Вслед за ним отправился Белград, и, прежде чем Мастерс успел добраться до кабины, Валентина отправила своего робота вперед. Перед тем как закрыть люк. Мастерс крикнул вниз Чику и рядовым:— Погрузите тела и следуйте за нами! Не вылезайте!Потом он толкнул люк, закрывая его, и последовал за своими подчиненными.Мастерс быстро двигался по лесу, при этом, орудуя ножными педалями, огибал деревья и старался максимально спрямить путь. В его голове мельтешили вопросы: «Разве разведка не доложила, что на данной территории был только один взвод противника? Разве этот взвод еще не уничтожен?» Для хорошо организованной войны, полной расчетов и таблиц, имеющиеся сведения оказались до обидного неточными.Звуки с места боя второго экипажа, раздававшиеся в его наушниках, стали ближе и громче. Мастерс услышал новый голос, принадлежащий уже не сержанту Дональду, голос, который прозвучал в наушниках:— Они повсюду!После этого канал связи совершенно умолк, потрескивали только эфирные помехи.Мастерс взглянул на экран. Локаторное изображение второго экипажа находилось на трети пути до верха экрана. Нужно было по крайней мере еще три минуты двигаться по лесу на достигнутой скорости. Слишком много! Он двинул дроссель вперед, стало слышно гудение теплоотводящих сопел. Впереди замаячила большая группа гигантских деревьев. Мастерс потянул дроссель назад и замедлил движение робота, но если бы он не остановился, — а этого не хотелось делать — то так и не смог бы четко их различить.Он круто повернул робота и почувствовал, что «Феникса» повело влево. На мгновение его охватила паника, — это случалось всякий раз, когда его робот начинал опрокидываться. Если сидишь на самом верху сорокапятитонной металлической махины, всегда кажется, что начало падения неизбежно кончится столкновением. Падение может вызвать большие повреждения корпуса боевого робота и даже его внутренностей. Несчетное число пулеметных выстрелов, так же как и сорвавшиеся ракеты ближнего действия, при таком повреждении могут вызвать пожар, который поджарит его до того, как он нащупает защелку люка.Мастерса спас нейрошлем. Соединенный с телом множеством сложных сенсоров, шлем использовал сигналы его внутреннего уха, чтобы компенсировать недостаточную сбалансированность робота. Гироскопы мгновенно произвели небольшие, но жизненно необходимые регулировки. Правая нога хлопнула по земле точно в нужном месте, при этом отдача выбила Мастерса из сиденья. Потом робот вытянул левую ногу вперед и самостоятельно закончил уравновешивание. Не дожидаясь, когда придет чувство облегчения, Мастерс вновь двинул дроссель вперед и продолжил движение к цели.Он все еще ничего не слышал в своих наушниках. Судя по экрану, Спинард почти достиг второго отделения.— «Топорник»-один? Здесь «Феникс»-один. Что вы видите? Молчание.— «Топорник»-один? Молчание.— Спинард?— Ничего, сэр. Ничего не вижу.Мастерс снова взглянул на экран. Красный квадрат Спинарда сейчас совместился с маяком второго отделения. Как он мог ничего не видеть?— Что со вторым отделением? Вы видите кого-нибудь из них?— Их тела здесь, сэр, — сказал Спинард, говоря как бы в полусне. — Если это то, что вы имеете в виду. И больше ничего.Мастерс проглотил образовавшийся в горле комок. Темные деревья проносились рядом. Ветви в вышине были полны теней и странных переплетений.— Спинард, — сказал он медленно, — что вы имеете в виду?Но никакого ответа не поступило.Мастерс увидел «Черного Валета» и «Беркута» в лесу прямо перед собой. Все три робота достигли помеченного маяком места примерно в одно и то же время. Впереди он заметил «Топорника», стоящего на просеке. Через несколько шагов он обнаружил, что его кабина открыта. Мастерс подвел своего робота к «Топорнику». Валентина с Белградом присоединились к нему, приняв оборонительную позицию.Мастерс вдруг обнаружил подтеки на ногах своего «Феникса». Кровь усеяла подлесок, как капли дождя. С кустов свешивались клочья рваной одежды.И посреди побоища, как бы в ошеломлении, ходил Спинард.— Валентина, Белград, оставайтесь в ваших машинах и несите охрану.Мастерс открыл кабину и спустился вниз. Запекшаяся кровь имела особый запах, чуждый аромату молодых листьев. Сейчас он смог разглядеть следы взрывов гранат и воронки от взорвавшихся мин, покрывающие всю площадь. Пули искромсали кору деревьев примерно на высоте грудной клетки, обнажив внутреннюю поверхность незащищенных стволов, сверкающих металлическим блеском. Что бы здесь ни случилось, это было гораздо большего масштаба, чем атака на первое отделение. Второе было полностью вырезано. Не привыкший оценивать действия пехоты, Мастерс не мог быть уверен, но казалось, что оно было загнано в ловушку по крайней мере ротой. Нападение было быстрым, и затем логовцы рассеялись по лесу. Возможно, его люди были способны выследить их. А может, и нет.