Но, продолжая колдовать над черепом с пинцетами и кистями, она начала понимать, что видит перед собой отнюдь не примата.
Больше всего он походил на некоторые виды ранних гуманоидов.
Этого, вне всякого сомнения, быть попросту не могло.
Во-первых, на Гавайях не жило и прачеловека.
Во-вторых, этой стоянки не было в те времена, когда прачеловек вообще существовал на Земле.
Следовательно, череп принадлежал кому-то еще. И кто бы это ни был, она намерена иметь все мыслимые документальные материалы для подкрепления тех выводов, к которым рано или поздно придет.
Она сделала еще одну фотографию, пленка кончилась, и камера принялась ее перематывать. Катарина поднялась на ноги, выпрямилась, глубоко вздохнула и поморщилась от висящей над раскопом невыносимой серной вони, сегодня сгустившейся, как никогда. Заправляя камеру новой кассетой, она услышала голос Роба:
– Кэт? У нас гость, который жаждет с тобой познакомиться! – Катарина подняла глаза. На поляну, за Робом вслед, вышел мужчина примерно того же возраста, что и Роб. – Это Фил Хауэлл. Он главный по звездам там, на горе. Фил, это Катарина Сандквист.
Фил сделал шаг вперед, протянул руку поздороваться и вскинул брови, почувствовав неаппетитный запах тухлых яиц:
– Да что же вы тут раскапываете? Серную кислоту?
– Увы, это издержки близости к вулкану, хоть и потухшему, – покачала головой Катарина. – И сегодня даже хуже обычного.
– Хуже? Вы уверены? – нахмурился астроном.
Что-то в его тоне встревожило Катарину.
– Мне так кажется. Может, это из-за утреннего дождя?
– Или из-за того, что в результате землетрясения произошел выброс газа.
– Землетрясения? – переспросила Катарина, переводя озабоченный взгляд на Роба. – О чем это вы?
– О вулкане, – ответил Хауэлл, прежде чем Роб успел открыть рот. – Похоже, старик снова собирается выступить.
У Катарины упало сердце.
– А ты говорил, он погас! – снова повернулась она к Робу.
– Так и есть, – сказал тот. – Фил говорит о Килауэа на Большом Острове. – По лицу Катарины он понял, что ее сомнения не развеялись. – Ну, скажи же ей, Фил. Мне она, видно, не верит.
Катарина молча слушала, как Фил Хауэлл рассказывал про вулканическую кухню под Большим Островом.
– Мало того, что земля трясется, – закончил он. – Когда варево клокочет на всю катушку, в воздух выбрасывается столько дыма, что ничего не увидишь, даже если телескоп сейсмостойкий. Знаете, поневоле задумаешься, в самом ли деле горные вершины такое уж удачное место для обсерваторий!
Катарина промолчала, но потом, показывая астроному раскопки, ловила себя на том, что поглядывает в сторону ямы на краю ущелья, где когда-то кипел древний кратер. Скрытая перевитой нарядной зеленью, яма выглядела вполне безобидно.
Тем не менее, пытаясь сосредоточиться на том, что говорит, Катарина не могла не отмечать про себя, что вонь усиливается.
Может, сказать об этом Робу и Филу? Нет, они ведут себя как ни в чем не бывало.
Наверно, у нее разыгралось воображение.
Что же еще, как не воображение?
* * *
Майкл весь день чувствовал на себе враждебные взгляды двух автобусных попутчиков. Где бы он ни был, они неизменно оказывались там же, всегда вдвоем, всегда зыркая на него глазами. На перемене перед последним уроком они зажали его в раздевалке.
– У тебя всего час в запасе, – сказал тот что повыше. – Еще час – и ты мертвяк, хаоле.
Впрочем, пока они еще ничего не предпринимали, и если собирались подстеречь его после школы, то долгонько им придется ждать, потому что сегодня Майкл собирается сделать то, чего еще никогда не делал. Сегодня впервые в жизни он попытается пройти испытание на право войти в легкоатлетическую команду.
