Ник Картер
Месть Мафии


Ник Картер Ц



Ник Картер
Месть Мафии


* * *

Недели четыре тому назад, знаменитый сыщик Ник Картер скрылся неизвестно куда. Вместе с ним исчез и Дик, его верный помощник. Газеты, конечно, не замедлили подхватить эту сенсационную новость и репортеры днем и ночью осаждали роскошный дом-особняк Ника Картера, расположенный вблизи нью-йоркского Центрального Парка.
Кроме прислуги, в доме находился один лишь Пат-си, младший помощник Ника Картера. На его лице выражалось полное недоумение. Он ничего не знал, решительно ничего, и говорил только, что его начальник вместе со своим старшим помощником Диком, выехал в Чикаго, пообещав вернуться через два-три дня, но что с того времени об уехавших – ни слуху, ни духу.
Никто не знал, произошло ли с ними несчастье, или они скрылись, преследуя определенную цель.
Судя по лицу Патси, сыщиков постигла жестокая участь, и молодой сыщик даже намекал на какие-то таинственные сновидения, много говорил о загробной жизни и свидании на том свете.
В результате, у публики сложилось убеждение, что с Ником Картером и его помощником Диком произошло несчастье и что знаменитый сыщик едва ли жив.
Даже начальник сыскного отделения главного полицейского управления, инспектор Мак-Глусски, и тот был сильно обеспокоен.
Он, наверно, дорого дал бы, чтобы иметь возможность видеть, как в один прекрасный день на главном вокзале в Чикаго расставались два итальянца, из которых один был одет изящно, а другой носил костюм рабочего.
Эти два итальянца прожили вместе недели три в маленьком меблированном домике в предместье города, сами занимались ведением хозяйства и днем почти не выходили на улицу.
В день своего прибытия в Чикаго они оба были бритые и носили коротко остриженные волосы.
Теперь с ними произошла метаморфоза. Марко Спада, как называл себя изящно одетый итальянец, отрастил себе богатейшие черные кудри, и на лице его красовались черные усы и черная острая бородка. Другой выглядел тоже истым итальянцем.
Прощаясь со своим компаньоном на вокзале, Марко Спада обратился к нему со следующими словами:
– Стало быть, ты знаешь, как тебе надлежит действовать, Дик. Я обещал начальнику нью-йоркской полиции изловить руководителей и закулисных деятелей так называемого союза «Черной руки». Кроме тебя, начальника полиции и меня никто ничего не подозревает о наших планах. Даже сестра Ида, Тен-Итси и Патси знают только то, что нами затеяно важное дело, которое потребует нашего отсутствия, быть может, в течение даже нескольких недель.
– Что ж, пока дело налаживается довольно хорошо, – с улыбкой заметил Дик, – мы давно уже не проводили время так приятно, как теперь. Хотя, правду сказать, в конце концов это шатание без дела может надоесть и я уже соскучился по работе.
– Не забывай, Дик, что нам предстоит задача превратиться на время в грабителей и убийц, сделаться членами группы тайного союза, именуемого «Черной рукой», чтобы таким путем разоблачить тайны этой опасной шайки. Это одна из самых трудных, когда-либо нами предпринятых задач. С целью добиться успеха, мы в течение целого месяца тренировались и настолько переделали самих себя, что если бы даже с нас содрали всю одежду, никто не стал бы оспаривать наше итальянское происхождение. Кроме того мы оба прекрасно владеем итальянским языком, лучше, чем многие уроженцы Италии, – словом, карты настолько хорошо стасованы, что мы должны победить, если...
– Если нас раньше времени не укокошат, – добавил Дик, смеясь.
Ник Картер только пожал плечами.
– Ну что ж! Наш брат сыщик этим всегда рискует. Но мне кажется, что мы не будем побеждены в этой борьбе с пороком и преступлением, хуже которых трудно что-нибудь придумать. Мы так детально составили и обсудили наши мероприятия, что все должно быть разыграно точно по нотам, если только мы в последнюю минуту не сделаем какой-нибудь оплошности. Ну, а этим мы с тобой ведь не рискуем. Ну-с, так вот, дорогой мой Антонио Вольпе, прощай.
И сыщики расстались.
Дней через девять Ник Картер на пароходе прибыл в Нью-Йорк. Сойдя на пристань, он стал оглядываться, точно в первый раз очутился в американской столице.
Он взял дорожный чемодан в руки и отправился на Западную улицу.
Выйдя из гавани, он увидел огромного роста ломовика, который подбоченясь и широко расставив ноги, наблюдал за работой своих товарищей.
– Не можете ли вы мне сказать, как пройти в итальянский квартал? – обратился к нему сыщик на английском языке с итальянским акцентом.
