— Я хочу, чтобы ты пообещала мне, что всегда будешь говорить мне, если хоть что-нибудь — повторяю, хоть что-нибудь! — будет с тобой не в порядке. Ладно?— Ладно, — глухо ответила Келли, испытывая прилив счастья от того, что он волнуется из-за нее. — Понимаешь, я так долго жила одна, что мне и в голову не пришло обсуждать с кем-то мои проблемы.Слегка отстранив ее, Ник заглянул в ее глаза.— Кажется, никто из нас не привык, чтобы в нашей жизни присутствовал кто-то еще, — задумчиво сказал он. — И потом, наши отношения до сегодняшнего дня были такими бурными, что нельзя было и ожидать, чтобы ты захотела довериться мне. — Он нахмурился. — Мы начали не с того конца, Келли. Наше физическое влечение друг к другу так сильно, что у меня просто не хватило терпения на все то, что обычно предшествует серьезным отношениям. Я мог думать только о том, как бы поскорее затащить тебя в постель.Келли собралась ответить, но Ник предостерегающе прижал палец к ее губам.— Нет, послушай меня, — медленно произнес он. — Я сейчас думаю о том времени, которое мы проведем здесь, отдыхая после наших приключений и ожидая, пока все прояснится с нашими бумагами. Я предлагаю, чтобы мы использовали это время, чтобы вернуться назад и начать заново. — Он неожиданно широко улыбнулся, в глазах блеснули смешинки. — Ты необыкновенная возлюбленная, Кудряшка, — сказал он. — Интересно, каким ты окажешься другом.Келли чувствовала, что радость, вызванная его словами, распускается в ее груди, словно чудесный цветок.— Я очень хочу быть твоим другом, Ник, — сказала она севшим голосом, сглатывая комок в горле. И, почувствовав, что вот-вот расплачется, преодолев себя, весело сказала: — Если, конечно, это не помешает мне оставаться также и твоей возлюбленной. Понимаешь, теперь, когда я овладела этим умением, мне не хотелось бы терять его от недостатка практики.Он засмеялся и нежно обнял ее.— Об этом даже не волнуйся, дорогая. Теперь, когда я обрел тебя, я не смог бы жить без тебя, если бы даже захотел. Не прошло и тридцати шести часов со времени нашего последнего свидания, а я уже страдаю без тебя.Его губы нежно прижались к ее губам. Но прошло действительно слишком много времени, и обоих переполняла лихорадочная страсть. Разомкнув губы и тяжело дыша, они стояли, судорожно прижавшись друг к другу.Ник наклонился и зарылся лицом в ее волосы.— Боже, ты такая сладкая, — хрипло бормотал он. — Такая сладкая!— И ты тоже, — прошептала Келли, скользя губами по его шее. — Не знаю, как бы я могла жить без тебя!— Это прекрасно! — Он обхватил ее руками за талию и развернул в сторону главной спальни. — Потому что в таком случае я продемонстрирую тебе некоторые особенности любви бедуинов, как и обещал.— Это платье тебе и вправду очень идет, — с восхищением заметил Ник, оценивающе рассматривая сидящую напротив Келли. — Ты сегодня выглядишь как сексуальная лесная нимфа.Келли взглянула на свое зеленое шифоновое платье с завышенной в стиле ампир талией. Оно было действительно красиво, а цвет перекликался с цветом глаз.— А разве лесные нимфы были сексуальными? — скептически спросила она. Но, увидев, что в глазах Ника зажегся опасный огонек и он собирается отвечать, она спохватилась: — Забудь, что я сказала. Надо же было сообразить дать тебе такой повод! Не сомневаюсь, что ты готов наизусть цитировать эротические мифы, чтобы обосновать свою точку зрения.Ник откинулся на стуле и поморщился.— Какая жалость, что ты не хочешь слушать. Если правильно рассказывать, то мифы могут звучать очень возбуждающе. Я просто хотел выманить тебя из этой дурацкой дискотеки и вернуться в отель. Неужели ты не устала от этой какофонии?— Нет, не устала, — твердо ответила Келли, глядя на танцующих. — Я пытаюсь найти тех «выдающихся людей», которые, по словам мистера Сайкса, используют этот ночной клуб для своих встреч. — Она сморщила носик. — Понимаю, что тебе это неинтересно, но мы, простой народ, находим такие места притягательными.— Ты права, — медленно произнес Ник, не сводя голодного взгляда с ее лица и обнаженных плеч. — Ты — единственная выдающаяся личность, которая меня интересует в данный момент. — Он протянул руку через стол и взял ее за руку.Келли испытала прилив счастья, глядя на их соединенные руки. И правда, сегодня она ощущала себя красивой, но не столько благодаря роскошному шифоновому платью, сколько благодаря особому взгляду, которым смотрел на нее Ник. Конечно, она понимала, что красивое платье тоже отнюдь не лишнее.За те две недели, что они пробыли в Акапулько, Ник показал ей все мало-мальски интересные места города, от старинной крепости Сан-Диего, возвышающейся над заливом с семнадцатого века, до знаменитых ныряльщиков со скал, которых было прекрасно видно из отеля «Эль-Мирадор».