Едва он это сделал, как дверь открылась и в комнату вошел Карлос. За ним маячили Рейджер и Миллер.
Карлос подошел к изголовью кровати и взглянул на Феннера.
– Ну что, очухался? – проговорил Карлос.
Рейджер и Миллер прошли в комнату и закрыли дверь. С угрожающим видом они подошли к кровати. Феннер напрягся и вызывающе взглянул на них.
– Ну и что дальше? – спокойно спросил он. Карлос слегка дрожал от возбуждения. Судя по расширившимся зрачкам, явно накачался наркотиками.
– Сейчас мы с тобой немного потолкуем, – прошипел Карлос и ударил Феннера кулаком в лицо. Феннер успел немного отклониться и ослабить удар, который пришелся по верхней губе.
– Это тебе должок, – злорадно проговорил Карлос. Феннер ничего не ответил. Он с ненавистью посмотрел в глаза Карлоса, прекрасно сознавая, что с привязанной левой рукой у него мало шансов справиться с этой озверевшей тройкой.
– Итак, ты – частный детектив, вонючая ищейка, – объявил Карлос, доставая из кармана документы Феннера и швыряя их ему в лицо. – Надо отдать должное, ты чуть не провел меня, хотя я и подозревал, что с тобой не все чисто.
В наступившей тишине Карлос подошел и сел на край кровати. Сейчас Феннер мог придушить его, как цыпленка. Если бы эти двое вышли хоть на минуту. Надо было выждать.
Карлос резко наклонился к нему и сильно ударил его два раза по лицу. Феннер лишь сплюнул, но ничего не сказал. Карлос опять сел. Теперь он дрожал всем телом, как невменяемый. С трудом взяв себя в руки, он выдавил.
– Какого черта ты приперся сюда? Что ты вынюхиваешь? Упрямое молчание Феннера выводило его из себя, и кровать затряслась от его дрожи. Феннер вытер окровавленные губы о плечо и с тихой ненавистью сказал:
– Я тебя предупреждал, трусливая скотина, что об меня ты обломаешь свои гнилые зубы. Теперь берегись. Я не успокоюсь, пока не переломлю твой хребет.
– А мы тебя успокоим сейчас, – громко расхохотался Миллер.
– Он еще и угрожает, вонючка. Сам – нахал, видал нахалов, но таких… – поддакнул Рейджер.
Руки Карлоса дрожали, и он засунул их в карманы.
– Слушай, ты, герой. Если ты не скажешь, что тебе здесь надо, мы примемся за тебя по-настоящему. Мы можем развязывать языки. Вспомни того китайца.
Феннер ухмыльнулся и начал незаметно высвобождать руку из петли.
– Поцелуй меня в зад и выметайся отсюда со своими ублюдками, пока цел, – сказал Феннер просто для того, чтобы выиграть время.
– А ну-ка проверьте его на вшивость, – кивнул Карлос Рейджеру и Миллеру.
Рейджер подскочил к кровати как раз в тот момент, когда Феннер выдернул руку из петли. Он прогнулся на кровати и с размаха резко ударил нападавшего носком туфли по коленной чашечке. Рейджер свалился на пол, схватившись обеими руками за колено, извергая поток ругательств. Его лицо исказила гримаса боли. Миллера Феннер встретил, уже сидя на кровати. Тот схватил его руками за волосы, стараясь пригнуть к матрасу и подмять под себя, но получил сильнейший апперкот правой в живот. Миллер мешком рухнул на пол и начал кататься по нему, хватая ртом воздух. Карлос трусливо попятился к стене. Феннер поднялся и устремился за ним, волоча за собой кровать. Пришедший в себя Рейджер схватился за ножку кровати и повис на ней как раз в тот момент, когда Феннер почти добрался до Карлоса. Это дало тому возможность выскользнуть за дверь.
– Вставайте, скоты неповоротливые, и успокойте его, – завизжал Карлос из коридора. Он выхватил пистолет и направил его на разъяренного Феннера.
