в крови полно железа, полезного для здоровья, тогда как в сигаретах один вредный никотин да смолы.)
Станисласа уже назначили главным поваром замка, когда в гости заехал девятый лэрд Карры, совершавший турне по Европе. С ним была племянница по имени Хенни. Хенни Макбафф шел уже пятый десяток, у нее были маленькие поросячьи глазки и такой толстый зад, что в дверь она протискивалась только боком. Родственники и не надеялись, что она подцепит мужа, но Хенни окинула взглядом черные усы и заостренные бледные уши Станисласа и объявила, что нашла себе жениха, которого заберет в Шотландию.
В Карре Станислас, для простоты переименованный в Лоуса, перестал пить кровь. Его зубы все равно уже порядком источились, и он стал отличным мужем Хенни, у которой сердце оказалось широкое – под стать всему остальному. Но когда Хенни скончалась, пошла иная жизнь. Молодая хозяйка Карры была дамой бессердечной, и стареющий и слабеющий дядюшка Лоус оказался никому не нужен. Вскоре после своего девяносто девятого дня рождения подслеповатый старик переехал колесом кресла собственную вставную челюсть, размолов ее в порошок. Челюсть была подарком Хенни, и всеми заброшенный дряхлый вампир окончательно потерял волю к жизни. Он отправился к утесу и съехал вниз. Так он стал привидением…
Оставалось дождаться двоих. Алекс набрался терпения. Говорить подобные вещи – так уж один раз.
Малышка Флосси громко оповестила о себе. С грохотом обрушились старинные доспехи, попадали табуреты. Младшенькое привидение Карры было полтергейстом.
Флосси появилась на свет в царствование Анны Доброй. Хорошенькая девчушка со светлыми кудряшками, вздернутым носиком и россыпью веснушек на личике. Но родилась она сердитой на все и вся. Она ненавидела кашу, мясо и молоко, а больше всего – людей. Флосси укусила няню в живот, когда та пела ей колыбельную, и заперла младшего братца в погребе за то, что он младенчески бессмысленно улыбался.
Родители не знали, что и подумать, и, когда Флосси исполнилось пять лет, они отвели ее к священнику. Священник сказал, что в девочку вселился дьявол.
– Бросьте ее лицом на пол, – посоветовал он, – и попрыгайте у нее на спине – дьявол и выйдет.
Родители не успели последовать жестокому совету: Флосси подхватила коклюш и умерла…
Последним призраком Карры был пес.
Обычных собак слышно издалека: доносится заливистый лай, хвосты гулко метут по полу. Но приближение Сирила выдавал мягкий, нежный звук, подобный шелесту листвы в летний день или шуршанию волн на песке. Это его живот тихо терся о каменный пол.
Сирил был черным псом с крупной головой и квадратной усатой мордой. Алые глаза-блюдца, окруженные длинными ресницами, светились добротой. Из пасти свисал раздвоенный огненный язык. Впрочем, так выглядят все гончие ада. Но между головой и хвостом Сирила тянулось бесконечное тело – длиной с четырех такс. Чтобы нести такое тело, нужно хотя бы восемь лап, но у Сирила было всего четыре коротенькие лапки. Поэтому его позвоночник все время провисал, и живот елозил по земле, как волосатый пылесос. Дворецкий называл его «призраком шланга» – прозвище меткое, но обидное.
Сотни лет назад Сирил, которого тогда звали совсем иначе, служил настоящей гончей ада, помогая знаменитому трехголовому Церберу сторожить врата подземного мира. Сирил замечательно рычал и огрызался, но его внешность не внушала должного страха. Тогда главный дьявол отправил его на землю нести службу призрака и мчаться по небу вместе с демоническими гончими, сея вокруг смерть и разрушения.
Но демоническая стая несется по небу без передышки. Однажды прапрапрапрабабушка Алекса, молоденькая и прелестная дама, обнаружила у решетки замка несчастного пса. Он жалобно скулил и лизал коротенькие стертые лапки, которые не в силах были сделать ни шагу.
Дама приютила пса в замке и дала ему имя, которое придумала для своего малыша, если родится мальчик (а родилась девочка). С тех пор Сирил жил в Карре…
Призраки смотрели на Алекса. Пришло время начинать. Алекс откашлялся:
– О призраки Карры, я принес вам плохие вести.
Призраки подплыли ближе. Дядюшка Лоус достал слуховую трубку и вставил ее в ухо, поросшее волосками. Мисс Спинкс перестала тереть перепончатую ногу подолом юбки и повернула к нему бледное, печальное лицо, готовясь слушать. Крок Тугобрюх отставил топор в сторону.
Заготовленная речь вылетела у Алекса из головы. К горлу подступил комок. На глаза навернулись слезы, и Алекс плотно сжал веки.
Одних детей воспитывают мамы и папы, других отправляют в пансион, где их растят наставники. Алекса воспитали призраки.
