Уильям Бернхардт
Смертельное правосудие


Бен Кинкейд Ц 3

Уильям Бернхардт
Смертельное правосудие

Для тех, кто честен и чист, – суды не нужны. А продажные люди подкупят и суд.
Бенджамин Дизраэли (1804-1881)

Судьи, я полагаю, тоже когда-то были детьми.
Чарлз Лэм (1775-1834)

Джо и Барбаре

Пролог

Черный фургон затормозил на южной стороне Одиннадцатой улицы. Водитель опустил закопченное боковое стекло и улыбнулся. Пожалуй, его можно было назвать красивым, особенно когда он улыбался.
– Ты свободна? – спросил мужчина.
Девушка, стоявшая на углу улицы, выплюнула жвачку.
– Это зависит от того, что тебе нужно, приятель.
– Мне нужна ты.
– Ну, тогда считай, что свободна. – И девушка, кокетливо приподняв брови, одарила собеседника выразительной улыбкой, как бы возвращая выданный ей аванс. Черные обтягивающие брюки подчеркивали ее фигуру, а яркий бирюзовый топик сразу привлекал внимание, как, впрочем, и бахрома на рукавах ее черной кожаной куртки. – А все-таки чего ты хочешь?
– Мира. Благополучия. И чтобы не было страданий.
– Это нереальные желания. Боюсь, цена будет тебе не по карману.
Мужчина пожал плечами.
– А что, все непременно должно быть дешевкой?
– Кто дешевка? Ты меня считаешь дешевкой?
– Конечно нет. – И вновь его лицо озарила обаятельная улыбка. – Подойди поближе к свету, красотка, чтобы я мог тебя видеть.
Какое-то мгновение девушка стояла в нерешительности, прежде чем приблизиться к фургону. В неоновом свете секс-шопов и массажных кабинетов ее стройная фигура была словно нарисована четкой графикой.
Водитель фургона оценивающе посмотрел на девушку. Задержав взгляд на крашеных светлых вьющихся волосах, он внимательно изучил ее фигуру, отметил вызывающую длину ног и закончил осмотр на розовых туфлях. Одежда и косметика не могли скрыть ее возраст: хрупкая фигурка подростка красноречиво свидетельствовала, что девушке не больше шестнадцати.
Мужчина незаметно сверился с фотографией. Да, это именно та девушка, которая ему нужна.
– Давай прокатимся, – предложил он.
– Нет нужды. – Теперь, наконец разглядев его красивое, располагающее к себе лицо, она немного кокетничала. – Там наверху у меня есть комната.
– Небось какой-нибудь чуланчик в окружении таких же, набитых парочками, клетушек, где на один квадратный фут приходится по нескольку человек? Думаю, мы найдем что-нибудь получше. – Он распахнул дверцу фургона. – Залезай.
– Нет, я не могу. – Девушка озабоченно сдвинула брови, и на ее переносице залегла тревожная складка. – Нам нельзя ни с кем уходить отсюда. На прошлой неделе пропали две наши девчонки, отсюда, с Променада. Я знала одну из них. Ее звали Эйнджел.
– С ней что-нибудь случилось? – Водитель фургона выглядел удивленным.
– Точно никто не знает. Но... я слышала кое-какие предположения... – Мороз пробежал у нее по коже. – Хотелось бы верить, что это неправда.
– Когда ты видела ее в последний раз?
– В тот день, когда она исчезла. Это был день ее рождения.
Трикси подарила ей подвеску – золотое сердце, расколотое пополам. Это было так здорово. Трикси не пожалела времени, потратив на подвеску всю ночь. Она вообще любит делать другим что-нибудь приятное.
– Может быть, Эйнджел просто уехала?! – ободряюще сказал мужчина. – Нашла себе где-нибудь райский уголок и счастлива.
– Кто знает... Но здесь, на Променаде... – Девушка приблизилась к водителю фургона и коснулась его руки. – Почему ты не хочешь подняться ко мне? Тебе будет хорошо. Все, кто когда-либо был со мной, дают мне высокую оценку. Я делаю почти все. Правда, кое-что стоит дорого.
– Извини. Не люблю ютиться в тесноте.
Услышав его слова, девушка отошла от фургона.
– Ну что ж, тогда проваливай. Я не собираюсь болтать тут с тобой и терять клиентов.
Водитель фургона достал бумажник, вынул пять стодолларовых банкнотов и один за другим положил их на сиденье рядом с собой так, чтобы увидела девушка.
– У меня есть комната на Даблтри, в десяти минутах езды отсюда. Поедем со мной, и эти деньги твои.
Девушка, раскрыв рот от удивления, таращилась на стодолларовые бумажки.
– Как... надолго?
– Ты вернешься еще до полуночи, – солгал он.
– Ну, не знаю...
– Неужели я похож на человека, способного обидеть бедную юную девушку, вынужденную зарабатывать себе на жизнь?
Ее губы непроизвольно дрогнули в улыбке. Безусловно, он не был похож на такого человека. Напротив, этот обаятельный дружелюбный мужчина не вызывал никаких опасений. Такого она не побоялась бы привести к себе домой без предупреждения, даже в отсутствие отца.
Похоже, она и в самом деле ведет себя глупо, позволяя нелепым предположениям брать верх над логикой. Этот парень предлагает всего за полночи больше ее недельного заработка.
Судя по содержимому его бумажника, он богат. К тому же кто знает, может, она действительно ему приглянулась.
– Ладно, поехали, – сказала девушка. – Ты умеешь уговаривать. – Она забрала деньги с сиденья, положила их в карман брюк и залезла в машину.
– Ну вот и умница! – Водитель фургона пристегнул ремни безопасности, поправил зеркало и повернул ключ зажигания. – Это будет самое незабываемое приключение в твоей жизни.
– Здорово! – Девушка слегка погладила его по щеке. – Я даже уже волнуюсь.
И это на самом деле было так. Она не знала, что послужило причиной волнения – привлекательность мужчины, содержимое его бумажника или и то и другое вместе, но чувства буквально переполняли ее.
Черный фургон свернул за угол и направился вдоль по улице. В темноте девушке не было видно, как обаятельная улыбка на губах мужчины съежилась, увяла и стала похожа на оскал.
Незамеченными остались и черный полиэтиленовый мешок в глубине фургона, и светло-серебристый шнур, и небольшая подвеска – золотое сердце, расколотое пополам.

