Васильев Владимир (Ташкент)
Детские шалости

ВЛАДИМИР ВАСИЛЬЕВ
ДЕТСКИЕ ШАЛОСТИ
Триптих
1. ИГРУШКИ
Мама наконец-то взялась за мои игрушки.
- Безобразие! - возмущалась она. - Скоро они заполонят весь дом, а ты с ними совсем не играешь.
Она вытащила из шифоньера громадную картонную коробку, доверху заполненную игрушками, и растерянно смотрела на нее. Потому что в коробке был всего лишь резерв главного командования. А боевые части рассредоточились по всей квартире.
- Ну, и что прикажешь со всем этим делать? - развела руками мама. Что я ей мог ответить?.. Боевая обстановка складывалась так, что резерв пока был не нужен. Поэтому я неопределенно пожал плечами.
- Варвар! - продолжала мама. - Ну, почему у куклы нет ног, а у медведя голова на ниточке болтается?
"Война есть война", - подумал я, но высказываться не стал, потому что в моих ответах никто не нуждался.
- Если так будет продолжаться, то нам скоро придется переселяться на улицу.
Мама рассуждала правильно, ибо разгадала замысел главного командования: на этой территории должно было быть провозглашено суверенное игрушечное государство.
- Нет, так не пойдет. Нельзя захламлять квартиру ненужными и негодными для дела вещами. Хочешь обижайся, хочешь нет - я отправлю всю твою рухлядь в утилизатор. В крайнем случае синтезируешь новые игрушки. Заодно и творческую фантазию потренируешь. Что за патологическая привязанность к старью?! С этим надо бороться.
- Жалко, - все-таки вступился я.
- Чего тебе жалко? - не поняла мама. - Пластмассу жалко?
- Идею, - объяснил я, - которую она в себе несет.
- Истинные идеи бессмертны, - резонно отрезала мама и, удалившись в утилизаторную, включила пульт управления.
Мои калеки зашевелились и стали со скрежетом вылезать из коробки. Тем, что были наверху, сделать это было нетрудно. Правда, приходилось падать со внушительной для них высоты, но они были неробкого десятка. А те, что оказались на дне, приложили немало усилий и изобретательности, чтобы выполнить команду, поступившую с пульта управления. Они строили акробатические пирамиды, по которым можно было, как по лестнице, добраться до верха коробки, и оттуда прыгали на пол. Наконец, последнего космонавта с проломленным шлемом перетянули на волю, и коробка опустела.
"Хорошая была армия", - вздохнул я про себя. Вся беда именно в этом слове - была. Передо мной предстала очень печальная картина, и я подумал, что воевать - это все-таки нехорошо. Пусть они только игрушки, а все равно жалко. Мама права - ошибки надо исправлять. Придется отправить их в утилизатор, а потом синтезировать такие игрушки, которые не захотят воевать, а будут делать что-нибудь хорошее. Что именно, мне было еще неясно.
Тем временем, мои ветераны выстроились в боевые шеренги и зашагали в сторону утилизаторной. Я помахал им рукой на прощанье. Я буду помнить их долго-долго. Наверное, всю жизнь.
Вдруг в моих руках зашевелился Мальчиш, которого я синтезировал
по древней сказке. Здорово получилось. Мы не расставались с ним во всех походах. Он был моей правой рукой. Или я его?..
- Куда ты? - спросил я. - К тебе эта команда не относится.
Мальчиш кивнул - понятливый он у меня. Жаль, что разговаривать не умеет. Но настоящие друзья и без слов друг друга понимают. И я понял его: он хотел проститься со своими боевыми товарищами, проводить их в последний путь. Благородный Мальчиш. Разве смел я ему помешать?
Я разжал ладони. И он спрыгнул на пол. В полете он задел вытянутой рукой за край дивана и оттого неловко приземлился. Что ж, не впервой! Он быстро поднялся и, слегка прихрамывая, побежал вслед исчезающим за косяком двери колоннам, догнал их и стал помогать совсем слабым.
Я гордо улыбнулся - моя работа. Появилось было желание и самому пойти помочь, но я подумал, что нехорошо вмешиваться в чужую, даже игрушечную жизнь. На сердце было как-то неспокойно, словно бы что-то мешало дышать. Чтобы отвлечься, я включил головизор. Вокруг меня запрыгали веселые обезьянки, заполнившие комнату диким визгом.
- Мальчиш! - позвал я. Одному ловить призрачных обезьян было скучно. Но Мальчиш, всегда незамедлительно являвшийся на первый мой зов, не откликался. Я выбежал в коридор.
- Мама, - спросил я, увидев ее на кухне, - где Мальчиш?
- Откуда ж мне знать? - улыбнулась мама. - Твой Мальчиш - ты и должен знать, где он.
- Мальчиш! Мальчиш! - звал я и вдруг четко услышал:
- Папа! Папа!
Я почему-то ни секунды не сомневался, что зовут меня, хотя было мне тогда пять лет. Я посмотрел на маму, но она, видимо, ничего не слышала, потому что продолжала заниматься своим делом.
