Джонатан Кэрролл: «Деревянное море»

Джонатан Кэрролл
Деревянное море


Крейнс-Вью – 3



OCR Tatyana, вычитка Tatyana и Люся
«Деревянное море»: «Домино». «Эксмо»; Санкт-Петербург, Москва; 2007

ISBN 978-5-699-22354-1 Аннотация Представьте себе, что вы живете в тихом провинциальном городке. Однажды, поддавшись сентиментальности, вы приютили больную собаку; теперь она не оставит вас в покое, и то, что она умерла, ей отнюдь не помеха. Затем но долгу службы вам приходится расследовать таинственное исчезновение целой семьи, оставившей после себя лишь магическое разноцветное перо. Подскажет ли оно вам, как переплыть деревянное море? Джонатан КэрроллДеревянное море Посвящается Айфаху Посвящается Айфаху Второму в Аугартенском раю. – Собака Айфах была названа в честь IFAH (International Federation for Animal Health) – Международной федерации ветеринарного здравоохранения.

Второму в Аугартенском раю Аугартен – старинная венская фабрика по производству фарфора; под тем же названием существует и отель в австрийских Альпах.

ОЛД-ВЕРТЬЮ Никогда не покупайте желтую одежду или дешевую кожу. Это мое кредо, правда, не единственное. Знаете, на что я люблю смотреть? Как люди себя гробят. Поймите меня правильно: я говорю не о тех несчастных сукиных детях, которые прыгают из окон или засовывают свои безмозглые головы в пластиковые мешки, чтобы задохнуться. И не о боях без правил, когда взбесившиеся бритоголовые рвут друг друга зубами. Я говорю о любом прохожем на улице, с лицом цвета асфальта, закуривающем «Кэмел» и при первой же затяжке заходящемся кашлем, от которого его душа, того и гляди, выскочит из тела. Ну, ты даешь, парень! Да здравствуют никотин, упрямство и потакание своим страстишкам.«Давай-ка еще одну порцию, приятель!» – напевает его величество Холестерин, усевшийся в самом дальнем углу бара. Нос у него как морковка, а давление такое, что хватит отправить его со всем семейством прямехонько в Аид к Плутону. Удовольствие, изобилие, полнота. Инфаркт переселит его на тот свет всего за несколько секунд. Холодное пиво в кружках из толстого стекла и запах жарящихся бифштексов пребудут с ним до его смертного часа. Игра стоит свеч. Я с ним.Моя жена Магда говорит: мне все слова, что горох о стену. Но я ведь прекрасно все понимаю, просто не всегда соглашаюсь. Олд-вертью – прекрасный тому пример. Вот представьте: однажды в участок является некий тип с собакой – ты таких сроду не видал, а ему, видать, нравится. Это какая-то помесь, но больше всего в ней от питбуля; весь он покрыт пятнами, коричневыми и темными, ну не собака, а настоящий «мраморный» торт. Но больше ничего нормального у этого пса нет, потому что у него три с половиной ноги, один глаз и дышит он как-то странно. Вроде как одной стороной рта, но точно сказать нельзя. Когда он выдыхает, то вроде как «Мишель» потихоньку насвистывает Когда он выдыхает, то вроде как «Мишель» потихоньку насвистывает. – «Michelle» – песня Beatles с альбома «Rubber Soul» (1965), лауреат «Грэмми» 1966 г. в категории «Лучшая песня».

. На голове два глубоких шрама. В общем, видок такой, что все мы на него молча глазеем, как если б он только что прилетел из преисподней на «конкорде».И вот страшилище это щеголяло изящным ошейником из красной кожи, на котором висело маленькое серебряное сердечко с гравировкой «Олд-вертью» …серебряное сердечко с гравировкой «Олд-вертъю». Именно в такой орфографии. – Old Virtue (англ.) – старая добродетель; на ошейнике же выгравировано «Old Vertue».

