Итак, первая часть задачи, стоявшей перед Эриком, была выполнена. Он нашёл Норденшельда! Теперь оставалось решить задачу до конца: встретить Патрика О'Доногана и попытаться вырвать у него его тайну. Без сомнения, это страшная тайна. Так думали теперь все. Недаром же Тюдор Броун пытается с таким упорством разыскать злополучного Патрика О'Доногана!Удастся ли «Аляске» прибыть раньше «Альбатроса» к Большому Ляховскому острову? Мало вероятно, — ведь Тюдор Броун опередил Эрика на три дня. Но попытка не пытка! «Альбатрос» мог сбиться с пути, натолкнуться на непредвиденные препятствия. Как знать, а вдруг его удастся догнать или даже опередить? Пока оставалась хоть малейшая надежда на успех, нужно было идти на любой риск!Надо сказать, что погода благоприятствовала нашим путешественникам: тёплый, слегка увлажнённый воздух, дымка тумана над горизонтом указывали на то, что море свободно со всех сторон, за исключением того участка побережья Сибири, где нагромоздившиеся льды все ещё держали «Вегу» в плену. Лето только начиналось, и «Аляска» могла с полным основанием рассчитывать на десять недель хорошей погоды. Опыт плавания среди льдов у побережья американского материка оказался для Эрика очень ценным и позволял надеяться, что новый переход не вызовет больших трудностей. К тому же при возвращении в Швецию Северо-Восточный путь был самым коротким, и, помимо личной заинтересованности Эрика, было важно и в интересах науки воспользоваться маршрутом Норденшельда и проделать его в обратном направлении. Если бы это удалось — а это вполне могло осуществиться! — то тем самым было бы окончательно доказано и подтверждено практическое значение открытия великого исследователя.Сам ветер, казалось, стал на сторону «Аляски» и покровительствовал ей. В течение десяти дней он почти непрерывно дул на юго-запад, что позволяло проходить в среднем по девять-десять узлов, не разводя топок. Это давало нашим путешественникам большие преимущества, не говоря уже о том, что ветер оттеснял к северу плавучие льды, облегчая тем самым плавание. За десять дней «Аляске» лишь несколько раз встретились небольшие скопления пакового дрейфующего льда, или «гнилого льда», как обычно называют полярные мореплаватели наполовину растаявшие остатки зимних ледяных полей.На одиннадцатый день, правда, разразилась снежная буря, которая, в сочетании с густым туманом, сильно замедлила ход корабля. Но 29 июля солнце вновь засияло во всем своём блеске, и утром 29 августа была замечена восточная оконечность Большого Ляховского острова.Эрик тотчас же распорядился обогнуть его, чтобы проверить, не укрылся ли «Альбатрос» в какой-нибудь бухте, и вместе с тем защитить «Аляску» от встречного ветра. Закончив осмотр, он велел бросить якорь на песчаное дно, приблизительно в трех милях от южного берега; потом сел в шлюпку вместе со своими тремя друзьями и шестью матросами. Через полчаса шлюпка причалила к довольно глубокой бухте.Эрик не случайно выбрал для стоянки именно южный берег. Если Патрик О'Доноган действительно ставил своей целью сбывать Мамонтову кость сибирским купцам и не собирался при первой же оказии покинуть остров, на который он сам пожелал высадиться, то он должен был выбрать для жилья такое место, откуда легко наблюдать за морским простором. Кроме того, почти с полной уверенностью можно было предположить, что это место будет расположено на возвышенности, поближе к сибирскому побережью. Наконец необходимость найти укрытие от полярных ветров также должна была побудить его обосноваться на южной стороне острова. Конечно, Эрик не был вполне уверен, что его предположения обязательно оправдаются, но все же счёл самым благоразумным принять их за основу для проведения планомерных поисков.Вскоре его предположения подтвердились фактами. Не успели путешественники пройти и часа вдоль песчаного берега, как заметили на возвышенности хижину, хорошо защищённую от ветра цепью холмов и обращённую входом к югу. К их величайшему изумлению, этой домик, умело построенный в форме правильного куба, был белого цвета и казался оштукатуренным извёсткой.Ему не хватало только зелёных ставен, чтобы походить на марсельский деревенский домик или американский коттедж.Поднявшись на пригорок и подойдя к хижине, они поняли, чем была вызвана эта поразительная белизна. Как выяснилось, домик вовсе не был покрыт штукатуркой, а был сложен из огромных костей, хорошо пригнанных друг к другу и искусно скреплённых между собой. Потому он и выглядел издали таким белым. При всей необычности этого строительного материала сама мысль о его использовании казалась в тех условиях вполне естественной. Не говоря уже о том, что на острове с очень скудной растительностью отсутствовал какой-либо строительный материал, все холмы и возвышенности были усеяны обломками костей. Стоило только доктору Швариенкрона посмотреть на них, чтобы с первого же взгляда обнаружить останки мамонтов, бизонов и зубров. 