— Представляешь, как ей будет больно, если с тобой что-то нехорошее случится. Голову, например, твою ей по почте пришлют. Наложенным платежом.— Дяденька, не надо, — по-настоящему, навзрыд заплакал парнишка. — Я все сделаю, как скажете.— Ну-ну, я пошутил. Можно сказать, пошутил.Наконец появился Картуз. Он вытащил из сумки на свет божий некую конструкцию.— Вот смотри, — сказал он Коле. — Как поставишь агрегат в кондиционер того самого Джона, соединишь вот эти проводки. И учти — чтобы оттуда убраться, у тебя будет полчаса.— Я все понял, — сказал слегка успокоившийся «кондишен-мастер».Они сопровождали Колину «семерку» до самого сколковского офиса, посмотрели, как он въехал через ворота резиденции, потом отвалили на километровое расстояние и приготовились ждать результата.…Коля вошел в апартаменты Келаря, где было накурено и стоял шум и гам.— Вот, — робко сказал мастер, — агрегат. На замену принес.— Слушай, Зямба, пока этот парень тут будет работать, пойдем-ка к тебе. А то здесь совсем уж дышать нечем.И вся сколковская верхушка перешла в другое помещение.Коля поставил адскую машину в кондиционер, соединил провода…В тот же момент раздался страшной силы взрыв, поскольку эта самодельная бомба таймера не имела. Детектив Двинский 17 августа, четверг: день, вечер Взрыв потряс здание сколковцев в тот самый момент, когда Келарь, Зямба и Посланник обсуждали чрезвычайное событие на Дмитровском шоссе. Они втроем бросились к месту взрыва, на ходу отдавая приказания, чтобы вся имеющаяся в наличии братва хватала огнетушители.Однако американская система самоликвидации пожара сработала четко — все место взрыва и очаги огня были плотно окутаны углекислым газом. Через десять минут перед сколковцами в ясном и полном виде предстала картина разрушения: вдрызг разлетелся кондиционер, та же участь постигла компьютер, повылетали, само собой, все стекла, ещё кое-что по мелочам, а по стенам, полу и потолку были разметаны фрагменты человеческого тела.Посланник разобрался в ситуации быстро:— Это мастер по кондиционерам. То ли он влез куда-то не туда, то ли бомбу пытался подложить.Келарь, донельзя расстроенный событиями сегодняшнего дня, тут же распорядился:— Зямба, возьми человек пять боевиков и дуйте в «Кондишен-сервис». Если, конечно, у тебя остался хоть кто-нибудь после разгрома на Дмитровке. Короче, разберитесь с ними.Кавказец молча удалился.— Иван, ступай к себе. Мне подумать надо. — И Евгений Борисович действительно погрузился в глубокое раздумье.Пока он размышлял и отвечал на деловые звонки, вернулся Зямба.— Ну и что? — хмуро спросил Келарь.— Не похоже, что это они. Впрочем, я привез с собой ихнего специалиста. Заодно мы изъяли у них две тысячи баксов, в счет убытков.Специалист, не слишком долго повозившись в разбитом кондиционере, объявил, что тот был взорван неизвестным устройством.— Коля, что ли, ваш спроворил? — злобно осведомился Зямба.— Скорее всего, он стал жертвой шантажа. Его заставили.— Все. Вали отсюда, — приказал Зямба. — Завтра привезете нам новый кондиционер. И вообще приведете тут все в порядок. Понятно?Специалист часто-часто закивал, уже хорошо понимая, с кем имеет дело.Келарь вызвал по селектору Посланника в свой кабинет.— Я не знаю, кто взорвал наш офис, но, очень возможно, что питерцы. Как бы вычислить этих гадов?— Стоит ли нам ими заниматься? Они и так в федеральном розыске, — напомнил Иван. — Главная проблема — Албанец. От него можно ждать чего угодно. В любую минуту.— А с ним как предлагаешь поступить? — допытывался Карлов.— Если честно, — Несмелов почти не раздумывал, — заплатил бы ему все его деньги. Наши похороны дороже обойдутся.— Ты имеешь в виду миллион баксов? — презрительно скривил губы Зямба.— Да, — твердо ответил Иван.Келарь махнул рукой.Это невозможно.Посланник! Неужели твой дядя не может подключить свой аппарат? — Зямба, выражая дивление, пожал плечами.— Не думаю, что кто-то из нас хочет, чтобы Албанец оказался в ментовке.— И все-таки — ты можешь привлечь к розыску своего дядю? — спросил Келарь.— Только за большие деньги.Евгений Борисович слегка подумал.— Ладно, катись со своим дяденькой. Испробуем другие средства. Ты, Иван, можешь пока отваливать.Келарь решил связаться с частным детективным агентством «Аргус», которое пару раз сумело его серьезно выручить.…Генерал-лейтенант Несмачный внимательно выслушал Келаря по телефону.— Вообще дело выглядит довольно тухлым. Тем более что вы не хотите сказать, какое отношение этот, как вы говорите, Антон имел к вашей организации. Хорошо. По факсу материалы дела не шлите. Все передайте через своего курьера. Будут вопросы — я вам позвоню.