Келли вспомнила, как очарована она была грацией движений этих юношей, которые бросались со скалы, невзирая на острые рифы внизу, чтобы через несколько мгновений полета войти в воду. Она даже не заметила, что Ник наблюдает не за ныряльщиками, а за ее лицом, пока он не наклонился к ней и не сказал ей прямо в ухо:— Зря я привел тебя сюда, Кудряшка! Теперь, если за тобой не следить, ты завтра же захочешь попытать счастья, прыгая со скалы.Смеясь, она подняла на него глаза, уверенная, что он шутит, и с удивлением заметила его плотно сжатые губы. Если Ник считает ее способной прыгнуть с такой скалы, значит, он действительно уверен, что опасность манит ее, как наркотик. Ее глаза остановились на молодом мексиканце, как раз готовящемся к прыжку. Да, с легкой грустью подумала она, все-таки это должно быть здорово!— Да нет, — со вздохом ответила она Нику после того, как юноша оторвался от скалы и полетел вниз, красиво изогнувшись. — Я и двух метров не проплыву. Когда я была маленькой, мы столько раз переезжали с места на место, что я толком и не научилась плавать.— Слава тебе, Господи! — с чувством произнес Ник, облегченно переводя дух. — А то я уже собирался прийти сюда завтра и предложить им всем кучу денег, чтобы они не соглашались взять тебя в ученики.— Ты шутишь! — засмеялась она. Но, заметив его мрачное выражение, сказала уже возмущенно: — Чтобы научиться так нырять, потребуются годы тренировок!— Совершенно верно! — Глаза Ника все еще были мрачны. — Так что лучше держись подальше от этих скал. Поняла?Келли даже и не думала пробовать нырять, это было бы чистым самоубийством, но самоуверенный поучающий тон Ника вывел ее из себя. Опустив глаза, она задумчиво сказала:— Вообще-то надо подумать. Это, должно быть, просто потрясающе: сначала летишь как птица по воздуху, а потом — шок от холодных волн внизу.Ник прищурился, изучая вызывающее выражение ее глаз.— Ну ладно, — коротко сказал он. — Но одна ты этого не сделаешь. Если ты так упорствуешь, то мы прыгнем вместе. Завтра я найду ныряльщика, который объяснит нам, как это делается. — Он откинулся назад в кресле и усмехнулся. — Поскольку плачу я, то ты, надеюсь, не будешь возражать, если я прыгну первым.Келли устремила на него тревожный взгляд.— Ты же не серьезно? — неуверенно проговорила она. Сердитое лицо Ника не давало ответа, и она с ужасом подумала, что он действительно собирается это сделать. — Ты что-нибудь знаешь о том, как нырять?— Не так уж много, — бодро признался он. — Но я и о воздушных шарах ничего не знал, пока не решил этим заняться.— Позволь напомнить, что ту твою попытку вряд ли можно назвать удачной, — сказала она, нервно покусывая губы.— Но ты так красиво все расписала, что я просто не могу ждать. И какое нам дело, если даже это немного опасно?— Немного! Да стоит тебе чуть-чуть не рассчитать, и вместо моря ты полетишь прямо на эти скалы! — Келли почувствовала вполне реальную боль, представив себе, как тело Ника летит вниз, где ждут эти убийственно острые скалы. Боже мой, ну зачем она вообще поддержала этот разговор? Она же знала, как Ник любит рисковать! А теперь ей придется стоять и смотреть, как он будет рисковать своей жизнью неизвестно ради чего.— Я передумала, — с отчаянием сказала она. — Я не хочу этого делать.— Ты уверена? — Ник вопросительно поднял бровь. — А как же насчет того, чтобы лететь, словно птица?Келли небрежно пожала плечами.— Откуда мне знать, возможно, это совсем и не так интересно? — Услышав смешок Ника, она подозрительно посмотрела на него. На его смуглом лице было написано удовлетворение. — Ты что, разыграл меня, Ник О'Брайен? — с возмущением воскликнула она. — Ты собирался завтра на скалы или нет?— Ты так и не узнаешь этого наверняка, правда, Келли? — насмешливо поддразнил он. Но затем его глаза потемнели, и всякое веселье исчезло с лица. — Единственное, в чем ты можешь быть уверена, это в том, что с этого момента, если ты когда-нибудь захочешь прыгнуть хоть с какой-то скалы, тебе придется сначала стоять и смотреть, как это сделаю я.Келли затопила волна разнообразных чувств, где смешались и счастье, и страх. Как умно с его стороны так связать ее шелковыми путами! Она знала, что никогда не позволит Нику подвергать себя бессмысленной опасности, не попытавшись остановить его.— Ты хитер как дьявол, Ник О'Брайен! А тебе не приходило в голову, что это обоюдоострый клинок?— Ну да, я это знаю. И не могу сказать, что мне нравится, когда меня в чем-то ограничивают, — так же, как и тебе. Желание сохранить в целости твою хорошенькую беленькую шейку создает гораздо больше проблем, чем я мог ожидать. — Он взял ее за руку. — Пока мы вместе, все наши острые ощущения должны быть в спальне.