И вдруг в памяти Марианны всплыли слова Чарли Хокинса. «Не удивляйтесь, если кто-нибудь придет поговорить с Джо, вот и все». Беспокойство, которое непроизвольно охватило ее при появлении помощника шерифа, нахлынуло вновь, и пока Рик Мартин говорил, она помимо желания время от времени поглядывала на Джо, пытаясь определить по его лицу, как он на все реагирует. Действительно ли что-то произошло в лагере, или офицер пришел сюда побеседовать с Джо?
— Мне и самому точно не известно, что произошло, — начал помощник шерифа. — Я получил вызов около часа назад и до сих пор не могу разобраться.
Лагерь в районе Волчьего ручья был разбит на десять участков на площади свыше пяти акров. Ручей протекал по самой середине местности, все участки выходили к воде и были полностью изолированы друг от друга. До сегодняшнего утра ни Рик Мартин, ни Тони Молено, ни один из лесничих, охраняющих данный район, никогда не имели здесь неприятностей.
Никаких жалоб на подвыпивших учеников колледжа во время воскресных кутежей. Никаких мотоциклистов, нарушающих тишину летних ночей. Никаких проблем с оставленными без присмотра кострами или неубранным мусором.
Но этим утром ответственный по лагерю появился в городе с заявлением о том, что лагерь разрушен. Поскольку у Рика возникло подозрение, что мужчина, скорее всего, преувеличивает, он отправился вместе с ним в район Волчьего ручья, чтобы собственными глазами убедиться в достоверности заявления.
То, что он там обнаружил, потрясло его.
Палатка, одна из устаревших моделей, изготовленных из плотного брезента, была разодрана в клочья. Однако внимательно осмотрев обтрепанные края в местах разрывов, Рик не обнаружил даже признаков ножа. Обследуя содержимое палатки, он нашел один из спальных мешков, разодранных чуть ли не пополам. Странным было то, что все перья оставались внутри: когда он перевернул мешок, они посыпались на землю. Несомненно, что если бы повреждения нанес какой-нибудь зверь, перья были бы разбросаны по всему лагерю. В течение всей своей жизни, обитая то в одной части горного района, то в другой, пока его отец переезжал с лесопилки на лесопилку, Мартин много раз наблюдал за охотой диких зверей и видел, как подкрадывается животное к своей жертве, как хищники терзают свою добычу. Они никогда не вспарывали брюхо, а подхватывали ее и начинали трясти. Точно так же, как его огромный пес мотал из стороны в сторону случайную крысу, которую он умудрился убить, инстинктивно пытаясь свернуть ей шею даже после того, как она давно уже была мертва.
Осмотрев остальное поврежденное лагерное имущество и обследовав местность в поисках следов, Рик неуверенно покачал головой.
— Я бы хотел, чтобы мои ребята взглянули на все это и сказали, что они думают. Но признаюсь честно: у меня нет уверенности, что мы что-то выясним. Если, конечно, не обнаружим свидетеля, который что-то видел или по крайней мере слышал. Пока же я сомневаюсь, что мы когда-нибудь узнаем, кто все это натворил.
— А что скажете насчет медведя? Или волков? — предположил Рой Биттерн, ответственный по лагерю, не желая примириться с мыслью, что никогда и не узнает о злоумышленнике, который столь жестоко обошелся с лагерным имуществом.
— Думаю, мог бы быть медведь, — согласился Мартин. — Если бы не эти повреждения и отсутствие причины для нападения, можно было бы предположить, что действовал медведь-громила. Но такие медведи не останавливаются. Они продолжают неистовствовать до тех пор, пока их не выследят и не пристрелят.
Биттерн подозрительно посмотрел на свою растерзанную палатку.
— Выходит дело, это только начало, — размышлял он вслух. — А как насчет волков?
Но Рик Мартин отклонил и эту возможность.
— Ни малейшей вероятности. У волков плохая репутация, но насколько я знаю, это всего лишь репутация. Они могут задрать друг друга, время от времени похищают овец, вот, пожалуй, и все. Единственное, предположение, к которому я склоняюсь, что здесь действовал какой-нибудь взбесившийся гризли, а если это так, Вы правы. Это только начало.
Закончив свои записи и заверив Роя Биттерна, что двое лесничих прибудут на место происшествия в течение часа, Рик Мартин сел в «джип» и поехал вниз по грунтовой дороге, ведущей в долину.
Если это был медведь, который оставил такие разрушения, то подобные случаи могут произойти в течение одного-двух дней. Если медведь заболел, он уже не остановится.
Но если это был медведь, где же следы?
Когда он подъехал к главной дороге, он подумал о Джо Уилкенсоне.
Джо, который всегда был немного странным и потерял сейчас обоих родителей в результате «несчастных случаев», что ни Рик, ни его заместитель, Тони Молено, до сих пор не хотели воспринимать именно так.
Джо, который часто уходил в лес один, лишь в компаний своей собаки.
