроете свои карты, мы сможем с вами договориться.
Он натянуто рассмеялся.
– Вы интересный человек, мистер Понсер. В конце концов не вижу причин, почему бы мне не ответить. Между Вольфом и Старки разницы никакой. Эслингер, на мой взгляд, предпочтительнее. Видите ли, я думаю, что буду присутствовать на выборах как непредубежденный и беспристрастный свидетель.
– Это как раз то, что нужно, – с облегчением сказал я, подавая карточку.
Он внимательно ее прочитал.
– Интересный документик, – заметил он, снова засовывая палец в ухо. – Между прочим, я сразу догадался, что вы детектив из Нью-Йорка.
– Мне кажется, вы могли бы мне помочь.
– Мог бы, конечно, – ответил Диксон, постукивая ладонью по залитому чернилами столу. – Но не вижу причин, почему я должен это делать. Мое кредо – никогда никому не помогать.
Я понимающе улыбнулся.
– Может быть, потому, что в вашем городе никто не нуждался в помощи. Все, что мне требуется, это некоторая информация о положении в городе. Эту информацию я могу оплатить.
Он прикрыл глаза, но я успел заметить, как они блеснули.
– Занятно, – пробормотал он. – И какого же рода сведения вас интересуют?
– Как я уже сказал, мне важно знать общую ситуацию в городе. Чтобы облегчить вашу задачу, я задам несколько конкретных вопросов. Например, мне известно, что шеф полиции хотел бы видеть Старки мэром города. Не можете ли вы мне сказать, почему?
Он сунул мизинец в нос и, задумчиво поковыряв там, изрек:
– Я буду высказывать не свое личное мнение, а только то, что мне известно из общих источников…
– Валяйте!
– Видите ли, – начал он, сложив руки на животе и буравя меня своими хитрыми глазками, – проблема Кранвиля заключается в том, что последние двадцать лет его мэрами были люди строгих моральных принципов. Их деятельность привела к тому, что частный бизнес в сфере развлечений заглох. А чтобы город процветал, деньги, заработанные его населением, должны где-то тратиться. Двадцать лет назад в Кранвиле было четыре игорных дома, ипподром, два ночных бара и даже маленький бордель. Люди развлекались и тратили деньги. Город процветал. Теперь все злачные заведения прикрыты.
Диксон взял карандаш и для наглядности начал рисовать на листке бумаги.
– Мэйси хочет, чтобы Старки стал мэром города, потому что готов снова разрешить подобного рода заведения, а это принесет многим большие доходы. Мэйси не очень хороший шеф полиции, зато незаурядный бизнесмен. – Он перестал рисовать кубики и принялся крутить карандаш.
– Итак, если Старки станет мэром города, Кранвиль снова потеряет невинность, – заметил я безмятежным тоном.
– Возможно, мистер Понсер.
– А если выиграет Эслингер?
– Ну, это совсем другое дело. Я думаю, он сможет улучшить ситуацию. Он хороший человек и уверенно себя чувствует в Кранвиле.
– Расскажите немного о нем.
Диксон откинулся на спинку кресла, скрестил пальцы и уставился на грязный потолок.
– Дайте вспомнить… Примерно лет тридцать назад Эслингер обосновался в Кранвиле и поступил работать к Мосли, в похоронное бюро. После смерти Мосли он взял дело в свои руки. Он и сейчас очень много работает, и к тому же немало сделал для города. Его любят и ценят. Я думаю, он вам понравится, мистер Понсер. Но едва ли вам понравится его жена. Сильная женщина. – Он бросил взгляд в окно и покачал головой. – Меня всегда удивляло, что такой человек, как Эслингер, мог на ней жениться. – Затем он тихо добавил: – Она пьет…
Я неопределенно хмыкнул.
– У них есть сын. Отличный парень, – продолжал Диксон. – Хорошо ладит с отцом. Умница. Изучает медицину. Полагаю, его ждет блестящая карьера… – Он снова сунул палец в ухо. – Мать его обожает. Кроме него, у нее ничего нет.
Он внимательно рассмотрел кусочек серы, извлеченной из уха.
– У него есть деньги? – поинтересовался я.
Диксон поморщился.
– У Эслингера? Все зависит от того, что вы называете деньгами. Его дела идут хорошо, спору нет, – люди все время умирают. Можно даже сказать, что в Кранвиле с этим обстоит лучше, чем в других местах, хотя это и небольшой город.
Он с улыбкой посмотрел на меня.
Некоторое время мы молчали, потом я вытащил из кармана пачку сигарет и протянул ему.
– Скажите, что, по-вашему, могло случиться с этими девушками? – спросил я и щелкнул зажигалкой.
– Мое личное мнение не совпадает с тем, что было напечатано в моей газете, – сказал он осторожно. – Кстати, у меня работает один молодой человек, занимающийся местными новостями. Он умеет преподносить их как сенсацию. Он смог убедить меня, что история с «вампиром» увеличит тираж газеты. – Диксон хитро улыбнулся, показав желтые зубы.
– Но вы сами в это не верите?
– Разумеется, нет, – он пожал плечами.
– А вы-то что думаете по этому поводу?
– В этом происшествии есть одна закавыка: если девушки убиты, то куда девались их трупы?
– Я тоже об этом думал. У вас есть на этот счет какая-нибудь версия?
– Никакой, – ответил он быстро. – Это ваша работа, и, я думаю, вы с ней справитесь. Мистер Вольф, видимо, неплохо вам заплатил.
– Хорошо, хорошо, – согласился я. – Кажется, Эслингер нанял для проведения следствия женщину?
