Борис Львович Васильев: «Князь Святослав»

Борис Львович Васильев
Князь Святослав



OCR by Ustas; Spellcheck by Evridika
«Васильев Б.Л. Князь Святослав: роман»: Вагриус; Москва; 2006

ISBN 5-9697-0240-4 Аннотация Князь Святослав — четвертый роман в цикле известного писателя Бориса Васильева о правителях Древней Руси.Сын княгини Ольги и князя Игоря вошел в историю как отважный воин, победивший хазар, успешно воевавший с Византией и присоединивший к Великому Киевскому княжеству множество земель.Автор не ограничивается описанием подвигов Святослава, его герой — личность трагическая, испытавшая и нелюбовь матери, и предательство друзей. Мучительные раздумья о судьбе родной земли не покидали его вплоть до случайной и загадочной гибели. Борис ВасильевКнязь Святослав Часть первая ГЛАВА ПЕРВАЯ 1 Вряд ли еще какому-либо наследнику престола к пятилетию выпадала в подарок война. Самая настоящая. С вооруженной до зубов дружиной, с ревом боевых труб, согласным ударам мечами о щиты и великокняжеским стягом впереди.Вся детская душа Святослава радостно пела незатейливый и торжествующий гимн:— Я иду на вас! Я иду на вас!..А потом впереди показались вооруженные люди, и кто-то большой, которого маленькому Святославу матушка велела слушаться, произнес:— Мечи копье, княжич!И он метнул свое детское копьецо меж настороженных ушей собственного коня. И оно вонзилось в землю перед вооруженными врагами…— Это знак!.. — закричал заросший волосами старик. — Это добрый знак для будущего великого воина!..— Слава великому князю Святославу!.. — разом взревели дружинники. — Слава! Слава! Слава!..И то, что славят именно его — и верилось, и не верилось. Ведь до этого дня Святослав долго, так долго, что и в памяти почти не осталось, жил на женской половине великокняжеского дворца. Точнее, это было левое крыло огромного помещения, где обитали женщины и дети. Он носил девичье платьице и маленькие сапожки из оленьей кожи. Даже и не сапожки — на них он еще не имел права, а легкие туфельки, какие носили его подружки — девочки. Только более мягкие и с большими яхонтами на мысках.Его мать, великая княгиня Ольга, сама кормила его грудью до года, а потом ее сменили сразу две кормилицы, и его окрепшее детское тело стало настолько тугим, что отталкивало пальцы нянек, когда они, играя, пытались его ущипнуть…— Его тельце, как желудь, великая княгиня!Потом — Святослав это помнил смутно — стал появляться большой мужчина. От него пахло кожей, лошадьми (он знал их запах, его катали на санках зимой) и чем-то еще. Он не боялся этого мужчины, но испытывал какой-то странный, волнующий трепет. И смело садился на его колени. А дальше начиналась игра: его катали на колене, неожиданно подбрасывая. Сначала он вздрагивал, а потом понял, что страшиться нечего: его обязательно поймают сильные, уверенные руки.Но лучше всего он запомнил запах. Тот самый («что-то еще»), который, став взрослым, стал излучать сам. Запах боя. Полусмертный, несказанно азартный запах сражения, когда оглядка не вовремя или одно неудачное движение могут оказаться последними.А потом последовал очень длинный и прекрасный праздник.И еще ему помнился день, начавшийся с прихода другого мужчины. От него пахло лошадьми, но и только. Вошедший присел перед ним на корточки, взял за плечи, улыбнулся и сказал:— Вот ты и притопал ножками к первому шагу. Дальше будешь шагать, а не топать. Я твой дядька Живан, так меня и зови.Дядька приказал женщинам принести одежду. Затем наточил бритву, усадил Святослава спиной к солнцу и старательно выбрил дочиста его голову, оставив только детский кудрявый чуб. Потом сам одел его. Штаны, сапожки, рубашку и княжеское корзно, расшитое золотой вязью. Перепоясал маленьким, но настоящим мечом и сказал:— Он готов, великая княгиня. Веди!Вошла матушка в тяжелом парадном платье с мечом на поясе. За нею следовала ближняя боярыня, его пестунья. Они взяли мальчика за руки и повели к выходу из княжеского дворца во внутренний двор. И матушка сказала:— На крыльце тебя встретит твой покровитель великий воевода Свенельд. Он скажет: «Здравствуй, княжич Святослав!» и поцелует в оба плеча. Ты ответишь: «Здрав буди, великий воевода Свенельд!» Запомни. Потом он посадит тебя в седло, возьмет коня под уздцы и медленно проведет по кругу. Не держись за гриву, держи в руках поводья. И не бойся, тебя подхватят отроки, если не удержишься в седле.— Я не боюсь, — сказал он.Странно, но он и вправду ничего не боялся. Ни темноты, ни одиночества, ни зверей, ни людей. Место страха с самого раннего детства заняло в нем чувство настороженности, предупреждавшее об опасности. Это чувство свойственно крупным хищникам, но каким-то неведомым образом оно по-хозяйски разместилось в душе мальчика, единственного наследника Великого Киевского Стола.