Ф.Г.БУРЧАК.
СОУЧАСТИЕ : СОЦИАЛЬНЫЕ, КРИМИНОЛОГИЧЕСКИЕ И
ПРАВОВЫЕ ПРОБЛЕМЫ.КИЕВ 1986 Г.
Раздел 1
СОЦИАЛЬНЫЕ И КРИМИНОЛОГИЧЕСКИЕ
ПРОБЛЕМЫ СОУЧАСТИЯ В ПРЕСТУПЛЕНИИ
Всякая противоправная деятельность - это один из ви-
дов социального поведения людей. Антиобщественная по-
зиция личности, приводящая к нарушению норм права, со-
вершению запрещенных законом деяний, формируется и
вызревает в тех же жизненных отношениях индивида, в
рамках которых вообще происходит его социализация, воз-
никают связи с другими людьми, определяются его социа-
льные установки. Каких-либо особых механизмов, специа-
льно порождающих антиобщественное поведение личности,
нет, да и быть не может [75; 77; 134; 201] .
Именно это обстоятельство и предопределяет возмож-
ность социологического подхода к изучению совместной пре-
ступной деятельности, к рассмотрению ее в общей структу-
ре общественных отношений, к выявлению ее отрицатель-
ных свойств и влияния на социальное развитие
Социологический подход к названной проблеме нераз-
рывно связан и с социально-психологическим анализом дея-
тельности соучастников, поскольку в системе всех общест-
венных отношений (в том числе и тех, которые связаны с
нарушением уголовного закона) в качестве <центральной
образующей> [245, 5] выступает человек. Как справедливо
замечает Е. В. Шорохова, это обусловлено тем, что всякая
социальная проблема одной из своих сторон, граней, зави-
симостей- всегда и психологическая проблема. Не случай-
но, поэтому, социально-психологический подход рассмат-
ривается часто как первый уровень изучения любой социа-
льной проблемы [102,47].
Социологический и социально-психологический подходы
к анализу деятельности соучастников дают возможность, с
одной стороны, рассматривать ее в рамках существующих
общественных отношений, реального взаимодействия людей
в так называемых малых группах, а, с другой, рассматри-
Ряд американских социологов вообще рассматривают социальную
психологию как область социологии. Так, Ли Брауде в книге <Смысл
социологии>, вышедшей в свет в 1974 г. [257), относит социальную
психологию к одной из 4 областей социологии.
вать деятельность каждого из сообща действующих лиц в
контексте всего его социального поведения, поскольку, да-
же совершив преступление, каждый человек остается чле-
ном общества, связанным с ним <тысячью жизненных нер-
вов> [ \ ,132}.
В отличие от указанных подходов, органически связан-
ных с проблемами формирования социально полезного по-
ведения членов социалистического общества, нормального
функционирования возникающих в нем общностей и рассмат-
ривающих всякое антиобщественное, в том числе и преступ-
ное поведение, как своеобразные издержки, отклонения в
общественном развитии, криминологический подход связан
с рассмотрением преступности как таковой. При этом под-
ходе исследователь, отталкиваясь от наличного состояния
преступности, ретроспективно, так сказать, выявляет те дви-
жущие силы, те причины и условия, которые определили
ее конкретный уровень в тот или иной период. Такое изу-
чение-не самоцель. Оно является средством для разра-
ботки мер по устранению этих причин и условий, по лик-
видации преступности.
] Исследование совместной преступной деятельности с
позиций советской криминологии осуществляется для вы-
явления причин и условий, приводящих к совершению пре-
ступлений в соучастии, а также тех механизмов, которые
обусловливают возникновение и функционирование общно-
стей, преследующих преступные намерения.
И социологическое и криминологическое изучение со-
участия в преступлении является исходным для его надле-
жащего правового осмысливания как в плане выявления
оснований для установления конкретного уголовно-правово-
го запрета, так и эффективной борьбы с групповой преступ-
"Ї Уй >ч>
Глава 1. СОВМЕСТНАЯ ПРЕСТУПНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
И ЕЕ МЕСТО В ОБЩЕЙ СТРУКТУРЕ ПРЕСТУПНОСТИ
1. Изучение состояния и структуры преступности показыва-
ет, что наиболее опасные преступления чаще всего совер-
шаются не в одиночку, а путем объединения усилий неско-
льких лиц, сообща ставших на путь нарушения закона. При
этом уровень так называемой групповой преступности" [127,
113, 142, 180} при совершении различных преступлений не
одинаков, что само по себе является проблемой, заслужи-
вающей специального социологического и криминологичес-
кого осмысливания.
Материалы выборочного обобщения судебной практики, не-
однократно проводимого автором, показывают, что доля
осужденных за групповые преступления составляет при-
мерно Уз общего числа осужденных. По нашим данным,
полученным в ходе последней выборки, количество лиц,
участвовавших в преступлении совместно с другими лица-
ми, составляет 34,1 % .
