Но во дворе Конана сразу остановили. Во дворе толклись десяток стражников, несколько человек горожан и постояльцев. Офицер стражи остановил Конана:
– Как спалось, господин Конан?
– Хорошо. А с чего это вас интересует мой сон?
– Да с того, что сегодняшней ночью почитай весь город проснулся от истошных криков людей, принявших лютую смерть. Так что хорошим сном этой ночью ни один человек в городе похвастаться не мог. А на лице у тебя – кровь. Стоять!
Офицер отскочил в сторону, а стражники дружно нацелили на Конана заранее подготовленные луки. При том, что обычно в городе стражники луков не носили…
– Положи меч на землю! – приказал офицер. Краем глаза Конан увидел, что с боков тоже наготове стоят лучники. Бросаться на прорыв было немыслимо, и все же Конан колебался. Потом все же положил меч на землю.
– Руки назад! – приказал офицер.
– Не могу, – с удивлением ответил Конан. Он и в самом деле не мог двинуть ни рукой, ни ногой.
– Я держу его, – раздался сзади голос мага. Конан почувствовал, как что-то прикоснулось к его шее, и на ней сомкнулся холодный ошейник.
– Я заберу его с собой, – сказал маг.
– Ваши полномочия достаточно велики, господин Косталис, – возразил офицер, – но данный случай в них не предусмотрен. Зверское убийство пяти человек – это не тот случай, когда я мог бы отдать вам виновника, взятого практически с поличным. Меня не интересуют ваши магические заморочки, а вот казнить его я просто обязан. И я сделаю это, невзирая на ваши немереные полномочия.
– Я ценю ваше служебное рвение, – ответил маг, – и если бы дело касалось обычного преступника, я бы и не подумал препятствовать правосудию. Но дело в том, что этот человек одержим демоном. Вспомните события этой ночи! Разве такое возможно было совершить обыкновенному человеку? И в данном случае казнь человека ничего не даст – освобожденный демон может поселиться в вашем городе в бестелесном облике. Это вам надо? К кому вы потом прибежите за помощью? А?!
Офицер мучительно задумался, потом нехотя согласился:
– Хорошо, забирайте его. Но я отправлю донесение об этом случае.
– Это сколько угодно. Я не стану возражать даже против сопровождения, как для охраны пленника, так и для того чтобы они потом доложили об успешности конвоирования. Четырех стражников, я думаю, будет достаточно. Конных, конечно. А сейчас, будьте любезны, отгоните любопытствующих.
По приказу офицера стражники разогнали народ и выстроились за воротами, чтобы проводить мага с захваченным варваром к воротам города.
– Ты можешь мне не поверить, – обратился Косталис к Конану, – но я не испытываю никакого торжества или злорадства от того, что я оказался прав и ты примешь мою помощь по своей воле или против нее. Сейчас я сниму с тебя заклятье обездвиживания, и ты отправишься вместе со мной в мою башню. Там я смогу провести ритуал изгнания демона. Твое желание теперь уже не играет никакой роли. Даже если бы ты предпочел сгореть на костре как оборотень-убийца, меня такой расклад не устраивает. И не из-за моих переклиненных магией мозгов, не из-за извращенных планов, не из наивного стремления показать тебе свое могущество. Просто иначе твой демон будет резвиться по окрестностям, и мне так или иначе придется заниматься этой проблемой – выслеживать, ловить, связывать убивать… Ты понимаешь меня?
Под присмотром офицера один из слуг мага обыскал Конана и сложил у его ног все его оружие. Посмотрев на содержимое кошелька, маг приказал положить его в мешок Конана вместе с кинжалом и ножами.
– Я не прощу тебе этот ошейник, – сказал Конан, получив возможность двигаться. – Я поеду с тобой, не сопротивляясь, но ошейник – не прощу.
– Ну вот, начинается, – вздохнул маг, – ты мне еще отомстить пообещай. Ну неужели голова варвара служит только для трансформации эмоций в неразумные поступки? Подумать ты никак не в состоянии? Ошейник даст мне возможность контролировать тебя, но почему ты думаешь, что я хочу получить этот контроль для своего собственного удовольствия? Ты вообще представляешь, что произошло сегодня ночью?
– Я спал.
– Конечно. Так слушай – среди ночи в городе раздался жуткий крик. Визг смертельно перепуганного человека. Крик продолжался достаточно долго, чтобы стражники подоспели на крик. Горожанин на тот момент кричать перестал, потому что уже захлебывался кровью из порванного горла. Стражники увидели человека, описание которого совпадает с твоим силуэтом. Но при этом от человека исходили волны нестерпимого ужаса. Народ, повыскакивавший было из домов на крик того бедняги, кто разбежался, кто на месте обделался, кто в обморок упал. Кое-кто, говорят, сегодня проснулся не в своем уме. Двое все же превозмогли ужас и попытались напасть на этого монстра. Смелые были мужики. И оружие в руках держать умели. Чудовище убило их так же, как и первую свою жертву, – голыми руками. Потом сбежало, убив по дороге еще двоих. Так это был ты! Вернее, демон, который живет сейчас в твоей душе.
