— Я их купил, — ответил Даки просто. — А что еще оставалось?— И как намерены распорядиться?Даки пожал плечами:— Это предстоит решить.Лот Кидси, отхлебнув эля, заметил:— Не думаю, что все это серьезно. Иначе траги давно бы уже вмешались.— Они тоже не всезнающи.— Но рано или поздно известие дойдет и до них.— Да, но не повредит ли это Шандалару? — вступил в разговор мэр. — Мы обязаны об этом подумать. Хоть моя власть и не простирается дальше Зельги, я желаю добра и процветания всему нашему краю.Один из капитанов по имени Хекли поднял руку, испрашивая слова.— Вопрос: как могут повредить Шандалару лже-Знаки? Ведь это не более, чем два кусочка металла на цепочках.— Знаки были всегда, — сказал настоятель значительно. — Это магические вещи и в них заключена немалая сила. Даром, что ли, траги так за ними следят?— Гм... — Хекли не выглядел убежденным. — Часто ли вы пользуетесь магией Знаков, Воины?Лот, Мирон и Демид переглянулись.— По-правде сказать, вовсе не пользуемся, — ответствовал Лот, как старший. — Мы ведь не траги и не волшебники, а Воины. Однако, я заметил, что одного Воина победить хоть и трудно, но можно. А если объединятся пятеро-шестеро носящих Знаки, такой отряд может обратить в бегство целую армию. Такое уже случалось в старину.Учитель, знаток истории и легенд, закивал головой, подтверждая:— Было, было. Битва в Артенской долине, так и не состоявшаяся. Двухтысячное войско принца Гартена бежало от отряда в полторы сотни сирских меченосцев, среди которых было восемь Воинов.— Может, это случайность? Да и давно это произошло...— Может, случайность. Но скорее — нет. Воины, владеющие Знаками — огромная сила.Даки терпеливо поднял руки.— Мы несколько отклонились. Позволю себе напомнить, что Знаков около трехсот во всем Мире. На каждом — три руны. Нет ни одного Знака с одинаковыми рунами, стоящими в той же последовательности. Точнее, до сих пор не было...— А не сравнить ли нам эти Знаки с настоящими? — прервал владельца таверны мэр.Лот и Мирон тут же сняли Знаки, положив их на стол рядом с двойниками.Сколько не всматривались люди в маленькие пластины, различий не заметили. Одинаковый серебристый металл, одинаковые руны. Даже казалось, что наносила руны одна и та же уверенная рука.— Да они похожи, как горошины в мешке! — воскликнул капитан Хекли.Остальные молчали.— Различия все же есть, — сказал вдруг учитель еле слышно. Все обернулись к нему. — Правда, отличаются не сами Знаки, а цепочки. Глядите: они завиваются в разные стороны. Вот цепочка Лота... видите? А вот вторая — уже против часовой стрелки. И еще... — учитель взял Знак обеими руками за цепочку, словно хотел надеть его на шею, — у настоящего слева колечко, а застежка справа; у лже-Знака...— Наоборот! — выдохнул Хекли. — Надо же!Знаки рассматривали еще несколько минут, но больше отличий не нашли.— Вы наблюдательный человек, Гейч, — сказал настоятель Уордер. — Удивительно наблюдательный.Учитель польщенно опустил взгляд.Мирон подумал, что не каждый бы догадался разглядывать цепочку, а не Знак. Он даже не был уверен, догадался бы сам.Протянув руку за своим Знаком Мирон на мгновение смешался — какой из двух выбрать? Но замешательство быстро прошло. Конечно же вот этот, еще хранящий тепло его тела. Лот тоже вернул Знак на место, себе на шею. Два оставшихся Даки упрятал в шкатулку, принесенную служанкой.— Я продолжу, с вашего позволения, — возобновил рассказ Даки. — Мне кажется, в Шандаларе не все ладно. Люди с хуторов на болотах Скуомиша рассказывают о невиданных ранее животных. Часто просто огромных. Поначалу я было решил, что это всего-навсего байки, но когда из разных мест стали доходить схожие сообщения...