. Именно в такой орфографии. И все. Ни имени хозяина, ни адреса или телефона. Только Олд-вертью. Пес едва держался на ногах. Он тут же рухнул на пол и засопел. Парень, который его привел, сказал, что тот спал на автомобильной стоянке у супермаркета «Гранд юнион». Он понятия не имел, что с этим страшилой делать, но чувствовал: оставь его там – и тот кончит жизнь под колесами, вот он его и притащил к нам.Все решили, что надо его отправить в ближайший приют для животных и забыть о нем раз и навсегда. Но для меня это была любовь с первого взгляда. Я ему устроил ложе в своем кабинете, купил собачьего корма и пару оранжевых мисок. Он продрых почти без просыпа двое суток подряд. А просыпаясь изредка, смотрел на меня со своего ложа печальными глазами. Вернее, глазом. Когда кто-то спросил, почему я его здесь держу, я отвечал, пес будет здесь жить – и баста. Ну, а поскольку я начальник полиции, никто и не думал возражать.Кроме моей жены. Магда считает, животные годятся только в пищу, и с трудом выносит славного кота, который живет у нас уже много лет. Узнав, что я приютил в своем кабинете трехногий одноглазый «мраморный» торт, она пришла взглянуть на него. Она как-то слишком уж долго на него смотрела, выпятив нижнюю губу. Плохой знак.– Чем они страшней, тем тебе милей, да, Фрэн?– Этот пес – ветеран, радость моя. Он воевал. – В Северной Корее дети мрут с голоду, а ты тут откармливаешь дворнягу.– Так пришли сюда этих детишек, он с ними поделится своим «Альпо».– Ты – дворняга еще почище, чем он, Фрэнни.Дочь Магды, Паулина, стоявшая рядом с матерью, начала хихикать. Нас это удивило, мы посмотрели на нее с любопытством – Паулина вообще ни над чем не смеется. Полное отсутствие чувства юмора. Если ей и случается засмеяться, то причина, как правило, бывает нелепой или абсолютно неподходящей для смеха. Странная девчонка – изо всех сил старается остаться незаметной. Я втайне про себя зову ее Тенью.– Что тебя так развеселило?– Фрэнни. Всегда сворачивает налево, когда остальные идут направо. А что такое с твоей собакой? Что она делает?Я повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как Олд-вертью умирает.Он сумел встать, но все три его лапы сильно дрожали. Голова у него опустилась и дергалась вверх-вниз, словно он говорил кому-то «нет».Паулина, естественно, захихикала.Вертью перестал мотать головой, поднял ее и посмотрел на нас. На меня. Он посмотрел прямо мне в глаза и подмигнул. Богом клянусь. Старый пес подмигнул мне, как если бы у нас была общая тайна. Потом опрокинулся на бок и умер. Три его лапы несколько раз дернулись в воздухе, потом медленно подтянулись к туловищу. Сразу было ясно, куда он отправился.Никто из нас не произнес ни слова – мы только смотрели на бедолагу. Наконец Магда подошла и наклонилась над ним.– Вот беда, не стоило мне плохо о нем говорить.Мертвая собака пукнула. Звук был долгий – последний выдох сбился с пути. Магда отпрянула и бросила на меня сердитый взгляд.Паулина скрестила руки на груди.– Ну и дела! Две секунды назад был жив, а теперь его нет. Я никогда не видала, как умирают.Одно из немногих преимуществ молодости. Когда тебе семнадцать, смерть кажется далекой, как звезда, до которой бог знает сколько световых лет, – и через самый мощный телескоп не разглядишь. А потом становишься старше и обнаруживаешь, что никакая это не далекая звезда, а огромный астероид, который скоро проломит тебе башку.– И что теперь, доктор Дулитл Доктор Дулитл – доктор, понимающий язык животных, из повестей-сказок Хью Лофтинга (1886-1947); первые девять вышли в 1920-1928 гг., по книжке в год, а две заключительные – в 1933 и 1948 гг. Русским переложением нескольких повестей цикла является «Айболит» К. Чуковского (1929).

