Разве тебя волнует мое прошлое?
— Конечно, — призналась Кэролайн, — даже очень. Брент усмехнулся, и она опустила глаза. С минуту помолчав, она тихо спросила:
— А ты мог бы меня отпустить?
— Куда?
Кэролайн пожала плечами.
— Куда-нибудь.
Он взял ее ногу и начал массировать пятку круговыми движениями большого пальца.
— Если ты уйдешь больше чем на неделю, я погибну.
— Вот как?
Ей очень понравился этот ответ.
— Ты уже собралась от меня отдохнуть? Она смущенно улыбнулась:
— Нет… Но я больше не лягу в твою постель, если ты будешь и дальше уходить от ответов.
Брент отпустил ее ногу и, обняв жену за талию, уложил ее на себя.
— Мне приятно, когда ты сверху, Кэролайн, — прошептал он. — Ты такая теплая и мягкая! Мне опять хочется побывать внутри тебя.
От этих слов у нее участилось дыхание.
— О Боже, милорд, где же ваш романтизм?
Он ухмыльнулся и, обняв жену, повернулся так, что она оказалась снизу.
— Может быть, это и неромантично, зато откровенно, моя милая женушка.
Она тихо засмеялась и сказала:
— Я уверена, что те же слова по-французски звучат романтично.
— Едва ли.
— Поговори со мной по-французски, — тихо попросила Кэролайн.
Брент покачал головой, и она провела пальцами по его волосам.
— Ты не можешь вспомнить ни одного романтичного слова?
— Я помню много романтичных слов, — похвастался он, уткнувшись носом в ее шею.
— Ну пожалуйста, Брент!
Он поцеловал ее в щеку, приподнял голову и перекатился на бок, чтобы не давить на нее всем телом.
— Английский — мой родной язык, Кэролайн. Французский — это работа.
— Но…
Брент приник к ее губам. Его лицо стало задумчивым.
— Слова такие же, только звучат приятнее. Но смысл — это главное. — Он провел по ее губам кончиками пальцев.
— Значит, ты никогда не говорил по-французски с другими женщинами?
Он внимательно посмотрел на нее.
— Тебе действительно интересно?
Она кивнула и обхватила его руками за шею, будто для того, чтобы он не сбежал.
Он вздохнул и поцеловал ее в кончик носа.
— Я разговаривал по-французски с мамой Розалин, потому что других языков она не знает. Однако я не общался с ней, пока мы занимались сексом. Да и вообще, нам особенно не о чем было говорить. — Он приложил ладонь к ее щеке. — К тому же мы проводили в постели не больше пятнадцати минут. Раз уж ты так любопытна, моя дорогая Кэролайн, позволь мне сказать, что, кроме нее, у меня было только две.
Она тупо уставилась на него.
— Что — только две?
Он смущенно усмехнулся и понизил голос:
— Только две другие дамы.
Ее глаза удивленно округлились.
— Но ты же мужчина.
— Ну и что? — засмеялся он.
Она еще крепче обняла шею Брента и пробежала пальцами по его волосам.
— Ничего. Просто мужчины склонны к постельным развлечениям. Это поддерживает их мужественность. Сегодня я поняла, какое это сильное удовольствие. Неужели мужчина твоего возраста, неженатый, мог не иметь никаких желаний?
— Для меня на первом месте была моя работа, Кэролайн. На протяжении нескольких лет я посвящал ей почти все свое время. К тому же, если честно, женщины были для меня чем-то второстепенным. Потом во Франции я встретил маму Розалин… впрочем, о ней тебе все уже известно.
— Понятно, — сказала она с улыбкой, убрав волосы с его щеки. — А две другие дамы?
Он усмехнулся:
— Что именно ты хочешь узнать? Кэролайн заглянула ему в глаза.
— Кто они?
Он обхватил рукой ее грудь. Она затрепетала. Нежно поигрывая ее соском, Брент тихо ответил:
— Первая была дочерью горничной моей матери.
Кэролайн смотрела на него во все глаза, и он опять усмехнулся;
— Ей было девятнадцать, а мне семнадцать. Как-то в дождливый день она соблазнила меня в конюшне. Все было очень неуклюже, но она знала, что делает. Мы умудрились заняться этим восемь раз за два дня, и нас никто не поймал, а потом она уехала из поместья… надо думать, на поиски других мужчин. Больше я ее не видел.
— Восемь раз? — изумилась она. — Ты делал это восемь раз за два дня?
— Мне было семнадцать лет, Кэролайн, — объяснил он. В ее глазах светилось острое любопытство.
— А сейчас ты можешь делать это так же часто? Он начал медленно поглаживать ее ногу своей.
— Не знаю, но можно попробовать, малышка.
Ее мысли вернулись к более насущным вопросам.
— А что, если она от тебя забеременела? — Нет.
— Откуда ты знаешь? Брент нежно сжал ее сосок.
— Если бы это было так, ее мать потребовала бы компенсации от моей семьи.
Она нагнулась и нежно поцеловала его в губы. Он ответил на поцелуй, стиснув ее в объятиях.
— А кто была третья? — прошептала она.
