Купил тут сайт Wodolei.ru
Конечно, пользуясь таким тараном, как имя де Мелло, Карлос может справиться с любой проблемой, которая встретится ему на пути.
Нет, нелогично. Зачем человеку, презирающему женщину, рисковать жизнью ради того, чтобы выполнить ее просьбу? Да Карлосу, наверное, стоит только пальцами щелкнуть, и люди бросятся со всех ног выполнять его распоряжение. Бессмыслица какая-то!
Присцилла нашла то, что искала, переоделась… и неожиданно почувствовала облегчение. Не то чтобы она выглядела теперь по-другому, просто вместо красной майки на ней была зеленая с фирменной эмблемой их туристического агентства, а расчесанные волосы заплетены в косу. Однако в ее душе определенно возникло ощущение большей защищенности от грядущих напастей.
Окинув номер прощальным взглядом, Присцилла подхватила сумку, спустилась вниз и оставила ее под присмотром Робера.
– А теперь завтракать! – бросила она ему и умчалась. Только бы избежать вопросов! Большинство туристов из их группы уже покидали зал, когда она вошла. Времени оставалось в обрез. Присцилла обменялась с ними короткими приветствиями и поспешила к стойке буфета. Не то чтобы у нее вдруг разыгрался аппетит, просто следовало поесть перед дальней дорогой. Взяв сок, рогалики, несколько ломтиков холодного мяса и сыру, она направилась за свободный стол, чтобы не оказаться втянутой в ненужный ей сейчас разговор.
Без десяти семь она вернулась в вестибюль, чтобы помочь Роберу успокоить туристов, ответить на все их вопросы и подготовить к предстоящему долгому путешествию. От Боготы до Медельина, где аэропорт еще не был закрыт, часов пять езды… если ничего не случится. Добравшись туда вовремя, можно будет попасть на рейс в Каракас, а оттуда уже вылететь домой, в Канаду.
Настроения в группе были разные. Те, кто страдал горной болезнью, не хотели и думать о предстоящих неудобствах – лишь бы поскорее выбраться отсюда. Другие, напротив, страшились того, что ждало их за стенами отеля. Канадцы вообще не привыкли к присутствию на улицах людей в военной форме, за исключением официальных парадов войск. А танк видели только в музее. Кто-то поговаривал, что больше никогда не уедет из дому, убедившись лишний раз, в какой счастливой стране они живут.
Текли минуты напряженного ожидания… Нервозность выражалась в бесконечных проверках багажа и разговорах на тему: не забыл ли кто чего. Попросив никого не выходить из отеля, Робер отправился ждать на улицу.
Присцилла, беспрестанно улыбаясь, пыталась зарядить группу оптимизмом и уверенностью в благополучном исходе дела. На это требовалось немало усилий, а время шло, и все труднее было отмахнуться от тревожных мыслей. Если автобус не приедет, будет ли это означать, что с Карлосом случилась беда? Несмотря на боль, которую он ей причинил, прошлой ночью, она не желала ему зла и уж тем более не жаждала его смерти. Однако Карлос сам был инициатором их сделки, она здесь ни при чем. И тем не менее Присцилла внутренне содрогнулась от мыслей, пришедших ей в голову…
В вестибюль вбежал Робер.
– Приехал!
Напряжение последних минут было столь велико, что, освободившись от него, Присцилла почувствовала слабость и с трудом поднялась на ноги.
– Собирайтесь и выходите, – отдавал распоряжения Робер. – Помните, что я сказал: женщины сразу садятся в автобус, мужчины грузят вещи в багажное отделение. Чем быстрее мы отправимся, тем лучше.
Все приободрились, возникла радостная суета, и более тридцати человек потянулись к выходу. Присцилла плелась в хвосте, якобы для того чтобы проверить, не осталось ли чего-нибудь в вестибюле. Автобус стоял так, что ей была видна кабина, в которой на водительском месте сидел Карлос. У нее сразу отлегло от сердца: теперь он сможет вернуться к себе в отель, где ему ничто не угрожает.