?– Теперь, наверно, мне придется его похоронить.– Надеюсь, не у нас на заднем дворе.– По-моему, самое лучшее место – под твоей подушкой.Мы улыбнулись, глядя друг другу в глаза. Она чмокнула воздух между нами.– Пошли, Паулина. У нас куча дел.Магда вышла, но Паулина не торопилась. Медленно пятясь к двери, она, как загипнотизированная, не отрывала взгляда от пса. У дверей она остановилась, чтобы вглядеться еще. За дверью моего кабинета раздался громкий взрыв смеха. Очевидно, Магда поделилась с остальными печальной новостью.– Догоняй маму, Паулина. Мне надо его во что-нибудь завернуть и унести отсюда.– А где ты собираешься его хоронить?– Где-нибудь на берегу реки. Чтобы вид был красивый.– А это не будет нарушением закона – хоронить его там?– Если вдруг я себя на этом поймаю, обязательно арестую.Последняя моя фраза вывела ее из транса, она ушла.Даже мертвый он выглядел бойцом. Какую бы жизнь он ни вел, к финишной ленточке подошел на всех четырех (вернее, трех) и умер стоя. Истратил все свои силы, без остатка. Это было ясно с первого же взгляда на него. Голова вжата в плечи, глубокие шрамы на макушке зловеще розовеют. Хотел бы я знать, в какой переделке этот бедняга получил их, черт побери.Наклонившись, я осторожно накрыл пса дешевым одеялом и медленно перевалил его тело. Оно было тяжелым, обмякшим. Его здоровая передняя лапа вдруг высунулась наружу. Заталкивая ее назад, я ее слегка пожал.– Меня зовут Фрэнни. Сегодня я носильщик твоих лап.Я поднял узел и понес его к двери. Она вдруг распахнулась, и в проеме показался патрульный Большой Билл Пегг, изо всех сил старавшийся подавить улыбку.– Помочь, шеф?– Нет, сам управлюсь. Открой только дверь пошире.Снаружи толпились несколько человек. Мой выход они сопроводили бурными аплодисментами.– Очень смешно.– На твоем месте я не стал бы открывать зоомагазин, Фрэнни.– Что это у тебя там в одеяле? Никак поросята?– Хорош гость, нечего сказать: возьми да и умри прямо у радушных хозяев.– Вы, ребята, просто завидуете, что он помер не у вас, а у меня в кабинете, – сказал я на ходу.Взрывы хохота и шутки неслись мне вслед. Олд-вертью оказался довольно увесистым. И уложить его в машину было совсем непросто. Я сначала опустил его на крышку багажника и полез в карман за ключами. Сунул один из них в замочную скважину, послышался щелчок – и все. Тело не давало крышке подняться. Я приподнял узел на плечо и снова повернул ключ. На этот раз крышка поднялась. И в эту самую минуту над моим левым ухом раздался громовой глас:– Почему ты кладешь эту собаку к себе в багажник, Фрэнни?– Потому что она мертвая, Джонни. Я ее хочу похоронить.Джонни Петанглс, наш городской придурок, на цыпочках подобрался к машине и заглянул через мое плечо в багажник.– Можно и я с тобой? Поглядеть хочется.– Нет, Джон, – я пытался прислонить Вертью к одной из стенок багажника, чтобы его не кидало туда-сюда на ходу, но кто-то мне мешал.– Джон, двигай отсюда! Тебе что, делать нечего?– Ага. Где ты хочешь его похоронить, Фрэнни? На кладбище?– Кладбище только для людей. Я еще не решил. Можешь ты наконец подвинуться, чтобы я его здесь устроил?– Как ты его собираешься устроить, если он мертвый?Я замер и закрыл глаза.– Джон, как насчет гамбургера?– Это было бы расчудесно.– Заметано, – я вынул из кармана пятидолларовую бумажку и протянул ему. – Купи гамбургер, а когда с ним покончишь, отправляйся ко мне домой и помоги Магде с дровами, идет?– Идет, – он зажал деньги в кулаке, но с места не сдвинулся. – Возьми меня с собой. Я буду себя вести тихо-тихо.– Джонни, мне, видно, придется тебя пристрелить.– Вот всегда ты так, – он посмотрел на часы с портретом Арнольда Шварценеггера, которые я ему подарил несколько лет назад, когда он болел Терминатором. – Сколько у меня времени, прежде чем я должен буду помогать Магде? Не люблю быстро есть. У меня от этого газы.– Можешь не торопиться, – я похлопал его по плечу и открыл дверцу машины.– Не знал, что у тебя пес в дружках, Фрэнни.– Собаки умеют любить, Джон. Об этом пишут в книгах.Отъезжая, я взглянул в зеркальце заднего вида. Он махал мне вслед рукой, как это делал бы ребенок, – его кисть ритмично двигалась вверх-вниз.
Магда считает, что о характере человека можно судить по тому, что лежит у него в машине. Остановившись у светофора на Эйприл-авеню, я посмотрел на пассажирское сиденье и увидел вот что: три нераспечатанные пачки «Мальборо», дешевый сотовый телефон с треснувшим от частых падений корпусом, сборник рассказов Джона О'Хары Джон О'Хара (1905-1970) – американский писатель-натуралист гротескно-иронической школы, родом из пенсильванского городка Потсвилл, фигурирующего во многих его произведениях под названием Гибсвилл; лауреат Национальной книжной премии США за роман «Улица Сев. Фредерик, 10» (1955).