— Третья была ты, — без колебаний ответил он. Кэролайн улыбнулась:
— Значит, ты никогда не спал с красавицей Полин Синклер?
Он быстро лег на нее, погрузив пальцы в роскошные локоны.
— Кто тебе сказал, что она была красавицей? Кэролайн решила не уклоняться от правды:
— Недда.
Брент тихо засмеялся:
— Ты расспрашивала мою экономку о моих бывших связях?
Она зажмурилась и покачала головой:
— Конечно, нет. Я просто спросила, почему ты на ней не женился, если, по словам Недды, она была образцом светскости и красоты.
— Я не захотел на ней жениться после того, как застал ее в конюшне с другим мужчиной. — Он хохотнул. — Кажется, это второе после спальни место для занятий любовью.
Она потрясенно уставилась на него.
— Ты застал ее в конюшне с мужчиной?
— С раздвинутыми ногами и задранной юбкой. Сердце Кэролайн наполнилось сочувствием.
— А Недда сказа, что Полин не захотела выходить за тебя замуж из-за Розалин, — тихо произнесла она.
Он провел по ее щеке костяшками пальцев.
— Я не стал порочить ее перед людьми. Зачем было губить ей жизнь?
Кэролайн приложила руки к его щекам.
— Я восхищаюсь тобой, Брент, — прошептала она, — и горжусь тем, что я твоя жена.
Он долго смотрел на нее, потом нагнулся и поцеловал в губы.
— Я опять хочу тебя, Кэролайн, — произнес он хриплым от волнения голосом.
— Я тоже тебя хочу, — призналась она, прижавшись к нему всем телом. — Но у меня есть одно условие.
Брент поднял голову и посмотрел на нее.
— Я боюсь спрашивать какое.
Ее лицо вновь расплылось в улыбке.
— Откуда у тебя теплица? Он заметно расслабился.
— Она была маминой.
— Твоя мама занималась ботаникой? — удивилась Кэролайн.
— Пыталась. — Он накрыл ее грудь ладонью. — Но ей не хватало твоего таланта.
Ей было приятно это слышать.
— Я могу распоряжаться этой теплицей? — робко спросила она, не смея заглянуть в его глаза.
Вместо ответа он нагнул голову и обхватил губами ее сосок. Кэролайн обмякла и поплыла по волнам волшебных ощущений.
Слова оказались ненужными.
Брент проснулся среди ночи и резко сел на постели. Сердце его отчаянно колотилось, все тело было в поту, а мысли кружились. Он пытался усмирить внезапный страх.
Была глубокая ночь. Огонь в камине давно погас, и в комнате стало холодно. Он провел дрожащей рукой по лбу, вспоминая события прошлого вечера. Внезапно лунный свет проник в комнату.
Его жена лежала рядом и мирно спала. Чудесные волосы разметались волнами по подушке. Обнаженная грудь выглядывала из-под простыни, сосок затвердел от холода. Он бережно накрыл ее одеялом. Она заворочалась и быстро повернулась на живот, сунув руки под подушку.
С какой страстью она его любила, отдаваясь не только телом, но и душой! Чем больше он думал о Кэролайн, тем сильнее его угнетал страх за ее будущее.
Филипп знает, что Брент жив, и не остановится ни перед чем, чтобы до него добраться.
Теперь мишенью убийцы станет Кэролайн, прекрасная жена Брента. Филипп не задумываясь убьет ее. Брент знал: до тех пор пока он не увидит собственными глазами, что Филипп мертв, его ночные кошмары не прекратятся. Он обернулся к спящей жене. Ее изящная спина купалась в свете луны. Бренту захотелось обнять Кэролайн. Он опять лег в постель и прильнул к теплому телу.
Впервые в жизни его так сильно пугала неизвестность. Филипп, наверное, уже в Англии.
— Я спасу тебя, любовь моя, — прошептал он, зарывшись лицом в ее волосы, — спасу.
Глава 18
Он смотрел, как она подходила к дверям теплицы. Ее темные волосы развевались на ветру, а измазанных землей руках она держала что-то вроде виноградной лозы. Филипп притаился в кустах. Отсюда он незаметно следил за ней вот уже пять дней.
Эта англичанка некрасива, впрочем, он видел ее только издали. Боров-англичанин оказался тупым как пробка. Если бы он, Филипп, все не проверил сам, то мог бы убить не ту женщину.
Впрочем, у нее отличная фигурка. Филипп возбуждался каждый раз, когда на нее смотрел. Прежде чем перерезать горло этой английской шлюхе, он как следует с ней развлечется.
Наконец она открыла дверь и исчезла в теплице. Филипп получил все необходимые сведения. Он знал, в котором часу она сюда приходит и сколько времени проводит в теплице. Изредка она берет с собой больную дочку Кристин, полукровку.
Да, жена — самое уязвимое место Рейвена, независимо от того, любит он ее или нет. Надменные англичане привыкли кичиться своими наследниками и чистотой крови. Он лишит Англию одной племенной кобылы, а потом уничтожит врага, который решил потягаться с самим Филиппом Русселем.
