Фридрих Дюрренматт: «Визит старой дамы»

Фридрих Дюрренматт
Визит старой дамы


Ксения Антонова
Фридрих Дюрренматт
Визит старой дамы Действующие лица: Посетители: Клара Цаханассьян — урожденная Вешер, мультимиллионерша. Седьмой муж . Восьмой муж . Девятый муж . Дворецкий . Тоби и Роби — громилы, жующие резинку. Коби и Лоби — слепцы.
Те, кого посещают: Илл . Его жена . Дочь . Сын . Бургомистр . Священник . Учитель . Врач . Полицейский . Первый, Второй, Третий, Четвертый — жители Гюллена. Художник . Первая женщина . Вторая женщина . Луиза .
Остальные: Начальник станции . Начальник поезда . Кондуктор . Судебный исполнитель .
Непрошеные гости: Первый газетчик . Второй газетчик . Радиокомментатор . Кинооператор . Фотокорреспондент .
Действие происходит в захолустном городке Гюллене. Время действия: наши дни. Антракт после второго действия. ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ Сначала слышен удар вокзального колокола, затем подымается занавес и открывается дощечка с надписью: «Гюллен». Это название заштатного, обнищавшего городка, очертания которого едва различимы в глубине. Вокзал также пришел в запустение — на стене ободранное расписание, за дверью с надписью: «Вход воспрещен» — ржавый селектор. Посреди сцены — убогая привокзальная улочка, отгороженная или не отгороженная от перрона. Но и улочка и перспектива городка в глубине только едва-едва намечены. Слева маленький домишко без окон, под черепичной крышей; его стены оклеены вылинявшими плакатами. Слева надпись — «Женская», справа — «Мужская». Все это освещено еще ярким осенним солнцем. Между женской и мужской уборными скамья, на которой сидят четверо мужчин. Пятый в столь же потрепанном костюме, как и остальные, выводит красной краской на большом полотнище: «Добро пожаловать, Клерхен». Нарастает шум проносящегося мимо экспресса. Начальник станции поднимает флажок, пропуская состав. Сидящие на скамье поворачивают головы слева направо, провожая поезд.
Первый . Экспресс «Гудрун», Гамбург-Неаполь. Второй . А в одиннадцать двадцать семь пройдет «Неистовый Роланд», Венеция-Стокгольм. Третий . Вот и осталось в жизни — смотреть, как проносятся поезда. Четвертый . А пять лет назад и «Гудрун» и «Неистовый Роланд» останавливались в Гюллене. И «Дипломат», и «Лорелея»… В Гюллене останавливались все знаменитые поезда. Первый . Поезда мирового значения! Второй . А теперь и почтовые проходят мимо. Останавливаются только два: из Каффигена и тот, что приходит в час тринадцать из Кальберштадта. Третий . Да, все пошло прахом. Четвертый . Вот и фирма Вагнера лопнула. Первый . Бокман обанкротился. Второй . И фирма «Место под солнцем» тоже на замке. Третий . Что нам осталось? Пособие по безработице. Четвертый . И тарелка бесплатной похлебки. Первый . Разве это жизнь?! Второй . В чем душа держится… Третий . Одной ногой в гробу. Четвертый . Как и весь наш город.
Удар колокола.
Второй . В самый раз приехать миллиардерше. Слыхали, она построила в Кальберштадте госпиталь. Третий . Да-да, а в Каффигене — ясли. В столице отгрохала собор. Художник . И мазиле Цимту заказала портрет. Да разве он художник-натуралист! Первый . Что ей стоит при ее-то деньгах. Имея всю араратскую нефть, железные дороги Запада, радиостанции Севера и все притоны Гонконга.
Шум приближающегося поезда. Начальник станции поднимает флажок, пропуская его. Четверо на скамейке провожают взглядом уходящий поезд.
Четвертый . Экспресс «Дипломат». Третий . Да, когда-то мы были культурным городом. Второй . Одним из лучших в стране. Первый . Европе! Четвертый . Гете провел здесь целую ночь. В гостинице «Золотой апостол». Третий . Брамс создал у нас свой квартет.
