Кого еще по пытается затянуть в свое болото изрыгающий непотребную брань пан Голоушек? Стыдно смотреть, как он корчится в бессильной злобе, измышляя все новые и новые обстоятельства дела он, видите ли, выпил свой кофе (!), написал одно или два письма (кому? Одно или все таки два?), а с восьми вечера слушал по радио "Травиату" ("Травиата" начинается в семь!), зато ни на один из наших вопросов он так и не отвечает, а с дерзостью опытного налетчика обрушивается на нас начальственным тоном требуя, чтобы мы представили доказательства его гнусных злодеяний! Пыжась доказать свое "алиби", он называет имена четырех лиц, якобы встреченных им за время двухчасовой прогулки - мол, больше никто ему не повстречался!
Человек, которому не от кого прятаться, встретит за два часа сотни, а то и тысячи людей! Грубой бранью этот беспардонный лжец тщетно пытается возместить слабость своих доказательств...
В этот день под заголовком "Клеветник хуже убийцы" "Обозрение" напечатало:
Закон давно уже должен положить конец тому падению нравов, которое инспирируется определенной частью нашей прессы, обожающей сальности и пошлость. Вчерашняя "Вольная свобода", так сказать, поставила в этом отношении рекорд, окончательно запятнав чистый щит нашей журналистики; она сочла возможным опубликовать проклятия и ругань Йозефа Голоушека, которые вносят неслыханное хамство и наглость в методы, которыми пользуются люди, которые гордятся своим свободомыслием, которое процветает и на самых ответственных постах, в своих нападках на порядочную прессу. Чтобы не оскорбить слуха наших простых и неиспорченных читателей, мы воздерживаемся от цитирования непристойных ругательств Йозефа Голоушека. Ограничиваемся лишь настойчивым вопросом министру внутренних дел: к чему тогда существует у нас цензура печати и почему не были незамедлительно изъяты эти скотские выражения, вызывающие возмущение любого образованного человека?
Вчерашняя "Хоругвь" пытается поучать нас относительно наших репортерских обязанностей, утверждая, что Мария Мала не умерла и не была вчера достойным образом погребена. В наших руках оригинал свидетельства о смерти Марии Малой, рожденной в 1841 году в Горшове Тыне. Советуем "Хоругви" заметать перед собственным порогом!
"Глашатай" в этот же день опубликовал заметку, выразительно озаглавленную "Хулиган":
Аферист и негодяй, которого наша газета изобличила в подлейших преступлениях, с бешенством невменяемого мстит теперь порядочной прессе, назвав наших виднейших, поседевших в неустанном служении отчизне и борьбе за правду журналистов трусливыми анонимами, лжецами и клеветниками! Эти грубые оскорбления мог, разумеется, опубликовать лишь такой дрянной, беспринципный и продажный листок, каким является "Вольная свобода" Наша пресса сделает из этого свои выводы и бескомпромиссно выступит против такой, с позволения сказать, печати, отравляющей своими миазмами общественную атмосферу. Как нам стало известно, этим вопросом уже занимается Синдикат журналистов. Пусть он выяснит еще, на какие деньги издается "Вольная свобода" и почему из ее редакции выжили Флориана Зедника, ныне сотрудника "Обозрения".
Пан Якуб Тмей просит нас довести до сведения читателей, что утверждение пана Яна Вондрачека, будто бы он, пан Тмей, награждает подзатыльниками и избивает своих учеников, является мерзкой политической инсинуацией, а также, что ученик, который 17 декабря разбил бутыль с маринованными огурцами, в скором времени был уволен за кражу орехов. Вот как выглядят защитники Голоушека в свете истины!
В ту бурную пору Йозеф Голоушек смог убедиться, кто его подлинные друзья. Это люди, которые не стараются избегать потерпевшего, а помогают ему участием и добрым советом.
- Послушайте, - обратился к нему один из таких людей. - Вы повели себя совершенно неправильно. Нужно было все эти нападки попросту игнорировать, понимаете?
- Знаете, - говорил другой, - я на вашем месте сразу подал бы на всех этих клеветников в суд. Вы все испортили тем, что стали с ними спорить. Это была большая ошибка.
- Дорогой мой, вам ни в чем не нужно было сознаваться, - считал необходимым заметить третий. - Всегда попадешь в ловушку, если начнешь подсказывать им, что ты делал. Нужно было сказать только: "Докажите!" - и больше ни словечка, понимаете? Вот как это делается! Не давать им в руки ни одного лишнего козыря!
- А я говорю, надо было смазать им просто по морде, - заявил четвертый. Две-три пощечины - и дело с концом. А то, что вы там писали, - это сплошная сладкая водичка. Потому-то вы и прошляпили все.