Часть первая
Золото Теннеси

Глава 1

Бен в задумчивости грыз кончик карандаша. Дела шли хуже, чем обычно.
Адвокат ответчика – компании «Топека нейчерел газ лимитед» – только что закончил прямой допрос свидетеля – эксперта этой самой компании. Свидетель не отличался особым напором, говорил тихо, даже как-то задушевно, но каждое его слово звучало веско и авторитетно. У Бена почти не осталось шансов убедить суд присяжных в виновности компании. Он должен найти какие-то контрдоводы, доказывающие, что газоперерабатывающее предприятие загрязняет окружающую среду, нанося вред всему живому. Должен... но где взять эти доводы.
Бен заранее наметил вопросы к перекрестному допросу, полагая, что они позволят ему одержать верх. Но эксперт в своих ответах адвокату как бы предвидел вопросы Бена и начисто отрезал ему пути к наступлению. В довершение ко всему не было Кристины. Будучи пунктуальной, его помощница, как правило, не опаздывала, а тут, как раз тогда, когда он так нуждался в ее интуиции и проницательности, она отсутствовала. Усложняло ситуацию и то, что свидетель обвинения – Ливинг – также не явился. В подобные моменты Бен жалел, что у него нет компаньона. Будучи профессиональным юристом, он имел частную практику, но работал один, так как средств на то, чтобы нанять компаньона, не было. И сегодня, уже в который раз, Бен пожалел об этом.
Он раскрыл свой кейс, и оттуда вывалился на пол какой-то черный подвижный предмет, привлекший внимание судьи Харт.
– Мистер Кинкейд, что это там на полу?
– Это... пластиковый паук, ваша честь.
Похоже, Бен случайно сунул в кейс игрушку своей кошки Жизели.
– По-видимому, этот паук должен сыграть основную роль в перекрестном допросе свидетеля?
– Ну... кто знает, ваша честь. В перекрестном допросе надо быть готовым ко всему.
– Я вижу. – И судья Харт с улыбкой кивнула в сторону паука. Бен порадовался, что судебный процесс ведет именно она, по крайней мере, у судьи Харт есть чувство юмора. – Давайте вернемся к нашему заседанию. Мистер Кинкейд, у вас есть вопросы к свидетелю для перекрестного допроса?
– Хм... да, конечно, и очень много.
Судья Харт выглядела удивленной. Свидетельские показания эксперта казались исчерпывающими и не оставляли места для многочисленных вопросов.
– Как вы думаете, допрос может затянуться?
– Вполне вероятно, ваша честь. Нельзя ли объявить небольшой перерыв? – Бену необходимо было подумать и подготовить новые вопросы. – Пожалуйста.
– Согласна. Перерыв на десять минут.
– Спасибо за великодушие. Пусть временная, но передышка.
Присутствующие потягиваясь, покидали свои места, судья Харт проследовала в специальную комнату отдыха, а Бен принялся внимательно осматривать зал суда с потолка до пола. И тут, среди хаотично мелькающих ног, он заметил до боли знакомые желтые колготки. К нему шла помощь.
– Кристина! Как мило с твоей стороны все-таки появиться здесь.
– Я летела на всех парусах. – Помощница Бена выглядела запыхавшейся, как, впрочем, и его секретарь Джонс, который стоял рядом с Кристиной. – Ты уже допрашивал эксперта?
– Нет, но я должен начать через десять минут. Что будем делать?
– Работать, конечно. – Кристина придерживала руками большую рекламу-щит. Даже поставленный на пол, он почти касался ее плеча, хотя рост помощницы Бена был пять футов. – Чем я не твой адъютант?
– А не может ли мой адъютант объяснить мне, что это такое. – Бен указал на рекламный щит.
– Это вещественное доказательство. Давай найдем какой-нибудь укромный уголок, где можно поговорить, так сказать, тет-а-тет.
Бен проследовал за своей помощницей в относительно малолюдное место зала суда. Кроме уже упомянутых желтых колготок, на Кристине была коричневая кожаная юбка, чуть выше колен, и шелковая блузка, перехваченная на поясе позвякивающей при ходьбе цепочкой.
По дороге Кристина успела поинтересоваться, почему Бен не разрешил ей присутствовать за совещательным столом.
– Лавингу удалось что-нибудь найти? – осведомился Бен.
– Нет, – вступил в разговор Джонс. Его брови на мгновение взметнулись вверх и снова приняли обычное положение. – Поэтому я тоже решил кое-что предпринять.
– Джонс, когда ты наконец уяснишь, что в обязанности секретаря вовсе не входит крадучись бродить по темным аллеям. Это работа Лавинга. Твое дело отвечать на телефонные звонки.
– Но, босс, кроме кредиторов никто не звонит. Тот парень, которому вы должны за фотокопии, своими звонками скоро доведет меня до сумасшедшего дома.
– Я же сказал ему, что заплачу, как только появятся деньги.
– Да, но это было четыре месяца назад. Кстати, Лавинг очень сокрушался, что вы не разрешили ему поговорить с экспертом компании, выступающим свидетелем в суде.
– Профессиональная этика не позволяет ни мне, ни моему подчиненному входить в контакт с ответчиком.
– Лавинг чувствует себя загнанным в угол.
– Помимо столь милого Лавингу выбивания информации из ответчика, существует множество других способов получить нужные сведения.
– Возможно, – вздохнул Джонс, – но такова специализация Лавинга...
– Ладно, я погорячился. – Бен перевел разговор на другую тему. – Так что же ты «предпринял»?
– Мне удалось проследить за экспертом ответчика, когда он вчера вечером покинул офис Энглина.
Энглин был поверенным в делах компании «Топека нейчерел газ лимитед» и выступал защитником в судебном процессе.
– И куда же пошел твой подопечный?
– В один из классов городского колледжа с двухгодичным неполным курсом.
– Пожалуйста, покороче, Джонс. У нас нет времени. Ты выяснил, что это за класс?
– Не было необходимости. Класс представляет собой зал для собраний. Мы с Кристиной раньше тоже присутствовали на этих сборищах.
– Так какое собрание проходило в колледже?
– Общества «Прошлая жизнь».
Бен недоуменно покачал головой. Это какая-то ошибка?!
– Босс, – обратилась к нему Кристина, – я еще месяц назад говорила, что тебе не мешало бы посещать со мной кое-какие собрания. Но ты всегда отказывался.
– Я не большой любитель проводить вечера в компании людей, считающих Ширли Маклейн Наст, имя и фамилия Ширли Маклин Бити, р. 24.04.1934) – американская актриса. С 1950 г. выступала в Нью-Йорке как танцовщица в мюзиклах и на ТВ. В кино с 1955 г. В 1984 г. за фильм «Слова нежности» получила премию «Оскар».