Удар колокола.
Второй . Бертольд Шварц изобрел порох! Художник . А я с блеском окончил Школу изящных искусств в Париже. Для чего? Чтобы малевать здесь вывески?!
Шум приближающегося поезда. Слева появляется кондуктор, по-видимому, он соскочил с подножки вагона.
Кондуктор (объявляет протяжно) . Гюллен! Первый . Пассажирский из Каффигена.
Пассажир проходит мимо сидящих на скамейке и скрывается за дверью с надписью: «Мужская».
Второй . Судебный исполнитель. Третий . Явился описывать мебель в ратуше. Четвертый . Политически нам тоже теперь грош цена. Начальник станции (поднимая флажок) . Отправление!
Из городка появляются бургомистр, учитель, священник и Илл — мужчина лет шестидесяти пяти. У всех потрепанный вид.
Бургомистр . Высокая гостья прибудет в час тринадцать почтовым из Кальберштадта. Учитель . В ее честь выступит смешанный хор и детский ансамбль. Священник . Ударит пожарный колокол. Его еще не заложили. Бургомистр . На базарной площади в честь миллиардерши будет играть духовой оркестр, а спортсмены построятся в пирамиду. Потом в «Золотом апостоле» будет дан завтрак. Увы! На иллюминацию собора и ратуши нету денег…
Судебный исполнитель выходит из домика.
Судебный исполнитель . Добрый день, господин бургомистр, сердечный привет! Бургомистр . Судебный исполнитель Глютц? А вы-то здесь зачем? Судебный исполнитель . Уж кто-кто, а вы, господин бургомистр, это знаете. Мне предстоит огромная работа. Шутка ли — описать имущество целого города! Бургомистр . У города не осталось никакого имущества, кроме старой пишущей машинки. Судебный исполнитель . А вы забыли, господин бургомистр, музей города Гюллена? Бургомистр . Три года, как продан в Америку. Городская касса пуста. Налогов никто не платит. Судебный исполнитель . Это надо выяснить. Страна благоденствует, а Гюллен с его «Местом под солнцем» пошел по миру. Бургомистр . Это какая-то экономическая загадка! Первый . Масонский заговор. Второй . Жидо-масонский! Третий . Происки акул капитализма. Четвертый . Сюда протянули свои щупальца коммунисты.
Удар колокола.
Судебный исполнитель . Уж я-то что-нибудь выищу. Все вижу насквозь. Пойду проверю городскую кассу. (Уходит.) Бургомистр . Пусть лучше грабит сейчас, чем после приезда миллиардерши.
Художник закончил писать плакат.
Илл . Это уж чересчур, бургомистр. Слишком фамильярно. Надо было написать: «Добро пожаловать, Клара Цаханассьян». Первый . Но мы всегда звали ее Клерхен. Второй . Клерхен Вешер. Третий . Она здесь выросла. Четвертый . Отец ее здесь строил. Художник . Я напишу на обороте: «Добро пожаловать, Клара Цаханассьян». А когда она пустит слезу, мы повернем плакат лицом. Второй . Курьерский «Биржевик», Цюрих-Гамбург.
Еще один экспресс проносится справа налево.