Он принял это решение на уроке физкультуры. Перед этим весь день держал под контролем свое дыхание и никаких проблем не заметил. По совести, он чувствовал себя просто отлично.
– Не торопись радоваться, – сказал ему Джош Малани, когда они трусили по треку. – Бывает так, что пассаты стихают, фермеры принимаются жечь тростниковые поля и к тому же раскочегаривается вулкан на Большом Острове. Вот тогда, парень, тут ничего не стоит задохнуться до смерти!
Но сегодня Майклу дышалось легко и глубоко, и даже после трех кругов пробежки он не чувствовал никакой усталости. Поэтому, заметив на доске объявлений расписание тренировок легкоатлетов, он решился.
Теперь, когда прозвучал звонок с последнего урока, он направился не к парковке, где ждал автобус и те двое задир тоже. Майкл направился к раздевалке.
Там облачился в беговые шорты, еще влажные после давешнего урока. Тщательно зашнуровал кроссовки, не слишком туго, чтобы ноги не затекли еще до того, как он разогреется, и размеренно побежал к стадиону, где легкоатлеты уже начали разминаться.
Как ему поступить – присоединиться к ним или размяться в одиночку?
Что, если он подойдет к ним, как свой, а потом не потянет на треке? Для начала лучше сделать пару кругов самому.
Он пробежал первый и футов сто второго, как вдруг чей-то локоть поддал ему в правый бок.
– Что это ты тут, мозгляк, делаешь? Майкл покосился, не поворачивая головы.
Ну, конечно. Опять автобусный – тот, что поздоровей. Он был в форме для бега.
Майкл молча продолжал бежать.
На полголовы возвышаясь над Майклом, парень укоротил шаг, чтобы бежать с ним вровень.
– Ты что, немой, что ли?
Майкл бежал, заботясь только о ровном и размеренном темпе. Если кому-то приспичило выжить его с трека, это его проблема. Сам Майкл сдаваться не намерен.
Они обогнули последний поворот. Майкл перешел на шаг и направился туда, где стоял тренер, а парень продолжал бежать, причем с такой легкостью вернулся к своему прежнему темпу, что Майкл подумал, не бросить ли все, не позориться, а пойти в раздевалку, принять душ и – домой. Но тут он заметил второго автобусного – тот презрительно кривил губы, будто видел Майкла насквозь.
Майкл отчетливо понял, что уйди он сейчас со стадиона – каждый день в школе станет для него сущей пыткой. Собравшись с духом, он подошел к тренеру.
– Меня зовут Майкл Сандквист. Я бы хотел сдать зачет, чтобы войти в команду. – Тренер окинул его оценивающим взглядом, в котором легко читалось сомнение. – Я спринтер.
– Я, кажется, и сам в состоянии разобраться, на что ты годен, – сказал тренер. Вся команда, кроме того парня, который бежал по треку, рассмеялась, и Майкл изо всех сил постарался не покраснеть. Тренер, увидев, что сарказм не вызвал противодействия, смягчился. – Ладно, какую пойдешь дистанцию?
– Метров сто или двести, – предложил Майкл.
– А как насчет четырехсот? – поинтересовался тренер.
Майкл закусил губу, но решил сказать правду.
– У меня была астма. Не уверен, что на четыреста меня хватит.
Тренер вскинул бровь, помолчал, но когда заговорил, то без предубеждения.
– Ладно, давай на старт, я дам тебе знать, когда можно. – Он вытащил из кармана секундомер, завел его и протянул второму из автобусных. Когда тот дошел до отметки ста метров, тренер кивнул Майклу:
– На старт!
Майкл встал в стойку, упершись левой ногой в стартовую колодку.
– Внимание!
Майкл собрался в комок и замер в ожидании последнего слова команды.
Молчание.