– Не двигайся! Иначе я выпущу твои мозги. Феннер сделал еще один шаг к двери, таща по полу кровать и уцепившегося за нее Рейджера.
– Иди сюда, трусливый шакал. Пушка тебе не поможет. Очухавшийся Миллер поднялся на ноги и, с разбегу налетев на Феннера сзади, сбил его с ног. Феннер упал на кровать, неловко подломив под себя правую руку. На какое-то мгновение он оказался беззащитным, и Миллер нанес ему серию ощутимых ударов, прежде чем Феннеру удалось сбить его ногой с кровати. Но тот быстро вскочил на ноги, а Рейджер в это время схватил Феннера сзади за шею и начал душить. Подоспевший Миллер принялся наносить ему беспорядочные удары спереди. Они мало беспокоили Феннера, но Рейджер не ослаблял свой железный захват, и у Феннера все поплыло перед глазами. Он уперся ногами в пол и, собрав силы, резко оттолкнулся назад, свалив кровать. Рейджер оказался под ним и отпустил его шею, пытаясь выбраться.
Феннер оказался в крайне неудобном положении. Он стоял на коленях с заломленной левой рукой и кроватью на спине. Единственным выходом было поставить ее на место, что он и сделал, перекувырнувшись через голову. Но тут Рейджер больно ударил его ногой по голени, и он опять неловко упал. Страшная боль пронзила его левое плечо, и невероятным усилием Феннер поднял тяжелую кровать и припер ею Рейджера к стене. Тяжелая металлическая перекладина уперлась Рейджеру в горло, и Феннер надавил на кровать всей своей массой. Глаза Рейджера вылезли из орбит, и он беспомощно задергал руками, как пришпиленная бабочка крыльями. Сзади Миллер наносил удары в голову, но Феннер упрямо не ослаблял нажима. Он понимал, что если ему удастся выключить Рейджера, то с двумя остальными справиться будет легче. Лицо Рейджера посинело, а руки уже не трепыхались, а лишь мелко вздрагивали.
Подскочивший со стороны Карлос сильно толкнул кровать. Она с грохотом упала на пол, увлекая за собой Феннера. Освобожденный Рейджер упал на четвереньки и зашелся удушливым кашлем, как больная собака.
Кровь из рассеченного Миллером лба застилала Феннеру глаза. Он вытер ее тыльной стороной свободной руки и тут же с размаху саданул ею под ложечку подскочившему Миллеру, который схватил его за руку и, падая, увлек за собой. На какое-то мгновение оба оказались на полу под кроватью. Карлос бегал вокруг них, пытаясь достать Феннера через железную сетку. Тем временем Феннер захватил пальцами ключицу Миллера и рванул ее на себя. Миллер завопил от боли, бешено молотя руками по сетке, обдирая пальцы.
Видя, что дело плохо, Карлос выскочил наружу и что-то громко прокричал по-испански. Миллер с позеленевшим лицом наконец оторвался от Феннера, выкатился из-под кровати и лежал не шевелясь, испуганно таращась на окровавленного детектива.
Феннер попытался усмехнуться, – но только скривился от боли. Он медленно поднялся и поставил кровать на ножки, пнул безжизненную тушу Миллера ногой, потом наклонился и выломал одну железную ножку. В изорванной одежде, весь залитый кровью, он был страшен. Шаг за шагом он стал медленно продвигаться к выходу, волоча за собой злополучную кровать. Проходя мимо зашевелившегося Рейджера, он саданул его ножкой по голове. Тот свалился набок, схватившись руками за голову. Феннер сделал еще несколько мучительных шагов и вышел из комнаты в коридор. Ноги вдруг подогнулись, он упал на четвереньки. Перед глазами пошли красные круги. Больше всего на свете ему хотелось сейчас лечь, но он знал, что надо идти дальше.