Демид вскочил.— Что такое? — повел бровями Даки.— Да мы с Мироном сами видели! Чудовище, ей-право! Громадное, ростом с башню мэрии, ходит на задних лапах... На тритона похоже, только большое. А еще следы видели, но другого, тоже большущие...— Стоп, Демид! — прервал его мэр. — Опиши-ка его поподробнее.Бернага поморщился.— Лучше я нарисую.Даки крикнул в сторону двери:— Перо и бумагу!Рисовал Демид совсем недолго; самые нетерпеливые — учитель и Хекли — даже покинули места за столом и встали у него за спиной, выглядывая из-за плеч.— Вот, — Демид прекратил водить пером по желтоватому листу. — По-моему, похоже. А, Мирон?Шелех, протянув руку, взял рисунок. Всмотрелся.Рисовал Демид отменно: несколькими скупыми, но уверенными штрихами он сумел передать и безграничную мощь вздувшихся мускулов, и незавершенное движение зверя. Так и казалось, что тот вот-вот оживет и уйдет вглубь листа бумаги, растворится в белесой мгле, как в тумане.— Ну и ну... — протянул Мирон. — Не отличить. Ты художник, однако!Мэр оторвал мундштук трубки от пухлых губ и ткнул в область холки нарисованного чудища.— А это что?Демид потупился.— Это всадник. Мы не рассмотрели — человек ли.Повисла осторожная тишина.— Мирон? — Даки вопросительно уставился на Воина.Шелех ответил не сразу.— Что-то такое мы видели. Точнее, кого-то. Я не разглядел... темно было... И туман. В общем, я не уверен, но отрицать не могу.— А я уверен, — вмешался Демид. — Зверем кто-то правил. Даже упряжь видна была. Вот...Он дорисовал длинный повод от морда к неясной фигуре, едва намеченной парой линий.Даки долго изучал рисунок.— Интересно, — изрек он. — А мне один фермер рассказывал о другом звере. Вот о таком...Перо перекочевало к трактирщику. Рисовал он похуже Бернаги, но изобразить существо с очень длинными шеей и хвостом, четырьмя колонноподобными ногами, крошечной головкой и массивным телом вполне сумел.— И что поразительно: фермер упоминал о седоке, — Даки вдруг заговорил, ловко подражая интонациям Мирона, — не уверен, говорит, не разглядел, темно, туман, но, говорит, очень похоже.Мирон усмехнулся. Мэр докурил и теперь выколачивал пепел из трубки, постукивая о край тарелки.— Что еще странного в Шандаларе?Каждый задумался, тасуя воспоминания, как карты.— А разве сам Шандалар не странен? — сказал вдруг учитель. — Вечный дождь, холод. Не зима, не весна, не осень...— При чем здесь это? — всплеснул руками Хекли.Учитель вздохнул.— Не знаю... Но ведь не всегда так было. Раньше и у нас случалось лето. Каждый год...Закончит он не успел: в дверь настойчиво постучали.— Да, войдите! — пригласил Даки. Если кому-то позволили побеспокоить хозяина, дело непременно неотложное. Даки своим людям доверял.Вошел бородатый мужчина в мокрой куртке; шапку он держал в руке. С нее капало на гладко струганные доски пола.— Приветствую лучших людей Зельги!— В Зельге все хороши, — с достоинством ответил мэр. — Здравствуй и ты.— Я — торговец из Турана. Меня зовут Сулим и знают меня везде.Даки кивнул — торговец и впрямь был известен многим и обладал безупречной репутацией.Тем временем Сулим продолжал:— Я слыхал, что вы покупаете такие вещи, почтенный Дакстер.Он протянул хозяину таверны кулак и медленно разжал его. На ладони лежал Знак Воина.— Ос, Инг, Хагал, — прочел кто-то руны.Демид Бернага вскочил. Во второй раз за сегодня.Такие руны были высечены на медальоне, что висел сейчас у него на шее.Даки пригласил гостя к столу широким взмахом руки и сказал:— Да, Сулим. Я покупаю такие вещи. Назови свою цену.Голос его оставался твердым.