путеводной звездой на жизненном пути. – Бен взглянул на часы. – По-моему, ты это уже успела заметить.
– Бесспорно. – Грациозным движением Кристина откинула со лба свои длинные волосы, рассыпавшиеся по плечам. – Как ты думаешь, где я была? Конечно не на вчерашнем собрании в колледже. Правда, моя подруга Салли Захариас посетила его и говорит, что эксперт – деликатнейший человек, очень вежливый и к тому же вегетарианец.
– Перестань болтать, Кристина. – Бен заметил помощника судьи, заглянувшего в зал, значит, скоро продолжится заседание суда. – Что тебе удалось узнать?
Она улыбалась.
– Может, будет лучше, если ты посмотришь вещественное доказательство?
Бен внимательно изучил рекламный щит. И не пожалел об этом.

* * *

– Мистер Кинкейд, вы готовы к перекрестному допросу свидетеля? – спросила судья Харт, вернувшись в зал.
– Да, ваша честь.
– И вы все еще полагаете, что допрос может затянуться?
– Постараюсь закончить быстрее, чем рассчитывал, ваша честь.
Глаза судьи вспыхнули.
– Это вселяет надежду. Помните, мистер Кинкейд, краткость – сестра таланта.
– Хорошо, ваша честь. – Бен приблизился к представителям ответчика. – Доктор Линдстрем, вы – ученый, специализирующийся на изучении и охране окружающей среды, не так ли?
По внешности доктора Линдстрема сразу можно было сказать, что он типичный ученый, – массивные очки в черепашьей оправе, твидовый пиджак, аккуратная бородка с проседью.
– Да, у меня ученая степень в области исследований окружающей среды, моя узкая специальность – ядовитые газы.
– И вы активный член многих профессиональных организаций, занимающихся данными проблемами?
Эксперт, похоже, получал удовольствие, щеголяя громкими названиями и своими научными заслугами.
– Да. Я также делегат Национального конгресса Северной Америки по проблемам окружающей среды.
1 2 3 4 5 6