Получив досье, генерал вызвал лучшего своего агента — полковника Двинского: пришлось использовать лучшего потому, что гонорар Келарь предложил очень солидный.Станислав Двинский, полковник МУРа в отставке, лет под шестьдесят, пузатый, нескладный, но с чрезвычайно умными, проницательными глазами, выслушал шефа и очень быстро пролистал пухлое досье.— А почему — Антон? — вдруг спросил он.— Под этим именем его многие знали.— И чем же он занимался в группировке? — повторил он, в сущности, тот же вопрос, что и генерал задавал Келарю.— Клиенты не хотят говорить. Как можно понять, он выполнял специальные задания.— Ликвидатор, — легко разобрался в ситуации Двинский. — Постоянных женщин у таких обычно не бывает.— Верно, — оживился генерал, — мне кажется, полковник, ты мыслишь в правильном направлении.— Ну хорошо, думаю, через пару дней я его сыщу, — с ленивой уверенностью заявил Двинский.— Бог в помощь, — протянул ему руку генерал.Фирма «Аргус» и лично Двинский контролировали почти всю проституцию в Москве. Они не были крышей — что они, бандиты какие-нибудь? — но имели досье практически на каждую «ночную бабочку» в столице. А те в свою очередь были в основном из СНГ, и редко кто имел регистрацию. Кроме того, «Аргус» располагал адресами девочек на их родине. Отсутствие регистрации и постоянная угроза послать на историческую родину подробную информацию — да ещё и с фотографиями — о том, чем гостьи столицы здесь занимаются, действовали практически безотказно.Сутенеры не могли защитить подопечных шлюх и платили оброк «Аргусу», но многие предпочитали расплачиваться натурой, поставляя своих дев на еженедельный «ужин» с представителями «Аргуса».Сам Двинский контролировал человек двадцать активно действующих на московском рынке иногородних проституток. Но деньги брал редко — при его невпечатляющей внешности он предпочитал натуру.Особенно запала ему одна молдаваночка — Мария, вот её сейчас он и разыскивал в толпе разноплеменных красоток. Наконец Двинский увидел знакомое лицо — Риту, та дружила с Марией.— Ну, и где моя любовь? — несколько игриво спросил он.— Ушла на индивидуальный промысел, — неожиданно услышал полковник. — Порвала со своими «котами» и свалила.— Где ж она теперь работает?— Стоит на площади Победы, в сторону выезда из Москвы. Лесочек там хороший возле дачи Сталина. Делай что хочешь — никто не помешает.— М-м, — замялся Двинский и вытащил фотографию Антона. — А этот тебе не знаком?— Нет, — не раздумывая, ответила Рита. Она узнала этого парня, но всяким ментам информацию принципиально не давала. Ну если только хорошо заплатят. А от этого пузатого старого хрена ждать нечего. — Ну извини, мне работать надо.И Двинский направился в сторону площади Победы.Потоптавшись вокруг да около, он Марию так и не обнаружил. Впрочем, в уныние не пришел, рассудив, что она в это время могла отъехать с клиентом.И действительно, на противоположной стороне площади остановилась неведомая полковнику иномарка, и из неё вылезла Мария собственной персоной. Она сделала прощальный жест рукой, иномарка отъехала, и молдаванка пошла на переход, аккурат к тому месту, где расположился Двинский, вышедший уже из своей «девятки».Темные большие глаза Марии не могли скрыть удивления.— Ты же знаешь, полковник, я по четвергам не подаю. Или тебе уж совсем невтерпеж стало.Она была одета не слишком вроде и вызывающе, но её развитая грудь, широкие бедра и ботфорты, подчеркивавшие стройность и полноту ног, нестандартная южная лепка лица с большими раскосыми глазами, исключительно чувственными губами и без того действовали на клиентов соответствующим образом.Двинский держал её тем, что мать Марии, которую дочь обожала, была крайне религиозна. И достаточно было одного письма на родину — о том, чем занимается дочь воцерковленной христианки в Москве… Имелся тут ещё и ряд других нюансов, но и сказанного хватало, чтобы держать на крючке одну из самых эффектных московских шлюх.— У меня к тебе серьезное дело, Маша, — не без пафоса произнес Двинский. Он достал снимок Антона. — Знаешь такого?— А что, очень нужен тебе этот парень? — с затаенной мыслью спросила Мария.— Очень, — как можно более серьезно ответил полковник.— Значит, эта информация стоит больших бабок. Если я тебе все о нем скажу, оставишь ты меня наконец в покое?Это было тяжелым испытанием для Двинского. Сведения об Антоне дорогого стоят. Но и отказаться от такой девушки, как Мария… А обмануть он её не сможет — не привык, и все тут… Скажет «да» — и вынужден будет сдержать свое слово.— Ну хорошо, Мария, тогда, может быть, в последний раз?— И тогда все?..— Тогда все.— Хер с тобой, поехали.Они очень быстро добрались до лесочка.