Первые годы были ужасными. Шандалар, край некогда богатый и цветущий, обезлюдел. Крестьяне, труженики полей, тысячами умирали от голода. Размокшие дороги не могли уместить все повозки, телеги, всех пеших путников, бегущих из Шандалара на запад или восток. Получить место на шхуне, отплывающей из Зельги или Тороши куда-нибудь на юг, по карману стало только богачам.А дожди не прекращались. Реки выходили из берегов, возникали новые русла, бесчисленные озера — гордость Шандалара — расползались, словно кляксы на рыхлой бумаге. Сырые луга затапливались, поля медленно, но верно, превращались в болота. Уровень моря поднялся сначала на локоть, потом на второй... Пристани Зельги, Тороши и Эксмута ушли под воду. Оставшиеся несмотря на невзгоды горожане построили новые, но и эти продержались лишь год, прежде чем навсегда скрылись под волнами. Влага была везде — вверху, под ногами, на западе, востоке, юге... Лишь на севере царил холод похлеще, владыка Стылых Гор.А Шандалар, Озерный край, окутался густыми туманами, спрятался от Солнца за непрошибаемой пеленой туч. Реки и озера смыкали свои воды, прокрадывались в покинутые деревни, рождая лабиринт проток, стариц, заливов. Редкие островки ютили обезумевших животных, худых и дрожащих от холода. Могучие шандаларские боры гнили на корню, рушась в податливые мутные потоки.Страна умирала на глазах. Даже те, кто не сбежал в самом начале, стали подумывать об отъезде. И именно в то время несколько безумцев решили не дать ей умереть.Не думайте, что это было легко. Гоба Уордер, настоятель. Приход Зельги, летопись Вечной Реки, год 6755-й.
Мирон сидел в общем зале за столом с цимарскими моряками: один из трех кораблей, стоящих у причала Зельги, пришел недавно из Цимара. Вероятно, за шкурками выдр — мягким золотом Шандалара. Сидели уже не первый час, поэтому в голове у всех немного шумело. Утренний разговор в зальчике Даки ни к чему, в общем, не привел. Мэр глубокомысленно высказался, мол нужно все как следует взвесить, и удалился; следом, вообще не обронив ни слова, вышел настоятель Уордер. Учитель виновато попрощался и намекнул, что его обширные знания всегда к услугам Даки и Воинов. Невозмутимый по обыкновению Лот Кидси, проводив капитанов и вернувшись, сообщил, что с запада намеревался явиться еще кое-кто из Братства, чуть ли не сам Протас Семилет. Мирон несколько оживился, Демид переполнился решимостью что-нибудь предпринять, но что именно — пока и сам не понимал.Даки грустно вздохнул, глядя на Воинов. Оставалось лишь немного выждать: в воздухе пахло переменами.Однако Мирон не предполагал, что ждать придется так недолго. Цимарцы только-только завели речь о новостях на юго-восточном побережье, третий бочонок едва успели откупорить...На плечо Шелеху легла чья-то легкая рука. Он обернулся — у стола возник монах с архипелага, кутающийся в длинный плащ. Лицо монаха рассмотреть не удавалось, глубокий и низко надвинутый капюшон рождал густую, как шандаларские ночи, тень.— Два слова от настоятеля Ринета. Прошу к хозяину.Мирон встал, поклонился цимарцам и поднялся вслед за монахом на второй этаж. Комната Даки располагалась в самом конце узкого коридора. Перед дверью ждал Демид, переминаясь с ноги на ногу.Монах негромко постучал; рукав плаща при этом сполз, обнажив сухой кулак.Изнутри донесся зычный голос Даки:— Входите!