– В итальянский квартал? – переспросил ломовик, оглядывая сыщика с ног до головы, – ага, вы вероятно хотите остановиться у ваших соотечественников? Однако, я вам этого не рекомендую. Правда у нас в Нью-Йорке есть несколько итальянских кварталов, но хвалить их обитателей не приходится.
– Для меня очень важно быть именно среди своих, – настаивал Ник Картер, – мне говорили, что здесь поблизости проживают итальянцы, и что где-то имеется итальянская гостиница.
– К сожалению, не могу дать вам по этому поводу указаний. Я не имею ничего общего с вашей родиной, если не считать того, что мой дедушка, в бытность немецким студентом, прошелся по всей Италии пешком до самой ее южной оконечности. До конца дней своих он рассказывал нам о том хорошем вине, тех прелестных женщинах, тех сочных апельсинах и – тех кровожадных блохах, с которыми он там познакомился. Однако, среди моих товарищей имеется ваш соотечественник, который наверно сумеет дать вам необходимые сведения. Погодите, я сейчас позову «Даго».
– Благодарю вас, – вежливо ответил Ник Картер, радуясь тому, что дело сразу же принимало именно тот оборот, на который он рассчитывал.
Ломовик знаком руки подозвал черноволосого итальянца и крикнул:
– Эй, Михаил! Вот твой земляк, которому нужно кое-что узнать.
Затем ломовик отошел в сторону и снова занялся своим делом.
С первого взгляда Ник Картер увидел, что подошедший итальянец был родом из южной Италии.
Поэтому он заговорил с ним на одном из южных наречий и сразу увидел, по радостно засверкавшим глазам итальянца, пришедшего в восторг от родного наречия, что не ошибся.
– Я здесь никого не знаю, – заговорил Ник Картер, – никогда еще не бывал в Нью-Йорке и не имею ни малейшей охоты останавливаться в одной из здешних больших гостиниц. Мне скорее хотелось бы остаться между земляками, тем более, что я приехал сюда по делам, требующим такого общения. Не можете ли вы дать мне в этом смысле какой-нибудь совет?
– Видите ли, я не знаю, удовлетворитесь ли вы столь незначительной гостиницей, как та, на которую я могу указать, – нерешительно ответил итальянец.
– Я не побрезгую тем, чем не брезгуют мои земляки, – с улыбкой ответил сыщик.
– В таком случае я могу направить вас к одному из моих приятелей, который имеет трактир на Мульбери-стрит, вблизи Гранд-стрит, на самом углу. Зовут его Луиджи Меркодатти и при его трактире имеется несколько комнат. Если бы там справиться, то...
– Благодарю вас, я сейчас же туда и отправлюсь. Но скажите, где приблизительно находится Гранд-стрит и та другая улица, о которой вы упомянули?
– Ведь вы говорите по-английски?
– Совершенно свободно даже.
– В таком случае удобнее всего вам будет сесть вон в тот вагон трамвая и заявить кондуктору, что вы хотите сойти на углу Мульбери и Гранд-стрит, иными словами, как раз у самого трактира моего приятеля.
– Очень вам благодарен. С кем имею честь говорить?
– Меня зовут Михаил Пеллурия.
– А меня Марко Спада. Я буду очень рад, если вы предоставите мне возможность выпить вместе с вами бутылку кьянти у вашего приятеля Меркодатти.
– Это можно устроить, тем более, что я каждый вечер ужинаю у него.
– До свидания.
Ник Картер, не оглядываясь, подошел к указанному ему вагону.
Если бы он потрудился оглянуться, то увидел бы, что к Пеллурия подошел какой-то другой итальянец и оживленно с ним заговорил, причем оба товарища не сводили глаз со своего мнимого соотечественника.
– Шикарный молодец, не правда ли Майк? – спросил ломовик, проходя мимо обоих итальянцев.
Пеллурия кивнул головой, многозначительно переглянулся со своим земляком, а затем вернулся к своей работе.
Ник Картер поехал туда, куда его направил Пеллурия, сошел на указанном углу и очутился прямо перед трактиром, на вывеске которого большими буквами были изображены имя и фамилия владельца.
Войдя в ресторан, он почти у самых дверей столкнулся с Луиджи Меркодатти.
– Меня направил сюда некий Михаил Пеллурия, – заговорил Ник Картер на итальянском языке, – я никого не знаю в Нью-Йорке и, если бы у вас нашлась для меня свободная комната, то...
– Я предоставлю вам лучшую комнату, которая у меня имеется, – услужливо ответил Меркодатти, – и вы наверно останетесь вполне довольны услугами и столом.
– В таком случае я пока остановлюсь у вас. Я еще не могу сказать, долго ли я здесь пробуду. Но теперь я хочу есть и потому прошу вас распорядиться подать мне все, что ни есть лучшего из наших национальных блюд, а вместе с тем и бутылку кьянти, которую вы, надеюсь, выпьете вместе со мной.
– Весьма буду рад.
Когда Ник Картер, спустя короткое время, сел вместе с хозяином трактира за стол, то его «шестое чувство» подсказало ему, что поход против «Черной руки» начался.

