Игорь Ковальчук
Бессмертные


Бессмертные Ц 1



Игорь КОВАЛЬЧУК
БЕССМЕРТНЫЕ

Большое спасибо Свиридовой Веронике за помощь в формировании замысла

ПРОЛОГ

Солнечным утром, в восемь утра, когда покидаешь свою квартиру, подходишь к машине и собираешься вставить ключ, понимаешь, что это для тебя день только начался. А солнце уже давно встало, и летом для него восемь утра – едва ли не середина дня. Мир и человек зачастую работают в совершенно разных ритмах, но таков распорядок жизни делового мира – офисы и биржи открываются только в девять утра.
Биржа появилась из-за поворота, как иногда с противоположной стороны острова появляются корабли – быстро, но все же не совсем сразу, даже если едешь с большой скоростью. Сначала край лестницы и первая колонна в колоннаде, потом весь ряд и само здание, разрезанное каменным лесом на равные прямоугольнички, и три двери в ряд, средняя всегда нараспашку, даже когда подмораживает – зимы-то настоящей в этих широтах не бывает. По том это строение во всей своей красе предстает перед глазами и снова исчезает, потому что парковать машину надо напротив, через площадь, а оглядываться некогда.
А там уже, как всегда, полным-полно машин и людей, негде ступить, шумно и весело. В основном это хорошо одетые мужчины, хотя встречаются и женщины в строгих деловых костюмах. Они начинают обсуждать сделки, едва выбравшись из машин.
Эта картина возникающей из-за поворота панорамы биржевого царства так же величественна, как и столбики цифр на биржевом табло. Достаточно лишь представить себе, какие огромные суммы крутятся перед глазами, сколько человеческого труда и возможностей они олицетворяют. Однако в наше время вовсе незачем поутру ехать на биржу, достаточно сесть за домашний компьютер и забраться в сеть. А дальше можно просто наблюдать за жизнью биржи по схемам, визуальным картинкам или цифровым приложениям, а можно и поучаствовать. Прежде чем положить руки на клавиатуру, она всегда вызывала в памяти панораму биржи, постепенно появляющейся из-за поворота.
А потом уже нельзя отрываться, потому что в игре порой бывает важна каждая секунда. Вот столбцы, что ж, двадцать сюда, тридцать туда, эти акции хороши, надежны, но для мгновенной игры не подходят, а вот с этими деловой человек связываться не станет, если, конечно, не хочет отхватить несколько сотен шального дохода. Заработать можно было и на перепродаже ценных бумаг, если курс неустойчив (неважно, падает он или взлетает), и на посредничестве в торговле большими партиями какого-нибудь товара… Она с напряжением, но без особого трепета следила за тем, как сменяются цифры на миниатюрном подобии биржевого табло, и ни минутой раньше, ни минутой позже коснулась нужной клавиши.
За три часа работы по скромному подсчету выходило… Ага, вот и итог, в сумме чистого дохода получилось тысяча шестьсот двенадцать – неплохо.
Вообще-то она, как и все ее родичи, считала зазорным играть на бирже – не только потому, что эта игра азартна и опасно затягивает, но еще и оттого, что предостерегало деловое чутье. Известный закон – сегодня найдешь, завтра потеряешь, в мире должна быть гармония. Очень обидно, если ты «найдешь» на бирже, а «потеряешь» в своем родном бизнесе. Деловые люди не менее суеверны, чем моряки или военные, они почти так же зависят от судьбы. Реневера, как и ее родственники – огромный клан Мортимеров – обладала особым чутьем на все, связанное с бизнесом, и понимала, насколько губительна для сноровки дельца пустая игра на повышение-понижение. Мортимеры играли на бирже только в том случае, если очень срочно требовались деньги.
«Реневера Мортимер» было написано на кредитной карте, которую она вставила в щель компьютера, подключенного к единой компьютерной сети. Миг – и счет девушки пополнился полутора тысячами кредитных единиц – остальное пошло на оплату сопутствующих операций. Дождавшись сигнала, она вынула карту и перебралась из кресла на диван.
Вообще-то утренним сидением у компьютера работа Реневеры не исчерпывалась. У нее был неплохой бизнес в сфере транспортных услуг. Фирма, ко торой она владела на паях со своим родственником по клану, Эллором Мортимером, поставляла оборудование для железных дорог и эхо-портальных путей. Эллор занимался внутренними делами фирмы, а она «вела внешние», то есть изыскивала контракты, заводила знакомства, постоянно искала новых клиентов. Если была такая необходимость, Реневера могла подменить родича, ибо она отлично разбиралась во всех делах фирмы. А это требовало времени.
Недавно ей удалось получить семь отличных, многообещающих заказов. Контракты были под писаны, техническая сторона дела улажена, и это должно было обеспечить их компанию надолго, значит, ближайшие полгода присутствие Реневеры на рабочем месте каждый день с девяти до шести не так уж необходимо. Можно устроить себе отпуск и уладить собственные дела. А то и насладиться приключениями.