Он исполнил повеление матушки в точности. Сказал: «Здрав буди, великий воевода Свенельд!» — и пошел за ним. Воевода посадил его в седло, тихо предупредив:— Поводья из рук не выпускай.И Святослав держал в руках поводья, пока великий воевода Свенельд вел под уздцы его коня по кругу, показывая боярам и особо выделенным дворянам внука самого Рюрика, как еще до его появления громко возвестил глашатай. И только после обряда «Посажения на коня» дядька Живан за руку торжественно перевел пятилетнего крепыша из женского крыла великокняжеского дворца в крыло правое. В мужской одежде, с настоящим мечом на поясе и в красном княжеском корзно на плечах.Они прошли через внутренние двери в огромную палату, дубовые стены которой были сплошь увешаны разным оружием.— Здесь мы с тобой, княжич, вместе будем учиться отражать удары и наносить их… — начал было дядька, но тут же примолк, так как неожиданно громко заревела труба.— Трубят поход!..Живан опять схватил мальчика за руку и полутемными переходами, где на каждом повороте стоял вооруженный воин, провел к выходу внешнему. Стражники распахнули тяжелые дубовые двери настежь, и Святослав с дядькой вышли на площадку перед дворцом, где их ожидал небольшой конный отряд с трубачом под красным княжеским стягом.— На ратный труд, княжич!Дядька ловко вскочил в седло, подхватил Святослава, усадил его перед собою и махнул рукой:— На ратный труд, молодцы!..И они поскакали к дружине, которая стояла за южными воротами города Киева. При его приближении дружинники вырвали мечи из ножен и трижды ударили ими о щиты.— Будь здрав, княжич Святослав, внук великого Рюрика! Хвала и слава великому князю!— Веди нас, княжич Святослав! — крикнул Живан.Святослав не помнил, когда и каким образом в его руке оказался маленький дротик. Помнил, что они въехали в лес, потому что дядька Живан отводил ветки рукой прямо перед его лицом и мешал смотреть. А потом впереди оказалась большая поляна, на которой в конном строю стояли вооруженные люди. И дядька Живан закричал:— Мечи дротик, княжич! Постоим, молодцы, за землю Киевскую!Святослав бросил дротик вперед, меж конских ушей, и тот, пролетев совсем немного, вонзился в землю.— Добрый знак!.. — закричали дружинники. — Добрый знак нам подан!..Оба конных отряда поскакали навстречу друг другу. Раздался звон мечей, показавшийся мальчику очень веселым, крики, шутки, смех…Вот такой оказалась его первая битва. Звонкой, радостной, шумной и, самое главное, победной. Об этом ему сказал сам великий воевода Свенельд, когда принимал его после сражения в своем шатре.И маленький Святослав, впервые в этот день, сменивший девичье платьице на штанишки, сладко уснул на сильных руках великого воеводы во время пира победителей…
2
Целый год взрослые мужчины играли с ним в странную и совершенно непонятную игру. Как он должен сидеть, где стоять, как ходить. Он все делал молча, очень серьезно и очень послушно, будто понимал, как важен отработанный этикет для великого князя. Когда утомлялся, тут же звали двух мальчиков, которые должны были играть с ним. Но он не играл. Он сосредоточенно смотрел, как играют приемыши его матушки Сфенкл и Икмор, и заставить его улыбнуться еще никому не удавалось.Это настораживало великую княгиню Ольгу. Она наблюдала за шумными играми мальчишек, следила за внимательными, всегда чуточку настороженными глазами сына и вздыхала:— Почему он такой вялый?— Не тревожь себя понапрасну, великая княгиня, — улыбался Живан. — Когда он сидел передо мною в седле, и мы поскакали в битву, он смеялся, размахивал своим детским мечом и изо всех сил кричал: «Иду на вы!..».— Ты считаешь, что с моим сыном все в порядке?— В твоем сыне зреет и наливается невиданной силой завтрашний богатырь. Он будет великим воином!— Он запоминает все с первого показа, — говорил старый боярин, обучавший Святослава всем премудростям великокняжеского поведения. — Такого я не видывал много лет… Да что — лет! Такого я вообще не видывал.Так прошел год. Святослава неторопливо готовили к трону, учили принимать послов и знатных людей чуть ли не со всей Европы.В шесть лет его дядька Живан начал знакомить очень серьезного и неулыбчивого княжича с повадками коня, с тем, как надо ухаживать за ним и сбруей. Это уже не было началом обучения воина, а потому требовало примера. Неважно какого — положительного или отрицательного. Как тот, так и другой учат наглядно. Особенно в раннем детстве. И оба внука Зигбъерна стали встречаться со Святославом каждый день, потому что тоже осваивали воинское мастерство под началом опытного воина Живана.