Двери автобуса с легким шипением открылись, и Карлос вышел. «Сейчас он уйдет», – подумала Присцилла, и я больше никогда не увижу его. Странно, что ей стало очень плохо при этой мысли. После прошедшей ночи ей должно было быть безразлично даже само его существование на свете. Но ноги сами понесли ее к выходу… Когда она достигла дверей, Карлос, стоявший у багажного отделения, поднял взгляд и глаза их на мгновение встретились. Словно по мановению волшебной палочки исчезло все, остались только они, двое, связанные невидимыми узами. В этот краткий миг сердце Присциллы преисполнилось такой любовью к нему, что, казалось, было готово разорваться. От потрясения женщина едва владела собой. Что значил этот взгляд Карлоса? Она ушла из его жизни, между ними не осталось ничего, что связывало их когда-то. Не могло остаться!
Она попыталась собраться с мыслями. Сейчас не время и не место анализировать свои эмоции. В ее обязанности входило усадить женщин в автобус, пока Робер присматривал за погрузкой багажа. Убедившись, что женщины вполне справляются сами, она решительно направилась к брату. Тот о чем-то говорил с Карлосом. И разговор этот явно грозил перейти в перепалку.
– Спасибо, что помог с автобусом, – произнесла она с предельной искренностью, об ращаясь к Карлосу.
Робер бросил на нее горящий взгляд.
– Он говорит, что поедет с нами!
– Прости… – растерялась Присцилла. – Что ты имеешь в виду?
– То, что он настаивает, что поведет автобус сам, – объяснил Робер.
– В Медельин? – Присцилла в замешательстве уставилась на Карлоса.
– Да хоть в преисподнюю и обратно, – с мрачной решимостью ответил он.
– Но почему? – воскликнула она.
– Потому что в этом автобусе поедешь ты, детка, а у меня с тобой еще не все кончено.
Ей бы возразить, сказать, что между ними уже давно все кончено, по крайней мере с ее стороны. Но слова застряли в горле. Присцилла просто смотрела на него, ощущая, как невидимая сила снова привязывает ее к нему. Это было как наваждение. Однако слишком болезненны были еще шрамы от нанесенных друг другу ран. Правда, в его отношении к ней уже не чувствовалось прежнего презрения, неприятия и уж точно не было равнодушия.
– Карлос… – протестующим тоном начал Робер.
– Это мой автобус, – грубо оборвал его Карлос. – Выводи своих людей, если не берешь меня в качестве водителя.
Багажное отделение было уже заполнено. Женщины сидели внутри, и теперь к ним присоединились мужчины.
– Черт побери, приятель! Оставь в покое мою сестру! – не выдержал Робер.
Карлос тем временем не отрываясь смотрел на Присциллу. Надо было выбирать: либо остаться в Боготе, а значит, в одном с ним городе, либо отправиться в Медельин вместе с ним. Что бы она ни выбрала, как подсказывала Присцилле интуиция, Карлос не даст ей избежать общения с ним, пока сам не решит, что у них действительно все кончено. Определенно, он имел в виду не секс, размышляла Присцилла. К тому же, слава Богу, народу в автобусе много и она не окажется наедине с ним. Пожалуй, стоит предоставить Карлосу возможность прийти к окончательному решению в условиях, относительно безопасных для нее.
– Лучше уехать с Карлосом, чем не ехать совсем, Робер. Тем более что все уже в автобусе, – сказала Присцилла. – Пойду пересчитаю наших подопечных.
– Ты не водишь автобус так же хорошо, как я, Карлос, – опять принялся спорить Робер, как только мужчины остались одни.
– Исходя из того, что я видел на улицах, тебе придется в основном поддерживать бодрость духа среди твоих туристов, – последовал мрачный ответ. – Это не увеселительная прогулка. Сможешь сесть за руль, когда мы выберемся из города.
– Чтобы у тебя была возможность еще по мучить Присциллу?
Присцилла, в этот момент обходившая автобус спереди, услышала слова брата и в сердцах пожелала ему заткнуться.
– Поверь, это жестоко, Карлос, – продолжал Робер. – Она еще не пришла в себя после вашего романа.
– Я тоже, друг мой. Я тоже.
«Неужели это правда?» – вздрогнула Присцилла.
– Так в чем дело, приятель? Ты никогда не собирался жениться на ней. Я говорил сестре об этом с самого начала, но она не желала меня слушать.