* * *

Ник Картер жил уже целый месяц в доме Луиджи Меркодатти сомнительном, прежде всего, в смысле чистоты и опрятности.
Само собою разумеется, что за это время он успел познакомиться со многими земляками, не сходясь, однако, ни с кем из них близко. Он держался в стороне и говорил мало, и это придавало ему какую-то особенную таинственность в глазах других.
Сыщик, видимо, не интересовался тем, что говорили и думали о нем другие. Он был всегда любезен и не скупился на угощения. Он платил за всякого, кому была охота выпить за его счет, и вообще всем своим поведением производил впечатление состоятельного человека.
Кроме самого хозяина трактира, он ближе всех сошелся лишь с Михаилом Пеллурия.
Ник Картер весьма быстро убедился, что работа ломового совершенно не подходила к этому итальянцу.
Пеллурия был человек, несомненно получивший хорошее школьное образование и обладавший широкими познаниями, так что, казалось, мог бы без труда занять место, более соответствующее его образованию. По его привычкам видно было, что он занимался своей работой не из нужды. Ежедневно вечером он пил хорошее вино, заказывал ужин всегда с особой разборчивостью избалованного гурмана и курил сигары, доступные по цене лишь состоятельным людям.
Сыщик, разумеется, принял все эти подробности надлежащим образом к сведению и сделал заключение, что Пеллурия вовсе не тот, за кого он себя выдает и что своей работой в гавани он преследует какие-нибудь особые цели! Пока, конечно, Ник Картер еще не мог сказать, что именно скрывается за всем этим: союз «Черной руки» или что-нибудь другое.
Но он сильно заинтересовался Михаилом Пеллурия и приятелем его, Меркодатти и решил понаблюдать за ними.
При этом Ник Картер никак не мог отделаться от ощущения, что с самого момента его прибытия в Нью-Йорк за ним следят. Куда бы он ни уходил, что бы он ни предпринимал, везде и повсюду за ним наблюдали. Благодаря этому у него в памяти успело запечатлеться несколько характерных физиономий разных итальянцев-земляков, так как он сталкивался с ними повсюду: в ресторане, в театрах, в цирке и в больших магазинах.
С поразительным терпением и изумлением, свойственным всем любопытным приезжим, Ник Картер осматривал многочисленные достопримечательности Нью-Йорка, преследуя этим цель – усилить впечатление, что он прибыл в столицу исключительно для собственного развлечения.
Настал сентябрь, когда дни бывают не менее жарки, чем летом, а ночи уже приносят с собой прохладу и отдых измученным жителям Нью-Йорка.
Ник Картер, обыкновенно, ужинал в маленьком кабинете ресторана и почти ежедневно к нему присаживался Пеллурия.
Как то раз, в субботу вечером Ник Картер тщетно ждал прихода своего компаньона. Когда в кабинет вошел Луиджи Меркодатти и подал на стол дымящееся блюдо с макаронами, сыщик спросил:
– Куда это запропастился сегодня Пеллурия?
Хозяин трактира таинственно улыбнулся и шепнул:
– У него есть еще и другие важные дела.
Сыщик изобразил на своем лице изумление, но ничего не сказал, а Меркодатти добавил:
– Михаил переодевается; он только что вернулся и сейчас придет сюда.
Вместо ответа Ник Картер пожал плечами.
– Пеллурия сегодня отказался, – продолжал Меркодатти.
– Как? От места? – спросил Ник Картер.
– Да. Оно для него уже не представляет интереса.
Сыщик не стал больше расспрашивать. Казалось, дела Михаила Пеллурия его вовсе не интересовали и это крайне не понравилось Меркодатти.
Последний несколько раз как будто пытался заговорить, но все никак не мог решиться на это. Наконец, открылась дверь и на пороге появился Пеллурия.
– Ага! – воскликнул он. – Наш друг Марко Спада уже ужинает.
– Конечно, – ответил сыщик. – Эти макароны просто восхитительны. Благодарите вашу судьбу, Пеллурия, что вы не опоздали и успеете еще принять участие в ужине, а то я был бы способен поглотить всю порцию один.
– У меня были важные дела.
Ник Картер не поинтересовался даже узнать, что это за дела.
Пеллурия сел за стол и завязалась беседа о том, о сем, пока Меркодатти убрал со стола и ушел.
– У вас есть какие-нибудь планы на сегодняшнюю ночь? – вдруг спросил Пеллурия.
– Никаких, – ответил сыщик.
– Меня пригласили на сегодняшний вечер друзья, – шепотом продолжал Пеллурия. – А так как они не раз уже видели нас вместе, то предложили мне привести и вас.
– Очень мило с их стороны, но я не особенно интересуюсь подобными приглашениями.
– Не откажете же вы мне, Спада? Я уже почти обещал им привести вас.
– Что ж, если это доставляет вам удовольствие – в общем, оно, пожалуй, и недурно поболтать с земляками.
– Видите ли, Спада, дело, собственно, не в одной только болтовне.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2