– Косталис, мне приходилось встречаться с демонами, которых вызывали маги. Это были монстры во плоти. Они были сильны и опасны, но уязвимы для меча или огня. Как такой демон может жить в моей душе?
– Есть разные виды демонов, – пожал плечами Косталис, – Для того, чтобы делать что-то в нашем мире, демон должен либо воплотиться в материальное тело, либо подчинить себе тело живущего. Я не говорю, что твой случай – обычный… Ну что, поехали? До моей башни мы должны добраться за три дня.
Они выехали из города – маг с Конаном, четверо слуг мага и четверо стражников в полном вооружении. Ехали быстро, останавливаясь для отдыха по мере необходимости.
– Так когда ты заполучил свое проклятье? – начал расспрашивать Конана маг на первом же привале. – Мне может помочь любая информация о твоем демоне.
Конан поразмыслил над тем, стоит ли рассказывать магу всю правду, и решил, что скрывать ему нечего и незачем. Выслушав всю историю, маг задумался, потом начал задавать уточняющие вопросы, но Конан при всем желании не мог больше ничего сказать. Потом уже Конан понял, что некоторые вопросы были попыткой выявить ложь в его рассказе.
– Ну что же, – подвел итог Косталис, – по всей видимости, демон был лишен материального тела и прикован к своей пещере. То есть он мог при определенных условиях действовать в окрестностях, забирая для поддержания своих сил жизни случайных жертв. А когда ты сдвинул золотую печать, он вырвался на свободу и проник в твою душу. Видимо, он довольно ослаб в своем заточении, но с тобой он довольно быстро восстановит свои силы, выжрет твою душу и завладеет твоим телом полностью, а не только во сне, как сейчас. А знаки на печати не запомнил?
Конан подумал и нарисовал на земле несколько значков, которые запомнил в пещере.
– Лемурийские письмена… И это все? – оживился маг.
– Нет, конечно. Там много чего было, но я не знаю этих символов.
– А такие были?
Маг изобразил полтора десятка символов. Некоторые из них Конан узнал, так что маг остался в целом доволен.
На ночлег остановились в небольшой рощице. Маг не пожелал рисковать и ночевать в каком-нибудь селении, которые попадались им по пути. Поужинали, маг потихоньку распорядился о чем-то своим людям и завалился спать. Конан сидел у костра и размышлял.
Он потихоньку попробовал на прочность ненавистный ошейник – тот был из тонкого металла, но под стальными пальцами киммерийца только слегка прогибался, сломать его Конан не мог. Ошейник был не тяжел, но унизителен. И мало ли что мог потом сделать с ним этот маг? Нет среди магов порядочных людей, не было и не будет!
Конан огляделся по сторонам. Двое стражников постоянно следят за ним – это пустяк. Можно было бы броситься на прорыв, он уходил и от более плотной охраны, но зачем? Нет, от демона надо избавляться, а там будет видно.
Конан улегся спать. Проснулся утром и увидел возле горящего костерка сидящего мага. Никого из охраны рядом не было.
– Как спалось? – поинтересовался Косталис.
– Хорошо… М-м… Шея болит под твоим ошейником.
– Под твоим ошейником! – внезапно озлился мат. – Твой демон снова пытался проявить себя, и я всю ночь не спал, но сдержал его. Правильно я оценил, что демон пока еще слаб. И нельзя дать ему возможность усилиться. Но спать тебе, варвар, больше не придется. Придется тебе две ночи потерпеть, выдержишь. Буду тебе на ночь давать самых болтливых караульщиков, днем можешь подремать, но спать тебе не дадим.
Маг очень торопился, и отряд двигался очень быстро. К башне добрались к середине второго дня. Башня располагалась в живописной долине у подножия гор. Величественность ее несколько нарушалась какими-то огородами возле нее, ярко зеленевшими на фоне пожухлой травы вокруг, и загоном для скота. Сложена была она из дикого камня, грубо обработанного каменотесами. Камни были положены на раствор, ворота окованы толстыми железными полосами. Ворота были заблаговременно открыты, и двое слуг встречали хозяина.
Маг тут же заявил сопровождавшим их стражникам, что они выполнили свою миссию и могут проваливать восвояси. Один из стражников понаглее попытался намекнуть магу, что им, стражникам, за непомерные труды и опасности путешествия надлежит получить соответствующее величию мага вознаграждение. На это Косталис предложил наградить их почетной службой в подвалах своей башни. Врожденная скромность не позволила стражникам принять столь щедрое предложение, и они ускакали, не дожидаясь других предложений ехидного мага. Они были правы – нотка раздражения в голосе мага сулила лишь приступ еще более мрачного юмора.