– Ах, и ты тоже? – Тон Карлоса был язвительно-ледяным. – Значит, в том, что случилось, есть и твоя заслуга.
– Что ты хочешь сказать?
– Я хочу сказать, чтобы ты не путался у меня под ногами во время поездки. Ты ни черта не знаешь о том, что я чувствую или что собираюсь сделать.
«Так же, как и я», – подумала Присцилла, поднимаясь в автобус. Ей было неимоверно трудно сосредоточиться на подсчете членов группы. К счастью, все сошлось со списком к тому времени, когда Робер и Карлос присоединились к ним.
Карлос занял водительское место, Робер расположился на сиденье гида по соседству и, включив микрофон, представил группе Карлоса и рассказал в общих чертах о предстоящей им поездке. Присцилла седа прямо за водителем. Автобус тронулся.
Присцилла не слушала брата. Для нее эта поездка была путешествием с Карлосом. Что ему теперь нужно от нее? Куда это может их завести? Будет ли этому конец? Такие вот мысли мучили молодую женщину.
На улицах города стояла неестественная тишина. Транспорта почти не было видно, лишь изредка попадались прохожие. Чувство неясного страха действовало на всех угнетающе. В автобусе не слышно было привычного гула голосов, если переговаривались, то шепотом.
Присцилла обратила внимание, что Карлос избегает центральных магистралей, предпочитая объездные пути по узким улочкам. Отчетливо осознавая, какая опасность их подстерегает в случае, если автобус остановят, он прибавлял газу, проезжая мимо скоплений солдат быстрее, чем те успевали сообразить что к чему.
Робер проинструктировал членов группы, чтобы они вели себя естественно, оставались на своих местах, не пригибались и не совершали движений, которые могли бы вызвать подозрение стороннего наблюдателя. Туристам здесь ничего не угрожает, объяснял он, просто в стране внутренний политический кризис. Присцилла очень надеялась, что брат правильно разобрался в ситуации.
Они двигались по безлюдной дороге, когда на перекрестке вдруг появился танк и загородил им проезд. Чтобы не столкнуться с ним, Карлосу пришлось резко затормозить. Остановился и танк. С наводящей ужас медлительностью башня танка стала разворачиваться в их сторону. Послышались истерические вскрики женщин и приглушенные ругательства мужчин.
– Тише, сидите спокойно! – рявкнул Робер в микрофон.
Все замолчали, но атмосфера в автобусе накалилась от страха. Присцилла вдруг поняла, что дуло орудия направлено прямо на Карлоса. Водитель… похожий на местного жителя! Мгновенно сорвавшись с места, она обвила шею Карлоса руками и склонила голову так, чтобы были видны ее светлые волосы. Она определенно не была похожа на латиноамериканку, и, по логике вещей, тот, кто смотрел на них через амбразуру, должен был дважды подумать, прежде чем выстрелить.
– Присцилла… – запротестовал было Робер.
– Карлос – брюнет. Возможно, его приняли за колумбийца. Покажись им, Робер. Скажи, что мы туристы из Канады и у нас есть больные.
– Правильно! Открой дверь, Карлос.
Поднимаясь со своего места, Робер помахал рукой, чтобы отвлечь внимание военных на себя.
– Оставайся рядом с автобусом, Робер, – успела предупредить его Присцилла. – Не показывай виду, что напуган.
Следующие несколько минут были особенно напряженными. Робер встал у открытой двери автобуса и, махая рукой, что-то быстро сказал по-испански. Ответа не последовало. Тогда Робер продолжил говорить, повторяя то и дело: «Канада, зарубежные связи, международный конфликт».
И вот дуло пушки стало передвигаться, пока не вернулось в исходное положение. Потом двинулся и сам танк, освободив дорогу. Робер поспешно запрыгнул внутрь. Все в автобусе вздохнули с облегчением. Кто-то стал поздравлять Робера с благополучным разрешением кризисной ситуации. Присцилла довольно поздно сообразила, что продолжает висеть на Карлосе, и стала потихоньку убирать руки. Но он на какую-то долю секунды сжал ее правой запястье – от сильных пальцев словно шли электрические импульсы. Что это было? Благодарность? Присцилла так и не поняла. Затем хватка ослабла, Карлос закрыл дверь, и автобус двинулся дальше. Ни взгляда, ни слова, только короткое пожатие, и снова он весь отдался одной цели – вывезти их из города. Робер похлопал сестру по плечу:
– Отлично придумано!