Третий . Минута в минуту. Можно проверять часы. Четвертый . Валяйте! Только у кого из нас остались часы? Бургомистр . Господа, миллионерша — наша последняя надежда. Священник . Не считая Господа Бога. Бургомистр . Да, не считая Господа Бога. Учитель . Но Бог денег не платит. Бургомистр . Вы были ее близким другом, Илл, все теперь зависит от вас. Священник . У вас, кажется, тогда произошел разрыв? До меня дошли какие-то слухи… Вы не хотите ничего рассказать своему духовному пастырю? Илл . Да уж, когда-то мы с ней были в дружбе… Ближе некуда! Молодые, горячие… Я был парнем хоть куда сорок пять лет назад. А она, Клара, так и вижу ее, выходит ко мне навстречу из темного сарая или бежит босая по мху и листве в Конрадовом лесу, рыжие волосы, а сама гибкая, стройная как тростинка, нежная… дьявольски хороша была, прямо колдунья! Жизнь нас разлучила, только жизнь, так это всегда и бывает. Бургомистр . Для моего маленького спича в «Золотом апостоле» нужны кое-какие детали о госпоже Цаханассьян. (Вытаскивает из кармана блокнот.) Учитель . Я разыскал старые классные журналы, но, боюсь, они нам не помогут. Отметки у Клары Вешер были, увы, плохие. И по поведению тоже. Только ботаникой и зоологией она занималась сносно. Бургомистр (помечая в блокноте) . Прекрасно! Успехи по ботанике и зоологии. Прекрасно! Илл . Тут я могу быть вам полезен. Клара всегда стояла за справедливость. До конца. Как-то раз полиция схватила одного оборванца, и Клара стала кидать в полицейских камнями. Бургомистр . Ага, жажда справедливости. Неплохо. Это производит впечатление. Но историю с полицейскими лучше не вспоминать. Илл . И сердце у нее было доброе. Последнюю рубашку, бывало, отдаст. Картошку крала, чтобы накормить бедную вдову. Бургомистр . Любовь к ближнему, господа, необходимо упомянуть. Это — самое главное. А не вспомните ли вы какое-нибудь здание, которое строил ее отец? Это очень украсило бы мою речь. Все . Кто это упомнит? Бургомистр (пряча блокнот в карман) . Ну вот. Я, пожалуй, готов. А остальное — дело Илла. Илл . Ясно. Мы уж постараемся, чтобы Цаханассьян растрясла тут свои миллиончики. Бургомистр . Да, миллионы — вот то, что нам до зарезу надо. Учитель . Одними яслями она от нас не отделается. Бургомистр . Дорогой Илл, вы у нас в Гюллене самое популярное лицо. Весной кончается срок моего избрания, и я уже договорился с оппозицией. Вы — тот человек, кого наш город хотел бы видеть своим будущим главой, моим преемником. Илл . Помилуйте, господин бургомистр… Учитель . Я могу это подтвердить… Илл . К делу, господа! Прежде всего я хочу рассказать Кларе о нашем бедственном положении. Священник . Только поосторожнее, поделикатнее… Илл . Надо действовать с умом, учитывать психологию. Неудачная встреча, и все пойдет насмарку. Ни духовой оркестр, ни хор не помогут! Бургомистр . Илл прав. Все это очень важно. Госпожа Цаханассьян вступает на родную землю, так сказать, под отчий кров. Она растрогана и сквозь слезы узнает старых, верных друзей. Я, конечно, буду ее встречать не в таком затрапезном виде, а в парадном черном костюме, в цилиндре, под руку с женой, а вперед выйдут обе мои внучки в белом, с розами в руках. Боже мой, только бы нигде не заело!
Удар колокола.
Первый . Курьерский «Неистовый Роланд». Второй . Венеция-Стокгольм. Одиннадцать двадцать семь! Священник . Одиннадцать двадцать семь. У нас еще два часа, успеем принять праздничный вид. Бургомистр . Транспарант «Добро пожаловать, Клара Цаханассьян» поднимут Кюн (показывает на художника) и Хаузер (показывает на четвертого) . Остальные пусть машут шляпами. Только, пожалуйста, не вопите, как в прошлом году, когда приезжала правительственная комиссия. Это ни к чему не привело: субсидии нам так и не дали. Излишний восторг неуместен — нужна глубокая, сдержанная радость, слезы умиления при виде вновь обретенной дочери Гюллена, вернувшейся под отчий кров! Будьте непосредственны, приветливы, но все должно идти по расписанию: как только кончит петь хор, ударит пожарный колокол. Прежде всего имейте в виду…
Шум приближающегося поезда заглушает слова бургомистра. Скрежет тормозов. Все потрясены. Пятеро сидевших на скамейке вскакивают.