17. НА ВСЕХ ПАРАХ Дверь была открыта настежь. Войдя в хижину, четверо путешественников убедились, что единственная комната этого жилища ещё совсем недавно была обитаемой. В очаге, сложенном из трех больших камней, головни покрывала та лёгкая, словно вата, зола, которая разлетается от малейшего дуновения. Кровать — деревянная рама с натянутым на неё матросским гамаком — ещё хранила отпечаток человеческого тела.На этом гамаке Эрик сразу же заметил клеймо «Веги».Большая плоская кость — лопатка ископаемого животного, положенная на четыре берцовые кости — образовывала некое подобие стола, на котором виднелись крошки морских сухарей, оловянная чарка и деревянная ложка шведской выделки.Без сомнения, они находились в доме Патрика О'Доногана, и, судя по всему, он покинул его совсем недавно. Не для того ли, чтобы уехать с острова? Или, наоборот, чтобы его обследовать? Установить это можно было только при внимательном осмотре местности.Разрытая земля и канавы вокруг хижины свидетельствовали о том, что трудились здесь довольно усердно. Штук двадцать мамонтовых бивней, сложенных в ряд на ровной вершине холма, указывали, какова была цель этой работы. Очевидно, раскопки велись для того, чтобы извлечь на поверхность останки давно исчезнувших животных. Путешественники окончательно в этом убедились, когда заметили, что бивни отсутствовали почти у всех валявшихся здесь скелетов слонов и мамонтов. Значит, жители Сибирского побережья успели подобрать клыки, не дожидаясь прибытия Патрика О'Доногана. Потому ирландцу и пришлось заняться раскопками. Впрочем, клыки, которые ему удалось найти в подпочвенном слое, не отличались высоким качеством.Но недаром же молодой врач с «Беги», так же как и хозяин «Красного якоря» в Нью-Йорке, утверждали, что лень — это отличительная черта Патрика О'Доногана! Вряд ли у него надолго могло хватить терпения обречь себя на такой неблагодарный и малоприбыльный труд. Вполне допустимо, что при первой же возможности он предпочёл покинуть Большой Ляховский остров. Единственную надежду застать ещё здесь ирландца давали только следы его недавнего пребывания в хижине.Тропинка, спускавшаяся по противоположной стороне склона, вела к берегу моря. Путешественники пошли по ней и вскоре очутились у котловины, в которой от таяния снегов образовалось маленькое пресное озеро, отделённое от моря скалистой грядой. Тропинка тянулась дальше, по краю этого водоёма и, огибая береговые скалы, обрывалась у естественной гавани.На песчаной отмели были брошены сани и виднелись уголья от недавно погасшего костра. Эрик тщательно осмотрел берег, но не заметил никаких следов, оставленных отчалившей лодкой.Он уже возвращался к своим спутникам, когда увидел под кустом, недалеко от того места, где был разведён костёр, какой-то ярко окрашенный предмет. Это была жестянка из-под мясных консервов, называемых обычно «тушёнкой», которой наполняют теперь продуктовые кладовые на всех кораблях. С первого взгляда находка не представляла ничего особенного, так как Патрик О'Доноган был обеспечен продовольствием с «Веги». Но внимание Эрика привлекла приклеенная к жестянке печатная этикетка с именем фабриканта: «Мартинес Доминго, Вальпараисо».— Значит, здесь был Тюдор Броун! — тотчас же воскликнул Эрик. — Ведь нам говорили на «Веге», что его корабль стоял в Вальпараисо. Туда именно он телеграфировал, чтобы судно ждало его в Ванкувере!.. Ведь не с «Веги» же сюда были доставлены эти чилийские консервы, к тому же ещё совсем свежие! С тех пор, как эта жестянка была вскрыта, не прошло и трех дней, а может быть, и одних суток.Доктор Швариенкрона и Бредежор хотели было возразить против столь категорического утверждения, как вдруг Эрик, продолжавший тщательно осматривать свою находку, наткнулся на одну деталь, окончательно опровергшую всякие сомнения: на крышке, по-видимому поставщиком консервов, было нацарапано: «Альбатрос».— Здесь был Тюдор Броун! — повторил Эрик. — А зачем ему было сюда приезжать, как не за Патриком О'Доноганом? Теперь все ясно! Он высаживался в этой бухте, а матросы ожидали его здесь и завтракали у костра. Тюдор Броун поднялся на холм к ирландцу и увёз его отсюда — по доброй ли воле или насильно, не все ли равно! Я до такой степени уверен в этом» как будто вижу все собственными глазами.