– Рене! Ты уже встала? – Из спальни выглянул Гайтер, ее муж, улыбнулся. – Завтрак мне не приготовишь?
Замотала головой.
– Я занята. Давай-ка сам.
Муж подошел, придерживая полу халата, обнял ее за плечи, прижался. Это был крупный, рослый мужчина с широкими плечами и твердой, словно из дерева вытесанной грудью. Хоть и не слишком красивый, но крепкий, многим девицам на зависть. Когда Гайтер смотрел на жену, его взгляд смягчался, наполнялся нежностью, застенчивой лаской, но Реневера привыкла к этому и перестала обращать внимание. Она знала, что муж любит ее. Любит… Ну и что?
– Ты сегодня уже успела слазить на биржу? Ну и как?
– Нацедила немного… Послушай, мне надо будет на какое-то время исчезнуть…
– Командировка? Но ты же говорила, что закончила работу и надолго свободна.
– Не командировка. По своим делам.
– По своим? Опять какая-то авантюра? – Он насторожился. – Рена…
– Что такое?
– Куда ты собралась?
– По делам.
– Я слышал. Далеко?
– В другой мир.
– Рена… Хватит, а? Давай серьезно. Что в другой мир – это уже очевидно. В какой?
– Господи, ну… Ну, на Черную сторону.
Гайтер свел брови, и сердитая складка на лбу стала такой глубокой, словно это была не складка, а шрам.
– Рена, не выдумывай.
– Я уже Творец знает сколько лет Рена. И ничего я не выдумываю. Мне надо на Черную сторону, вот и все. И говорить не о чем.
– Прекрати. Ты же прекрасно знаешь, я тебя не отпущу.
В ответ она весело улыбнулась. Улыбка, впрочем, была немного усталой. Подобные сцены случались между ними самое малое раз в год, и результат всегда был один и тот же. Что поделаешь с влюбленным мужчиной – он всегда произносит одни и те же слова, с одними и теми же интонациями. И всегда воображает, будто он один и прав. Молодая женщина лукаво наклонила голову, и лицо у нее стало такое хитрое и милое, этому существу ни один мужчина не смог бы отказать.
– Не отпустишь, правда? А ты сможешь?… Слушай, я так славно поработала, столько сил угрохала, семь контрактов заключила – по-твоему, я теперь не могу поразвлечься? Самую чуточку.
– А я хотел куда-нибудь с тобой поехать.
– Господи, да я успею вернуться к твоему отпуску, десять раз успею! Ну не нуди. Ты же не станешь сажать меня под замок.
– Рена, я прошу тебя, откажись от этой авантюры. Какой бы она ни была.
Я уже шесть лет подряд слышу от тебя одно и то же. И в прошлый раз даже уступила. Это честно. Год назад я сделала по-твоему, сегодня сделаю по-своему. Вот так!… Слушай, не дуйся, тебе не идет. Эскапада не опасная. И я буду не одна. Просто надо кое-что узнать. Вот и все.
– Хорошо, куда? Я должен знать на всякий случай, вдруг придется тебя выручать, а?
– На Черную сторону. Куда точно, я не знаю, в какое-то из тамошних королевств. Дэвен знает.
– Дэвен? Этот бестолковый неудачник? Это ходячее недоразумение? Нет, я тебя не отпущу.
– Гайтер!
– Рена, я сказал. Ты и сама прекрасно знаешь, какой у него коэффициент удачливости. Едва ли не хуже, чем у тебя. А уж ты-то неприятности просто притягиваешь.
– Я же не с ним собираюсь в поход, – солгала Реневера.
– А с кем?
– Ээ… С Мэнораном.
– Да? – Гайтер поджал губы, но возразить было нечего. Мэнорана он знал – это был один из самых лучших воинов Дома Мортимер. – Что это ему понадобилось на Черной стороне?
– Клановая тайна.
– Мм…
– И потом, я ж тебя не спрашиваю. Просто встану и пойду. Хочешь – ссорься со мной.
– Э, нет, избави Бог! Ну ладно, ладно. – Он зарылся лицом в ее волосы, коснулся губами шеи – длинной, белой и очень нежной.
Но жена с досадой вывернулась.
– Ой, ну тебя. Отпусти…
Реневера Мортимер была женщиной редкостной красоты, хотя это, в общем, неудивительно – бессмертные, да еще и клановые в большинстве своем люди очень привлекательные. В жилах любого кланового течет великолепная, сильная кровь, которая наполняет его чувства жаром, а внешность – прелестью. От других своих родственниц Реневера отличалась роскошными, очень густыми и очень длинными – до пят – молочно-белыми волосами. Когда она сплетала их в косу, то у основания та лишь чуть-чуть недотягивала до двадцати сантиметров в обхвате. Когда молодая женщина выходила танцевать с тремя косами, каждая из которых и по длине, и по толщине могла заставить других женщин побелеть от зависти, она затмевала собой подружек. Танцевать ей очень нравилось. На нее заглядывались взрослые мужчины еще когда она была совсем пигалицей… Выросла Реневера ладной девушкой, может, и не самой красивой в клане, но способной соперничать с большинством. С внешностью ей повезло. Но в остальном везение не всегда спешило улыбнуться ей.