Несколько более высокий процент лиц, участвовавших в
Групповых преступлениях, установлен при выборочных кри-
минологических обследованиях лиц, отбывающих наказа-
ние в местах лишения свободы на различных видах режи-
ма. При первом таком обследовании он составил 40,3 к
общему числу обследованных, а при втором-38,2 %.
Этот разрыв между данными криминологического обсле-
дования осужденных и выборочным обобщением судебной
практики закономерен/Ведь в отношении лиц, участвовав-
ших в групповом преступлении, наказание в виде лишения
свободы избирается относительно чаще, чем в отношении
лиц, действовавших в одиночку [226, 75-80]. Кроме того,
многие из лиц, осужденных к лишению свободы за менее
тяжкие преступления (а это, как правило, опять же не
групповые дела), в последующем освобождаются из мест
лишения свободы по отбытии наказания или условно до-
срочно относительно раньше. Это, естественно, и приводит
к тому, что удельный вес осужденных за групповые пре-
ступления среди лиц, отбывающих наказание в местах ли-
шения свободы, несколько повышается.
Но если средний показатель осуждаемых за групповые
преступления лишь несколько превышает Уз всех осужден-
ных, то по отдельным преступлениям он намного выше. Так,
по полученным нами выборочным данным в целом по хи-
щениям социалистической собственности (без разбоя) он
достигает 60%, по грабежу-67,4, по разбою-75%.
Материалы криминологического обследования лиц, отбы-
вающих наказание, показали еще более высокий процент
лиц, осужденных за совместное совершение названных пре-
ступлений. Например, при разбое групповой способ его со-
вершения занимает первое место, достигая 83,4 %.
Особенно высок уровень групповой преступности там,
где только объединение усилий нескольких лиц и может
обеспечить успех в реализации преступных замыслов. Так,
среди обследованных лиц, отбывающих наказание за хище-
ние государственного и общественного имущества в особо
Групповыми в ходе этого обследования считались дела, в кото-
рых по приговору проходило два или более лиц.
кпупных размерах, число лиц, действовавших в составе
ппы, по данным нашего выборочного обследования до-
стигало 89,6 % .
В то же время по ряду преступлении, совершение кото-
рых чаще всего связано с определенной ситуацией, соуча-
стие встречается намного реже. Так, среди лиц, отбываю-
щих наказание за умышленные убийства, число лиц, дейст-
воваших в группе, не превышает 20 %. Аналогично обстоит
дело и с умышленными тяжкими телесными повреждения-
ми. Доля лиц, действовавших в группе, не превышает по
отношению ко всем обследованным лицам, осужденным за
это преступление, 23 %.
Еще более низкие показатели группового совершения
названных преступлений дали материалы выборочного обоб-
щения судебной практики. По делам об умышленном убийст-
ве этот показатель составил 14,9, по делам о тяжком те-
лесном повреждении-18,1 %. Даже по делам о хулиган-
стве он не превысил в проведенном обобщении 30 Ї/о.
Отличия в распространенности совместных преступных
действий при совершении различных преступлений несом-
ненно заслуживают и социально-психологического и кри-
минологического объяснения. Это важно как для прове-
дения целенаправленных профилактических мероприятий,
так и для определения степени общественной опасности
П. Ф. Тельнов, изучавший судебную практику Российской Феде-
рации, приводит такие данные о распространенности группового спосо-
ба совершения отдельных видов преступления: преступления против со-
циалистической и личной собственности: кража - 28 %, грабеж - 75,
разбой - 77,6, хищения путем присвоения, растраты, злоупотребления
служебным положением - 84,2, мошенничество - 41, хищение в осо-
бо крупных размерах - 92,3, мелкое хищение - 19,3; преступления
против личности: умышленное убийство при отягчающих обстоятельст-
вах - 17,2, умышленное убийство без отягчающих обстоятельств -
10,2, изнасилование - 42,3; хозяйственные преступления: спекуляция-
56,5, обман покупателей - 20,4; преступления против общественного
порядка: мелкое и простое хулиганство - 2,2, злостное хулиганство -
31,1, особо злостное хулиганство - 30 % [212, 20].
По обобщению У. С. Джекебаева, основанному на материалах Ка-
захской ССР, групповые преступления по отдельным видам составляют:
хищение государственного и общественного имущества, кроме мелкого
хищения, - 59,1 %, из них: кражи - 63,3, грабеж - 50, разбой-75,4,
присвоения, растраты, злоупотребления служебным положением - 52,2,
хищение государственного и общественного имущества в особо круп-
ных размерах-99,1; умышленное убийство - 17,6; умышленные тяж-
кие телесные повреждения-20; изнасилование - 39,3; преступления
против прав личной собственности граждан: кражи - 34,4, грабеж -
67,4, разбой - 76,0, мошенничество - 7,2; спекуляция - 45,7; долж-
ностные преступления - 44,9; хулиганство - 42.8; вовлечение не-
совершеннолетних в преступную деятельность - 52 % [86, 6- 7].
