ИМЯ ИМ - ЛЕГИОН...


Он вошел в лифт и нажал кнопку первого этажа. Двери с грохотом
закрылись, кабина лифта мелко затряслась, словно объятая приступом малярии
и нехотя стала падать...
На мгновение у него перехватило дыхание, ему вдруг показалось, что
кабина действительно падает. Он еле удержался, что бы не нажать кнопку
экстренной остановки.
"Ерунда!" - он самоуверенно усмехнулся ловя собственное отражение в
зеркале, укрепленном на боковой стене лифта. - "Погибнуть столь банально -
это не в моем вкусе!"
Лифт мягко затормозил, и двери со скрежетом распахнулись.
"Ха!" - злорадно подумал он, криво ухмыляясь. - "Вот вам всем!!!"
Он шагнул вперед и вдруг резко остановился. Чуть левее, полускрытый
промозглым сумраком плохо освещенного подъезда, стоял совершенно
невзрачного вида мужчина и неуверенно улыбался.
- Вы ведь, Айвен Чен?! - спросил мужчина тихим бесцветным голосом,
как-то по особенному близоруко щурясь при этом.
- Да, - сказал Айвен холодно, немного сожалея, что отпустил на
сегодня телохранителя. - Чем могу служить? (Щасс!!! Прямо так и начну.)
- Я... собственно, - пробормотал мужчина, - я приходил к вам в
редакцию... на днях... рукопись...
Айвен тут же потерял всякий интерес к происходящему. По инерции он
отчужденно поинтересовался:
- Так что там за рукопись?
- Вы ее прочли?
"Наглец!" - Айвен не глядя на спрашивающего, брезгливо поджал губы и
холодно процедил:
- Рукопись, естественно в работе. О своем решении редакция вас
известит.
- Значит вы ее еще не читали? - как-то облегченно произнес мужчина. -
Тогда, вы ведь не будете возражать если я ее заберу?
Айвен впервые с интересом глянул на столь забавный экземпляр
человеческой породы. Абсолютно невзрачный тип! Только... Черт! Такое
ощущение, что Айвен где-то его уже видел. Ну конечно! Наверняка в
редакции, когда этот жалкий тип принес свою рукопись. Как же они все
осточертели!!!
- Я пойду тогда, - почти робко спросил мужчина, - а через пару дней
загляну снова и заберу рукопись...
- Приемные дни в редакции - вторник и пятница, с 14 до 16, - нехотя
пробурчал Айвен, а затем твердой уверенно походкой прошествовал к
припаркованной у дома машине.

Выруливая со стоянки Айвен Чен полностью выбросил из памяти мелкий
досадный эпизод и, подкатив к редакции, вошел в здание в самом прекрасном
расположении духа. Правда у лифта он задержался в нерешительности, но тут
же самоуверенно улыбнувшись вошел в кабину и нажал кнопку этажа, где
располагался его кабинет.
В своем кабинете главный редактор журнала "Шаровая молния" Айвен Чен,
сев за стол и перекладывая бумаги, случайно наткнулся на потертую папку:
Дон Сендвич
ЗОЛОТАЯ МАНИПУЛА
повесть-хроника
Буквы были написаны от руки и рука при написании явно подрагивала.
Строчки вышли неровными и общее впечатление было такое, будто неведомый
Дон Сендвич надписывал Папку на ходу, поспешно и похоже накануне
хорошенько выпив для храбрости.
Айвен брезгливо ухмыльнулся:
"Вот уж, воистину, повесть хроника. Хорошо хоть, что не всех хроников
тянет к перу".
С отвращением поддев ногтем обложку Айвен лениво раскрыл рукопись...

"...легионер Ирвин Ч. был одним из основателей "Золотой манипулы".
Доступ в ее ряды изначально был крайне ограничен и с течением времени, по
мере того, как легионеры старели, одновременно, при активной взаимной
поддержке, захватывали ключевые посты в курируемой области, ограничения
становились все жестче и жестче.
Со временем философия и деяния легионеров канонизировались, а чужаков
перестали пускать вовсе..."

- Паскуда! - Айвен Чен в ярости отшвырнул папку на край стола и
поспешно придвинул к себе телефонный аппарат. - Фридрих?! Это Айвен. Мне
нужно срочно с тобой увидеться. Хорошо. Через час в "Орфее".
Айвен швырнул трубку и яростно побарабанил пальцами по столешнице.
Папка притягивала взор, словно позорное пятно в прошлом. Айвен вновь
поддел ногтем обложку и перелистнул пару листов.