Сначала им показывали, как седлать и расседлывать деревянных коней, которых мастера сотворили в натуральную величину, снабдив для большей наглядности оскаленными мордами. Три таких коня возвышались в учебной зале дворца рядом с тремя их копиями, но без ног, чтобы юные ученики могли доставать до спины. Потом начались занятия уже с конями настоящими. И, наконец, — сама верховая езда.Великая княгиня сама была отличной наездницей, разбиралась и в конях, и в посадке и требовала посуровее гонять на препятствиях.— Упавший дружинник — уже не воин! — и, присмотревшись к сыну, добавила: — Святослав, да ты уже умеешь все, что нужно вождю дружины. Пора готовиться к заботам великокняжеским.Этому предшествовал напряженный и неприятный для нее разговор. Состоялся он в личных покоях великой княгини, куда дозволено было приходить без ее соизволения только одному Свенельду, ее соправителю. В этот раз она вызвала великого воеводу гонцом.— Ты звала меня, великая княгиня?— Как ведет себя боярин Асмус, Свенельд? — спросила Ольга, и взгляд ее был неспокоен. — Что сообщают о нем твои личные соглядатаи?— Он никуда не отлучается, кроме верховых прогулок. Даже на охоту.— Ты уверен?— Вполне. Почему ты вдруг вспомнила о нем?— Потому что Святослав растет, а вместе с ним растут и его уши. Твой Живан, которого ты вовремя пристроил дядькой, так и не смог вызвать мальчика на откровенный разговор. По его словам, Святослав закрыт, как добрый византийский ларец.— Мне это нравится, — улыбнулся Свенельд. — Из него растет настоящий…— А мне — нет! — резко оборвала великая княгиня. — При княжеском дворе всегда достанет доброхотов, готовых поведать ребенку…И неожиданно замолчала, крепко, в ниточку сжав губы.— Что поведать? — тихо спросил воевода.— Правду!— Ты стала бояться правды?— Славяне давали роту покорности князю Рюрику. Даже мой отец, князь Олег, прозванный Вещим, назывался только правителем славян.— Однако это не мешало жить ни ему, ни тебе. Князю Игорю пришлось отравить его, чтобы наконец-то прорваться к Великокняжескому Столу.— Мы, русы, лишь чистая река в океане славян. Рано или поздно эта река иссякнет, Свенельд.— Я наполовину славянин. Может быть, поэтому я никак не возьму в толк, чего ты боишься.— Единого восстания славян, мой великий полуславянский воевода.— Они привыкли опасаться моих мечей.— Никаких мечей не хватит, чтобы примучить все славянские племена. Их — тьмы темь. Они уйдут в леса, а мужчины с дубинами перекроют все наши дороги. И поставят крепкие заставы у Днепровских порогов.Свенельд помолчал. Усмехнулся невесело:— И поэтому ты настойчиво просишь меня отказаться от собственного сына.— Не поэтому, Свенди, — горько вздохнула великая княгиня. — Только во имя спасения всего Великого Киевского княжества. Только во имя его.— И во имя спасения ты вспомнила об Асмусе?— Наш сын должен быть Великим князем. Великим! И никто лучше Византии не знает, что такое величие.— Если величие не опирается на меч, это — соломенное величие. Славяне на масленицу изготовляют их во множестве. А потом сами же и сжигают с песнями, хороводами, плясками и хохотом.— Ты опояшешь это величие мечом и наполнишь силой, Свенди. Ты, самый великий из воевод.— Но мой воспитанник будет слушать ромея, моя королева, — улыбнулся Свенельд. — А византийский мед легче проникает в душу, нежели грубый звон мечей и вопли дружинников.— Тебе мало того, что ты — мой соправитель?— Я гоняюсь за славой только на поле битвы.— Тогда почему ты так насторожился, когда я спросила, как ведет себя византийский дворянин Асмус?— Я не доверяю ромеям и не скрываю этого. Ты это знаешь, моя королева.— А я хочу, чтобы Святослав был воистину великим князем и великим воином. Первого сделает ромей, второго — ты.— Ты права, как всегда.Свенельд поклонился, полагая, что сказано все и ему пора удалиться.— Подожди, мой воевода, — вдруг тихо, мучительно тихо сказала Ольга.— Что с тобой? — обеспокоено спросил он.— Неосторожность. — Она попыталась улыбнуться, но улыбка не получилась. — У нас будет ребенок, Свенди.— Ребенок?.. — полководец растерянно заулыбался. — Это же… Это же прекрасно…— При мертвом муже?..Великая княгиня горько усмехнулась и, не прощаясь, вышла из личных покоев.
3
Весь день Свенельд мучился от случайно сорвавшейся фразы. Он обидел любимую женщину, обидел грубо, ударив в самое сердце. Отлично изучив характер Ольги, он знал, что сегодня на ее глаза попадаться не следует, нужно выждать хотя бы сутки, но завтра к вечеру…А на следующий день в усадьбу Свенельда прибыл доверенный дворянин князя Мала Сбойко.
1 2 3 4