Но, несмотря на свою уверенность, Эрик решил подробно осмотреть остров, что бы окончательно удостовериться в отсутствии Патрика О'Доногана. Не прошло и часа, как удалось выяснить, что остальная часть острова совершенно необитаема. Там не было ни одной тропинки и никаких следов животных. Во все стороны, насколько хватало глаз, тянулись дюны и песчаная равнина, без всякой растительности, без птиц, без насекомых, без всего того, что могло бы нарушить царившее здесь безмолвие. И только повсюду на поверхности острова были разбросаны огромные кости, как если бы целые полчища мамонтов, носорогов и зубров пришли сюда в незапамятные времена искать спасения от какой-то страшной катастрофы и погибли на этом затерянном клочке земли. А вдали, за дюнами и холмами, подобно гигантской завесе, тянулась горная цепь, покрытая снегами и вечным льдом.— Вернёмся! — сказал доктор Швариенкрона. — Дальнейший осмотр бесполезен. Всего этого, вполне достаточно, чтобы заключить, что Патрик О'Доноган не заставил себя долго упрашивать.Поездка на остров заняла четыре часа. Как только шлюпка вернулась, «Аляска» снова тронулась в путь.Эрик не скрывал, что теперь у него не осталось никакой надежды. Тюдор Броун, выиграв в скорости, первый прибыл на Большой Ляховский остров и, без сомнения, увёз Патрика О'Доногана. Отныне вряд ли удастся когда-нибудь его разыскать! Человек, способный сделать всё, что было им предпринято против «Аляски», способный проявить такую бешеную энергию, чтобы вывезти ирландца из подобного места, конечно, позаботится и о том, чтобы следы его потерялись навсегда. Мир велик, и весь морской простор открыт перед «Альбатросом»! Как узнаешь, в каком направлении розы ветров график, изображающий распределение и повторяемость разных направлений ветра за определённый срок (месяц, сезон, год и т.п.)

он увозил О'Доногана и его тайну?Вот о чём размышлял капитан «Аляски», прохаживаясь по юту, после того как приказал держать курс на запад, к мысу Челюскину. И к этим печальным размышлениям прибавлялись ещё угрызения совеет. Как он мог разрешить своим друзьям разделить с ним все опасности и трудности этой вдвойне бесполезной экспедиции? Ведь Тюдору Броуну не только удалось найти Норденшельда раньше, чем «Аляске», но и опередить её на пути к Ляховским островам! И они вернутся в Стокгольм — если только им будет суждено туда вернуться! — не выполнив ни одной из поставленных перед экспедицией задач. По совести говоря, не слишком ли большое невезенье?.. Так пусть хотя бы благополучное прибытие «Аляски» в Стокгольм послужит дополнительным подтверждением важности плавания «Веги»! Пусть подтвердится повторным опытом возможность использования Северо-Восточного пути! Любой ценой нужно достигнуть мыса Челюскина и обогнуть его с востока «а запад! Любой ценой нужно вернуться в Швецию через Карское море!И вот к этому опасному мысу Челюскину, ещё недавно считавшемуся непреодолимым, «Аляска» шла теперь на всех парах. Путь, по которому она следовала, не повторял в точности маршрута «Веги», вышедшей из устья Лены, где она останавливалась перед тем, как отправиться к Ляховским островам. У Эрика не было никакой необходимости приближаться к берегам Сибири. Оставив по правому борту острова Столбовой и Семеновский, отмеченные 4 августа в судовом журнале, «Аляска» взяла курс прямо на запад, следуя почти точно по 76-й параллели, и плавание её проходило так успешно, что за восемь дней она преодолела расстояние в тридцать пять градусов, от 140 o до 105 o восточной долготы от гринвичского меридиана. Конечно, при этом пришлось израсходовать немало топлива, так как «Аляска» почти все время шла против ветра. Но Эрик справедливо считал, что ему следует все поставить на карту, чтобы по возможности быстрее выбраться из этих опасных мест. Нужно только дойти до устья Енисея, а там уж легко будет запастись углём.14 августа, в полдень, все небо и горизонт заволокло таким густым туманом, что стало невозможно вести наблюдения по солнцу. И все же удалось установить, что «Аляска» уже приближалась к большому азиатскому мысу. Эрик приказал принять все меры предосторожности и замедлить скорость, а к вечеру велел и вовсе застопорить ход.Такая предусмотрительность была необходима. На следующий день лот показал глубину всего лишь в тридцать футов. Часом позже была замечена земля. «Аляска» лавировала до тех пор, пока не достигла бухты, где и бросила якорь.Было решено высадиться на берег не раньше, чем рассеется туман. Но миновали 15 и 16 августа, а туман и не думал исчезать. И тогда Эрик все же решил высадиться вместе с Бредежором, Маляриусом и доктором.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31