Он оперся рукой о стену и, шатаясь, поднялся. Но, сделав еще шаг, он опять упал и снова стал медленно подниматься. Его бросало от стены к стене узенького коридорчика, почище чем тогда на баркасе, а кровать тянула вниз, как многопудовый якорь.
Внизу раздались возбужденные голоса, и Феннер попытался вернуться в комнату, где было больше места для маневра. Несколько пар ног застучали вверх по лестнице. «Эти подонки все же достали меня», – с горечью подумал он, слабеющей рукой держа наготове железную ножку. И тут ему в ноги нырнул ловкий пуэрториканец. Второй схватил его за горло, увернувшись от ножки.
– Эй, вы! Только не сильно. Он мне нужен живым, – теряя сознание, услышал он голос Карлоса. Потом кто-то вырвал ножку из его рук и с хрустом опустил ее ему на голову. Он еще слабо сопротивлялся, но после второго удара по голове черная пелена сомкнулась перед его глазами, и он провалился в пустоту.
«Кажется, меня неплохо отделали, – подумал Феннер, придя в себя. – Они думают, что я уже не могу драться, иначе бы опять привязали меня».
Потом он понял, что лежит не на кровати, а на вонючем, заплеванном полу все той же комнаты. Только теперь к нему еще добавились пятна крови. Он попытался приподняться, но, к своему удивлению, обнаружил, что не в состоянии пошевелить ни рукой, ни ногой.
«Что за чертовщина!» – подумал он, явственно ощущая, что не связан, но двигаться не мог. Он взглянул наверх и понял, что свет все-таки горит, но вместо лампочки сквозь распухшие веки смог рассмотреть только яркое расплывчатое пятно. Когда он попытался повернуть голову, резкая боль молнией пронзила его избитое тело, и он едва не потерял сознание. Полежав еще немного, он вновь забылся тяжелым сном.
Он проснулся оттого, что кто-то больно пнул его ногой в ребра:
– Просыпайся, сволочь!
Феннер открыл глаза и увидел возле себя осклабившегося Рейджера. Превозмогая боль, он схватил его за ноги и дернул. Рейджер с грохотом свалился, испуганно отбрыкиваясь от поверженного детектива. Убедившись, что Феннер очень слаб, он подскочил к нему, схватил за ворот рубашки и несколько раз стукнул головой о пол. В этот момент в комнату вошел Карлос.
– Развлекаешься? – недовольно сказал он Рейджеру.
Рейджер повернул к нему искаженное злобой лицо.
– Послушай, Пайо. Он чуть не угробил нас с Миллером. И чего ты с ним возишься?
Карлос подошел поближе и взглянул на Феннера. Потом он перевел строгий взгляд на Рейджера.
– На вашем месте я бы помолчал. Дармоеды! Или он вышиб тебе последние мозги? – Потом, несколько успокоившись, добавил:
– Прихлопнуть его мы всегда успеем. Надо узнать, что у него на уме. Не удовольствия же ради он явился из Нью-Йорка и затесался в нашу компанию. Я нутром чую, что он очень опасен.
– Ты прав. Так, может, попотрошить его? – спросил Рейджер.
– Не сейчас. Он очень слаб. Еще, чего доброго, сдохнет. Пусть немного отлежится.
И они вышли из комнаты.
Спустя час Феннер опять пришел в себя. Он ничего не ощущал, кроме сплошной боли, с трудом разлепил заплывшие глаза и огляделся. Ему показалось, что стены вот-вот обрушатся и раздавят его. Он со стоном закрыл глаза, стараясь не потерять сознание. Потом подполз к двери и попробовал ее открыть. Дверь была заперта. Сейчас он был поглощен единственной мыслью: не дать им восторжествовать и достойно уйти из жизни. Его так долго били по голове, что он был на грани помешательства. «Нет, они не успокоятся, пока не замучают меня, как того китайца», – подумал он. В его глазах появился сумасшедший блеск. Феннер лихорадочно ощупал пряжку своего пояса. Он вытащил пояс и затянул его вокруг шеи. Потом поднялся и, держась за стены, обошел комнату в поисках какого-нибудь крюка или гвоздя. Но стены были совершенно голыми. Он отупело уселся на пол с болтавшимся на шее ремнем. «Не дамся, не дамся, не дамся! – стучало в его воспаленном мозгу. – Кретин», – обругал он себя, остановившись взглядом на дверной ручке.
