Мелтби сидел снаружи, разглядывая восходящий месяц. Темнота - он заметил это еще прошлой ночью - создавала неуловимый, вездесущий фиолетовый полусвет. Ну, это-то ясно! При таком угловом размере солнца и таком его цвете температура на поверхности планеты составляла бы минус сто восемьдесят градусов, а не плюс восемьдесят. И, значит, одно из пятисот тысяч голубых солнц… Интересно, но…
Мелтби усмехнулся. “Нет дальнейших инструкций” капитана Плейстона несло в себе все признаки окончательного приговора, который… Он невольно вздрогнул и попытался представить себя через год, как и сейчас, вглядывающегося в неменяющийся месяц. Десять лет, двадцать… Тут он почувствовал ее присутствие. Уже некоторое время она стояла в дверях, глядя на него. Он поднял взгляд. Сноп белого света изнутри корабля придавал ее лицу какое-то странное выражение.
- Мы больше не услышим позывных корабля, - сказала она и, повернувшись, исчезла в кабине. Мелтби равнодушно кивнул головой. Прекращение связи было сурово и даже жестоко, но полностью отвечало уставу, где была предусмотрена подобная ситуация. Робинзоны должны раз и навсегда уяснить, что отрезаны бесповоротно. Что теперь и всегда могут надеяться только на себя. Что ж, пусть будет так. Факт остается фактом, и нужно принять его. В одной из книг, прочитанных на корабле, была глава о потерпевших катастрофу. В ней сообщалось, что истории известно девятьсот миллионов людей, которых судьба забросила на незнакомые планеты. Большинство этих планет в конце концов были найдены, и по крайней мере на десяти тысячах образовались большие сообщества. По закону каждый должен был способствовать росту популяции: и мужчины, и женщины, независимо от предыдущего положения. Робинзоны должны забыть о своих чувствах и собственном “я”, а думать о себе, как об инструменте экспансии расы. Существовали даже наказания, конечно, невыполнимые, если помощь не пришла, но со всей суровостью применяемые к спасенным. Не исключено, что когда-нибудь суд решит, что человек и… ну что ж, робот это особый случай.
Он просидел так с полчаса, наконец поднялся, чувствуя голод. Он совершенно забыл об ужине и внезапно разозлился сам на себя. Черт побери, это не лучший момент для оказания на нее давления. Рано или поздно она сама убедится, что приготовление пищи ее обязанность. Но только не в эту ночь. Он поспешил к кораблю, в миниатюрную кухоньку, составляющую часть оборудования каждого сегмента. В коридоре он остановился: из-под кухонных дверей сочился свет, а внутри кто-то насвистывал без определенной мелодии, но весело. В воздухе пахло жареным мясом с овощами. Они почти столкнулись на пороге.
- А я хотела тебя, позвать, - сказала она.
Ужин прошел в молчании. Сунув посуду в автомат, они сели на большой диван. Мелтби наконец заметил, что женщина как-то особенно смотрит на него.
- Есть ли шанс, - спросила вдруг она, - что у гибридника и женщины человеческой расы будут дети?
- Если говорить откровенно, - признался Мелтби, - я не очень верю в это. - Он принялся описывать процесс холодного давления, сопутствующий формированию протоплазмы, необходимой для возникновения гибридника, а когда закончил, она по-прежнему смотрела на него. Наконец заговорила:
- Со мной сегодня случилась очень странная вещь после того, как туземец швырнул копье. Я поняла, - ей было трудно подбирать слова, - поняла, что если говорить обо мне лично, то я решила проблему роботов. Разумеется, - спокойно продолжала она, я не стала бы противиться в любом случае, но мне приятно сознавать, что ты нравишься мне, - она улыбнулась, нравишься безоговорочно.

15
Голубое и в то же время желтое солнце. На следующее утро Мелтби сидел на своем стуле, ломая над этим голову. Он ожидал визита туземцев, поэтому решил остаться в корабле. Размышляя, он не спускал глаз с краев поляны, границ долины, но…
Есть закон, вспомнил он, описывающий переход света в другие полосы спектра, например, желтые. Он довольно сложен, но поскольку всю аппаратуру командного мостика составляли контрольные приборы, нужно основываться на математике, если, конечно, пытаться установить, что это за солнце. Большая часть тепла скорее всего доходила до планеты в полосе ультрафиолета, но проверить это было нельзя. Значит, нечего забивать себе голову, лучше заняться желтой полосой.
