Неспешные, ленивые раздумья Николаса были прерваны пронзительным визгом.
— Ну и дела, сэр! Что бы это могло значить? — озадаченно произнес Том, торопясь открыть хозяину парадную дверь.
— Похоже на вой кошки, обварившейся крутым кипятком, — заметил лорд.
Между тем вопли, доносившиеся откуда-то из глубины дома, становились все сильнее. Теперь Николас почти не сомневался, от кого они исходят. Но что там стряслось? Нужно тотчас же выяснить это.
Лорд Кинкейд крайне редко бывал в нежилых помещениях, и поэтому его появление на кухне вызвало удивление и нешуточный мандраж у всех собравшихся там слуг.
Здесь же была и леди Маргарет в большом белом переднике. Полли, сидя перед ней на низком топчане, жалобно скулила, в то время как хозяйка, крепко сжав губы, расчесывала металлическим гребнем спутавшуюся копну золотистых, медовых волос.
— Черт подери! — воскликнул лорд. — Немедленно прекрати свои завывания, Полли, я не могу их слышать!
Тотчас наступила полная тишина.
— Объясните, что здесь происходит? — обратился лорд к невестке.
— Я не желаю, чтобы из-за какой-то девчонки в доме завелись вши! — молвила строго леди Маргарет. — Посмотрите, они так и кишат у нее в волосах!
— Мне больно! — опять завопила Полли.
События разворачивались совсем не так, как она того хотела, и прошлая ее жизнь в таверне Пса представлялась ей теперь не столь уж и страшной.
— Чуть позже я прикажу постричь девчонку! — злорадно объявила леди. — Длинные волосы — это то, чем искушает дьявол слабые души!
— Нет, — решительно возразил Николас, — вы не сделаете этого. Она должна оставаться такой, какая есть. Не лучше ли хорошенько вымыть ее в ванной?
Вымыть в ванной!
Девушка в ужасе уставилась на лорда Кинкейда. Не может же он и вправду думать, что она позволит опустить себя в горячую воду!
— Мыться? Нет уж! Это слишком опасно.
Похоже, ее ждала здесь жизнь куда более тяжелая, чем в таверне.
— Поверь, в этом нет ничего страшного, — попытался успокоить ее Николас. — Ты что, так ни разу и не принимала ванну?
Полли отрицательно покачала головой. Правда, Пруэ мыла ей волосы, когда те становились совсем черными, и время от времени терла ее влажной тряпкой. Однако девушка не видела в этом особого смысла: кому мешает немного грязи?
— Вряд ли вам следует заниматься такими вещами, братец, — заметила леди Маргарет. — Предоставьте это мне.
Тогда Полли снова затянула свой жалобный вой. Нежный, чувственный рот ее плаксиво кривился, глаза умоляюще смотрели на Кинкейда. И ему почудилось, что он мог бы запросто утонуть в их каштановой глубине.
— Хватит шума, — произнес он спокойно. — Тебе никто не причинит зла. Я сам займусь тобой.
— О, братец, да разве возможно такое? — вмешалась леди Маргарет, клокоча от гнева и забыв о том, что недопустимо спорить с деверем на глазах у прислуги.
— А почему бы и нет? — Николас поднял брови. — Думаю, мне лучше знать, Маргарет. — И повернулся к Сьюзан: — Вот что, ты отправишься со мной. Купим все необходимое, а потом ты поможешь Полли одеться.
Кивнув, Сьюзан бросила быстрый взгляд на госпожу, соображая, не будет ли ее послушание лорду выглядеть предательством по отношению к хозяйке.
Леди Маргарет прекрасно понимала, что дальнейшие ее пререкания в этой ситуации будут просто смехотворны.
— Ну что ж, если хотите забивать себе голову подобными делами, братец, я не стану вас
отговаривать, — процедила она сквозь зубы. — Сьюзан знает, какая одежда нужна служанке.
С этими словами, бросив на Полли взгляд, полный ненависти, госпожа покинула кухню.
— Том, приготовь экипаж… А ты, Сьюзан, найди накидку и башмаки для Полли, — распорядился Николас и тоже вышел.
Лорд Кинкейд понимал, что его вмешательство в дела, которые, казалось, были уделом только женщин, не могло не отразиться самым печальным образом на дальнейших взаимоотношениях между леди Маргарет и Полли. Конечно, было бы гораздо проще предоставить им самим улаживать свои проблемы. Но под молящим взглядом Полли воля его слабеет.
И вот теперь, вместо того чтобы провести утро в Уайтхолле за неторопливой беседой, он направляется в компании двух служанок в торговые ряды, чтобы купить платья и нижние юбки одной из них, а потом будет заставлять упрямую и вшивую девчонку помыться в ванной.
— Всевышний, помилуй нас! — воскликнула Сьюзан, обращаясь к Полли, когда в кухне остались только обычные ее обитатели. — Что ты сделала с нашим господином? Прежде он никогда не спорил с леди Маргарет, никогда! — Лукаво улыбнувшись, она подтолкнула локтем Полли. — Наверное, он влюбился в тебя!