Возможно ли, чтобы Джо пришел сюда в полночь и устроил погром на территории лагеря?
Под влиянием минутного порыва он решил заехать в Эль-Монте: поговорить с мальчиком и проследить за его реакцией.
— Счастье, что людей там не было, — закончил, Рик, украдкой наблюдая за Джо. — Иначе, они, скорее всего, были бы убиты.
Марианна вздрогнула, услышав эти слова, но заметила, что Мартин внимательно наблюдает за Джо. Она также перевела взгляд на мальчика, который молча слушал сообщение помощника шерифа.
Джо, однако, не произнес ни слова, вообще никак не отреагировал на услышанное.
— Что я хотел бы узнать, — продолжал Мартин, — так это не видел ли кто-нибудь из вас или, может быть, слышал что-то прошлой ночью.
Тут Джо зашевелился на своем стуле.
— Я, — сказал он. Поскольку все, кто был в комнате, повернулись и посмотрели на него, он нахмурил брови и насупился. — Что-то разбудило меня, — произнес он. — Даже не знаю, что это было. Во всяком случае я подошел к окну и выглянул наружу, и мне показалось, что я там кого-то увидел.
Рик Мартин почувствовал, как быстро забилось сердце.
— Тебе показалось, что ты кого-то увидел? Или действительно увидел кого-то?
Джо на мгновение перевел взгляд на Марианну, как будто искал у нее помощи, затем повернулся назад.
— Я не уверен, — произнес он. — Это было какое-то подобие тени. Сначала я подумал, это олень, но потом понял, что ошибся. Оно стояло на пастбище, и я едва мог разглядеть его. Но оно было похоже на мужчину.
— Ты знаешь, кто это был? — спросил Мартин.
Джо покачал головой.
— Я же сказал Вам, я едва мог его разглядеть.
— Почему ты ничего не рассказал мне сегодня утром, Джо? — удивилась Марианна.
Мальчик пожал плечами.
— Я и забыл об этом, когда проснулся, — объяснил он. — Все происходило как будто во сне, понимаешь?
— Что ты сделал после того, как увидел его, Джо? — спросил Рик.
— Я вернулся в кровать.
— Ты не выходил на улицу? — настаивал помощник шерифа. — Ты не выходил на улицу, чтобы взглянуть на него?
— Для чего это мне было нужно? — вопросом на вопрос ответил Джо, прищурившись.
Хотя он чувствовал на себе взгляд Марианны Карпентер, Рик решил продолжить расспросы.
— Но ты ведь делаешь так иногда, правда, Джо? Твой папа часто рассказывал мне, что ты любишь бродить по лесу в одиночку.
— Д-да, я делаю так иногда, — неохотно признался Джо. — Но я не выходил из дома прошлой ночью.
— Ты уверен? — продолжал нажимать Мартин. — Но ведь ты выходил на улицу несколько дней назад? В ту самую ночь, когда твоя мама...
— А стоит ли говорить об этом? — перебила Марианна. — Он же рассказал Вам, что видел прошлой ночью, и рассказал, что делал.
Рик Мартин замолчал, он и так зашел слишком далеко. Но внимательно наблюдал за Джо, пока задавал ему вопросы, и заметил одну вещь.
Мальчик не вздрогнул, когда он умышленно упомянул обоих, его мать и его отца.
До похорон оставалось всего лишь два часа, но Джо едва отреагировал на упоминание о своих родителях.
Или его не волновало, что они погибли?
Или он еще был в состоянии шока?
Покидая дом несколькими минутами позже, Рик Мартин знал, что на похоронах он будет очень внимательно наблюдать за Джо Уилкенсоном. Он не слишком верил в рассказ Джо о том, будто он видел кого-то на пастбище прошлой ночью, точно так же, как сомневался, рассказал ли ему Джо всю правду о событиях, происшедших в день гибели его родителей.
На самом деле у Мартина существовала большая проблема с Джо.
Он никогда не был уверен, говорит тот правду или обманывает.
* * *
Марианна Карпентер стояла на кладбище, расположенном на окраине Сугарлоафа. Алисон и Логан находились с одной стороны от нее, Джо Уилкенсон — с другой. Взгляд ее был сосредоточен на одинаковых гробах, поставленных у края вырытой могилы. Марианна собрала все свои силы, чтобы сдержать подступившие к горлу рыдания. Здесь ей принадлежала роль не глубоко опечаленной подруги, а оставшегося в живых опекуна. Ради Джо она не должна поддаваться страшному ощущению потери, охватившему ее прошлой ночью после того, как дети и Алан легли спать, а она, не в состоянии заснуть, бродила по сводчатым комнатам первого этажа. Наконец остановилась в небольшом рабочем кабинете, разожгла там камин и дала волю слезам.
Сегодня, однако же, слез не будет. Она попрощается со своей самой близкой подругой и начнет создавать новую семью, которая отныне будет включать в себя Джо Уилкенсона.