групповой формы совершения тех или иных преступлений
в целях отражения ее при криминализации отдельных дея-
ний и законодательном конструировании института соуча-
стия.
у- Стремление к объединению усилий при совершении пре-
ступлений особенно сильно проявляется у несовершенно-
летних. <Установлено,- пишет И. С. Мансуров,- что при-
чиной правонарушений у подростков в более чем 96 % слу-
чаев бывает мнение группы, а не <индивидуальное> жела-
ние или потребность> [156, 19]. Наши выборочные данные
подтверждают это обстоятельство. Если среди осужден-
ных взрослых, отбывающих наказание в местах лишения
свободы, процент лиц, совершивших преступление в соуча-
стии, составлял, как указывалось, 40,3, то среди несовер-
шеннолетних он достиг по обобщению 1967 г.- 73,1 и по
обобщению 1975 г.- 66,7. Близкие к этим цифрам дают и
исследования других авторов. Так, по данным В. С. Кара-
сева, групповые преступления несовершеннолетних в Архан-
гельской области составляли 73,5 в 1961 г., 72,2 - в 1962 г.
и 74,1 % -в 1963 г. [109, 223]. В Алма-Атинской области,
по данным У. С. Джекебаева, групповые преступления, со-
вершенные несовершеннолетними, составили в 1966 г. 75,4 %.
Он же ссылается и на данные Верховного Суда Казахской
ССР, согласно которым 65 % всех несовершеннолетних,
осужденных судами этой республики в 1964 г., совершили
преступления в группе [85, 169].
Для того чтобы было ясно, сколь очевидна тяга несо-
вершеннолетних правонарушителей к совершению преступ-
лений совместно с другими лицами, приведем сравнитель-
ные данные выборочных исследований, характеризующие
удельный вес несовершеннолетних и удельный вес взрос-
лых, отбывавших наказание за совместное совершение от-
дельных видов преступлений.
Выше мы уже отмечали, что такие преступления, как
умышленное убийство, причинение тяжких телесных пов-
реждений, хулиганство и некоторые другие, связанные в
основной своей массе с определенной ситуацией, соверша-
ются в соучастии относительно реже. Между тем, на подро-
стков этот <ситуационный> момент непосредственного влия-
ния не оказывает. Подростки во всех случаях, независимо
от ситуации, предпочитают действовать в группе. Так, если
среди взрослых лиц, отбывавших на момент обследования
наказание за умышленное убийство, действовавшие в груп-
пе составляли 19,8, то среди несовершеннолетних- 56,3 %.
По умышленным убийствам при отягчающих обстоятельст-
вах это соотношение составляло 26,8 и 71,7, по умышлен-
ным тяжким телесным повреждениям 23,0 и 46,2, по изна-
силованию 39,9 и 75,7 и по хулиганству 29,1 и 70,8 %.
Что же касается тех преступлений, которые, как прави-
ло являются предумышленными и совершаются по пред-
варительному сговору, то в них разрыв между показателем
групповой преступности взрослых и несовершеннолетних
менее значительный. Так, по хищениям государственного
или общественного имущества в любой форме при отягчаю-
щих обстоятельствах показатель групповой преступности
взрослых составляет 69,5, а несовершеннолетних 83,3 %.
Соответственно при разбое в целях завладения государст-
венным, общественным имуществом или личным имущест-
вом граждан он составляет 79,5 и 89,9 %.
Приведенные сравнительные данные, характеризующие
групповую преступность по отдельным видам преступлений
у взрослых и у несовершеннолетних, со всей очевидностью
показывают, что подростки намного чаще, чем взрослые,
переходят рубикон между преступным и непреступным, то-
лько опираясь на поддержку группы, в состав которой они
входят. Именно в ней они черпают решимость для своей
противоправной деятельности. Это обстоятельство заслу-
живает тщательного рассмотрения.
Материалы выборочных исследований дают основания
судить не только о распространенности совместных дейст-,-
вий по отдельным видам преступлений, о структуре и уров-
не групповой преступности, но и о количественном составе
и стойкости преступных групп, функциональной роли со-
участников, а в ряде случаев и об интенсивности преступ-
ной воли отдельных из них.
В ходе анализа анкет, заполненных осужденными, от-
бывающими наказание, а также записей бесед с ними выя-
вилось расхождение между тем, что утверждали они, и
тем, что констатировалось вступившим в законную силу
приговором суда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35