Он поспешно подполз к двери и закрепил свободный конец ремня на ручке. Потом привалился к ней спиной и отпустил руки. Злорадная улыбка появилась на его лице, когда он подумал, что все-таки провел Карлоса.
Тонкий ремень врезался в его плоть, и перед глазами пошли черные круги. Задыхаясь, он чуть было вновь не оперся руками в пол, но усилием воли превозмог себя. И тут ручка с треском обломилась, и он рухнул на пол.
Некоторое время он лежал в полуобморочном состоянии, со свистом втягивая горячий воздух в отбитые легкие. Осознание поражения было сильнее терзавшей его боли.
С огорчением он снял ремень с шеи и некоторое время лежал неподвижно, уставившись в засиженный мухами потолок. Думать было мучительно больно. Все его существо жаждало покоя, а мозг выдавал мысли очень скупо. Вдруг на него вновь нашло озарение сумасшедшего. Он схватил пояс и посмотрел на пряжку, как будто видел ее впервые в жизни. Центральный стержень, который входил в дырочки пояса, был острый и блестящий. Теперь надо было только нащупать вены и проткнуть их. Смерть от потери крови будет тихой, медленной…
Нащупав толстую вену на ноге, он глубоко вонзил в нее стержень пряжки и в изнеможении рухнул на пол. Голова его со стуком ударилась о доски, и он потерял сознание.
Из яркого тумана материализовалась смутная фигура, от которой исходило странное сияние. Феннер подумал, уж не ангел ли это, но картинка стала отчетливее, и он узнал склоненное над ним лицо Керли. Она шевелила губами, но Феннер ничего не слышал.
– Привет, детка, – слабо произнес он.
Постепенно туман рассеялся, и из него выплыли очертания какой-то комнаты. Позади Керли с озабоченным лицом стоял какой-то человек с козлиной бородкой.
– Теперь он поправится, – сказал козлолицый. – Не разрешай ему вставать. Если я понадоблюсь, вы знаете, где меня найти.
Слова врача доносились откуда-то издалека и с трудом оседали в сознании Феннера.
– Дай мне воды, – попросил он и тут же заснул. Он чувствовал себя лучше, когда проснулся. Стены комнаты больше не плыли, а барабан в голове затих. Керли сидела на стуле рядом с его кроватью. Ее красивое лицо выглядело усталым, а веки слипались.
– Ради Бога, объясни… – начал он, но Керли быстро поднялась и поправила его простыню.
– Пока тебе нельзя разговаривать, – произнесла она тоном профессиональной сиделки. – Все в порядке. Спи'.
Феннер закрыл глаза и попытался вспомнить, что же с ним произошло. Бесполезно. Белоснежная постель действовала успокаивающе, уверенность Керли передалась ему. Тело не так болело, лишь кое-где отдавалась тупая боль. Он вновь открыл глаза. Керли принесла ему воды.
– А чего-нибудь покрепче нет? – спросил он.
– Послушай, тупоголовый. Ты болен. Они сделали из тебя отбивную, и сейчас я собираю тебя по кусочкам. Поэтому пей то, что дают.
– Где я нахожусь?
– В моей квартире на Уайт-стрит.
– А каким образом я тут очутился?
– Сейчас поздно. Спи. Завтра я тебе все расскажу. Феннер приподнялся на локте. Он приготовился скривиться, но боли не было. Он чувствовал только сильную слабость.
– Я и так проспал полжизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20