Она кивнула и села на место. Робер включил микрофон и выдал речь для поддержания духа, но Присцилла не слышала его. Она смотрела на руку, которую перехватил Карлос, и с беспокойством размышляя о том, как сильно он по-прежнему волнует ее. Такое впечатление, словно он въелся в ее мозг и душу, словно она отмечена его несмываемой печатью, от которой не избавиться, несмотря на все старания. От одного его прикосновения начинается цепная реакция во всем ее теле. Как ему это удалось после прошлой ночи? А тот взгляд… всего один взгляд, и ее потяну ло к нему как магнитом.
«Поистине роковое влечение», – с горечью подумала Присцилла. Но она не позволит околдовать ее снова. Если бы Карлос хотел от нее чего-то большего, то вел бы себя по-другому. Для начала проявил бы уважение. Взаимное доверие… никаких умалчиваний из чувства гордости. Она припомнила его слова, сказанные Роберу: «Ты ни черта не знаешь о том, что я чувствую или что собираюсь сделать». Одно ему точно не удастся, поклялась себе Присцилла, это соблазнить ее еще раз стать его любовницей. Она сжала челюсти. Нет, ему не поколебать ее. И тут же посмеялась над собой. Наверное, он имел в виду не секс, когда говорил, что между ними не все кончено, а желание разобраться в фактах, имевших место два года назад. Скорее всего, именно так. Вот разберется и, удовлетворенный, уедет. Впрочем, и ей будет полезно покопаться в прошлом, чтобы расстаться с Карлосом раз и навсегда.
Автобус почти достиг верхней точки пологого холма, откуда дорога раздваивалась. Левое ее ответвление вело к аэропорту, который им предстояло миновать, держа путь в Медельин. Однако территория вокруг аэропорта тщательно охранялась. Робер предвидел, что здесь у них шансов попасть в переделку больше, чем где бы то ни было.
Им то и дело приходилось проезжать мимо солдат, поглядывавших на их автобус с подозрением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
Нет, нелогично. Зачем человеку, презирающему женщину, рисковать жизнью ради того, чтобы выполнить ее просьбу? Да Карлосу, наверное, стоит только пальцами щелкнуть, и люди бросятся со всех ног выполнять его распоряжение. Бессмыслица какая-то!
Присцилла нашла то, что искала, переоделась… и неожиданно почувствовала облегчение. Не то чтобы она выглядела теперь по-другому, просто вместо красной майки на ней была зеленая с фирменной эмблемой их туристического агентства, а расчесанные волосы заплетены в косу. Однако в ее душе определенно возникло ощущение большей защищенности от грядущих напастей.
Окинув номер прощальным взглядом, Присцилла подхватила сумку, спустилась вниз и оставила ее под присмотром Робера.
– А теперь завтракать! – бросила она ему и умчалась. Только бы избежать вопросов! Большинство туристов из их группы уже покидали зал, когда она вошла. Времени оставалось в обрез. Присцилла обменялась с ними короткими приветствиями и поспешила к стойке буфета. Не то чтобы у нее вдруг разыгрался аппетит, просто следовало поесть перед дальней дорогой. Взяв сок, рогалики, несколько ломтиков холодного мяса и сыру, она направилась за свободный стол, чтобы не оказаться втянутой в ненужный ей сейчас разговор.
Без десяти семь она вернулась в вестибюль, чтобы помочь Роберу успокоить туристов, ответить на все их вопросы и подготовить к предстоящему долгому путешествию. От Боготы до Медельина, где аэропорт еще не был закрыт, часов пять езды… если ничего не случится. Добравшись туда вовремя, можно будет попасть на рейс в Каракас, а оттуда уже вылететь домой, в Канаду.
Настроения в группе были разные. Те, кто страдал горной болезнью, не хотели и думать о предстоящих неудобствах – лишь бы поскорее выбраться отсюда. Другие, напротив, страшились того, что ждало их за стенами отеля. Канадцы вообще не привыкли к присутствию на улицах людей в военной форме, за исключением официальных парадов войск. А танк видели только в музее. Кто-то поговаривал, что больше никогда не уедет из дому, убедившись лишний раз, в какой счастливой стране они живут.