Я открыл дверь в утилизаторную и увидел, что Мальчиш следом за другими игрушками, преодолев бортик ванны, падает в растворитель. Я бросился, чтобы поймать его, но не успел. Он уже лежал на дне, и очертания его тела медленно расплывались.
Я выхватил Мальчиша из ванны, хотя знал, что на руках могут остаться ожоги. Выхватил... и тут же ощутил себя тридцатилетним мужчиной, который держит на руках своего сына. Вернее, держал, потому что он растаял в моих ладонях...
Обратно в свои пять мне так и не удалось вернуться. Дальше отсчет пошел с тридцати.
2. ФАНТОМАТИК
- Учись преодолевать трудности, - сказала мама, - для начала иллюзорные.
- Если фантомат хороший, то до реальных дело может и не дойти, пообещал папа, покровительственно похлопывая купол небольшого сооружения, похожего на настольную лампу. Только лампы там, конечно, не было. Купол это чтобы голову туда засовывать. Ребята уже рассказывали мне про такую штуку. Правда, поиграть никто не давал. Говорили, если у тебя нет фантомата, значит, еще мозг не окреп. Иллюзии - штука коварная. Может показаться, что все это на самом деле, и тогда пиши пропало.
Надо полагать - медкибер доложил родителям, что мой мозг уже нуждается в добротный иллюзиях. Окреп то есть.
- Вот коробочки с набором кристаллических фантограмм на различные темы, - продолжал инструктаж папа. - Вот подводный мир - синенькая коробочка. Черная со звездочками - это космическая тематика, дальний космос. Здесь вот, пожалуйста, солнечная система изображена - отдельно фантограммы по каждой планете солнечной системы, кроме Земли. Земные проблемы - вот в этой коробочке с глобусами. Видишь?
- Да, вижу, - махнул я рукой, - только какие на Земле проблемы? Ерунда!
- Тебе решать, - улыбнулась мама. - Ладно, вникайте, мужчины. А я пойду на кухню. Сотворю что-нибудь реальное.
- Да, - сказал папа, когда мама вышла. - Вникай. Мужчина должен быть самостоятельным. Тем более, что здесь все на автомате. Полный медконтроль. Так что смелей навстречу иллюзорным трудностям. А мне еще поработать надо.
Самостоятельным-то я буду. И фантомат освою. Чего уж там! Синтезатор машина посложнее. Только вдвоем было бы веселее.
С кухни потянуло вкуснющим запахом бифштекса. У меня потекли слюнки, но любопытство было сильнее. Очень уж я был наслышан про всякие фантоматические приключения. Посему, выхватив первый попавшийся кристалл из первой попавшейся коробочки, я всунул его в гнездо фантомата и, усевшись в кресло под куполом, нажал на клавишу "пуск"...
... Мои любимые книжки стали портиться. На экране графотона вместо некоторых строк, а иногда и целых страниц зияла пустота. Как будто их погрыз кто-то.
- Папа! Папа! - прибежал я в родительскую каюту. - Они съели мои книжки!
- Кто они? - улыбнулся папа. - Кто может съесть информкристаллы? Пришлось долго объяснять, в чем дело. Когда папа проверил графотон и информкристаллы, он очень встревожился.
- Такого еще не бывало! - ошеломленно сказал он сам себе и убежал к командиру звездолета. Оказалось, что с информкристаллов исчезла часть записи.
Началась проверка всех информариев на корабле. И выяснилось, что запорчен даже служебный информарий. А это, как сказал папа, память звездолета! Куда уж хуже! Конечно, взрослые кинулись выяснять, в чем дело, закрыли все информарии, и нам, детям, стало совсем скучно. Мы день за днем сидели в игровом зале и ломали голову: кто мог съесть информацию? Откуда взялись эти проклятые информоглоты? И почему они едят не все подряд? И обижались на взрослых за то, что они отмахиваются от нашей гипотезы, не верят в информоглотов.
И вдруг меня осенило!
- Слушайте! - завопил я. - Давайте что-нибудь запишем на кристаллы и посмотрим, что ОНИ съедят из этого.
Все оживились, загалдели, начали придумывать, что бы записать. Но я решил держать инициативу - идея-то моя!
- Давайте для начала запишем анекдоты, - предложил я. - Коротко и разнообразно. А дальше видно будет.
И все разбежались по своим каютам. Анекдоты - не проблема, мы знаем их превеликое множество. Поэтому через полчаса все уже снова собрались в игровом зале.
- Начали! - скомандовал я и вставил свой информкристалл в гнездо графотона. Экран бездарно зиял пустотой. Ребята засмеялись, мол разучился на кристалл писать, а туда же - командует.
- Следующий! - сказал я.
Та же история.
- Следующий!
Пусто.
- Следующий!
Хоть бы одна буковка! Все кристаллы оказались пустыми.
- Информоглоты слопали наши анекдоты! - закричал я, и тут же мне опять тумкнуло в голову: - Абстрактный анекдот! Неперевариваемая информация!