Он вошел в корабль. Глории нигде не было видно, но дверь в ее спальню была закрыта. Он нашел блокнот, вернулся на свое место и принялся считать. Через час ответ был готов: миллион триста тысяч миллионов миль. Почти одна пятая светового года. Он сухо засмеялся: это было то, что надо. Хорошо бы иметь более полные данные или… А нужны ли они? Он вдруг замер. Неслыханная действительность обрушилась на него, и он с криком вскочил на ноги. Повернувшись, он уже хотел вбежать в корабль, как длинная черная тень закрыла небо. Тень настолько огромная и так быстро закрывшая всю долину, что Мелтби остановился и посмотрел на небо. Военный корабль “Звездный Рой” низко висел над планетой желто-коричневых джунглей, выпуская из себя спасательный катер. Прежде чем он приземлился, у Мелтби была минута для разговора с Глорией.
- Подумать только, - сказал он, - что секунду назад я сделал открытие.
Глория не смотрела на него. Взгляд ее был устремлен вдаль.
- Что касается меня, - продолжал он, - думаю, лучше всего засадить меня в камеру и…
- Не говори глупостей, - прервала она, по-прежнему не глядя на него. - Не думай, что я смущена оттого, что ты поцеловал меня. Я приму тебя в своей каюте, но позднее.
Ванна, чистая одежда, и наконец Мелтби через трансмиттер вошел в секцию астрофизики. Его собственное открытие шокирующего факта, в принципе правильное, требовало, однако, выяснения некоторых деталей.
- Мелтби! - шеф секции подошел к нему, протягивая руку. Это солнце, которое ты отыскал… уже после первого описания желтизны и черноты у нас возникли подозрения. Но, конечно, мы не могли пробуждать ваши надежды. Это запрещено, как ты знаешь. Отклонение оси, несомненно долгое лето, за время которого у больших деревьев в джунглях не прибавилось слоев… это дало пищу для раздумий. А убогий спектр с полным отсутствием темных полос - это уже почти решение. Последнее доказательство мы получили, просматривая фильм, снятый на ортопленке, тогда как сине- и красночувствительные пленки были сильно недодержаны. Этот ряд звезды так горяч, что практически все излучение ее энергии происходит в ультрафиолетовом и инфракрасном диапазонах. Вторичное излучение - типа флуоресценции в атмосфере самой звезды - видимый желтый свет возникает, когда атомы гелия преобразуют ничтожную часть ультрафиолетового излучения в волны большей длины. В некотором смысле это флуоресцентная лампа, но превышающая средние космические размеры. Полное излучение, доходящее до планеты, было конечно, огромно, а присутствие на ее поверхности водяных паров, двуокиси углерода и иных газов - это совсем другое дело. Ничего удивительного, что туземец сказал, будто всегда было тепло. Лето длится уже тысячи четыре лет. Обычно излучение звезды такого типа - почти равно излучению Новой в ее катастрофическом апогее активности. Радиация ее примерно соответствует радиации ста миллионов обычных солнц. Мы называем Новой О ярчайшую из всех звезд, а такая всего одна в Большом Магеллановом Облаке - это огромная и великолепная С Дорадус. Когда я попросил тебя позвать капитана Лаурр, то сказал ей, что среди ста миллионов солнц она выбрала…
Мелтби прервал его:
- Минутку, я не ослышался? Ты сказал, что сообщил это леди Лаурр прошлой ночью?
- Там внизу была ночь? - заинтересовался капитан Пленстон. - Да, при случае… чуть не забыл… Такие вещи, как женитьба, не имеют для меня- большого значения… теперь, когда я стал стар, но все же поздравляю.
Мелтби не поспевал за ходом разговора. Разум его застрял на известии о том, что она обо всем знала. Услышав последние слова, он пришел в себя.
- Поздравляю? - повторил он.
- Самое время ей выйти замуж, - буркнул капитан. - Она всегда думала только о профессиональной карьере. Кроме того, это хорошо подействует на остальных роботов… прошу прощения. Поверь, название не имеет для меня ни малейшего значения. Так или иначе, сама леди Лаурр объявила об этом несколько минут назад, так что заходи в другой раз. - Махнув на прощание рукой, он отошел.
Мелтби направился к ближайшему трансмиттеру. Она наверняка ждет его, и он не может испытывать ее терпение.

16
Бледно светящийся шар имел в диаметре около трех футов. Он висел в воздухе посредине кабины, и нижняя ее поверхность была на уровне подбородка Мелтби. Он нахмурился и, напрягши свой делианский разум, встал с кровати, сунул ноги в тапки и осторожно обошел светящийся предмет. Едва он оказался сзади, как шар исчез. Мелтби торопливо вернулся и вновь увидел его. Он позволил себе улыбнуться. Как он и предполагал, это была проекция из подпространства, направленная на его кровать, и не имеющая материального воплощения. Явление заинтриговало его. Если бы он не знал, что у них нет такого коммутатора, то думал бы, что сейчас его уведомят о наступлении времени действия. Ему очень хотелось думать, что это не так. До сих пор он ни на шаг не приблизился к решению. Однако кто бы еще мог пытаться добраться до него? Его охватило желание коснуться кнопки, соединявшей центр командования корабля с тем, что происходило в каюте. Не хотелось бы, чтобы Глория думала, что он поддерживает связь со своими. Если она начнет подозревать, то даже то, что он ее муж, не спасет его двойного разума от психолога корабля.