Текли минуты напряженного ожидания… Нервозность выражалась в бесконечных проверках багажа и разговорах на тему: не забыл ли кто чего. Попросив никого не выходить из отеля, Робер отправился ждать на улицу.
Присцилла, беспрестанно улыбаясь, пыталась зарядить группу оптимизмом и уверенностью в благополучном исходе дела. На это требовалось немало усилий, а время шло, и все труднее было отмахнуться от тревожных мыслей. Если автобус не приедет, будет ли это означать, что с Карлосом случилась беда? Несмотря на боль, которую он ей причинил, прошлой ночью, она не желала ему зла и уж тем более не жаждала его смерти. Однако Карлос сам был инициатором их сделки, она здесь ни при чем. И тем не менее Присцилла внутренне содрогнулась от мыслей, пришедших ей в голову…
В вестибюль вбежал Робер.
– Приехал!
Напряжение последних минут было столь велико, что, освободившись от него, Присцилла почувствовала слабость и с трудом поднялась на ноги.
– Собирайтесь и выходите, – отдавал распоряжения Робер. – Помните, что я сказал: женщины сразу садятся в автобус, мужчины грузят вещи в багажное отделение. Чем быстрее мы отправимся, тем лучше.
Все приободрились, возникла радостная суета, и более тридцати человек потянулись к выходу. Присцилла плелась в хвосте, якобы для того чтобы проверить, не осталось ли чего-нибудь в вестибюле. Автобус стоял так, что ей была видна кабина, в которой на водительском месте сидел Карлос. У нее сразу отлегло от сердца: теперь он сможет вернуться к себе в отель, где ему ничто не угрожает.
Двери автобуса с легким шипением открылись, и Карлос вышел. «Сейчас он уйдет», – подумала Присцилла, и я больше никогда не увижу его. Странно, что ей стало очень плохо при этой мысли. После прошедшей ночи ей должно было быть безразлично даже само его существование на свете. Но ноги сами понесли ее к выходу… Когда она достигла дверей, Карлос, стоявший у багажного отделения, поднял взгляд и глаза их на мгновение встретились. Словно по мановению волшебной палочки исчезло все, остались только они, двое, связанные невидимыми узами. В этот краткий миг сердце Присциллы преисполнилось такой любовью к нему, что, казалось, было готово разорваться. От потрясения женщина едва владела собой. Что значил этот взгляд Карлоса? Она ушла из его жизни, между ними не осталось ничего, что связывало их когда-то. Не могло остаться!
Она попыталась собраться с мыслями. Сейчас не время и не место анализировать свои эмоции. В ее обязанности входило усадить женщин в автобус, пока Робер присматривал за погрузкой багажа. Убедившись, что женщины вполне справляются сами, она решительно направилась к брату. Тот о чем-то говорил с Карлосом. И разговор этот явно грозил перейти в перепалку.
– Спасибо, что помог с автобусом, – произнесла она с предельной искренностью, об ращаясь к Карлосу.
Робер бросил на нее горящий взгляд.
– Он говорит, что поедет с нами!
– Прости… – растерялась Присцилла. – Что ты имеешь в виду?
– То, что он настаивает, что поведет автобус сам, – объяснил Робер.
– В Медельин? – Присцилла в замешательстве уставилась на Карлоса.
– Да хоть в преисподнюю и обратно, – с мрачной решимостью ответил он.
– Но почему? – воскликнула она.
– Потому что в этом автобусе поедешь ты, детка, а у меня с тобой еще не все кончено.
Ей бы возразить, сказать, что между ними уже давно все кончено, по крайней мере с ее стороны. Но слова застряли в горле. Присцилла просто смотрела на него, ощущая, как невидимая сила снова привязывает ее к нему. Это было как наваждение. Однако слишком болезненны были еще шрамы от нанесенных друг другу ран. Правда, в его отношении к ней уже не чувствовалось прежнего презрения, неприятия и уж точно не было равнодушия.
– Карлос… – протестующим тоном начал Робер.
