– Уверяю тебя, ты ошибаешься. Она даже не удостаивает меня ни единым взглядом.Даффид посмотрел брату в глаза.– А разве это имеет значение? Ты признанный ценитель женской красоты, а что касается Дейзи, ты сам назвал ее очаровательной.Надменный взгляд, которым одарил его Лиланд в ответ на эти слова, вызвал у Даффида смех.– И пожалуйста, не смотри на меня в своей излюбленной манере – глазами оскорбленного верблюда. Я не могу поверить, что она относится к тебе пренебрежительно. Не знаю, как это у тебя получается, но ты в состоянии совратить с пути истинного любую женщину, какую захочешь. И она тебя в самом деле не замечает? Стоп, ты-то сам был с ней любезен или изображал «Виконта Ваша Жестокость», как на той карикатуре? Будь честным, Ли, отвечай!– Ты имеешь в виду дурацкую карикатуру Роулендсона? – переспросил Лиланд. – Бог мой, ни у кого в мире не может быть такого длинного носа! Разве что у герцога Веллингтона. Роулендсон нарисовал ее, потому что был должен мне солидную сумму и злился на это. У него гениальный карандаш, но ему не следует заключать пари с пьяных глаз. А это практически означает, что делать это ему никогда не надо. Но я никоим образом не был жесток или вроде того по отношению к Дейзи, а если бы и позволил себе нечто в этом духе, она не обратила бы на мое поведение никакого внимания. Говорю же тебе, что она смотрит только на Джеффа.– В таком случае мне пора к этому приглядеться, – признал Даффид. – Постараюсь добраться до самой сути дела, Не думаю, чтобы она была способна проявить особое коварство, но нет никакой возможности провести мошенника столь опытного, как я.– Каким ты был в прошлом, – поправил Даффида брат. – А что, я в этом смысле ничего не стою? – добавил он с некоторой обидой.– У тебя тоже есть кое-что на совести, Ли. Будь бдительным, не то это кое-что тебя погубит.Они расхохотались. Оба были, по-видимому, довольны беседой и кивнули друг другу, как бы заверяя: будь что будет, но теперь мы станем действовать вместе. Глава 5 – Я хотела бы приобрести платье золотистого цвета, – говорила Дейзи модистке. – Но не то, которое вы мне показывали прошлый раз. Вернее сказать, не в точности такое. Мне оно понравилось, но я не хочу, чтобы виконт Хей посмеивался надо мной весь вечер. Вы же слышали, как он говорил, что оно слишком... откровенное, что оно вообще не для меня и тому подобное. Но сегодня я приглашена на обед с ним и с графом. Они сказали, что у них для меня сюрприз, что меня приедет повидать один мой старый друг, и поэтому я хочу выглядеть как можно эффектнее. Я понимаю, что времени мало, и подумала вот о чем. Не могли бы вы сделать изменения в уже готовом платье? Оно такое красивое. Пожалуйста, мадам, прошу вас, скажите, что вы сумеете приготовить для меня что-то подходящее!Эта молодая леди, подумала мадам Бертран, заметив, каким преданным взглядом смотрит на свою подопечную компаньонка, способна очаровать даже замшелый камень. К тому же деньги есть деньги, а привез даму сюда не кто-нибудь, а виконт Хей. На тех, кого рекомендовал он, удалось немало заработать.– Думаю, что могла бы, – произнесла модистка вслух. – То платье еще не продано, Я попытаюсь внести в него изменения. Но всего за день... Право, не знаю.– О, пожалуйста. Я уверена, что можно добавить нижнюю юбку или еще что-нибудь, чтобы платье больше подходило мне. Цена... – Тут она сделала паузу, чтобы набраться храбрости. – Цена не имеет значения.Она ждала, почти надеясь, что ответ будет отрицательным. Цена была для нее важной в любом случае, она боялась слишком широко тратить деньги, Но если виконт говорил правду, а ведь граф и ее компаньонка подтвердили его слова, то у нее есть время, прежде чем придется платить по счетам. Если правда, что кредиторы предоставляют леди специальные преимущества, то ей нечего особенно беспокоиться. К тому моменту, когда нужно будет платить неукоснительно, она может выйти замуж или сделанные ею вложения успеют принести серьезный доход. Похоже, все принимают ее за леди. Стало быть, и вести себя она должна соответственно, в том числе и делать долги, хотя это ей претит.Дейзи взяла наемную карету, как только Хелена сообщила, что магазины уже открыты. И пришла в восторг, когда та же Хелена сказана, что ни одна леди не встает так рано. Гораздо легче разыгрывать роль дамы, ничем не обремененной, когда рядом нет ни одной истинной леди...– Пожалуйста? – повторила она с вопросительной интонацией, улыбаясь мадам Бертран.– Так, давайте посмотрим, – произнесла наконец модистка и хлопнула в ладоши. – Марго! – позвала она. – Наденьте платье из золотистой ткани и немедленно выходите сюда.