— Ну, как ты хочешь?— Сначала информацию.— Он водится с Лаймой. Зовут его Антон. Вот и все.— Что ж, вполне достаточно.— Ну, давай свое последнее условие, и закончим на этом.— Может быть, ты встанешь на коленочки?Они вышли из «девятки», и Мария стала расстегивать брючный ремень старого детектива…В тот же вечер Двинский наведался к Лайме, самой известной и дорогой из всех московских проституток.На его звонок последовало классическое:— Кто там?— Лайма, я к тебе по делу. Сама понимаешь по какому.— Я работаю только через своего агента. Напрямую клиентов не принимаю.— Лайма, я знаю, ты берешь по двести в час. Я добавляю ещё сто. И мы разойдемся, агент твой ничего не узнает.Проститутка призадумалась. Сейчас она была свободна, а триста баксов есть триста баксов.— Хрен с тобой, заходи. — Лайма довольно презрительно оглядела его. — Подожди. Мне надо принять ванну.Как только Двинский вошел в квартиру, он стал буквально обнюхивать её. Конечно, пахло всеми женскими аксессуарами, но детектив явственно почувствовал и терпкий запах мужских сигарет.Лайма скрылась за дверью ванной, и детектив медленно пошел по квартире, пытаясь обнаружить, откуда доносится запах крепкого табака.Вот отсюда, из последней, четвертой комнаты!Он спустил пистолет с предохранителя и, держа его в кармане, смело открыл дверь этой комнаты. Там сидел молодой человек, чертовски напоминавший собственное изображение на фотографии, и смотрел телевизор. Он тут же сунул руку под подушку — там,конечно, ствол, догадался детектив, — но больше никаких действий не предпринимал.— Извините, ради бога, я, кажется, не туда попал, — и Двинский тут же захлопнул дверь.Детектив дождался появления Лаймы из ванной. Потрясающей красоты женщина, подумал он, и даже на время забыл, что хотел сказать.— Ну, а ты разве в ванную не пойдешь? — удивленно посмотрела на него Лайма.— Ты извини меня, дорогая. Как-то быстро у меня все остыло. Годы уже не те. — Он полез за бумажником. — Вот тебе сто баксов за беспокойство, а я уж лучше пойду.Лайма, она же Света Терехова, презрительно фыркнула, но деньги взяла. Генерал Крюков 18 августа, пятница: утро С утра Келарь опять собрал свой синклит.— Нашли наконец этого сраного Албанца. Обитает у знаменитой московской бляди на Новой Басманной. Он должен быть уничтожен. Хватит с нас экспериментов. Только кто этим займется?Он перевел взгляд с Зямбы на Посланника.— У меня есть несколько надежных ребят, — не очень твердо сказал кавказец.— Мой дядя этим заниматься не будет, — покачал головой Посланник. — На фиг ему неприятности из-за несанкционированного убийства.— С твоими «надежными» ребятами все ясно, Зямба. Как только они доберутся до Новой Басманной, то можешь считать их жмуриками. А вот тебя я не пойму, Посланник! — обратился Келарь к Ивану. — Мы твоему дяде уйму денег переплатили, и у нас все это зафиксировано на аудио и видео. Он быстро может сменить генеральский мундир на костюмчик в полоску. А мы вместо этого даем ему ещё сто штук. Так что двигай к дяденьке и доложи дислокацию.…Крюков, красивый сорокалетний генерал, с внутренней улыбкой выслушал своего племянника. Андрей Юрьевич понимал, что Келарь никогда не решится признаться во взяткодательстве. Да и самого Келаря завалить генералу легче, чем некоего неуловимого Антона.Но, по природе охотнику, Крюкову уже самому не терпелось разобраться с тем лихим парнем, за которым гонялись сколковцы.Он не отказался от ста штук баксов, которые выделил Келарь за убийство этого самого Антона, и сказал племяннику:— Ладно. Гуляй.Только мочить генерал того парня не будет — возьмет и выяснит, кто он такой.Крюков вызвал командира своей лучшей группы захвата.— Дуйте на Новую Басманную. Лайма, проститутка известная, знаешь, где живет?Сержант кивнул и почему-то покраснел.— Так вот, у неё сейчас один мальчик ошивается. Вооружен и, предупреждаю, очень опасен. Брать непременно живым.— Есть! — откозырял сержант, прихватил с собой ещё трех омоновцев, и они поехали брать «мальчика».…Антон и Лайма, или Света, проводили время в своем обычном стиле — по-прежнему избегали любовных контактов, вспоминали далекое школьное былое, обсуждали спектакли и кинофильмы, которые они видели. Вряд ли подобное времяпрепровождение столь красивой пары можно было назвать нормальным, но таким уж странным образом сложились их отношения.Вот и сейчас они просто болтали, покуривая и попивая кофе.— А зачем ты ведешь такую, скажем, тяжелую жизнь? — спросил её Антон. — Неужели самой нравится?Света недолго помолчала.— А ты замечал, сколько баб роется в помойных контейнерах?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24