Да что такое? Шутит с ним тренер, что ли? Ноги уже ломило. Сжав зубы, решив не отступать ни за что, он пригнулся к самой земле и ждал. И только заслышав за спиной приближающиеся шаги, понял, в чем дело.
И действительно, как только парень, который только что на дорожке дал ему локтем в бок, пробежал мимо, тренер крикнул:
– Пошел!
Майкл с силой оттолкнулся от колодки, выпрямился и увидел, что парень ушел вперед и поддает ходу. Ничего себе! Мало того, что придется догонять соперника сильней, старше и с форой во времени, еще и наглотаешься пыли!
Что ж, если они играют в такие игры, пожалуйста, он не возражает!
Всасывая воздух всей мощью легких, Майкл рванул вперед, первыми же двумя скачками достиг оптимального для себя шага и дальше все время наращивал скорость, сколько мог.
Шагов через десять он понял, что расстояние между ним и соперником не увеличивается.
Вернее говоря, сокращается.
Тут с трибуны раздался истошный крик, и Майкл краем глаза увидел, как Джош Малани подпрыгивает, вопя:
– Давай, Майк! Давай!
Сжав кулаки так, будто хотел выжать из своего тела всю силу, Майкл сосредоточился на том, чтобы сократить разрыв. После того как они пробежали сорок метров, между ними было метра четыре.
На отметке в семьдесят метров их разделял только фут.
На восьмидесяти они бежали вровень, а когда Майкл пересек финиш, то был в метре впереди.
Сбавляя ход, он с замиранием сердца ждал, что теперь будет. Парень и так, всего-то из-за цвета кожи, не выносит Майкла, а теперь еще и продул ему, да перед всеми друзьями. Ну и дела!
Джош Малани, скатившись с трибуны, бежал навстречу.
– Молодчага, Майк! Накормил его пылью!
Тут вдруг физиономия парня, который только что выглядел так, будто готов раскроить Майклу череп, совершенно преобразилась.
– Так это ты, что ли, Майк Сандквист?
– Майкл, – немедля поправил Джош. – Он не любит, когда его зовут Майком.
– А почему ты его так зовешь? – сурово вступил в разговор парень с секундомером. – Я думал, это он выволок тебя из-под рифа!
– Он и есть.
– Так и веди себя соответственно! – Он повернулся к Майклу. – Слушай, если этот Малани тебя достанет, только скажи мне. Я давненько жду случая накостылять ему, да уж больно он маленький. Даже меньше тебя. Но бегун из него – никакой!
У Майкла голова пошла кругом. Что же такое происходит?
– Нет, как ты это сделал? – допытывался у него побежденный соперник. – Только подумать, когда ты начал, я был в десяти метрах впереди и шел полным ходом! – Он обнял Майкла за плечи и повел его туда, где ждали их тренер и остальная команда, окликнув по пути парня с секундомером: – Эй, Рик, за сколько он пробежал сотню?
– Чуть больше одиннадцати секунд.
– Ничего себе! На целую секунду быстрее любого из нас! Я-то, вообще, люблю длинные дистанции, а набрать скорость с ходу так, как ты – нет, это не по мне.
Майкл посмотрел на него с недоверием.
– А я думал, мне предстоит стать мертвяком.
Высокий хмыкнул.
– Так это когда было! Когда ты был всего лишь вонючий хаоле. Меня зовут Джефф Кина. – Он протянул руку, знакомясь, и тут же повернулся к тренеру. – Что, мистер Питерс, я думаю, мы его берем, а?
– Его-то мы берем, да вот не знаю, сколько еще протянешь в команде ты. Как тебя угораздило поддаться парнишке на фут ниже ростом, да еще с такой форой?
Джефф Кина зычно хохотнул.
– Я же не всемогущ, верно? Так что там, где я спасую, вытянет Майкл, и мы этим летом будем просто непобедимы! Верно я говорю?
И тут Майкл впервые подумал, что приехать на Мауи и впрямь было не такой уж плохой идеей, и когда позвонил домой часом позже – после первой командной тренировки – то даже не изображал равнодушия.