– Наглецы, – шипел рассерженный маг, – денег им нужно!
– Какие глупости, не бери в голову! – рассмеялся Конан. – Ты им не командир, так что они ведут себя вполне нормально для солдат.
Избавившись от посторонних, маг велел слугам накрепко запереть вход и готовить лабораторию. Конан, которого провели в одно из жилых помещений и оставили без присмотра, задремал. Часа через два один из слуг растормошил Конана и провел его в лабораторию. Там Косталис что-то пил из большой кружки. Увидев Конана, протянул кружку ему:
– На, выпей, взбодрись.
Конан с сомнением посмотрел в кружку – она была наполовину пуста.
– Сними с меня ошейник, – сказал он как можно миролюбивее, – я приехал с тобой добровольно и намерен закончить изгнание демона. Я заплачу потом назначенную тобой цену, клянусь Кромом. Но ошейник – сними.
– Ладно, – сказал Косталис. – Стой смирно.
Он подошел к Конану сзади и разомкнул ошейник. Однако по его знаку слуга у дверей достал заряженный арбалет.
– Выпей же, – сказал маг.
– А это совершенно необходимо?
– Да провались ты! Можешь не пить, это всего лишь отвар, придающий сил и прогоняющий сон!
– Тогда я обойдусь.
– Вот я тебе показываю, что доверяю тебе, а ты меня подозреваешь! Может, тебя обездвижить и провести изгнание без твоей помощи?
– Не надо, – сказал Конан, демонстрируя послушание, – я готов подчиняться.
– Тогда уйми свою гордыню и просто делай, что тебе говорят!
По знаку мага, один из слуг принес меч Конана и протянул ему:
– Возьми, – сказал Косталис, – я наложил на него заклятье против демонов. И, чтобы ты знал, заклятье ненанесения вреда лично мне. На тот случай, если ты вздумаешь в очередной раз выйти победителем из поединка с магом… Понятно?
– Понятно, – ответил Конан, с сомнением осматривая свой меч.
– Тогда смотри сюда, – маг показал Конану на пентаграмму из кованых железных полос, покрытых цепочками рун. – Я изгоню из тебя демона. Но изгнание – дело легкое, я мог бы сделать это в любой момент. Мне надо заключить демона в материальную оболочку, из которой он не мог бы вырваться.
– А я потом его зачарованным мечом! – радостно догадался Конан.
– Еще один приступ самодеятельности и будешь принимать участие в изгнании демона в обездвиженном состоянии, – сухо сообщил маг. – Делай только то, что я скажу!
– Ладно, – вздохнул Конан.
Косталис подозрительно посмотрел на Конана, отослал слуг, оставив только арбалетчика у выхода, потом отошел в сторону и достал из деревянного ларца фигурку длиннорукого длинноногого человечка ростом чуть больше локтя. Он положил фигуру в центр железной пентаграммы и сказал:
– Изгнанный демон должен воплотиться в этого голема. Ты будешь находиться здесь, – он показал Конану вторую пентаграмму, образованную пятью черными свечами. – Если все пройдет чисто, то ты вообще не должен делать ничего. Но если что-то пойдет не так, ты должен быть готов делать, что я скажу. Понял?
– Понял.
– Настойки точно не хочешь выпить?
– Нет.
– Тогда начинаем! Становись в пентаграмму.
Конан встал в пентаграмму, маг зажег свечи, отошел к столу, на котором была подготовлена жаровня с горящими углями, подсыпал еще угля, надел на шею золотой амулет, придвинул коробки и горшочки с какими-то магическими компонентами и начал произносить заклинание. Несколько минут ничего не происходило, маг добавлял в огонь разные порошки, по лаборатории распространились густые ароматы неведомых веществ, потом маг возвысил голос и закончил заклинание. Слов Конан не понимал, но, по интонациям заклинание завершилось приказом, а через несколько слов – вторым. С окончанием заклинания раздался идущий ниоткуда стон, полный муки и освобождения – с теми же интонациями, которые Конан слышал в пещере, поднимая золотую печать. Вокруг Конана сплелись два вихря еле заметных искорок – красных и черных. Сначала они были переплетены друг с другом, потом постепенно разделились, красный вихрь втянулся в фигуру голема, а черный начал сгущаться в висящую в воздухе оскаленную пасть. Голем в пентаграмме зашевелился, поднялся на ноги и открыл сияющие крохотными искрами глаза. Маг спешно передвинул коробки со своими порошками и начал читать новое заклинание. А собравшаяся в воздухе пасть издала наполненный лютой злобой и ненавистью вой и двинулась к магу. Арбалетная стрела прошла сквозь черного демона, не замедлив своего движения, и ударила в стену.
1 2 3 4 5