Что тут поднялось! Все рвались в бой! Каждый предлагал свой абстрактный анекдот. Но я поинтересовался, есть ли у кого совершенно свежий анекдот про информоглотов? Ни у кого не было. А у меня был...
И ОНИ его съели! И выпали в осадок - в самом прямом смысле этого слова: ОНИ сыпались на пол - этакие разноцветные прозрачные шарики с маленькими ручками и ножками и длинными стрекозиными крылышками - и отчаянно вибрировали, держась ручонками за животики и бессильно распластав крылышки по полу...
... Фантомат отключился, и я услышал, что мама зовет меня обедать. За столом я не столько ел, сколько взахлеб рассказывал родителям, как я поймал информоглотов.
- Ну, и что за анекдот ты им скормил? - поинтересовался папа.
Меня так и подмывало начать: "Летели по вселенной два информоглота. Один - абсолютно розовый, другой - абсолютно зеленый...", но я-то знал, что анекдот мой годится только для информоглотов, и уж никак не для родителей.
- Анекдоты дважды не повторяют! - выкрутился я и выскочил из-за стола. Так сказать, отступил на заранее подготовленные позиции. Меня ждал фантомат! Стоящая машина... Но теперь я решил не углубляться, а провести разведку. Установил длительность контакта на одну минуту и начал быстро вникать в фантограммы из различных коробочек.
Я побывал и биоформом, и киборгом, и дельфином, и осьминогом, и орлом, и жил в воздушном городе на далекой планете, где хищные флора и фауна заставили разумных обитателей планеты заселить облака, и был разумным межзвездным существом, питавшимся светом звезд. Легче, наверное, перечислить, кем и чем я не был. В конце концов, мне эта скачка надоела. Захотелось погрузиться в какой-нибудь таинственный мир всерьез и надолго.
Коробочек было много, фантограмм в них еще больше, поэтому я, чтобы долго не мучиться, осуществил выбор "методом тыка" - покрутил в воздухе пальцем, ткнул им наугад и попал в коробочку с глобусами. Вот уж!.. Но раз так вышло...
Я вставил кристалл в гнездо и, включив фантомат, погрузился в кресло...
... Ничего не изменилось. Я остался в своей комнате. Только напротив меня в таком же кресле сидел пацан. Странный какой-то. Вроде бы все, как у всех, а в то же время, будто и нет его вовсе. Глаза такие грустные, а смотрит на меня и улыбается.
- Ты кто? - спросил я.
- Фантоматик, - встал он с кресла и поклонился.
"Во дает! - подумал я. - Может, он ждет, что и я вскочу с кресла? Так я не могу. Я под фантоматом".
- Ты откуда взялся?
- Из фантомата.
- Ты записан на фантограмме?
- Нет, - грустно ответил он, - это было бы так просто. И, наверное, хорошо.
- Объясни толком! - потребовал я.
- Я - дитя фантомата, объяснил Фантоматик. - Вообще-то, меня не должно быть, но реализовался случайный вариант схемы с одной миллиардной долей вероятности.
- Ну, и что ты делаешь?
- Рождаюсь, когда включают фантомат, и умираю, когда его выключают.
- Да ну! - не поверил я. - Ты просто засыпаешь.
- Тебе не понять, - серьезно сказал Фантоматик. - Ты один только раз рождался и еще ни разу не умирал.
- Черный юмор? - засмеялся я, но Фантоматик удивленно посмотрел на меня.
- Это правда.
- А почему я раньше тебя не видел? - решил я поймать его. Ясно, что он с фантограммы, только лапшу мне на уши вешает.
- Я не знаю, что было раньше. У меня сохраняется только схемная память.
- Во! - воскликнул я. - Значит, все-таки не умираешь, раз память. Разве в обозначении дело? - пожал он плечами. - Дело в ощущении. Если ты каждый день, засыпая, будешь чувствовать, что умираешь, разве ты не будешь умирать на самом деле?
Да ну тебя к черту с твоей смертью! - заругался я потихоньку, чтобы мама не слышала. Надоел он мне своим сопливым гунденьем. Терпеть не могу нытиков!
- Слушай сюда, - продолжил я. - Я включал фантомат на разные фантограммы, и тебя там не было. Откуда ты взялся теперь?
- Я был там, потому что я - все живое, что есть в фантограмме.
- Дух, что ли?
- Наверное, - согласился Фантоматик. - А сейчас ты вставил в фантомат кристалл без записи. Они есть в каждой коробке. Для дублирования. Разве ты не видишь, что сейчас я - это ты? Потому что ты сейчас управляешь фантоматом.
Я внимательно посмотрел на него. Действительно похож. Только какой-то неживой.
- Так откуда же мне быть живым, если я - только твоя иллюзия?
- Совсем ты меня запутал, - признался я. - То ты умираешь, то ты неживой... Неживое не умирает.
- Иллюзии тоже умирают, - развел он руками. И в правоте ему
трудно было отказать.
- А жить-то тебе хочется? Ну, чтоб, как я? - спросил я Фантоматика. Очень мне вдруг стало его жалко.
- Спрашиваешь, - вздохнул он, - У тебя мама, папа.
1 2 3