«Разгадка во врагах» — сказал капитан Ибн Сауд. Довольно правдоподобно. Это была игра ЛОГ, и люди «Слова Блейка» знали правила в любом случае не лучше, чем он.Он поглядел на Спинарда. Тот стоял позади куста, пристально вглядываясь в него, и двигал челюстью, как будто разговаривая. Мастерс одолел остававшееся до него расстояние. Когда он подошел ближе, то подумал, что Спинард похож на молящегося ребенка — с такой сосредоточенностью он смотрел на куст перед собой.— Спинард? Никакой реакции.— Лейтенант Спинард?Сейчас Спинард произносил свои слова шепотом, как бы отгораживаясь от Мастерса. и так тихо, что тот едва смог разобрать звуки. Он подошел еще ближе и услышал:— Девяносто семь, девяносто восемь, девяносто девять, сто, сто один, сто два...Мастерс осторожно положил свою руку на плечо Спинарда. Счет прекратился.— Спинард, что ты делаешь? Не отрывая своего взгляда от куста, Спинард сказал:— Считаю. Сто три, сто четыре. Мастерс сжал плечо Спинарда:— Что ты считаешь?— Листья, сэр. Сто пять, сто шесть, сто семь...Позади них послышалось низкое жужжание первого катера на воздушной подушке. Мастерс повернулся и зашагал навстречу ему, в то время как счет позади него продолжался. Пока он пересекал место сражения, кровь, смешанная с земл¬й, облепила подошвы его ботинок. Сейчас он видел вокруг себя трупы, упавшие под кусты и теряющиеся в лесных тенях.Он не знал никого из этих солдат. Они все погибли в тот день, когда он прибыл, и он не знал никого из них. Мастерс остановился на этой мысли, и она утешила его.Чик вышел из корабля и огляделся.— Ну и каша, — проговорил он.Рядовые вышли вслед за ним. Мастерс увидел, как от возбуждения внезапно передернулись плечи одного из солдат, который, однако, тут же принял небрежный вид, как бы говоря: «Ах, опять это».— Их здесь было больше, чем один взвод.— Согласен, — ответил Чик. Тут Чик заметил Спинарда:— Что там такое с Жестянщиком?— Он... он считает листья на кусте. На мгновение лицо Чика выразило недоумение. Потом оно озарилось улыбкой понимания:— Считает! То-то я дивился, что за чертовщиной он занимался последние пять недель.— Что?— Я видел, как он бормотал сам с собой, на протяжении более чем месяца. Иногда он просто глядел на своего робота и бормотал. Иногда за обедом смотрел на свои овощи и бормотал. Я подозреваю" что он все это время считал. Считал, считал, считал. Считал болты в своем роботе, считал зернышки кукурузы на своей тарелке. «Слово Блейка» досчиталось.Он взглянул вверх, на возвышающихся вокруг них роботов:— Я ненавижу этих парней.— Сержант...— Разжалуйте меня, сэр, если хотите. Но вы же не один из них. Вы тоже видите это, разве не так? Вы знаете, что все это является ничего не стоящей фабрикой по производству трупов. Я видел это на вашем лице ранее. Вижу сейчас, рыцарь Внутренней Сферы. Я прав?— Да.— Хорошо. Что вы хотите делать с телами?— Поискать... как минимум поискать оставшихся в живых. Мы вернемся. — Он поглядел вокруг. — При дневном свете мы соберем останки. А до тех пор ничего сделать нельзя.— Что делать с Жестянщиком? Мастерс оглянулся на Спинарда:— Я присмотрю за ним. Загружайтесь в свое судно. Через минуту мы двинемся.Он вернулся к Спинарду, который к этому времени перешел к другому кусту:— Мы собираемся отправляться.— Ладно. — После этого Спинард повернулся и двинулся к своему «Топорнику». Мастерс пошел следом, испытывая некоторое удивление. Он ожидал, что будет вынужден использовать какие-то сочувственные уговоры, чтобы заставить Жестянщика отказаться от своего ненормального занятия. Однако Спинард четким, размеренным шагом вернулся к своему роботу и начал взбираться наверх.Последовавшие за этим дни были заполнены такой же деятельностью, хотя потери личного состава уже не достигали того уровня. Пачки денег графини Дистар с легкостью обеспечивали замену убитым солдатам, и у Мастерса было странное ощущение, что если даже он не просил бы замены, они, готовые к отправке в густые желтые леса, прибывали бы с четкостью механизма.Когда подстреливали нескольких логовцев, лицо капитана Ибн Сауда сияло удовольствием. Каждую ночь по возвращении патрулей он обычно вытаскивал толстый гроссбух и записывал прибыль и потери живой силы.— Та ночь была очень плохой, — обычно говорил он, потряхивая головой, — мы должны будем поскорей возместить потери.По мере того как проходили дни, радость его уменьшалась, и Ибн Сауд становился все более и более зацикленным на том, что потери, понесенные в первую ночь при Мастерсе, не будут полностью компенсированы до конца месяца, когда наставник Мартиал Риан составлял таблицу результатов деятельности каждого аванпоста.