Е
го собственный ученик приговорил его к смерти.
Ц Разве бывают такие ученики? Ц удивился Миша. Он и сам был ученик, но ник
огда не поступил бы так с учителем. Конечно, и учителя бывают разные, но пр
иговорить к смерти Ц это уже слишком.
Ц А какая смерть? Ц спросил Сократ. Он знал в этом деле толк, поскольку са
м был приговорен к смерти.
Ц Надо вскрыть вены, но никто не хочет брать это дело на себя, Я приговоре
н стать жертвой и убийцей одновременно.
Ц У меня тот же случай. Только я должен принять яд.
Они говорили об этом спокойно, и оба были в хорошем настроении. Истинные ф
илософы не меняют настроения. У них одно настроение на всю жизнь.
Заговорили об учениках. Сократ был доволен своими учениками, а Сенека не
доволен, хотя у него был всего один ученик. Может, все дело в том, что он был
императором? Хочешь испытать ученика, дай ему власть.
Ц Представляешь: поджег Рим, чтоб полюбоваться пожаром. А замечания дел
ать не смей. Больше всего он не любит замечаний.
Ц Кто ж их любит? Ц улыбнулся Сократ.
Ц Вот сейчас приду домой и вскрою себе вены. Хватит с меня этой педагогич
еской деятельности.
Мише стало неловко. Он тоже был ученик, а значит, был частично повинен в то
м, что некоторые учителя вынуждены вскрывать себе вены.
Ц Вы его на педсовет вызовите, Ц предложил он наиболее суровый способ в
оздействия.
Ц Какой там педсовет! Из педсовета никого в живых не осталось. И из родит
ельского комитета тоже: этот мой воспитанник убил свою собственную мать.

Да, дисциплинка у них… У Миши в школе гоже с этим неважно, но педсовет и род
ительский комитет пока действуют.
Ц Если б не то, что он император, Ц вздохнул Сенека. Ц Он ведь и умный, и с
пособный. Не был бы императором, был бы просто замечательный человек.
Сократ сказал:
Ц Считай, что он последний день император. Стоит мне проснуться, и он исч
езнет, как дурной сон. Вы ведь мне снитесь, и хоть в жизни у меня никакой вла
сти нет, но над своими снами я властен.
Но Сенека был умный человек. И не такая у него была жизнь, чтобы она могла к
ому-то присниться.
Ц А может, это ты мне снишься, Сократ? Ты ведь жил раньше, откуда ж тебе мен
я знать? А я о тебе слыхал, значит, ты мне можешь присниться.
Ц А Миша? Мы с ним прошли но один сон. Значит, и он тебе снится?
Ц И Миша снится. А почему бы и нет?
Миша совсем растерялся. Значит, все эти события и вообще вся его жизнь сни
лась не Сократу, а Сенеке?
Ц Э, нет, Ц сказал Сократ. Ц Мы с Мишей столько прошли, столько повидали.
И фашистов, и вандалов, и татарское нашествие. И вот теперь еще ваш императ
ор… Как его?
Ц Нерон.
Ц Ну вот, и о Нероне услышали. Тоже во сне. Чего только не увидишь, не услыш
ишь во сне. Мне однажды, вы не поверите, Наполеон приснился. Как будто был т
акой император, захватил всю Европу и тоже напал на страну, где мы с Мишей
партизанили. Ты партизанил с Мишей? А я партизанил. Так кому же он снится, я
тебя спрашиваю?
Ц Вы говорили о Наполеоне, Ц сказал Миша, не желая быть яблоком раздора.

Ц Да, не поздоровилось этому Наполеону! Так же, как потом этому…, Как его з
вали, Миша?
Ц Гитлер.
Ц Вот-вот, Гитлер. Ему бы тоже не поздоровилось, если б я не проснулся. Но я
проснулся только для того, чтоб Мишу спасти. А гак бы я подождал, когда бы э
того Гитлера разделали. Вроде тевтонских рыцарей. Как их в Чудском озере
топили! Я специально не просыпался, пока их не прикончили всех до одного…

Сократ рассказывал свои сны, а Миша рассматривал город. Что-то его заинте
ресовало чуть дальше, и он отошел чуть дальше… Потом еще и еще дальше… И по
терял из виду великих философов.
Они этого не заметили. Наконец-то у них появилась возможность поговорит
ь друг с другом.
Между тем Миша, разглядывая древние здания, дошел до самого дворца. Тут-то
его схватили и привели к императору.
Ц Этот мальчишка, Ц доложил начальник стражи, Ц утверждает, что он зде
сь не живет, что он только снится…
Ц Кому же? Ц насторожился Нерон.
Ц Он говорит: либо Сократу, либо Сенеке. Одному из этих философов. Но Сокр
ат отпадает: покойники не видят снов. Остается Сенека.
Нерон подошел к Мише, потрепал его по щеке.
Ц Такой хороший мальчик, а снится врагу престола. Почему ты не снишься св
оему императору?
Миша молчал.
Ц Как зовут тебя, мальчик?
Миша поднял глаза на Нерона и твердо сказал:
Ц Вы от меня ничего не узнаете.
Ц О, ты грубиян! Когда знакомятся, говорят имя. Вот меня зовут Нерон, а тебя
?
Миша молчал.
Ц Значит, снишься Сенеке, врагу империи. А ведь за это дело… Что у нас за эт
о дело? Ц спросил он у начальника стражи и, не дожидаясь ответа, продолжа
л: Ц Да, за это дело у нас… В общем, строго. Так как тебя зовут?
Ц Миша…
Нет, это сказал не Миша. Миша молчал. Если он не испугался фашистов, то испу
гается он какого-то императора!
Миша молчал. Это сказал кто-то рядом. Сначала тихо, потом громче:
Ц Миша!
И еще громче:
Ц Миша! Миша, проснись!
И Миша проснулся.
Он сидел за столом, положив голову на десятитомник «Всемирной истории».
За его спиной стояла мама и строго спрашивала:
Ц Это ты так учишь историю? Ой, смотри, не исправишь двойку Ц не видать те
бе деревни Старокопытовки!
Вот и выяснилось, кто кому снился. Все-таки неправ был Сократ. И неправ был
Сенека. Ошибались великие философы. Это они снились Мише, и вандалы снили
сь, и татары, и фашисты Ц вся эта история зависела сейчас от того, будет он
дальше спать или проснется.
Он бы, конечно, спал дальше, хотя бы ради истории. Но пришлось просыпаться.
И сразу все ушло далеко-далеко. И Древний Рим, и татарское нашествие, и даж
е Отечественная война, которая уже сорок лет как окончилась.
Ц Так-то, Миша, Ц сказал Сократ. Ц Не исправишь двойку, не видать тебе де
ревни Старокопытовки…
Нет, наверно, это сказал не Сократ. Это опять сказала Мишина мама.


1 2 3