Вряд ли это окажется слишком сложным, размышляла Марианна. Логан уже, казалось, думал о Джо как о старшем брате, которого никогда не имел, и Алисон, к счастью, отнеслась к нему на редкость хорошо. Хотя Марианна подозревала, что в Джо ее дочь привлекало в основном его знание лошадей. Лошади для Алисон являлись пределом мечтаний в течение последних пяти лет.
Мечты эти до приезда в Эль-Монте были неосуществимы.
Но за последние два дня под руководством Джо Алисон научилась ухаживать за лошадьми, седлать их, кормить, тренировать и даже, как с удивлением отметила Марианна, чистить стойла.
«Было бы прекрасно, если бы теперь Алисон так же хорошо вычистила и собственную комнату», — подумала Марианна.
Внезапно она осознала, что приглушенный шум голосов множества людей, собравшихся вокруг одинаковых гробов, — почти все население Сугарлоафа, — прекратился и началась служба. Марианна машинально взяла Джо за руку, когда священник начал читать первую молитву. Когда она закончилась и последние слова смолкли, мальчик не шевельнулся, чтобы высвободить свою руку. Стоял в полном молчании, не сводя глаз с гробов, в которых покоились тела его родителей. Лицо его выражало скорее недоумение, глаза были сухие. Марианна успокаивающе сжала ему ладонь, но если Джо и почувствовал ее пожатие, вида не подал.
«Итак, — твердила себе Марианна, — он все еще в шоковом состоянии. — И еще одна смутная догадка пыталась проникнуть в ее сознание. — Похоже на то, будто ему все равно».
Она тотчас же отогнала эту мысль прочь, жалея, что Чарли Хокинс посеял в ее душе крошечные зерна сомнений о двух смертях, и что Рик Мартин, когда он приехал этим утром на ранчо, взрастил эти семена, задавая Джо бесконечные вопросы.
Она окинула взглядом скорбную толпу. И тут же увидела помощника шерифа, стоявшего почти напротив нее.
Взгляд из-под сдвинутых бровей был устремлен на Джо и отражал его собственные подозрения по поводу ее крестника.
Но Джо еще ребенок, ради всего святого! Маленький мальчик, любивших своих родителей! Предостерегающе вытянув вперед руку и обхватив Джо за плечи, Марианна крепче прижала его к себе, будто пытаясь заслонить от тревожных сомнений, которые, казалось, витали в атмосфере прощальной церемонии. Она начала пристально разглядывать собравшихся здесь людей и представила себе, как каждый из них незаметно изучает Джо, едва скрывая свое подозрение, готовое в любой момент выплеснуться наружу.
Даже двое детей его возраста — мальчик и девочка, настолько похожих, что у Марианны не оставалось сомнений, что это близнецы, — внимательно разглядывали Джо и что-то шептали друг другу, как будто делились страшными секретами.
«Нет! — приказала себе Марианна. — Ты ведешь себя, как параноик, да и думаешь точно так же!» Заставив себя отвлечься от непрошеных мыслей, начинающих отравлять ее сознание, она вновь переключила внимание на службу, заставляя себя вникнуть в слова священника, пока он не закончил свою речь.
Затем, один за другим, жители Сугарлоафа выходили вперед, чтобы сказать несколько слов о Теде и Одри, и Марианна начала постепенно осознавать, какую важную роль играли здесь ее друзья. Казалось, не было ни одной организации в городе, членами которой они не являлись, не было человека, которому они не протянули бы руку помощи.
— Я не думаю, что Тед Уилкенсон когда-нибудь встретил человека, который бы ему не понравился, — начал свою речь Том Грангер, владелец единственного в городе бакалейного магазина. — И я точно так же уверен в том, что нет человека, которому бы не нравился Тед. Во всяком случае, честного человека, — быстро исправился он, когда по толпе пронесся шепот о промышляющих в районе разработчиках. Приглушенный шум голосов перерос в сдержанный смех. — Все правильно, он не любил разработчиков, но не больше, чем и они его! — Смех нарастал, и Том Грангер покраснел от смущения. — О, черт, — закончил он. — Вы понимаете, что я имею в виду! Тед Уилкенсон был самым лучшим парнем, которого я когда-либо встречал; и это все, о чем я хотел сказать! — Взволнованный, он отступил, а вперед вышел кто-то другой. И прежде чем мужчина заговорил, из толпы раздался голос:
— Эй, Фил! Расскажи всем о том случае, когда Тед взял нас с тобой на охоту и всю дорогу уговаривал, чтобы мы никого не подстрелили!
Один за другим люди рассказывали свои истории, и Марианна постепенно постигала смысл взаимоотношений, связывающих людей в этом городе, начинала понимать ценность, которую каждый из них представлял для другого, и осознавать, какую потерю для жителей представляла собой смерть любого из них. Для этих людей соседи были семьей. Потребуется много времени, прежде чем зарубцуется рана, нанесенная смертью Теда и Одри Уилкенсонов. Их всегда будет не хватать, и их никогда не забудут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50