- Нужно было отвечать им абсолютно корректно, - задним числом советовал пятый. - Тогда бы все порядочные люди были на вашей стороне. А так...
Короче говоря, пан Голоушек понял, что, как бы он ни защищался, он делал бы это из рук вон плохо и что каждый другой на его месте поступил бы иначе. Это огорчало его еще больше.
9
Назавтра самая крупная газета самой крупной чешской партии поместила такую поистине возвышающую душу проповедь:
В защиту журналистской чести
В последние дни наша общественность была взволнована известной аферой, которой мы до сих пор не уделяли внимания, будучи убеждены в том, что перед нашей прессой стоит множество гораздо более значительных проблем, чем подобные минутные сенсации. Мы не можем, однако, не высказать своего мнения по поводу формы и духа печатной полемики, ведущейся вокруг этой скандальной аферы. Допускаем, что и газеты, пытавшиеся установить факты, связанные с историей Йозефа Голоушека, порой могли впасть в определенные преувеличения, что вполне простительно и объясняется лишь всегдашней поспешностью журналистской работы, а также отсутствием в нужный момент необходимой информации, хотя мы ни в коей мере не собираемся утверждать, будто бы в этом направлении не было проявлено достаточно доброй воли. Впрочем, существует множество способов для исправления мелких неточностей, которые легко могут вкрасться и в изложение хорошо проверенных фактов. Однако в данном случае особа, которая сочла себя оскорбленной, вместо того, чтобы защитить свою честь перед судом, обрушилась на причастные к этому конфликту газеты в форме, выходящей за принятые рамки и - скажем без обиняков - грубой, ставя им в упрек ложь и анонимность. Тут мы хотели бы заметить, что несправедливо обвинять во лжи сверх головы загруженного тяжелой работой журналиста, когда речь может идти самое большее об ошибке, на которую следовало бы деликатно обратить его внимание. Знай читатель, с какими трудностями приходится сталкиваться журналисту в его служении истине, он с величайшим уважением смотрел бы на его самоотверженную деятельность, не дающую ему ни минутки отдыха, и понял бы, что пенсионное обеспечение престарелых журналистов - вопрос в высшей степени наболевший. Мы уверены, что наши политические круги именно в связи с этим прискорбным эпизодом не преминут вознаградить достойный всяческого уважения труд наших журналистов срочным изданием закона об обеспечении их старости.
Столь же несправедливо упрекать нашего журналиста и в анонимности. Это не только доказательство его скромности, но и признак того, что он, - отодвигая собственную личность на второй план, - служит своей газете, своей партии, своим читателям, служит истине, родине и человечеству. Пусть тщеславные люди носятся со своим именем, девиз журналиста: все для газеты, ничего для себя! Поэтому порядочное общество с возмущением отвергает любые нападки на анонимность, понимая, что этим затрагивается честь всех журналистов!
"Хоругвь": Сатирический уголок
Наш Голоушек. - ай-ай-ай
Всех бранит, как попугай.
Аристофан
"Обозрение":
...изобличенный аферист и клеветник Йозеф Голоушек, не брезгающий жаргоном уголовников...
"Глашатай":
...бросается в глаза, что одновременно с раскрытием позорной аферы Голоушека, неоднократно замешанного в различных денежных махинациях, появилось в обращении подозрительно много фальшивых денежных знаков стоимостью в двадцать крон;..
"Хоругвь" днем позже:
...и наконец, как ядовитая змея, уполз в свою нору, прекрасно сознавая, что во мнении порядочного общества, по горло сытого отвратительными аферами, его дело проиграно окончательно.
Сенсационная афера
в художественно-промышленном банке!
Многотысячная недостача! Тайный фонд депутата М. Незадолго до сдачи этого номера в набор и т. д.
"Обозрение":
...Личности вроде Голоушека нарушают спокойное течение нашей общественной жизни скандальными и пошлыми аферами.
"Глашатай":
... как и скандальная афера Голоушека, немало подорвавшая нашу национальную репутацию. К чему в таком случае известное министерство отпускает столько миллионов на заграничную пропаганду? Или, быть может, эти деньги идут на иные цели?
Коррупция в Комитете по междугородней торговле
Как нам стало известно, у заведующего одним из секторов вышеназванного комитета поразительно красивая секретарша. У этой малютки в свою очередь имеется двоюродный брат, который совсем недавно был взят тем же официальным лицом на должность временно исполняющего обязанности подсобного рабочего, в то время как более квалифицированные претенденты были отвергнуты... и т. д.
Через день в "Хоругви" не было уже ни единой строки, касавшейся пана Голоушека. Ни строки и в "Обозрении". Ни строки в "Глашатае". Ибо тем временем разыгрался скандал с поставками пряжек для воинских ремней.