Та невольно нахмурилась, вспоминая прошлую ночь и то, как Николас отверг ее.
— Не похоже, — грустно ответила девушка, чувствуя себя на кухне совсем как дома: все здесь, за исключением, конечно, невероятной чистоты, живо напоминало ее прежнее пристанище. Затем, не подумав, она добавила: — Хотя, признаюсь, я и спасла жизнь вашему господину. — И тут же прикусила язычок.
От Полли не требовалось слишком много проницательности, чтобы по наряду, поведению и речам хозяйки понять, что она находится в доме с пуританским укладом.
Еще совсем недавно у власти стоял Оливер Кромвель — гневный и суровый правитель. Все виды увеселений и празднеств были при нем строжайшим образом запрещены, а яркая одежда и украшения считались смертным грехом и искушением дьявола и карались заключением в колодки и стоянием у позорного столба. Но пять лет назад, когда принц Карл с триумфом возвратился из изгнания, с пуританским правлением было покончено. Маятник качнулся в противоположную сторону, и теперь любое новшество в одежде считалось допустимым. Однако, как ни странно, лорд Кинкейд, чья одежда и манеры явно свидетельствовали о свободе мышления, по-прежнему жил в одном доме с ярой поборницей умеренности и набожности.
Впрочем, откровенно говоря, Полли занимали сейчас совершенно иные проблемы, и в первую очередь — предстоящее купание.
Джентльмен — она все еще так называла Николаса — сказал вчера, что для достижения своей цели необходимо будет делать и такое, что, возможно, не понравится ей. Ну что ж, если купание в горячей воде хоть сколько-нибудь приблизит ее мечту, то она готова подчиниться.
— Так, значит, ты спасла хозяину жизнь? — переспросила Сьюзан, роясь в шкафу. — Ага, вот они! — И протянула Полли пару деревянных башмаков, заметив при этом: — А плащ я возьму у Бриджит.
Через несколько минут ворвался запыхавшийся Том.
— Хозяин приказал, чтобы вы немедленно спускались вниз! — выпалил он.
Полли взглядом поблагодарила Сьюзан за плащ. Сшит он был из грубой домотканой материи, но показался ей пределом роскоши.
— Нам надо торопиться, — напомнила Сьюзан, направляясь к двери.
Между тем Николас уже начал жалеть о взятом на себя обязательстве, однако, увидев Полли, закутанную в широкие полы кухаркиного плаща, с благодарной и чуть смущенной улыбкой на лице, смирился со своей ролью в этом сомнительном предприятии как с чем-то неизбежным.
— Прошу вас! — Лорд указал на открытую парадную дверь, за которой их ждал экипаж, и, надев шляпу с плюмажем, последовал за девушками. Уже у кареты он предложил Сьюзан: — Ты можешь сесть рядом с возницей.
Девушка послушно кивнула и тотчас забралась на высокое сиденье.
Дав необходимые распоряжения кучеру, Николас сел в карету напротив Полли, с восхищением поглаживавшей мягкие кожаные подушки. Этот экипаж был куда богаче вчерашней наемной кареты.
— Как здесь элегантно, сэр! — промолвила вежливо Полли. Потом, окинув взглядом костюм Николаса, сказала: — А вы очень красивый джентльмен, милорд!
Николас, улыбнувшись, грациозно склонил голову.
— Прошлой ночью вы выглядели не столь прекрасно, — добавила она, как бы извиняясь за то, что не сделала подобного комплимента раньше.
— Когда я собираюсь на прием, я, разумеется, одеваюсь совсем не так, как для портовой таверны, — пояснил он снисходительно.
— Это конечно! — согласилась Полли. — Только странно, зачем вам посещать таверну в порту, если вы можете ходить на приемы и даже бывать в театре?
— А ты когда-нибудь ходила в театр? — с любопытством спросил Николас, стараясь уйти от ответа. Полли покачала головой:
— Нет, в настоящем театре я не была ни разу. Но однажды к нам в таверну заглянули бродячие артисты, а потом, чтобы расплатиться за пиво и пироги, они устроили маленькое представление. О, это было так здорово! — Глаза девушки заблестели, словно она заглянула в другой, волшебный мир. — У них были настоящие костюмы, и они так чудесно танцевали! И даже разрешили мне поучаствовать в спектакле, а потом похвалили и сказали, что у меня есть талант… — Она с тревогой посмотрела на Николаса, словно боялась, что он усомнится в ее словах. — Они хотели взять меня с собой, но Джош подслушал наш разговор и жестоко наказал меня. — Полли беззаботно махнула рукой. — Но я все равно стану хорошей актрисой, вот увидите!
— Что вовсе не удивит меня, — заметил снисходительно Николас. — Со вчерашнего вечера я достаточно насмотрелся твоих представлений!
Девушка хотела было что-то сказать в свое оправдание, но тут карета плавно остановилась. Откинув кожаную занавеску, она увидела перед собой шумное торжище. Наперебой предлагали свой товар продавцы, а меж рядов толклись молодые служанки, почтенные матроны, джентльмены и обычные ротозеи.