Тем временем Мастерс проводил день за днем, пытаясь пробиться к Риану, чтобы потребовать отмены ночных вылазок типа «искать и уничтожать». Он также хотел освободить Спинарда от исполнения обязанностей. Спинард пристрастился проводить все больше и больше времени в своем роботе. Он спал там, покидая его только для принятия пищи или когда получал приказания. Когда Мастерс поделился своими соображениями с Ибн Саудом, капитан только рассмеялся и сказал:— Не беспокойся. Он окончательно сломается без своей машины. Я видел такое миллион раз.Когда Риан в конце концов вышел на связь с Мастерсом, то был взбешен. Взбешен, потому что ставился вопрос о способностях Спинарда, тогда как этот человек имел один из самых лучших показателей по уничтожению живой силы в «Слове Блейка». Взбешен, потому что Мастерс раздражал его предложениями по отказу от хорошо-продуманной-до-конца стратегии. И, как догадывался Мастерс, взбешен тем, что ему навязали возмутителя спокойствия, от которого было нелегко отделаться.Они беседовали по телефону, проспорив целых сорок минут, пока Мастерс не согласился отложить в сторону вопрос о способностях Спинарда на то время, на которое Риан позволил Мастерсу прекратить ночные выходы «искать и уничтожать». Потом Мастерс затаил дыхание и попросил роту лоялистов Гибсона. Риан захотел узнать, на кой черт они ему нужны, и Мастерс объяснил, что он хочет отправиться в леса, чтобы добиться победы над ЛОГ.Риан поинтересовался, по какой чертовой причине для очистки лесов не годятся роботы. Мастерс объяснил, что боевые машины, возможно, и неуязвимы для огня партизан, но они не могут действовать в лесу так же эффективно, как пехота. Боевые роботы были медлительны сами по себе, но передвижение среди деревьев еще более снижало их скорость. Партизаны, несомненно, могли услышать их приближение за несколько минут до появления и в результате скрыться задолго до момента, когда робот становился угрозой. Риан зашипел что-то о подавляющей огневой мощи, о превосходстве технологии, и Мастерс позволил ему выговориться. Но когда Риан сделал паузу для вдоха, он тут же вклинился:— Но все это не срабатывает. Я уверен, что капитан-генерал разделит мою точку зрения.В конце концов Риан смягчился, сказав, что направит войска на аванпост через некоторое время. Капитан Ибн Сауд, который также находился в комнате, смотрел на Мастерса с неприкрытым ужасом. Когда Мастерс повесил трубку, капитан спросил пронзительным голосом:— Что ты делаешь? Зачем тебе лоялисты?— Вести войну, капитан. Вести войну. В конкретных обстоятельствах нужно использовать соответствующие средства. Сейчас мы дергаемся вокруг да около. Мы неэффективно используем наши войска. Они не дозор, в котором им было бы разрешено маскироваться. Они не годны для ведения боя с противником, потому что мы не отправляем их соединениями, достаточно сильными, чтобы победить. Мы забрасываем их как приманку. Достаточно — значит, достаточно.— Но ведь боевые роботы неуязвимы.— Да, но они не делают погоды. Я пробыл здесь всего лишь неделю и считаю, что это очевидно. Боевые роботы не выигрывают войну. Пока мы добираемся, чтобы собрать; куски наших солдат, партизаны, вероятно, успевают посмеяться до потери сознания, что наши металлические гиганты не могут добраться до них.— Ты... ты же воин — водитель боевого робота. Как ты можешь говорить такое?— Потому что я водитель боевого робота. Именно из-за этого. Боевой робот — не гребень для вычесывания блох. У него совершенно иные функции, и гонять такую махину за каждым партизаном — глупо.— Нам надо добиваться, чтобы прислали сюда войска, мы их обучим должным образом и выловим логовцев по частям.Этой ночью Мастерс измучился, пытаясь уснуть. Когда он заснул, ему приснились мужчины и женщины, начиненные бомбами. Но это была не война. Все эти люди ходили по городу, занимаясь своими делами, как в Портенте, хорошо одетые и целеустремленные. И никто из них не догадывался, что внутри себя они носят бомбы. Но Мастерс знал. Знал только он. Он брел по городу, и люди смотрели на него пристально, с удивлением, потому что он смотрел на них с ужасом, но у него так получалось потому, что он мог видеть провода и кабели, проходящие сквозь их тела. Он понял, что все они были маленькими боевыми роботами, одетыми в человеческую плоть. Но никто не управлял маленькими роботами. Каждый думал: «Я выгляжу как личность, я не нуждаюсь в управлении». Поэтому они гуляли повсюду, не замечая, что все они перегрелись, потому что всем им недоставало водителей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30