Келли отвела глаза и постаралась скрыть острую боль, причиненную этим вскользь брошенным «пока».— Наверно, так и будет, — сдержанно отозвалась она.Большим усилием воли она сосредоточилась на настоящем. Глядя на их сплетенные руки и рассеянно слушая музыку диско, она пыталась представить себе жизнь без Ника, но ничего не получалось. К ее удовольствию, их острые ощущения не ограничивались спальней. Помимо великолепной физической совместимости, за эти дни они открыли в себе и много общего в интеллектуальной сфере. Возможно, Ник и мог запросто победить ее в серьезном споре, но в его манере не было и намека на покровительственный тон, и он всегда внимательно выслушивал ее мнения и аргументы. Келли обнаружила также, что им обоим присущ ненасытный интерес к жизни. Если сложить все это вместе, то результат получался довольно внушительный, дающий ей надежду на будущее.Последние две недели она жила словно в раю, и Ник казался таким же счастливым. Похоже было, что его вожделение к ней не уменьшается, а растет, и они проводили большую часть времени в объятиях друг друга, познавая разные возможности самого простого, но и самого неисчерпаемого из удовольствий. При этом Келли была почти уверена, что Нику, так же как и ей, были приятны и другие, менее бурные, стороны их совместной жизни. Ведь не могла же быть плодом ее воображения та нежность, которую она ясно читала на его лице даже в самые обыденные моменты их отношений.— Ты что-то вдруг затихла. Ты точно не хочешь вернуться в отель? — заботливо спросил Ник. — Если ты устала, то мы можем прийти сюда завтра, чтобы увидеть твоих «выдающихся людей».Келли покачала головой.— Нет, я не устала, — сказала она, разочарованно оглядывая полутемный зал. — Но я не вижу никого интересного. — Она надула губки. — Ты, насколько мне известно, время от времени вращался в таких кругах. Ты кого-нибудь узнаешь?Ник мотнул головой.— Прости, Келли. Видимо, известным людям никто не сообщил, что это якобы их любимое место. А почему тебя так это интересует?— Я просто хотела сделать и послать Маку несколько снимков, чтобы он не думал, что я сижу тут сложа руки, ожидая, пока будут готовы документы, — ответила она, еще раз сосредоточенно обводя взглядом зал. — Он был не очень-то доволен моей задержкой здесь, когда я говорила с ним на прошлой неделе. Он сказал, что из Мехико, видимо, труднее выехать, чем из страны с «железным занавесом».— А ты говорила ему о сложностях с нашим браком? — как бы между прочим спросил Ник. Келли покачала головой.— Тогда бы я вообще никогда не избавилась от нравоучений. Мак и так считает, что я вечно влипаю во всякие истории. Какой смысл давать ему в руки еще один аргумент? Нет, я просто попытаюсь сделать пару интересных кадров, чтобы успокоить его. Если, конечно, мне удастся… — Внезапно она замолчала и судорожно сжала руку Ника. Наклонившись поближе к нему, она возбужденно зашептала: — Ник, посмотри в кабинет в дальнем правом углу зала. Эти двое мужчин мне очень знакомы. Ты их не знаешь?Ник посмотрел на двух хорошо одетых мужчин в углу зала, и его лицо вдруг стало совершенно бесстрастным.— Они кажутся просто преуспевающими бизнесменами, — бросил он. — Это не те представители верхушки общества, которые тебе нужны, Келли.Она подозрительно посмотрела на него.— Ты что, действительно их не знаешь, Ник? Я уверена, что где-то видела обоих. Если даже я их узнала, то ты, с твоей фотографической памятью, просто не можешь их не знать.— Я уже сказал, что это не то, что тебе нужно, — сказал он, нетерпеливо хмурясь. — И хватит об этом.Она возмущенно ощетинилась.— Ты ужасно уклончив, Ник. Почему бы тебе…— Ник, дорогой, как приятно опять тебя увидеть! — Глубокий женский голос был полон страсти, и Келли даже не надо было оглядываться, чтобы понять, кто это. Она уже слышала этот голос, причем совсем недавно.— Привет, Мария, вот сюрприз, — холодно сказал Ник, глядя поверх плеча Келли на женщину, обратившуюся к нему. — Что привело тебя в Акапулько?Мария подплыла поближе в облаке «Шанели номер 5» и наклонилась, чтобы жадно поцеловать Ника в губы.— Я гощу у Гомесов на их вилле. Разве ты не помнишь, дорогой, я же говорила, что собираюсь приехать через недельку-другую? — Она улыбнулась ему, сознательно игнорируя Келли. — В Акапулько обычно очень весело в это время года, но я скучала — до сегодняшнего вечера.Ник говорил, что она очень прямолинейна, мрачно вспомнила Келли. И правда, что могло быть откровеннее, чем приглашение, сквозившее во всех ее словах и движениях. Келли с раздражением заметила, что Мария практически тает от близости Ника, а он вроде бы и не возражает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22