Он медленно отступил назад и углубился в лес. День клонился к вечеру, в воздухе разливалась прохлада. Боров-англичанин, наверное, уже заметил его исчезновение.
Но ничего, скоро все кончится, и он устроит себе праздник — с красным бордо и какой-нибудь сговорчивой француженкой. Хватит выжидать, пора нанести решительный удар.
«…Я надеюсь, вы больше не будете откладывать свой отъезд из Англии. Вот уже больше года вы проводите самостоятельные эксперименты, и нам не терпится объединить наши результаты.
Кстати, мистер Грейсон, нам наконец удалось вырастить сиреневые розы. Но они нестабильны, и не всегда получаются пурпурные кончики. Мы будем рады, если вы начнете сотрудничать с нами на постоянной основе…»
Кэролайн положила письмо на свой письменный стол, возле стопки бумаг. Стефани принесла ей этот конверт сегодня днем вместе с другой корреспонденцией и невинным тоном сообщила, что собирается носить изумруды своей старшей сестры на различных светских сборищах. Она не стала продавать драгоценности, уверенная, что Кэролайн поймет всю тщетность своих планов, привяжется к мужу и не захочет уезжать из Англии.
Тяжело вздохнув, Кэролайн вернулась к своим растениям.
Надо бы написать профессору Джексону и объяснить ему ситуацию. Но она не могла спокойно об этом думать. Вот уже почти три недели она охотно и страстно отдавалась своему мужу, но в глубине ее души поселилось смятение. Ее ум и талант ботаника никогда не будут признаны. Она не воплотит в жизнь мечту стать одним из ведущих специалистов Европы по селекции растений — а все потому, что ее чувства одержали верх над разумом.
По иронии судьбы ее чудесный муж, сам того не желая, отнял у нее давнюю дорогую мечту. Сэр Альберт оказался прав, когда написал ей письмо с отказом: единственными свидетелями ее научных открытий останутся Брент и прочие домочадцы.
Черт возьми, мужчины опять победили! Придется с этим смириться.
Но у нее есть теплица. В последние две недели Кэролайн начала заполнять ее зеленью и цветами из поместья, наблюдая, как они приживаются. Некоторые растения почти сразу выпустили бутоны. Она надеялась, что в ближайшие месяцы это стеклянное строение заиграет радужным многоцветьем. Целых двенадцать дней она работала над вьющимися стеблями бобовых, которые уже принялись на новой почве. В северном климате они служили всего лишь украшением, но она надеялась, что теперь на них завяжутся съедобные бобы, как в тропиках — естественной среде обитания. Ботаника, как и любая другая наука, таила много неизведанного.
На этой неделе Кэролайн решила заняться цветами — рододендроном, фиалками, гвоздиками и своими любимыми сиреневыми розами. Обилие работы отвлекало ее от мыслей об Америке и о своих упущенных возможностях. Слава Богу, муж предоставил ей полную свободу действий.
Она улыбнулась. Брент ушел из дома на рассвете, ничего не сказав о своих планах на день. Ну ладно, она расспросит его вечером.
Он тихо отворил дверь, держа в руках коробку, и заглянул в теплицу. Именно из-за этого строения больше тридцати лет назад распалась его семья.
— Никогда не видел столько зелени, Кэролайн!
Она резко обернулась и, увидев Брент, засияла улыбкой.
— Шпионишь за собственной женой?
Он весело фыркнул и шагнул в теплицу, с любопытством оглядываясь по сторонам.
В центре стояли два больших овальных стола, почти полностью скрытые зеленью. Слева от него возвышался маленький письменный стол, заваленный бумагами, книгами и тетрадями. Справа, вдоль стеклянной стены, стояли деревянные скамьи. В дальнем углу находилась раковина с водой. Кроме этих предметов, в теплице были лишь растения, земля и инструменты. Брент пожалел, что не отдал жене теплицу раньше.
Забрать ее будет нелегко. Он надеялся, что маленький подарок смягчит удар.
— Я тебе кое-что принес, — игриво сказал он, медленно подступая к ней.
— Подарок?
Кэролайн взяла полотенце и вытерла руки.
Остановившись перед одним из столов, Брент поставил маленькую перевязанную лентой коробку на единственное свободное место.
— Впрочем, я потребую компенсацию за труды, — усмехнулся он, скрестив руки на груди и прислонившись бедром к столу.
Она подошла ближе и подбоченилась.
— Компенсацию? Может, ты хочешь цветок для своего подоконника?
Она нагнулась над столом и взяла небольшой горшочек, в котором сидело уродливое растение с блеклыми листьями.
— Это не совсем то, на что я намекал, — пробормотал он, глядя, как колышется ее грудь под тонкой блузкой.
Брент быстро встал у нее за спиной, потянул за атласную ленточку и уткнулся лицом в длинные блестящие локоны.
— Ты хочешь переспать со своей женой в теплице? — прощебетала она, чувствуя, как он возбужден.
— М-м-и-м…
Она громко вздохнула и откинула голову ему на плечо.
— Заниматься любовью в грязи Не слишком романтично.
— Обойдемся без романтики, Все будет быстро и яростно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27