случайные знакомства, полезные контакты, закрытые клубы, престижные автомобили… Но постепенно такой образ жизни его все больше разочаровывал, и, в конце концов, он понял, что зашел в тупик.
Время пролетело незаметно. Когда Харви заканчивал свой рассказ, принесли кофе.
– Таким образом, отвечая на твой вопрос, могу сказать: на самом деле вопрос о любви у нас с Далей не стоял. Каждый из нас думал только о себе, на первом плане и у нее, и у меня было собственное «эго». Мне нечем здесь гордиться. – Харви взял Оливию за руку и пристально посмотрел в глаза. – Все это не имеет ничего общего с нашими отношениями, Оливия.
На этот раз Оливия не стала вырываться. До чего же приятно ощущать идущее от Харви тепло, улавливать токи его тела!
– Что тебя привлекло во мне? – спросила Оливия, сама не зная почему возвращаясь к той далекой их встрече, которая определила ее жизнь.
Она выполняла тогда общественное поручение, продавала в рождественские праздники детские книжки. Ее прилавок располагался рядом с фонтаном, находившимся в середине торгового центра. Прилавок поставили сюда намеренно, чтобы привлечь внимание покупателей. Харви, однако, таковым не являлся, он сидел со своей матерью в небольшом кафе, располагавшемся в нескольких ярдах от того места, где Оливия бойко торговала книжками.
Когда Фелисити отправилась по своим делам, Харви подошел к прилавку и купил первую попавшуюся книжку, якобы для племянницы, а на самом деле, чтобы познакомиться с Оливией. Это ему удалось, и он с ходу назначил ей свидание. А так как очаровательные принцы встречаются в жизни отнюдь не каждый день, ошеломленная Оливия, конечно, согласилась. Ей даже в голову не пришло, что можно отказаться. Она только спрашивала себя, не приснился ли этот красавец.
И вот он сидит напротив нее – уже почти семь лет ее муж. По его губам скользит мечтательная улыбка, во взгляде теплота и нежность. Боже мой, удивилась Оливия, неужели это тот человек, который несколько минут назад смотрел на меня с холодной отстраненностью?
– Ты спрашиваешь, что привлекло меня в тебе? То, как ты улыбалась детям, – ответил Харви, с улыбкой вспоминая тот день. – Ты была очень красива, но я видел много красивых женщин, и они не производили на меня впечатления. Однако твоя улыбка… Она тронула мое сердце. Ты буквально излучала заботу и внимание. Настоящую трогательную заботу. – Внезапно глаза Харви весело блеснули. – От твоей улыбки у меня поехала крыша. Не улыбка, а многоцветная радуга, она весь день стояла у меня перед глазами. И весь день меня не покидала шальная мысль: парень, ты нашел клад. Скорее протяни руку и подними его.
Оливия не могла удержаться от смеха. Затем она горестно вздохнула: Харви и в самом деле мог быть очаровательным принцем. Когда хотел.
– А что ты скажешь о себе, Оливия? – нежно спросил Харви. – Что привлекло тебя во мне?
– Трудно так сразу сказать… – Она нерешительно улыбнулась. – Ты можешь подумать, что я глупая.
– Нет, не подумаю, – с серьезным видом заверил Харви. – Расскажи, пожалуйста.
Оливия тяжело вздохнула, она не умела говорить о своих переживаниях. Именно эта особенность характера и привела их брак в теперешнее плачевное состояние: Откровенность, душевная открытость – вот чего им всегда не хватало и не хватает сейчас.
– Когда ты впервые заговорил со мной, когда ты взглянул мне прямо в глаза, у меня затрепетала каждая клеточка тела. Казалось, ты коснулся меня волшебной палочкой, и я проснулась.
Харви с нежностью посмотрел на нее.
– И я все еще могу заставить трепетать каждую клеточку твоего тела? Неужели, Оливия?
– Да. Честно говоря, такое случилось во время полета, когда ты в первый раз встал со своего места и подошел ко мне посмотреть, все ли у меня в порядке. Ты тогда взглянул на меня так… Мне показалось, что ты видишь меня впервые, хотя каждый день смотрел на меня… – Оливия смущенно улыбнулась и почти шепотом закончила: – Не знаю, понимаешь ли ты, что я имею в виду.
– Понимаю, – так же тихо откликнулся Харви. – Знаешь, когда появляется такое ощущение? Когда ты уверен: этот человек нужен тебе и ты нужен ему. А что касается того, что я смотрел на тебя, но, по твоему мнению, тебя не видел… Я очень об этом сожалею. Но, сказать по совести, я потерял ощущение того, что нужен тебе. Мне казалось, дети заполняют твою жизнь без остатка и…
– Ты мне действительно нужен, Харви. И всегда был нужен, – прервала его Оливия.
– Но это никогда не выражалось так, как хотелось бы мне.
Оливия кивнула.