Клан Мортимеров велик, он насчитывает более четырехсот представителей – от бессмертного прародителя-патриарха до его бессмертных младших потомков, отделенных от главы и основоположника Дома шестнадцатью, а когда и всеми двадцатью поколениями. Все Мортимеры обладали и общеклановыми талантами, например к юриспруденции и бизнесу. Не у каждого этот дар развивался одинаково, но каждый способен был более или менее преуспеть либо в той, либо в другой области.
Как и все другие кланы, Мортимеры давным-давно заняли свою, предназначенную им нишу, где чувствовали себя комфортней всего. Большая часть юристов вела свой род от главы Дома Мортимеров не потому, что те первыми успели организовать своеобразную «юридическую мафию», просто другие кланы не могли тягаться с Мортимерами в умении выудить нужную статью закона. То же и с бизнесом. Конечно, свои фирмы, фирмищи и фирмочки имели и представители других Домов, но у них дела шли чуть похуже, чем у Мортимеров.
Впрочем, захватив чуть ли не самые прибыльные и престижные места в государственной иерархии – закон и торговлю – клан не спешил брать власть в свои руки. Может быть, это происходило в силу общей мягкости характера (характером-то, как и внешностью, родичи схожи), а может, и из-за природной лени. Клан Мортимеров не годился на роль правителя.
Юриспруденция давалась Реневере хуже, чем бизнес, хотя она неплохо разбиралась в статьях кодекса и в быту могла решить любой юридический вопрос без помощи специалиста. Ее хлебом стал бизнес, причем не «пассивный» – как купля-продажа ценных бумаг или стрижка дивидендов, – а «активный» – открытие собственного дела.
Во всем, кроме бизнеса, молодая женщина считалась неудачницей. Если из-за угла на нее выскочит собака, то обязательно укусит, если Реневера споткнется, то обязательно упадет. Если же она пускалась в авантюру, то в половине случаев попадалась. Но до сей поры она благополучно выпутывалась из неприятностей и научилась верить, что так будет всегда. На свои неудачи она смотрела философски. В конце концов, не может же всегда везти. А помогать людям надо… Она не отдавала себе отчета в том, что наслаждается риском, как самым любимым блюдом, и просто уже не может без него.
Кроме того, повседневная жизнь молодой женщины складывалась как у всех, без особых удач или горестей. На каком-то этапе своей жизни Реневера вышла замуж за Гайтера из клана Таронт – род, с которым Мортимеры роднились чаще всего. Не то чтоб она его любила, просто захотелось семейной жизни, своего гнездышка, ребенка… Гайтеру она родила сына, но поскольку сын пошел в нее и стал самым настоящим Мортимером, то получается, что ребенка она родила себе. Но муж ее любит крепко, ни когда не устает говорить приятные, ласковые слова, обнимать и целовать, не упускает возможности погладить по крепкому бедру… Грех жаловаться. Она его уважает, а может, большего для счастливой жизни и не надо?
Так что если подвести итог – по сравнению со многими и многими Реневере повезло. Она это понимала, но все равно немного тяготилась любовью мужа. А потому ее постоянно тянуло помогать как родным, так и совсем незнакомым, чужим людям, бросая на весы случая собственную свободу и жизнь. И только в этой постоянной смене удач и неудач, в этой бешеной гонке она ощущала особенную сладость своей спокойной семейной жизни, где у нее есть свой дом, любимое дело, муж, сын… Постоянство и однообразие жизни казалось пресным для такой беспокойной натуры, какой была Реневера.
Она была славная, веселая девушка, ее многие любили, а отец души в ней не чаял. Расставшись с горячо любимой женой, матерью Реневеры, он пере нес всю полноту своего обожания на дочь. Вот уж кто заботился о ней по-настоящему, боялся за нее больше всех, скрупулезно подсчитывал все ее удачи и неудачи. Реневера тоже любила отца, но все-таки старалась держать его на расстоянии. Ей хотелось самостоятельности. В клане она считалась молодой – ведь у нее пока даже не было внуков!
Видеофон затрезвонил чуть позже, чем она ждала, и экран над клавишами остался таким же матовым, как и был – значит, что-то срочное. Некогда друг на друга любоваться. Реневера сняла трубку.
– Да?
– Привет, Рена.
– Дэвен? Ну? Что? – Она покосилась в сторону коридора. Мужа не было видно; наверное, он в кухне и не услышит разговора.
– Сегодня отправляемся.
– Ладно. Я подъеду… Мир-то, кстати, как называется?
1 2 3 4 5 6 7