Обычно жизнь младенца однообразна и скучна. Одинокие часы в кроватке; пора сменить пеленку, но взрослые не спешат подойти… Пытка высоким стулом… Страшные руки-окорока, которые насильно пичкают кашами: ложка, еще ложка…
Малютке Алексу скучать не приходилось. Его колыбель качали костлявые пальцы, над коляской скакало прозрачное инвалидное кресло. В брызгах воды проплывала мисс Спинкс, оставляя кусочек ряски на подушке. А когда он сидел, заточенный в манеже, появлялась Флосси и кружила его игрушки под самым потолком, так что он захлебывался от смеха. Крок Тугобрюх заменил осиротевшему мальчику отца. И никогда, ни за что Алекс не хотел другой собаки, кроме Сирила.
Теперь ему предстоит выгнать друзей из дома! «Нет, – упрямо подумал Алекс, – не могу, не хочу, невозможно!»
Но он уже дал слово мистеру Хопгуду. Он обещал. И, собравшись с духом, он сказал:
– Я продал наш замок. Теперь его хозяин один американский джентльмен.
Призраки задумались. Они не бывали в Америке, зато проходили сквозь библиотечные книги и вместе с дворецким смотрели черно-белый телевизор. Все ясно: ковбои, индейцы, Чикаго и гангстеры.
– Но ты-то нас не покинешь? – озаботился Крок. Сердце у него было очень доброе, как у всех сильных и мужественных людей.
– Я буду рядом, – сказал Алекс. – Директор школы предложил мне пожить у него на время занятий. Но, понимаете… у мистера Хопгуда больная дочка. Она перенесла полиомиелит, и ей ни в коем случае нельзя волноваться.
– Волноваться? – переспросила мисс Спинкс.
– Пугаться. В том числе страшных призраков. Таких, как вы.
Призракам очень польстило, что их считают страшными. Крок нахлобучил шлем и залихватски сдвинул его на один глаз. Дядюшка Лоус радостно цокнул языком. Но радость тут же улетучилась.
– Значит, нам придется все время быть невидимыми? – огорчился Крок.
Алекс покачал головой:
– Этого мало. Сирилу ведь никак не объяснишь… а Флосси любит пошалить. Все гораздо хуже. Я прошу… прошу вас покинуть замок.
Воцарилось чудовищное молчание. Затем мисс Спинкс застонала и закрыла лицо ладонями, а дядюшка Лоус вытащил из уха трубку и начал прочищать ее трясущимися пальцами, не веря, что правильно расслышал мальчика.
– Покинуть замок? – пробасил Крок. – Но как мы можем покинуть замок? Здесь наш дом!
– Здесь и мой дом тоже, – ответил Алекс. – Но я-то ухожу. Ничего не поделаешь. Замку нужен хороший хозяин, и, раз так лучше для замка, мы должны помочь.
– Тогда мы пойдем с тобой, – решил Крок. Флосси кивнула. Парочка мышеловок подскочила и защелкала по полу.
– Я бы рад. Но все мы не поместимся в домике директора. Он слишком мал, вам не свыкнуться с теснотой. Я придумал, где вам будет удобно, а я смогу приходить в гости, ведь там живет двоюродная сестра моей мамы.
– Где же это?
– Данлун. Данлун-холл в Нортумберленде. Призраки застыли, а Сирил у ног Алекса почувствовал неладное, поднял морду и завыл.
– Эта безвкусная новостройка? – Дядюшка Лоус так расстроился, что не заметил, как проехал Алекса насквозь. – Да ей и пятисот лет нет!
– Но Данлун-холл за границей! Он в Англии! – ужаснулся Крок. Он был викингом – не шотландцем, но за долгие годы Шотландия стала ему второй родиной.
– Призраки Карры! – Алекс отчаялся, он исчерпал все свои доводы. – У вас появилась возможность совершить самый благородный поступок за всю вашу жизнь. Кто знает, быть может, вас за это даже освободят от вечного проклятия и допустят в небесный чертог. Или куда вам надо. Тетя Дже-ральдина стареет, у нее появились хрипы в груди. Она хочет жить в Торки. Дворецкий мечтает уехать к брату. Горничная…
Крок остановил его, подняв волосатую руку на манер регулировщика.
– Пойми, лэрд Карры, – прогремел он, – нам всем плевать и чихать на дворецкого. И на горничную.
– И на тетю Джеральдину, – подхватила мисс Спинкс. – Надо же, поднимать столько шуму из-за нескольких капель на подушке!
– Ради них мы ни за что на свете не покинем родимый дом, – продолжал Крок. Тоскливый взгляд задержался на паутине, комочках мышиного помета, крохотных пыточных тисках. – Пусть их черти жарят на медленном огне, мы и пальцем не шевельнем. Если мы и согласны переехать в Данлун-холл, то только ради…
Он осекся, по бледному телу пробежал застенчивый румянец, окрасив бороду ярко-рыжим, как когда-то.
– Ради чего? – спросил Алекс.
– Ради тебя, – сказал Крок Тугобрюх.
Он исчез, а за ним растворились и остальные призраки Карры.

Глава 3

Данлун-холл сильно отличался от Кар– ры Террасу огромного дворца украшали статуи богов и богинь, к парку примыкали охотничьи угодья, а моря было и вовсе не видать.