– Сейчас я понимаю это. Но от кого, по-твоему, я должна была узнать об этом? Ты был первым мужчиной в моей жизни. Выходя за тебя замуж, я была девственницей. Мой отец никогда не говорил со мной о сексе. Моя мать считала себя настоящей леди, и не позволяла себе говорить о половой жизни в моем присутствии. От кого мне следовало бы узнать обо всех этих вещах, как не от тебя, моего мужа?
– Мне казалось, все произойдет само собой, если нас соединяет настоящая любовь, – медленно произнес Харви.
– Я была лишена того, что ты назвал бы свободным воспитанием в единении с природой, – с легкой усмешкой продолжала Оливия. – Все, что так или иначе касалось секса, было под запретом и тщательно от меня скрывалось. Естественно, я с детства усвоила подобное отношение к чувственной стороне любви, и мне очень трудно от него отрешиться.
Харви горестным вздохом выразил обуревавшие его чувства и искренне заверил:
– В этом отношении у тебя все получалось замечательно, Оливия. Очень сожалею, что не помог тебе.
– Нет, это я виновата. Три беременности сделали меня еще более стеснительной. Я выглядела ужасно, и мне даже не приходило в голову, что ты можешь желать меня. Со временем у меня вошло в привычку прятать от тебя свое тело.
Харви, с изумлением взглянув на нее, возразил:
– Ты же выглядела настоящей красавицей! Я уж не говорю о том, что беременность украшает любую женщину. Но ты… ты просто расцветала.
– Как ты можешь так говорить? – На лице Оливии появилась укоризненная улыбка.
– Но это правда, – настаивал Харви, все еще не придя в себя от изумления. – Оливия, с точки зрения любого мужчины, ты потрясающе красивая женщина. И особенно в период беременности. Для меня ты всегда была самой красивой женщиной в мире. Королевой моей жизни!
Оливия, потрясенная, молчала. Харви удрученно покачал головой.
– Какую же глупую – нет, преступную – халатность я проявил. Я в самом деле никогда не говорил тебе о необходимости секса, не посвящал в детали половой жизни. Для меня это было настолько очевидно, что… – Он махнул рукой и тяжело вздохнул.
– Виноваты мы оба, – поправила его Оливия, душа которой пела и ликовала: оказывается, как женщина она никогда не была безразлична Харви. – Нам следовало значительно чаще делиться своими мыслями друг с другом.
– И чаще касаться друг друга. Кстати, ты помнишь ту комнату, что сняла для нас? – лукаво взглянул на нее Харви. – И свое предложение средь бела дня заняться любовью, которое я так глупо отверг?
Оливия стыдливо зарделась.
– Просто я пыталась достучаться до твоего сердца и улучшить наши отношения.
– Впредь можешь рассчитывать на мою полную поддержку. И чтобы доказать, что наши желания совпадают, я…
Их взгляды встретились, сладострастное вожделение охватило Оливию. Хорошо бы прямо сейчас, сию минуту, утонуть в волнующих ощущениях, возносящих к вершинам блаженства, когда стихает разум и остаются только чувства!
Харви нежно сжал руку жены.
– … я хочу заняться с тобой любовью. Прямо сейчас. Могу я отвезти вас, миссис Купер, в гостиницу?
Оливия отчетливо понимала, что чувственное влечение, физическая близость – всевластная, манящая, всепоглощающая – лишь одна составляющая любви, лишь одна ипостась семейной жизни, и все-таки… Все-таки в данный момент именно это представлялось ей лучшим началом долгожданных новых отношений, отношений без недомолвок, умолчаний и скрытых обид.
– Да, – твердо сказала она. – Да, можешь.
18
«Королева моей жизни…» Эти чудесные слова, глубоко запавшие в душу Оливии, снова пришли ей на память, когда она расслабленно лежала среди пышных подушек, лениво поглядывая на потрясающие портьеры, со всех сторон закрывавшие кровать. До чего же эротично лежать обнаженной среди сказочно богатой обстановки номера суперлюкс гостиницы «Гезира», подобной которой она никогда в жизни и не видела!
Когда Оливия заметила, что Харви ошибся и привез ее не в ее гостиницу, он ответил:
– Этот номер твой на всю сегодняшнюю ночь. – Голос Харви стал хрипловатым от желания. Харви пожирал Оливию взглядом, который говорил ей, что она для него – самая красивая женщина в мире, единственная, которой он хотел бы обладать. – Я хочу, чтобы ты полностью ощутила себя королевой моей жизни. Роскошные апартаменты, снятые им в надежде снова завоевать ее расположение и отпраздновать незабываемое начало их второго медового месяца, должны были показать Оливии, насколько она дорога Харви, и стать символом их обоюдной веры в будущее брака.
Харви понял, что первый, самый долгий и сложный период налаживания их отношений остался позади, исчезли разделявшие их барьеры, они снова стали неделимым целым и что все страхи, опасения и сомнения Оливии растворились в могучей волне любви.
– Хочу воздать должное своей королеве. И начну с того, что буду целовать твои ноги… – бормотал Харви, целуя ступни Оливии.