Спустя всего несколько минут появилась та самая манекенщица, высокая и темноволосая, которая демонстрировала платье в прошлый раз. Платье и теперь показалось Дейзи великолепным.Мадам медленно прошлась вокруг девушки, что-то приговаривая и время от времени вставляя в свои замечания одобрительное французское oui – «да».– Шлейф добавит элегантности, но он должен быть розовым... из розового газа. Oui. Спускаясь от талии, он смягчит золотой блеск, словно легкое облачко сияние восходящего солнца. И нижняя юбка нужна, mais oui, она просто необходима. Мы уменьшим вырез и добавим шемизетку, чтобы золотистая ткань не выглядела второй кожей. Так, длинные рукава с буфами на плечах... Oui. И ленты розовые, золотые будут слишком кричащими для вашей наружности, мадемуазель, виконт был прав. Однако розовые пятна здесь И там приглушат золото, и тогда вы засияете во всей красе... Да, – сделав паузу, произнесла это короткое слово уже по-английски мадам Бертран, – мы оденем вас в платье настолько вашего стиля, что даже виконт Хей не сможет назвать его вызывающим, хотя, по существу, оно таким и останется. Но уже не будет слишком броским. Оно красиво и так, – добавила модистка с нескрываемым сожалением, – но виконт прав. Подобные платья хороши для женщин, которые знают, как их носить, и умеют это делать. Да, мадемуазель, мы сможем сделать все, что надо.– Благодарю вас! Так займитесь им, пожалуйста, – оказала Дейзи и добавила: – Но я не мадемуазель, а мадам Таннер. Я вдова. Я знаю, как носить такие платья, но, увы, я леди и не могу себе этого позволить.Улыбка Дейзи отнюдь не была при этом похожа на улыбку леди.Ну, эта далеко пойдет, подумала модистка не без одобрения.– Мне только нужно подобрать подходящую ткань для шлейфа, – произнесла она вслух, – и мы примемся за дело.Мадам Бертран направилась в рабочую комнату.– Марго, – окликнула она модель через плечо, – пожалуйста, снимите и принесите мне это платье, а сами наденьте голубое. Графиня вот-вот приедет, а мы с вами знаем, как она любит этот цвет.Чтобы засиять, Дейзи не нуждалась в розовом газе; она чувствовала себя победительницей. Какой бы сюрприз ни готовился преподнести ей Джефф, она сохранит полное самообладание. У нее вполне приличная компаньонка, к обеду она наденет восхитительное платье, и любой, кто бы ни явился повидаться с ней, увидев ее на вершине успеха, забудет о ее злосчастном замужестве.Дейзи все еще улыбалась, когда к ней приблизилась манекенщица в золотистом платье.– Поздравляю, – произнесла женщина низким грудным голосом. – Платье будет выглядеть на вас великолепно. Но, право, очень жаль, что вы не можете носить его таким, какое оно есть. Виконт Хей был от него в полном восторге.– Вот как? – спросила Дейзи и подняла глаза на говорящую.У нее сразу возникло ощущение, что женщина смотрит на нее с высоты своего роста с некоторым пренебрежением, и оттого, что та улыбалась, это чувство было вдвойне неприятным. Модель была стройной и длинноногой, словно юноша, о ее принадлежности к слабому полу свидетельствовали округлости маленьких грудей и женственные, хоть и узкие бедра, но от нее, тем не менее, исходила аура сильной чувственности. Дейзи этому ничуть не удивилась. За время тюремного заключения она повидала немало самых разных женщин и поняла, что судить об их сексуальных вкусах и склонностях на основании величины груди и бедер не более чем заблуждение.Научилась Дейзи и легко распознавать насмешку по отношению к себе, в какую бы завуалированную форму она ни облекалась. Ведь человек, даже не имея возможности говорить вполне откровенно, всегда может ясно выразить свое мнение при помощи различных модуляций голоса. Она молча ждала, надеясь узнать больше.Манекенщица это поняла.– Он предложил купить это платье для меня, – сообщила она, слегка наклонив свою гладко причесанную головку. – Но мне оно ни к чему, так я ему и сказала. Кстати, ему еще больше пришлось по вкусу, когда я его сняла.Улыбка стала шире; женщина кивнула еще раз и удалилась с таким видом, словно достигла своей цели.Слова ее можно было истолковать по-разному. Дейзи была не настолько глупа, чтобы не понять этого. Ее предостерегали, тут сомнения быть не могло. Неясно, правда, от чего и зачем.– Что она имела в виду? – сдвинув брови, спросила Хелена.Дейзи знала Хелену Мастерс всего неделю, но успела за это время оценить ее по достоинству как хорошего, доброго человека. Миссис Мастерс, женщина образованная, овдовела после десяти лет замужества. Но замужем она была за порядочным человеком и всегда жила среди хороших людей, сохранив в чистоте свое сердце.Дейзи рассмеялась.– Скорее всего, она хотела сказать, что виконт предпочитает женщин без платья. Пустяки.