– Это я, мам, – сказал он в трубку, когда на звонок отозвался автоответчик. – Угадай, что произошло? Меня приняли! В легкоатлетическую команду! Получилось! Представляешь? – Он перевел дыхание и снова заговорил, захлебываясь от волнения: – Знаешь, я познакомился с массой новых ребят, и, знаешь, это отличные ребята. Если не считать того, что один из них собирался... – Он оборвал себя и быстро переменил тему. Какой смысл волновать мать, рассказывая, что утром его грозили избить. Не говоря уж о том, что все это позади. – В общем, мы собираемся погулять, я с Джошем и другие парни из нашей команды. Мы поедем в Кихей, перекусим гамбургерами, сходим в кино или что-нибудь такое еще. Я буду дома в пол-одиннадцатого или в одиннадцать, ладно? Правда, ма, здорово, что мне это удалось? Ну, пока! – Он повесил трубку и ухмыльнулся Джошу Малани и Джеффу Кине, которые ждали его за дверью. – А где остальные?
– Уже пошли, – сказал Джош.
– Не отставать! – Майкл подхватил свою школьную сумку. – Кто-нибудь знает, какие сейчас идут фильмы?
Но когда, выйдя из раздевалки, они направились на стоянку, у Джоша возникла другая идея,с кино не имевшая ровно ничего общего. Майкл выслушал ее, и в животе у него похолодело.
С одной стороны, этот холодок в животе, конечно, можно было объяснить возбуждением, вызванным этой идеей.
С другой, что скрывать, стало страшновато.
– Плавать под водой ночью? – переспросил он, забрасывая сумку с книгами на заднее сиденье старенького Джошева шевроле-пикапа. – А не опасно?
– Немного, пожалуй, да! – ухмыльнулся Джош. – Ну и что? Знаешь, как классно! Тебе понравится!
Может, перезвонить маме, подумал Майкл, с двумя другими ребятами забираясь в пикап. Может, сказать ей, что мы собираемся делать. В конце концов, если что-то случится...
Глупости, одернул он себя. Ей только лишнее беспокойство.
Глава 7
– Ты уверен, что мысль стоящая? – снова переспросил Майкл.
Он, Джош Малани, Джефф Кина и двое ребят из команды – Рик Пайпер и еще один, которого звали Киоки, а фамилию Майкл не запомнил, – сидели в кафешке под названием «Пегги Сью» и угощались гамбургерами, картошкой фри и кока-колой. Пока они ели, Джош объяснил, как они смогут экипироваться в принадлежавшем «Кихей-Кен» магазинчике купальных принадлежностей.
– Я знаю, он прячет ключи под бочкой у задней двери.
– Ну и что? – удивился Майкл, хотя уже достаточно знал Джоша, чтобы понимать: как ни прихотлива была логика его рассуждений, он всегда ухитрится сделать их убедительными.
– Кен – мой друг. Он не рассердится.
– Так, может, лучше позвонить ему и спросить? – предложил Майкл. Джош в ответ лишь поглядел на него с неодобрением.
– Господи, да он в отъезде. Он уехал на Ланаи, вернется завтра. Ну же, Майкл, перестань меня донимать! Я же твой лучший друг!
– Да, и к тому же чокнутый, – напомнил ему Майкл.
– Тоже мне новость! – Расплылся Джош в дружелюбной улыбке. – Ты спас мне жизнь, разве я могу тебя подвести, а?
В тот момент этот довод казался неоспоримым. Но теперь, когда Майкл – с тремя парнями, которых до сегодняшнего полудня знать не знал, и приятелем, который, по мнению всех, кто знал его гораздо лучше, чем Майкл, имел твердую репутацию человека безответственного и легкомысленного, или, попросту говоря, чокнутого, – в самом деле стоял перед дверью магазинчика Кена, в нем снова заговорили сомнения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38