– Хватит, с меня уже хватит… – запросила она пощады.
– Ну уж нет, до конца еще далеко… Потом буду подниматься выше.
У Оливии перехватило дыхание. Она знала, какие штучки способны проделывать губы и руки ее мужа. И как это ей нравится. Сегодня Харви, кажется, собирается доставить ей максимум удовольствия.
Упиваясь ответными ласками, Харви заставлял трепетать каждую клеточку тела Оливии. Он нежно поглаживал чувствительные ямочки на ее лодыжках, скользил кончиками пальцев по изящным контурам длинных красивых ног и, целуя нежную кожу, поднимался все выше и выше. Затем он ласково раздвинул ноги Оливии и встал на колени. Его глаза говорили: «Я стою на коленях перед тобой, королева моей жизни».
Ее поклонник, любовник, супруг, муж…
Затем он подался вперед, и Оливия почувствовала, как жаркая нарастающая волна возбуждения подхватила ее и возносит все выше и выше, туда, где не остается ничего, кроме нетерпеливого, страстного, горячего желания слиться в единое целое. Все исчезло. Никаких преград, препятствий, бед и тревог. То была настоящая, почти безумная страсть обладания. «Король моей жизни»… Неожиданно Оливия подумала: то, что произошло между нами сегодня ночью, наша страсть, доверие, нежность друг к другу – они не должны уйти, превратиться в воспоминание. Нет, они должны стать нашей повседневной жизнью, той общей «территорией», за которой нам обоим надо постоянно ухаживать.
Наш брак – наше королевство, и мы, страшно подумать, чуть было не потеряли его! Об этом нельзя забывать, как и о том, что «брать» и «отдавать» – две стороны одной медали, и всегда следует отдавать именно то, что больше всего нужно другому.
Харви, притянув Оливию к себе, крепко обнял ее и поцеловал. Поцелуй получился долгим и страстным. Вот оно, счастье. Слова, которые муж шептал ей на ухо, казались Оливии неземной музыкой:
– Королева моей жизни… Оливия была беспредельно счастлива. Она чувствовала себя не только самой красивой – она чувствовала себя любимой.
19
Как приятно снова оказаться дома!
Харви со счастливым видом наблюдал за хаосом, царившим в гостиной. Сувениры, карты, буклеты, открытки и путеводители, заботливо собранные Оливией во время путешествия, в беспорядке валялись на полу. Дети были на седьмом небе от счастья, и это доставляло Харви огромное удовольствие.
Невил рассматривал альбом фотографий с видами Египта. Он ежесекундно поднимал голову и засыпал мать вопросами. Фил немедленно перемерял все пять футболок, привезенных родителями. А Линнет со счастливым видом сидела на колене у отца и разглядывала игрушечного верблюда, теребя украшающие сбрую разноцветные кисточки. Она была в таком восторге, что растеряла все слова, радостно повторяя одно и то же:
– Посмотри, папочка… Папочка, посмотри!..
Всегда приятно возвращаться домой, подумал Харви, но сегодняшний день не сравнить ни с каким другим. Страшно представить, что все это я мог потерять: изумительное ощущение семейной гармонии, семейное счастье и благополучие, в основе которых – настоящая любовь.
Харви твердо решил: он никогда никому не позволит перерезать ту волшебную нить, которая связала воедино всю его семью, ту нить, что они любовно сплели вместе с Оливией. Прошлого не вернуть и не изменить. Но память о том, сколько счастливых дней он потерял из-за собственной чувственной глухоты, станет для него предупреждением на будущее. Теперь он знает, как легко разрушать и как трудно собирать по крохам разрушенное.
– Бабушка, я хочу надеть мою новую футболку, когда мы завтра пойдем в гимнастический зал, – объявил Фил.
– В гимнастический зал? – усмехнувшись, переспросил Харви, ехидно взглянув на мать, сидевшую на софе рядом с Оливией и рассматривавшую ворох фотографий. – Вы ходите в спортзал?
Мысль о том, что его полноватая, с большим чувством собственного достоинства мать занимается спортом, повергла Харви в изумление.
– Не вижу ничего смешного, Харви, – невозмутимо отозвалась Фелисити. – А Робин говорит, что если я выдержу и новую диету, соблюдать которую не составляет особого труда, то…
– Эта диета и вправду легкая, – донесся из кухни голос Ребекки. – Мы все сейчас сидим на ней. Она богата протеинами и в ней мало жиров.
Главное – никаких крахмалосодержащих продуктов после четырех часов дня. Вам, миссис Купер, она очень подходит.
– И лучше спишь ночью, – с энтузиазмом добавила Пруденс. – Даже Фил спит теперь мертвым сном.
– Робин утверждает, что обмен веществ утром происходит значительно интенсивнее, чем днем или вечером. К вечеру наш организм требует отдыха, – со знанием дела сообщила Фелисити, – У меня появилось намного больше энергии, и мне доставляет истинное удовольствие делать гимнастику и работать с эспандером.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19