Но это было важно, так как имело отношение к ее планам на будущее. И Дейзи вес еще размышляла о словах модели, покидая магазин.В лучах заката новое платье сияло, словно солнечный восход. Шелковая ткань шелестела и сверкала при малейшем движении, отливая блеском золота, приглушенным бледно-розовым, матовым, словно нижняя сторона лепестков розы; цветом шлейфа. Модистка прислала платье задолго до того, когда надо было одеваться к обеду. Но Дейзи решила примерить его заранее, чтобы убедиться, что оно в точности такое, какое она собиралась надеть сегодня вечером.Ей и в самом деле очень хотелось носить это платье и никогда не снимать. Оно украшало ее, возвеличивало в собственных глазах, льстило ей, в нем она чувствовала себя богатой и уверенной. Дейзи стояла посреди спальни в своих апартаментах в отеле и любовалась восхитительным созданием, которое смотрело на нее из зеркала. Как бесконечно далеко она сейчас от Ботани-Бей, и целый мир отделяет ее от плавучей тюрьмы – вонючего корабля, доставившего ее к тем берегам. Элегантная красавица в зеркале не могла ступить ножкой в шелковой туфельке на ту землю, ей бы такое и во сне не приснилось. Но она до сих пор и представить не могла, что может выглядеть, как сейчас. А Таннер! Если бы он увидел ее в таком платье...Глаза у Дейзи потемнели и словно бы затянулись пеленой, когда перед ее мысленным взором возникло то, что не отражалось в зеркале.Таннер замер бы на месте с разинутым ртом, как это бывало всегда в тех случаях, если она выглядела особенно привлекательной. Скажем, когда ему удавалось увидеть, как она, обнаженная, встает из ванны, или поднимает руки вверх, надевая платье, или просто развешивает во дворе выстиранное белье, и тонкая ткань платья просвечивает в лучах солнца, обрисовывая контуры ее тела.Таннер ухмылялся и обхватывал ее обеими руками, и ей не дозволено было хоть раз сказать «нет». Дальнейшее было не так уж тяжело и неприятно, и Дейзи не могла взять в толк, почему она никак не может к этому привыкнуть, отчего ее охватывает страх, а внутри все сжимается, едва она заметит, что Таннер разглядывает ее с вожделением. Акт близости занимал всего-то несколько минут...Но ей самой это всегда казалось слишком долгим. И было отвратительно, нестерпимо, что она доставляет ему наслаждение против собственной воли. Вот почему она одевалась в темное, старалась мыться только в отсутствие Таннера и...Дейзи глубоко, прерывисто вздохнула. Таннера больше нет. И никогда не будет. Она может одеваться, как принцесса, купаться в любое время, и никто не посмеет дотронуться до нее, если она того не пожелает. Никто.– Дейзи? – прервала ее размышления Хелена. – Что-нибудь не то с платьем?– Нет, – ответила Дейзи, возвращаясь к действительности, – Оно очень красиво.– Оно восхитительно, – сказала Хелена. – Мало того, вы сами очень красивы в нем. Сидит на вас великолепно, его цвет подчеркивает цвет ваших волос и глаз. Вы просто поразите всех. Скажите, это большой званый обед? Я спрашиваю об этом только потому, что платье очень роскошное.Дейзи растерянно заморгала. Она увидела в зеркале отражение Хелены позади себя. Ее компаньонка и горничная взирали на нее с выражением восторженно-удивленным. Но платье вдруг показалось Дейзи каким-то неуместным, театральным, слишком изысканным по сравнению с тем, во что были одеты обе женщины. На горничной простое серое платье, на компаньонке ее повседневное светло-лиловое одеяние с глухим высоким воротником, весьма скромное. Дейзи подумалось, что лицо у Хелены грустное и задумчивое, и можно понять почему. Сама Дейзи провела много лет, не имея возможности купить для себя то, что ей нравилось. Как тут не понять!Она тряхнула головой: нужно прояснить ее. А чтобы посмешить своих собеседниц, несколько раз повторила это движение – вроде щенка, выскочившего из воды.– Даже слишком роскошное, – с улыбкой произнесла она. – Попробуй только тронь хоть одним пальчиком. Оно чересчур изысканно. Я не могу надеть его сегодня вечером. А может, и никогда не смогу, разве что во время коронации, если стану королевой. Заверну платье в материю и уберу до тех пор, пока не представится подходящий случай воспользоваться им. Что-нибудь особо важное. Сегодня я надену платье, которое сшила себе перед отъездом сюда. Оно тоже розовое и очень миленькое, и у меня есть шаль золотистого цвета, которая его оживит. Но это? – Дейзи подняла руки и расставила их в стороны на уровне плеч. – Я боюсь в нем двигаться! Я себя чувствую лягушкой в шелковом кошельке – а вдруг я испачкаю ткань прикосновением своей кожи! Я не хочу, чтобы это платье загрязнилось или промокло, я не знаю, как в нем жить! Виконт был прав:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38