– Это мой автобус, – грубо оборвал его Карлос. – Выводи своих людей, если не берешь меня в качестве водителя.
Багажное отделение было уже заполнено. Женщины сидели внутри, и теперь к ним присоединились мужчины.
– Черт побери, приятель! Оставь в покое мою сестру! – не выдержал Робер.
Карлос тем временем не отрываясь смотрел на Присциллу. Надо было выбирать: либо остаться в Боготе, а значит, в одном с ним городе, либо отправиться в Медельин вместе с ним. Что бы она ни выбрала, как подсказывала Присцилле интуиция, Карлос не даст ей избежать общения с ним, пока сам не решит, что у них действительно все кончено. Определенно, он имел в виду не секс, размышляла Присцилла. К тому же, слава Богу, народу в автобусе много и она не окажется наедине с ним. Пожалуй, стоит предоставить Карлосу возможность прийти к окончательному решению в условиях, относительно безопасных для нее.
– Лучше уехать с Карлосом, чем не ехать совсем, Робер. Тем более что все уже в автобусе, – сказала Присцилла. – Пойду пересчитаю наших подопечных.
– Ты не водишь автобус так же хорошо, как я, Карлос, – опять принялся спорить Робер, как только мужчины остались одни.
– Исходя из того, что я видел на улицах, тебе придется в основном поддерживать бодрость духа среди твоих туристов, – последовал мрачный ответ. – Это не увеселительная прогулка. Сможешь сесть за руль, когда мы выберемся из города.
– Чтобы у тебя была возможность еще по мучить Присциллу?
Присцилла, в этот момент обходившая автобус спереди, услышала слова брата и в сердцах пожелала ему заткнуться.
– Поверь, это жестоко, Карлос, – продолжал Робер. – Она еще не пришла в себя после вашего романа.
– Я тоже, друг мой. Я тоже.
«Неужели это правда?» – вздрогнула Присцилла.
– Так в чем дело, приятель? Ты никогда не собирался жениться на ней. Я говорил сестре об этом с самого начала, но она не желала меня слушать.
– Ах, и ты тоже? – Тон Карлоса был язвительно-ледяным. – Значит, в том, что случилось, есть и твоя заслуга.
– Что ты хочешь сказать?
– Я хочу сказать, чтобы ты не путался у меня под ногами во время поездки. Ты ни черта не знаешь о том, что я чувствую или что собираюсь сделать.
«Так же, как и я», – подумала Присцилла, поднимаясь в автобус. Ей было неимоверно трудно сосредоточиться на подсчете членов группы. К счастью, все сошлось со списком к тому времени, когда Робер и Карлос присоединились к ним.
Карлос занял водительское место, Робер расположился на сиденье гида по соседству и, включив микрофон, представил группе Карлоса и рассказал в общих чертах о предстоящей им поездке. Присцилла седа прямо за водителем. Автобус тронулся.
Присцилла не слушала брата. Для нее эта поездка была путешествием с Карлосом. Что ему теперь нужно от нее? Куда это может их завести? Будет ли этому конец? Такие вот мысли мучили молодую женщину.
На улицах города стояла неестественная тишина. Транспорта почти не было видно, лишь изредка попадались прохожие. Чувство неясного страха действовало на всех угнетающе. В автобусе не слышно было привычного гула голосов, если переговаривались, то шепотом.
Присцилла обратила внимание, что Карлос избегает центральных магистралей, предпочитая объездные пути по узким улочкам. Отчетливо осознавая, какая опасность их подстерегает в случае, если автобус остановят, он прибавлял газу, проезжая мимо скоплений солдат быстрее, чем те успевали сообразить что к чему.
Робер проинструктировал членов группы, чтобы они вели себя естественно, оставались на своих местах, не пригибались и не совершали движений, которые могли бы вызвать подозрение стороннего наблюдателя. Туристам здесь ничего не угрожает, объяснял он, просто в стране внутренний политический кризис. Присцилла очень надеялась, что брат правильно разобрался в ситуации.
Они двигались по безлюдной дороге, когда на перекрестке вдруг появился танк и загородил им проезд. Чтобы не столкнуться с ним, Карлосу пришлось резко затормозить. Остановился и танк. С наводящей ужас медлительностью башня танка стала разворачиваться в их сторону. Послышались истерические вскрики женщин и приглушенные ругательства мужчин.