Внутри располагались просторные гостиные с мебелью, обитой атласом, с часами, украшенными мраморными статуэтками, и стеклянными шкафами, полными дорогих и бесполезных вещиц вроде древних табакерок или носков Чарлза Первого, которому отрубили голову.
Данлун-холлом владел сэр Ян Троттл, сноб из снобов, который однажды весь день просидел на унитазе: туалетная бумага закончилась, а послать за новым рулоном он не мог – как же, слуги увидят хозяина в нелепом положении. Его жена, леди Троттл, приходилась двоюродной сестрой матери Алекса. Она была глуповата, но добра, никогда не забывала поздравить Алекса с днем рождения и прислать ему подарок на Рождество.
В последний раз Алекс гостил в Данлун-холле в далеком детстве и совсем позабыл, что призраки замка такие же зазнайки, как и их хозяин.
Есть особый род призраков. Дамы у них носят шелковые кринолины и туфли на высоких каблуках, кавалеры – бархатные брюки и завитые парики. Такие разодетые привидения ни на что не годятся, разве что могут пугать гостей. Проведут костлявой рукой по подушке спящего, жеманно застонут между стен. А после обо всех призраках идет дурная слава.
Привидения Данлун-холла были как раз такими. Зеленая леди постоянно обмахивалась веером, украшенным драгоценными камнями, и приклеивала мушки к своему призрачному лицу. Ее сестра, Красная леди, надевала шляпу со страусиными перьями всякий раз, когда выплывала на люди. И наконец, Красавчик Хэл, несимпатичный и недалекий пижон, пугал постояльцев, оставляя в спальне художественные лужи крови.
Алекс позвонил леди Троттл и попросил ее дать приют призракам его замка.
– Разумеется, пускай приходят, дорогой, – сказала она и даже написала на полу Длинной галереи небольшое приветствие соком белены. Но как же ее домашние привидения возмутились, обнаружив это послание!
– Как они смеют подселять к нам этих неотесанных простолюдинов?! – простонал Красавчик Хэл, оттягивая шейный платок, будто ему стало душно.
– А что за кошмарный старик! – добавила Зеленая леди, так ожесточенно обмахиваясь веером, что в комнате поднялся сквозняк. – Вампир – это даже благородно, но повар! Фи!
– Взгляните с другой стороны: это наш долг, – заявила Красная леди. Она была старшей и очень любила поучать и наставлять прочих призраков. – Помните, еще матушка бедной леди Троттл во время войны дала приют беженцам, маленьким оборванцам из простонародья, кишмя кишевшим вшами. Но дальше комнат прислуги она их не пускала.
– А что, вот это мысль. – Хэл даже повеселел. – Поселим их в комнатах прислуги и запретим выходить на второй этаж.
– Что ж, поглядим, – решила Красная леди. – Главное, чтобы они не привели с собой животных. Животных в доме я не потерплю!
Призраки Карры покинули дом туманной ночью в конце июня.
Никогда еще замок не был столь прекрасен. На скользких камнях ярко белели птичьи кляксы, с парапетов каркали вороны. Все обитатели замка вышли проводить призраков в путь: и крыса, жившая за дубовым сундуком в Восточной башне, и две летучие мыши, мать и сын, пропустившие по такому случаю ночную охоту. Тараканы прощально выстроились стройными рядами, пауки сочувственно раскачивались на длинных нитях, покинув свои паутины, а речная нимфа, водяная подруга мисс Спинкс, выбралась на берег, рухнула на табурет и залилась влагой и слезами.
Когда собираешься в дорогу, нужно решить столько важных вопросов. Как лететь дядюшке Лоусу: с головой под мышкой (что безопаснее) или на плечах (что уместнее для торжественной встречи в Данлун-холле)? Стоит ли надевать на Сирила ненавистный ошейник? Брать ли Кроку меч или одного топора будет довольно?
Алекс поспевал всюду, помогая призракам и утешая их. Он помог мисс Спинкс обернуть ступни фланелью: гувернантка стеснялась своих перепонок. Он отыскал игрушку Флосси, бедренную кость, которая закатилась за ящик с углем. (Дети частенько засыпают в обнимку с любимой игрушкой, плюшевым мишкой или шерстяным одеяльцем. Флосси не могла уснуть без бедренной кости овцы, покрытой темно-зеленой плесенью, и никакие уговоры не помогали.)
Как они ни откладывали миг прощания, он все же наступил. Ни призраки, ни Алекс не могли до конца поверить, что расстаются. Ведь призраки, окруженные любовью, призраки, которые сознают, что кому-то нужны, перестают быть бледной тенью, что бесцельно бродит по дому, завывая и грохоча цепями. Они набирают силу и даже плоть, они могут есть, думать и чувствовать не хуже живых людей.
С тех пор как Алекс осиротел, призраки Карры заменили ему родных и не представляли, как смогут покинуть мальчика.
И снова Алекс всех выручил. Стараясь шагать твердо, он забрался по ступеням на парапет и громко и четко произнес:
– Прощайте, о призраки Карры, да сопутствуют вам духи Тьмы и Скорби.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3