"...пришедшие к власти на гребне новаторского обновления, легионеры
замкнув кольцо круговой поруки, умудрились превратить свои идеи в догму.
Фетишизируя свое служение ремеслу они фактически образовали культовую
систему ценностей, на базе которых возникла новая религия. Еще недавние
реформаторы превратились в сектантов.
Со временем служение делу практически трансформировалось в
отправление культа, все чаще и чаще принимавшее уродливые формы.
Еще недавнее простое замалчивание неукладывающегося в рамки
культивируемых цеховых правил, переросло в неприкрытую травлю и
уничтожение, как мыслей, так и их носителей.
Над происходящим нависла тень инквизиции...
А за всем этим стоял негласный магистр Ирвин Ч..."

Айвен вновь отшвырнул папку.
- Так. Интересно, - Айвен зло прищурился, - из какой же это щели
потянуло сквознячком?

Через час Айвен решительно входил в двери небольшого ресторанчика
"Орфей".
Фридрих был на месте.
- Вот полюбуйся! - процедил Айвен усаживаясь за стол и швыряя
Фридриху злополучную папку.
- Это что, твой очередной гениальный опус? - криво ухмыльнулся
Фридрих.
- Ты чем скалиться, лучше открой!
Фридрих лениво распахнул папку и наугад вытащил один из листков.

"...одна из наиболее мрачных фигур, входящих в Золотую манипулу, это,
конечно, Дитрих. И не только потому, что отличается болезненным
пристрастием к черному цвету, а и потому, что является непосредственным
экзекутором. И как любой исполнитель, в отличии от людей Благословляющих,
особенно бросающийся в глаза своими деяниями. Человек, выходящий на сцену,
когда обычная политика информационной блокады оказывается неэффективной.
Человек, который нейтрализует нежелательный источник возмущений. Черный
Дитрих..."

- Интересно, - Фридрих пожевал бесцветными губами и вложил листок
обратно в папку, машинально поправив черный блестящий галстук. - Досье
собираешь?
- Дурак! - резко сказал Айвен, - это мне принесли в редакцию два дня
назад. Да ты полистай, полистай...

"...отдельного внимания заслуживает процедура "Проклятия", своими
корнями уходящая то ли в заседание закрытого клуба, то ли в светские
беседы о ремесле, во время дружеского ужина.
Пройдя через пик своего извращенного развития, когда во время дикой
оргии образчик, вызвавший особое раздражение, предавался огню, процедура
Проклятия превратилась в особо изощренный ритуал, когда к изысканно
сервированному столу подают не только деликатесы, но и идеи, а иногда
возможно... и самого автора..."

Фридрих осторожно закрыл папку. Глаза его превратились в узенькие
щелки, и он едва уловимым движением провел бледно-розовым языком по
бесцветным губам:
- Кто?
Айвен покачал головой:
- Я его не знаю. Он первый раз всплыл на моем горизонте.
- Это невозможно, - свистящим шепотом просипел Фридрих, - тогда он
подставное лицо, и ты должен сам понимать, что за ним стоит кто-либо из
наших. А это тоже невозможно! С другой стороны: не смотря на некоторую
абсурдность отдельных высказываний... Но ты ведь его видел?! Как минимум
дважды!!!
- Да. Но, - Айвен покачал головой, - если бы я его встретил снова, то
в толпе - не узнал.
- Он собирается тебя навестить?
- Да. Через два дня.
- Хорошо, - криво ухмыльнулся Фридрих, - это я беру на себя. Но до
этого необходимо собрать наших на какую-нибудь неофициальную вечеринку. Я
постараюсь осторожно прозондировать почву.
- Только без этих твоих штучек, - брезгливо поморщился Айвен, -
все-таки это не... какие-нибудь... посторонние.
- Не беспокойся, все будет тихо-скромно... по семейному. - Фридрих
вновь провел кончиком бледного языка по едва заметной блеклой полоске губ.
- И все же интересно, какая падла умудрилась пустить шорох?!
- Фридрих! Сколько можно повторять, - опять брезгливо поморщился
Айвен, - неужели всего богатства языка...
- Ладно-ладно, - хмыкнул Фридрих, - "мы авангард культуры", "писатель
живет во имя читателей", "писатель - честь, ум и совесть нашей эпохи"...
- Ты напрасно иронизируешь, - раздраженно буркнул Айвен, - но хоть
слова ты мог бы подбирать менее вульгарные.

"...клановость такой организации как Золотая манипула привела к тому,
что легионеры культивируемую лексику возвели в ранг святыни, превратив
официально используемый язык в мертвое наречие, почти не имеющее связи с
живым языком.
Отступление от догматических норм неофициально стало считаться
святотатством, а официально было объявлено несуществующим.
Но насилие над формой было еще не вершиной власти легионеров. Вслед
за формой пришел черед содержанию. Контроль и всеобщая стандартизация...
Власть над мыслью. Абсолютная власть Власть доведенная до абсурда...
Власть абсурда..."

- Ублюдок! - прошептал Айвен побелевшими губами, глядя вслед
удаляющемуся разболтанной походкой Фридриху. И совершенно не понятно было
к кому относиться столь емкая характеристика, то ли к автору "Золотой
манипулы", то ли к собрату... легионеру.