Открыв дверцу, Полли хотела было сойти вниз, но Николас остановил ее:
— Тебе нельзя покидать карету: не можешь же ты появиться на людях в таком виде!
Полли побледнела, глаза ее потухли.
— Но я никогда прежде не видела ничего подобного! Неужели нельзя мне…
— Да, нельзя! — уже резко повторил Николас. — Ко всему прочему на улице довольно холодно, и ты можешь простудиться.
Он вышел из кареты и захлопнул дверцу, а потом, не удержавшись, все-таки взглянул вверх.
Полли смотрела на него из окна с видом несчастной узницы, молящей о пощаде. Она почему-то напоминала ему фиалку с надломленным стеблем.
Кинкейд вздохнул:
— Если ты пообещаешь мне не вопить, когда будешь мыться в ванне, то, так и быть, на обратном пути мы остановимся здесь, и ты спокойно все осмотришь.
Услышав это, «фиалка» приподняла головку и радостно улыбнулась, а потом, поставив локотки на край окна, стала смиренно наблюдать за происходящим на площади.
Вконец очарованный ею, Кинкейд беспомощно пожал плечами.
— Пойдем, Сьюзан, — сказал он. — Не будем терять время.
Когда они снова появились, Сьюзан с трудом удерживала в руках бессчетное число разнообразных свертков и пакетов. Полли была вне себя от удивления.
Леди Маргарет, занимаясь покупками, доскональнейшим образом осматривала каждый приобретаемый предмет, поворачивая его и так и этак, дабы убедиться, что он отвечает всем ее требованиям. Материя, особенно если она предназначалась для слуг, должна была отличаться исключительной прочностью, а юбки и платья не иметь всяких там оборок или меховых опушек. Причем из одежды покупалось только самое необходимое. И вот, прекрасно зная все это, хозяин купил для Полли нижние юбки и сорочки из тончайшего голландского полотна, верхние юбки из отличной мягкой шерсти и темное повседневное платье из шерсти и шелка. А также теплую шерстяную накидку с меховой опушкой, пару кожаных перчаток, две пары шерстяных чулок, кожаные туфельки и башмаки на толстой пробковой подошве на случай плохой погоды. И в довершение всего — сундук для одежды, который наверняка возмутит леди Маргарет и своей отделкой, и размерами: такие вещи действительно не для юных кухарок.
— Ну и скандал же разразится, когда хозяйка увидит все это! — пробормотала Сьюзан, взбираясь на сиденье, и тут же рассказала кучеру со всеми подробностями о покупках, что сделал милорд.
Когда они подъехали к бане, Полли мученически скривила личико, словно ей предстояло взойти на эшафот. Нерешительно выйдя из экипажа и проследовав во внутренний двор, она тихо стояла, ожидая, что будет дальше.
Навстречу им уже торопился владелец заведения, на ходу отдавая распоряжения слугам, чтобы те приготовили для лорда Кинкейда одну из самых лучших купален. Но, услышав, что речь на этот раз идет о чумазой девчонке со спутанными волосами, он тут же приказал отвести ее в общую женскую купальню — на отдельное помещение могли претендовать только богатые господа. Однако после того как лорд пообещал не поскупиться на чаевые, хозяину снова пришлось внести коррективы в указания слугам. Теперь Полли должны были предоставить отдельную купальню, неограниченное количество горячей воды, множество простыней и полотенец, и, кроме того, она сможет воспользоваться помощью прислуги.
Хозяин заведения вновь взглянул на девчонку: зачем лорду понадобилось мыть эту уличную замарашку? Но стоило девушке только поднять голову, как он тотчас же все понял. Боже мой! Где он отыскал эту жемчужину? Да, девушке и впрямь необходимо хорошенько вымыться, хотя в некотором смысле ей это не так уж и нужно.
— Все будет в лучшем виде, милорд, — пробормотал он, кланяясь и потирая руки. — Моя жена сама поможет девушке.
— Вот и отлично! Сьюзан также поучаствует в этом. Через два часа я вернусь. Думаю, этого времени будет вполне достаточно.
— Два часа! — воскликнула Полли. — Я не хочу целых два часа сидеть в горячей воде!
— Ты ведь хотела обучиться грамоте, — сказал лорд, внимательно глядя на нее. — И обещала слушаться меня во всем, как мы с тобой договорились…
Полли вздохнула и пошла к купальне.
— Это не так уж отвратительно, — заверила ее Сьюзан, семеня рядом. — Мы все раз в месяц тоже ходим сюда. Хозяйка говорит, что грязь — это пособник дьявола… — Она всплеснула руками в притворном ужасе. — Если бы лорд не вмешался, леди Маргарет отрезала бы тебе волосы, как сделала это с Милли: ее просто обрили наголо.
Такая перспектива показалась Полли поистине ужасной, гораздо страшнее, чем купание в горячей воде.
Супруга хозяина заведения оказалась крупной жизнерадостной женщиной, чей опытный взгляд сразу же оценил всю серьезность возложенной на нее задачи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40