– Да, и довольно обаятельную молодую женщину, – ответил Диксон, бросив на меня быстрый взгляд. – Она, правда, не очень опытна…
– Добилась она каких-нибудь результатов?
Диксон снова пожал плечами и улыбнулся.
– Мне кажется, на это никто и не рассчитывает…
– Вы хотите сказать, что Эслингер тоже не рассчитывает?
Он утвердительно кивнул головой.
– И, тем не менее, он ее нанял? – заметил я, чувствуя, что напал на след.
– Именно так.
– Тут что-то не стыкуется…
Диксон снова принялся рисовать кубики.
– Все, что я могу для вас сделать, это высказать некоторые мысли. Не ждите, что я буду за вас работать, мистер Понсер.
Я откинулся в кресле и посмотрел на него.
– Ну, так что же девушки?
Поколебавшись, он достал из ящика три фотографии.
– Девушки, как видите, весьма заурядные, – проговорил он, протягивая мне снимки. – Из среднего сословия. Никаких секретов либо тайн.
Я взглянул на фотографии. Действительно, таких девушек можно встретить в любом городе, на любой улице.
– Есть ли между ними еще что-то общее, кроме того, что все они блондинки?
Он открыл было рот, чтобы ответить, но тут зазвонил телефон.
– Простите, – сказал он, снимая трубку. – Алло?.. Да… Да…
Его собеседником был человек с сильным резким голосом, но разобрать, о чем он говорит, мне не удалось.
Внезапно Диксон заерзал в кресле, видимо, чувствуя себя не совсем уютно.
– Да… да, – бормотал он. – Я понимаю… Да… Разумеется… Конечно, конечно…
Некоторое время он продолжал слушать молча, затем в трубке раздался щелчок. Разговор был окончен.
Диксон медленно положил трубку на рычаг и задумчиво уставился на стол. На лбу у него заблестели капельки пота.
– Кроме того, что они блондинки, что между ними еще общего? – повторил я свой вопрос.
Он вздрогнул и испуганно посмотрел на меня. Похоже, он совсем забыл о моем присутствии.
– Мне очень жаль, мистер Понсер, но я занят… Боюсь, мы не сможем продолжить нашу беседу, – пробормотал он, не глядя на меня. – Очень рад был с вами познакомиться.
Он поднялся и протянул мне мягкую влажную руку. Лицо его было бледным.
– Я не думаю, что ваш повторный визит сюда имеет хоть какой-то смысл. Для вас время дорого, и я не хотел бы, чтобы вы его теряли впустую.
– Не беспокойтесь о моем времени, – сказал я, доставая бумажник. – Что касается вашего, то я могу его оплатить. Во всяком случае, вы не пожалеете, что потратили его на беседу со мной.
– Это очень любезно с вашей стороны, но…
Я не услышал радости в его голосе.
– К сожалению, мистер Понсер, мне нечего вам предложить…
Я спрятал бумажник и изучающе посмотрел на Диксона.
– Кто вам только что звонил?
– Вы его не знаете. Всего доброго, мистер Понсер. Надеюсь, вы сами найдете обратную дорогу.
Я оперся руками на стол и наклонился к нему.
– Держу пари, что это был Мэйси или Старки, – сказал я, глядя ему прямо в глаза. – Готов даже поспорить, что вам велели помалкивать или что-то в этом роде. Так?
Он сжался в своем кресле, закрыл глаза и повторил бесцветным голосом:
– Всего доброго, мистер Понсер.
– Пока, – проговорил я, выходя из кабинета.
Спускаясь по лестнице, я поймал себя на том, что насвистываю похоронный марш Шопена.


В холле отеля администратор просматривал книгу регистраций. Возле стойки бюро стояла девушка – высокая, стройная, с прекрасными золотистыми волосами, спускающимися на плечи. Чемодан, обклеенный гостиничными этикетками, стоял у ее ног.
Проходя мимо, я на мгновение задержался.
Администратор как раз спрашивал девушку, не заказывала ли она номер заранее. Та ответила, что у нее не было на это времени. Мне показалось, что он собирается ей отказать.
– Какая нужда заказывать номер заранее, если у вас полно свободных, – как бы между прочим проронил я.
Администратор холодно взглянул на меня и нехотя протянул ей регистрационную карточку.
Девушка бросила на меня благодарный взгляд. Она действительно была очень хороша собой.
Служащий подал мне ключ от номера, и я направился к лифту. Туда же носильщик-негр нес чемодан девушки. Она сама присоединилась к нам минутой позже. Мы вместе поднялись на третий этаж. Негр отпер дверь ее номера, находившегося как раз напротив моего. Входя к себе, я обернулся, и наши взгляды встретились.
– Спасибо, – она мягко улыбнулась.
– Вы могли бы подобрать что-нибудь получше. На этом этаже комнаты не очень уютные.
– Ничего, бывают и хуже, – она снова улыбнулась и вошла в комнату.
Я закрыл за собой дверь и уселся в одно из кресел. Шум автомобилей на улице, громыхание лифта между этажами и тысячи других звуков, проникавших сквозь стены, окна и двери моего номера, делали это место совершенно невозможным для глубоких раздумий. Я закурил и решил, что пора немного отдохнуть и освежиться. Снял телефонную трубку и велел принести в номер виски и содовую. Потом стал думать о Вольфе, Диксоне, Эслингере и обо всем этом запутанном деле. Поразмыслив, я пришел к заключению, что все это может весьма плохо для меня кончиться. Не помешает предупредить полковника Форнсберга и напомнить ему о специальных тарифах для агентов, занимающихся особо опасными делами.
1 2 3 4