Однако кроме супружеских у него были и другие обязанности. Он сел на кровать и, поглядывая исподлобья на шар, сказал:
- Допустим, я знаю, кто вы. Чего вы хотите? Из шара послышался очень сильный и уверенный в себе голос:
- Тебе кажется, что ты знаешь, кто говорит. Может, узнал по этому прекрасному шару?
Мелтби узнал голос. Глаза его сузились, он с трудом глотнул, но тут же взял себя в руки. Он не забыл, что может иметь слушателей, которые сделают соответствующие выводы, если он сразу узнает этого человека. Именно для них он сказал:
- Дело довольно просто. Я - гибридник, попавший на борт земного военного корабля “Звездный Рой”, находящегося в Большом Магеллановом Облаке, в районе Пятидесяти Солнц. Кто, кроме представителя моей расы, может пытаться связаться со мной?
- И зная об этом, ты не сделал попытки выдать нас?
Мелтби молчал. Замечание не понравилось ему. Он понял, что эти слова, так же как недавно его собственные, были адресованы возможным слушателям. Но это обращение внимания на то, что он хотел сохранить разговор в тайне, не было дружеским жестом. Он яснее, чем прежде, осознал, что не стоит забывать о своей политической позиции, как на корабле, так и вне его. И взвешивать каждое слово. Вглядываясь в светящийся предмет, он решил установить скрывающегося за ним человека.
- Кто ты? - лаконично спросил он.
- Ханстон!
- О! - воскликнул Мелтби. Его удивление было не совсем искусственным. Подтверждение своей догадки произвело на него впечатление. Теперь последствия этого разговора приобретали более глубокое значение. Ханстона освободили после того, как “Звездный Рой” нашел Пятьдесят Солнц. С этого времени Мелтби оказался в ситуации, фактически лишившей его связи с внешним миром.
- Чего ты хочешь? - повторил он.
- Твоей дипломатической поддержки.
- Моей… чего? - выдавил Мелтби.
Голос Ханстона звучал теперь гордо.
- Согласно нашему убеждению, что гибридники, несмотря на малую численность, имеют право на участие в правительстве Пятидесяти Солнц наравне с другими, я приказал сегодня захватить все планеты нашей системы. В этот момент армии гибридников, поддерживаемые самым мощным супероружием в галактике, проводят вторжение и вскоре победят. Ты…
Голос умолк и после паузы спокойно продолжал:
- Вы внимательно слушаете меня, капитан Мелтби?
Этот вопрос был, как тишина, воцарившаяся после удара грома. Мелтби медленно приходил в себя от шока. Он встал, но тут же вновь сел на кровать. До него наконец дошло, что, хотя мир изменился, кабина по-прежнему существует. Кабина, светящийся шар и он сам. Гнев разгорелся в нем со страшной силой.
- Ты отдал приказ… - яростно рявкнул он и тут же остановился. Его мозг перестроился для молниеносного понимания. Мелтби анализировал возможности, открывшиеся после получения этой информации. Наконец он мрачно заговорил, отлично понимая, что его положение делает невозможным спор о существе дела. - Ты утверждаешь, что это совершилось, но то, что я знаю о политике Империи Земли, убеждает меня, что надежды твои напрасны.
- Вовсе нет, - последовал быстрый ответ. - Нам нужно убедить только первого капитана, леди Лаурр. Она уполномочена поступать, как сочтет нужным, а она твоя жена.
Мелтби колебался, но был теперь гораздо спокойнее. Интересно, что Ханстон, начавший действовать по своему усмотрению, ищет теперь его поддержки. Вообще-то странного здесь ничего не было. Именно это внезапное понимание, что он ждал чего-то такого с самого начала, с того момента, как было объявлено об обнаружении земным кораблем Пятидесяти Солнц, заставило Мелтби молчать. Через пять-десять лет, может, даже через год, печать земного одобрения навсегда закрепит систему демократии Пятидесяти Солнц такой, какая она есть. А законы этого правительства полностью исключали гибридников из какого-либо участия в нем. Сейчас, в этом месяце, теоретически еще можно было что-то изменить. Потом же…
Стало ясно, что именно он замешкался с принятием решения. Эмоции остальных сосредоточились на жажде деятельности и наконец перешли в действия. Ему придется как-то покинуть корабль и посмотреть, что происходит, однако в эту минуту главное осторожность.
- Я не против представить твои аргументы моей жене. Но некоторые из них не произвели на меня ни малейшего впечатления. Ты сказал: мощнейшее супероружие в галактике. Согласен, этот способ использования подпространственной связи для меня нов, но в целом твое утверждение просто нонсенс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17