– Тише, сидите спокойно! – рявкнул Робер в микрофон.
Все замолчали, но атмосфера в автобусе накалилась от страха. Присцилла вдруг поняла, что дуло орудия направлено прямо на Карлоса. Водитель… похожий на местного жителя! Мгновенно сорвавшись с места, она обвила шею Карлоса руками и склонила голову так, чтобы были видны ее светлые волосы. Она определенно не была похожа на латиноамериканку, и, по логике вещей, тот, кто смотрел на них через амбразуру, должен был дважды подумать, прежде чем выстрелить.
– Присцилла… – запротестовал было Робер.
– Карлос – брюнет. Возможно, его приняли за колумбийца. Покажись им, Робер. Скажи, что мы туристы из Канады и у нас есть больные.
– Правильно! Открой дверь, Карлос.
Поднимаясь со своего места, Робер помахал рукой, чтобы отвлечь внимание военных на себя.
– Оставайся рядом с автобусом, Робер, – успела предупредить его Присцилла. – Не показывай виду, что напуган.
Следующие несколько минут были особенно напряженными. Робер встал у открытой двери автобуса и, махая рукой, что-то быстро сказал по-испански. Ответа не последовало. Тогда Робер продолжил говорить, повторяя то и дело: «Канада, зарубежные связи, международный конфликт».
И вот дуло пушки стало передвигаться, пока не вернулось в исходное положение. Потом двинулся и сам танк, освободив дорогу. Робер поспешно запрыгнул внутрь. Все в автобусе вздохнули с облегчением. Кто-то стал поздравлять Робера с благополучным разрешением кризисной ситуации. Присцилла довольно поздно сообразила, что продолжает висеть на Карлосе, и стала потихоньку убирать руки. Но он на какую-то долю секунды сжал ее правой запястье – от сильных пальцев словно шли электрические импульсы. Что это было? Благодарность? Присцилла так и не поняла. Затем хватка ослабла, Карлос закрыл дверь, и автобус двинулся дальше. Ни взгляда, ни слова, только короткое пожатие, и снова он весь отдался одной цели – вывезти их из города. Робер похлопал сестру по плечу:
– Отлично придумано!
Она кивнула и села на место. Робер включил микрофон и выдал речь для поддержания духа, но Присцилла не слышала его. Она смотрела на руку, которую перехватил Карлос, и с беспокойством размышляя о том, как сильно он по-прежнему волнует ее. Такое впечатление, словно он въелся в ее мозг и душу, словно она отмечена его несмываемой печатью, от которой не избавиться, несмотря на все старания. От одного его прикосновения начинается цепная реакция во всем ее теле. Как ему это удалось после прошлой ночи? А тот взгляд… всего один взгляд, и ее потяну ло к нему как магнитом.
«Поистине роковое влечение», – с горечью подумала Присцилла. Но она не позволит околдовать ее снова. Если бы Карлос хотел от нее чего-то большего, то вел бы себя по-другому. Для начала проявил бы уважение. Взаимное доверие… никаких умалчиваний из чувства гордости. Она припомнила его слова, сказанные Роберу: «Ты ни черта не знаешь о том, что я чувствую или что собираюсь сделать». Одно ему точно не удастся, поклялась себе Присцилла, это соблазнить ее еще раз стать его любовницей. Она сжала челюсти. Нет, ему не поколебать ее. И тут же посмеялась над собой. Наверное, он имел в виду не секс, когда говорил, что между ними не все кончено, а желание разобраться в фактах, имевших место два года назад. Скорее всего, именно так. Вот разберется и, удовлетворенный, уедет. Впрочем, и ей будет полезно покопаться в прошлом, чтобы расстаться с Карлосом раз и навсегда.
Автобус почти достиг верхней точки пологого холма, откуда дорога раздваивалась. Левое ее ответвление вело к аэропорту, который им предстояло миновать, держа путь в Медельин. Однако территория вокруг аэропорта тщательно охранялась. Робер предвидел, что здесь у них шансов попасть в переделку больше, чем где бы то ни было.
Им то и дело приходилось проезжать мимо солдат, поглядывавших на их автобус с подозрением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16