Читая газеты, пан Голоушек не верил собственным глазам. Когда он убедился, что действительно ни словом не упомянут, ему стало как-то грустно, словно чего-то не хватало.
Он чувствовал себя покинутым и вечером лег спать, даже не зажигая лампы.
10
В тот вечер на тротуаре под его окном стояли два гражданина и разговаривали о гриппе.
- Взгляните, у этого Голоушека даже свет не горит, - сказал один. Возможно, у него тоже грипп.
- Дьявол его ведает, - отвечал другой, - что он там делает в темноте. Наверняка опять что-нибудь.. этакое.
- Знаете, - продолжал первый, - я бы на его месте ей-богу повесился. Чем такой позор - лучше петля на шею. Я бы так и сделал.
- Вы правы, - согласился второй. - Впрочем, если бы он и повесился невелика потеря.
Через минуту в редакции "Хоругви" зазвонил телефон и кто-то сообщил:
- Послушайте, только что я слышал, будто Голоушек повесился.
- Какой Голоушек? - спросил ночной редактор.
- Ну тот самый, что был замешан в афере, - ответил голос а трубке.
- Ага, - сказал ночной редактор. - Ну что же, хорошо.
Наутро в "Хоругви" появилась следующая заметка:
Сам себя осудил. Йозеф Голоушек, тот самый, что печально прославился своей скандальной аферой, вчера был найден у себя в квартире повесившимся. На столе он оставил письмо, в котором говорится, что на этот отчаянный поступок толкнули его угрызения совести. Покойный просит извинить его за грубые нападки на нашу прессу, тактично обратившую внимание в интересах истины на известные непристойности, которыми он запятнал свое некогда доброе имя. А ведь в былое время он был активным общественным деятелем и пользовался всеобщим уважением, пока не вступил в ряды нашил заклятых политических противников. Вот печальный итог политической кампании, предпринятой нашими врагами! Труп Голоушека препровожден в морг для вскрытия.
"Обозрение" написало:
Конец безбожника. Вчера у себя на квартире повесился в припадке безумия Йозеф Голоушек, известный нашим читателям по одной скандальной афере. Как он жил так и умер. Это новая жертва современного вольномыслия, которое потрясает все нравственные устои и находит свое логическое завершение в петле самоубийцы.
"Глашатай" сообщил:
Так это кончается. Пресловутый Йозеф Голоушек повесился вчера в собственном доме голый, со вскрытыми венами и наполовину заживо сожженный на костре, который он сам развел под собой, выпив предварительно яду. Так он хотел спастись от Правосудия.
Вечером того же дня в редакцию "Хоругви" явился неизвестный посетитель и обратился к ночному редактору:
- Послушайте, ведь этот Голоушек, по-моему, вовсе не повесился. Я только что его встретил. Он покупал у колбасника окорок.
- Да что вы? - удивился редактор. - А какой он на ваш взгляд?
- Вполне приличный, - ответил неизвестный. - Жирку совсем малость. Видать, поросенок был совсем молоденький.
- Да я не про окорок, - буркнул редактор. - Я вас спрашиваю о Голоушеке.
- А, вы про него... Немного похудел, а в остальном... Придется вам, видно, опровергнуть сообщение о его смерти.
- Опровергнуть? Нам? - изумился редактор. - Милейший, видели вы когда-нибудь в газете опровержение собственного сообщения? Раз мы напечатали, что он повесился, значит повесился - и баста!
- Но он же не повесился, - возразил посетитель.
- Тем хуже для него, - пробормотал редактор. - Да что, мы так без конца и должны валандаться с этим проклятым аферистом? Повесился - так повесился, и черт с ним. Мы теперь заняты другими аферами. Слыхали про скандал в художественно-промышленном банке?
- А скажите, пожалуйста, - спросил после минутного молчания посетитель, что там, собственно, было с этой аферой Голоушека?
- Как? - протянул редактор, и лицо его приняло многозначительное выражение. - Разве вы не знаете? Это, дорогой мой, было очень серьезное дело. Ведь Голоушека метили в комиссию по строительству новой школы! Должны мы были протолкнуть туда своего человека или нет? А вот вы прочтите, какая у нас завтра будет отличная статья - достанется министру на орехи!
* Да будут приняты постановления (лат.).
* На месте преступления (лат.).
** Карел Гавличек-Боровский (1821 - 1856) - выдающийся чешский политический деятель, поэт и журналист. "Спи, Гавличек, в своей могилке" слова народной песни.
* Собственные слова (лат.).
* Окончание фамилии "ск". вместо "к".- намек на австро-немецкое происхождение ее владельца.
** Пусть консулы будут бдительны (лат.).
* Так волнуются (англ.).



1 2 3 4 5