На следующий вечер в банкетном зале ресторана "Орфей" на дружеский
фуршет собрались, накануне извещенные Айвеном, главы различных курируемых
областей Аппарата Информационного Управления.
Двенадцать человек, по традиции носящих звание Главного Редактора, и
семеро приглашенных из ближайших сподвижников, а так же некоторое
количество дам, к Аппарату Информационного Управления отношение имевших
весьма косвенное.
Айвен брезгливо морщась окинул холодным взглядом банкетный зал и
фланирующую вдоль стола публику. Вот стоит мрачно уставившись в полупустой
бокал писатель Глоссер - официальный апологет Языка. Любая опубликованная
им фраза тот час тиражируется услужливыми подмастерьями - навязчиво
вбивается в общественное сознание как Объективная Закономерность. Тем
более, что рядом стоящий с ним желчно ухмыляющийся лысый мужчина - критик
Зурих - зорко следит за неукоснительным соблюдением Объективной
Закономерности, предавая анафеме всякого рискнувшего хотя бы лишь
усомниться...
Рядом с Зурихом покачиваясь стоит уже слегка перебравший поэт Би-Би
Орл, стремительно подливающий в лирический костер своей души рюмку за
рюмкой. Злые языки, до которых еще не добрался Фридрих, пытаются посеять
крамолу - намекая, что свое поэтическое вдохновение Би-Би Орл черпает из
бочки, нанизывая слова в своих бессмертных строчках на призрачный стержень
алкогольного помутнения, иногда ставя при этом в тупик даже самого Зуриха,
в обязанности которого входит разъяснять для не посвященных ту глубину
Истины, что сокрыта в игре Великих Ассоциаций.
Под стать поэту, рьяному почитателю Бахуса, редактор журнала "Новая
Информация" Горм К. Гормик, кроме букета пороков присущих Би-Би Орлу,
обладающий еще и фантастической тягой к противоположному (слава богу!!!)
полу, в данную минуту решающий непосильную задачу выбора: между очередной
рюмкой и очередной же юбкой.
Айвен зло прищурился, на память пришли строки...

"...убив Язык, легионеры спровоцировали возникновение непреодолимой
пропасти между Словом и Делом. Насильственно внедряя стандарт мышления и
функционирование согласно стандарта, они совершенно неожиданно для себя
добились обратного - реализовав власть над поступками они утратили власть
над чаяниями. Сформировав Законы Стандартного Мышления, подкрепленного
канонизированным Словом, действия легионеров невольно послужили
катализатором в формировании тайной субкультуры - Языка Подсознания,
официально игнорируемого, а неофициально - жестоко преследуемого.
Агрессивное игнорирование - так можно охарактеризовать политику Золотой
манипулы по отношению к случайно порожденной мутации их собственного
метода - метода Информационного Осеменения, опоэтизированного окостенелыми
ортодоксами феномена..."

Айвен властно кивнул Фридриху, черной тенью скользившему по залу,
Фридрих тут же изменил траекторию и приблизился к Айвену.
- Ну? - одними губами произнес Айвен.
- Пока ничего, - покачал головой Фридрих.
- Кто эти семеро?
- Ты же знаешь - около каждого Главного Редактора вечно вьются
всевозможные фавориты и прилипалы. - Фридрих достал сигарету, но
закуривать не стал, а принялся яростно ее разминать. - Народец, конечно,
разношерстный, но в основном это упрощенные копии своих патронов. Часть из
них далеко не так проста, как кажется, и со временем, возможно,
благополучно подсидит своего обожаемого сюзерена... Если конечно мы это
позволим.
- Насколько стабильна эта... группа? - Айвен поморщился, рыться в
этом грязном белье не было никакого желания.
- Численность этих... Допущенных более менее стабильна, - Фридрих
ухмыльнулся и наконец закурил. - Попасть в число Допущенных достаточно
трудно, а уйти - еще труднее. В настоящий момент группа Допущенных
насчитывает что-то около восемнадцати человек, - Фридрих хмыкнул, - по
полтора Допущенного на каждого Главного Редактора.
- Я при себе никого не держу! - раздраженно буркнул Айвен. -
Е_с_л_и_, _к_о_н_е_ч_н_о_, _н_е _с_ч_и_т_а_т_ь _т_е_б_я_!
- Я в курсе. Но обычно... Только Би-Би Орл не имеет на данный момент
сателлитов - у него с годами вырисовалась ярко выраженная мания
преследования.
- На что ты намекаешь? - зло прищурился Айвен. - Ты хочешь сказать,
что у меня тоже...
- Я ни на что не намекаю, - поспешно сказал Фридрих. - Я прекрасно
понимаю, что то бремя, которое ты на себе тащишь, не позволяет
размениваться на всякие мелочи.
1 2 3