Трактирщик сидел за письменным столом прямо напротив входа. Перед ним лежала раскрытая книга совершенно необъятной толщины, в руке белело гусиное перо. Рядом сидел Лот Кидси, ероша густую шевелюру.Монах сразу заговорил:— Я — Рон. Меня послал Ринет Уордер, поразмыслив над сегодняшним разговором в таверне. Он велел передать следующее: Воинам нелишне будет потолковать с одним человеком из Тороши. Зовут его Лерой, а найти его можно на улице Каменщиков, у лавки Эба Долгопола. Спросите у Лероя: как получить ответ на трудный вопрос? А потом — думайте. И, да хранит вас Река.Монах поклонился и тенью выскользнул за дверь. Голос его, внятный и негромкий, растворился в полумраке комнаты. Никто не успел проронить ни слова; Даки так и продолжал сидеть с пером в руке над недописанной строкой в раскрытой книге.Огоньки свечей давно перестали колебаться, а молчание не прерывалось.— Гм... — Даки наконец отложил перо. — Садитесь, чего стоите? Вон скамья.Мирон с Демидом, столбами застывшие посреди комнаты, прошли к длинной лавке у стены с росписями и опустились на гладко струганное покрытие. Снизу, из зала, долетала Фролова песня.— Ты был прав, Даки, — сказал Лот негромко. В этой комнате, где вкрадчиво мерцали свечи, громко говорить было просто невозможно. — Монастырь не остался в стороне. Но почему настоятель Уордер промолчал утром?Даки пожал плечами и задумчиво подпер ладонями голову.— Не знаю... Скорее всего, он почему-то не захотел высказываться при всех. А может, хотел сначала посоветоваться с монахами. На острова он, конечно, редко попадает, но в приходе Зельги всегда гостят двое-трое из монастыря. У них даже лодка есть специальная.Это было правдой: Мирон знал, что монахи не боялись моря. Они вообще мало чего боялись. Особенно обитатели монастыря с острова Сата.Лот Кидси сосредоточенно вертел в пальцах монету. Шрам на его левой щеке стал совсем белым, не то что семь лет назад, когда Мирон последний раз обнял Лота перед походом Багира.Тогда шрам рдел, словно огонь в камине, даже рыжая борода не могла его скрыть. Не скрывала, впрочем, и теперь.— Кто-нибудь слыхал об этом Лерое?Мирон с Демидом переглянулись и отрицательно развели руками: не слыхали, мол. Даки кашлянул.— Да где уж вам... Кхм... Это ведь лет тридцать назад случилось.Он на секунду умолк, и нетерпеливый Демид тут же встрял:— Что случилось?Даки одарил его тяжким взглядом. Порылся, видать, в памяти, и лишь потом сказал:— Говорят, ходил он к одному старику-ворожею, который будто бы видит прошлое. О чем Лерой его спрашивал — не знаю, да и никто, поди, не знает. А сам Лерой как воротился — молчун стал, каких мало. Долгопол, сосед его, мне сказывал, когда за товаром в Зельгу наведывался, — за неделю если слово-два вымолвит, и то много. Одним словом, темная история.— Постой-постой, — Мирон догадался, что имел в виду монах-посланник. — Значит, мы должны нагрянуть к Лерою, выспросить где живет тот старик-ворожей, а у него уж разузнать все о лже-Знаках? Так, что ли?— А жив ли этот старик? — усомнился Демид. — Если лет тридцать назад он уже был стариком...— Ворожеи живут долго, — оборвал Даки. — Или ты еще что-нибудь предложить хочешь? Валяй, мы послушаем.Демид смутился:— Ну...— Подковы гну, — проворчал Даки. — Ладно уж. Я и сам об этом подумывал. Придется вам для начала в Торошу податься. Долгопола я давно знаю: много лет торгую. У него и остановитесь. Поклон от меня. Ну, и гостинцев наготовлю позже.
1 2 3 4 5 6 7 8