в бумажной обложке, запечатанный конверт со штампом городской больницы, содержащий результаты обследования с применением бариевой клизмы. В бардачке лежала упаковка мятных леденцов «Элтойдс» для освежения дыхания, видеокассета с фильмом «Вокруг света за восемьдесят дней» «Вокруг света за восемьдесят дней» – из множества киноверсий одноименного романа (1873) Жюля Верна (1828-1905) наверняка имеется в виду американская экранизация 1956 г.: режиссер Майкл Андерсон, в главных ролях Дэвид Наивен, Кантинфлас.

и компакт-диски с музыкой семидесятых, которую никто, кроме меня, не стал бы слушать. Единственными интересными вещами в моей машине были пистолет «беретта» у меня под мышкой и мертвая собака в багажнике. Результат этого беглого осмотра меня огорчил. Что, если бы мы жили у подножия Везувия и тот прямо сейчас надумал бы извергнуться еще раз? Погребенный под слоем лавы и пепла в своем двухтонном гробу марки «форд» я бы в идеальном виде сохранился для будущего. Спустя несколько тысячелетий археологи, откопав меня, принялись бы строить догадки, что я был за человек, исходя из содержимого моей машины: сигареты, компакт-диск группы КС the Sunshine Band КС the Sunshine Band – диско-группа из Майами, выпустившая множество хитов во второй половине 1970-х гг.

, результаты обследования прямой кишки и собачий скелет. И чтоже это за ископаемое?
Где и как мне похоронить Олд-вертью? У меня в машине не было никаких инструментов. Прежде надо было заехать домой и взять из гаража лопату. Я быстро свернул налево и поехал по Бродвею.В свой восьмидесятый день рождения мой отец поклялся, что никогда больше не прочтет ни одной инструкции. Умер он месяц спустя. Я сейчас об этом вспоминаю, потому что орудовал той же самой лопатой, когда его хоронил. Все решили, что я спятил. На кладбищах для этого есть могильщики, но я подумал, есть в этом что-то древнее и правильное – самому приготовить для отца последнее ложе. Я не смог бы прочитать каддиш Каддиш – еврейская поминальная молитва.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39