Художник . «Неистовый Роланд»! Первый . Остановился! Второй . В Гюллене! Третий . В самом убогом… Четвертый . В самом паршивом… Первый . В самом жалком городишке на линии Венеция-Стокгольм… Начальник станции . Конец света! «Неистовый Роланд» как дух возникал из-за поворота у Лейтенау и молнией скрывался в долине Пюкенрид!
Справа появляется Клара Цаханассьян, ей шестьдесят два года, у нее рыжие волосы, жемчужное ожерелье, золотые браслеты неимоверных размеров, одета невыносимо вызывающе, но именно благодаря этой экстравагантности видно, что она — светская дама. За ней движется свита: дворецкий Боби лет восьмидесяти, в черных очках, и седьмой муж — высокий, стройный, с черными усиками; он вооружен латным ассортиментом рыболовных принадлежностей. За свитой следует разъяренный начальник поезда в красной шапке, с красной сумкой.
Клара Цаханассьян . Это Гюллен? Начальник поезда . Вы остановили поезд, сударыня! Клара Цаханассьян . Я всегда останавливаю поезда. Начальник поезда . Протестую! Категорически! Поезда в нашей стране не останавливают, даже когда это необходимо. Точное движение поездов — это наш принцип! Попрошу вас дать объяснения. Клара Цаханассьян . Вот мы и в Гюллене, Моби. Узнаю эту мрачную дыру. Погляди, вон там Конрадов лес и ручей, где ты сможешь ловить форелей и щук, а направо крыша Петерова сарая… Илл (словно просыпаясь) . Клара! Учитель . Сама Цаханассьян… Все . Сама Цаханассьян… Учитель . А хор еще не собрался! Бургомистр . Гимнасты! Пожарные! Священник . Где пономарь? Бургомистр . Боже мой, а мой костюм, мой цилиндр, мои внучки… Первый . Клерхен Вешер! Это же Клерхен Вешер! (Вскакивает и несется в город.) Бургомистр (вдогонку) . Не забудьте сказать моей жене… Начальник поезда . Я жду ваших объяснений. По долгу службы. От имени правления железной дороги. Клара Цаханассьян . Дубина! Я хотела взглянуть на этот город. Что же, по-вашему, мне прыгать с курьерского на ходу? Начальник поезда . Вы остановили «Неистовый Роланд» только для того, чтобы взглянуть на Гюллен? (С трудом сдерживает негодование.) Клара Цаханассьян . Конечно. Начальник поезда . Сударыня! Если вы хотели заехать в Гюллен, пожалуйста, в двенадцать сорок к вашим услугам почтовый из Кальберштадта. Для всех граждан. Прибывает в Гюллен в час тринадцать. Клара Цаханассьян . Почтовый, который стоит на всех полустанках? Вы что, хотите, чтобы я лишних полчаса тряслась в поезде? Начальник поезда . Это вам дорого обойдется, сударыня. Клара Цаханассьян . Дай ему тысячу, Боби. Все (шепотом) . Тысячу…
Дворецкий вручает начальнику поезда тысячу.
Начальник поезда (ошалело) . Сударыня! Клара Цаханассьян . И три тысячи в фонд помощи вдовам железнодорожников. Все (шепотом) . Три тысячи…
Начальник поезда получает от дворецкого три тысячи.
Начальник поезда (растерянно) . Но у нас нет такого фонда, сударыня. Клара Цаханассьян . Нет — так будет.
Бургомистр шепчет что-то на ухо начальнику поезда.
Начальник поезда (в замешательстве) . Как! Вы Клара Цаханассьян? Пардон! Это в корне меняет дело. Мы сами остановились бы в Гюллене, если бы имели хоть малейшее представление… Возьмите ваши деньги, сударыня. Вот четыре тысячи… Боже мой! Все (шепотом) . Четыре тысячи! Клара Цаханассьян .

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2