Тошио выровнял сани и направился к центру долины, подальше от всего. И позволил себе расслабиться, реагируя выбросом адреналина на ощущение боли избитых мышц.
Он благословлял крошечных созданных человеком симбионтов, которые как раз сейчас избавляют его кровь от избытка азота, предотвращая наркотическое опьянение глубиной.
Тошио уменьшил тягу двигателя, и машина облегченно вздохнула. Как ни удивительно, но после такого обращения с машиной огоньки на приборах в основном зеленого цвета.
Он обратил внимание на один из них, который показывал работу воздушного купола. И тут же Тошио услышал негромкое пение. Терпеливо и почтительно прозвучало:


Океан есть... есть..
Как бесконечный вздох спящего
Есть и другие моря... есть...
И в них другие спят...

Тошио схватил гидрофон.
– Брукида! Как вы там? Хватает ли воздуха?
Послышался вздох, дрожащий и усталый.
– Привет, Быстрые Пальцы! Спасибо за то, что спас мне жизнь. Ты плаваешь не хуже турсиоп.
– Корабль, который мы видели, должно быть, упал. От такого удара поднимется сильное волнение. Может, нам лучше немного побыть на глубине. Я позову сонаром, чтобы остальные смогли найти нас и прийти за воздухом, пока не улеглись волны. – Тошио нажал выключатель сонара, и сразу в воде послышались щелчки. Брукида застонал.
– Они не придут, Тошио. Разве ты их не слышишь? Они не ответят тебе.
Тошио нахмурился.
– Но они должны! Хикахи знает об этих волнах. Они, наверно, как раз сейчас нас ищут. Может, лучше поплыть назад... – Он протянул руку, собираясь продуть балласт. К Брукиде он относился с опасением.
– Не надо, Тошио! Твоя смерть будет напрасной. Подожди, пока волны ссстихнут. Ты должен выжить и рассказать Крайдайки.
– О чем вы говорите?
– Слушай, Остроглазый. Слушай!
Тошио покачал головой, выругался и потянул за дроссель, пока двигатель совсем не стих. И снова протянул руку к гидрофонам.
– Слышишь? – спросил Брукида.
Тошио наклонил голову и прислушался. В море мириады звуков: рев уходящей волны, панический шум стай рыб, грохот падения камней, удары волн о берега.
И тут он услышал. Резкие звуки праймала. Ни один современный дельфин, владеющий собой, на это не способен.
Да, дурные новости.
В одном из криков Тошио отчетливо различил базовый тревожный призыв. Самый первый сигнал дельфиньей речи, который поняли люди.
Но другие звуки... по меньшей мере три голоса. Звучат странно, как-то очень зло и неправильно.
– Это «лихорадка спасения», – простонал Брукида. – Хикахи выбросило на берег, она ранена. Она должна прекратить звать, но сейчас она в бреду и не контролирует положение.
– Хикахи...
– Подобно Крайдайки, она глубоко постигла кининк... науку логичной дисциплины. Она смогла бы заставить остальных не обращать внимания на крики выброшенных на берег, заставила бы их нырнуть и переждать.
– Но разве они не знают об ударных волнах?
– Дело не в волнах, Остроглазый! – воскликнул Брукида. – Без посторонней помощи они могут выброситься на берег! Ты калафианец. Почему ты не знаешь этого о нас? Я бьюсь изо всех сил, чтобы освободиться и умереть, отвечая на этот зов!
Тошио застонал. Конечно, он знает о лихорадке спасения, при которой паника и страх смывают налет цивилизации и оставляют у китообразных только одну мысль: каков бы ни был личный риск, надо спасти товарищей. Периодически трагедия повторялась даже среди цивилизованных дельфинов Калафии. Акки рассказывал ему, что иногда это как зов моря о помощи. Некоторые люди утверждают, что тоже чувствуют это – особенно те, что принимают дельфинью РНК в обрядах культа спящих.
Некогда турсиопы, бутылконосые афалины, меньше других китообразных подвергались риску выброситься на берег. Но генная инженерия где-то нарушила равновесие. В базовую модель турсиопы были внедрены гены других видов, и кое-что вышло из-под контроля. Уже три поколения земных генетиков работают над этой проблемой. И все равно дельфины живут, словно ходят по лезвию бритвы: над ними постоянно довлеет опасность впасть в безумие.
Тошио прикусил губу.
– У них есть доспехи, – неуверенно сказал он.
– Будем надеяться. Но смогут ли они правильно воспользоваться ими, если уже сейчас говорят на праймале?
Тошио ударил кулаком по саням. Руки уже онемели от холода.
– Я поднимаюсь, – объявил он.
– Нет! Не нужно! Ты должен оставаться в безопас-сности!
Тошио стиснул зубы.
«Всегда обо мне заботятся. Заботятся и насмехаются. Фины обращаются со мной, как с ребенком, и это надоело!»
Он передвинул дроссель на четверть и приподнял нижние плоскости.
– Сейчас я вас развяжу, Брукида. Сможете плыть?
– Да. Но...
Тошио взглянул на сонар. На западе возникла неясная линия.
– Плыть сможете? – снова спросил он.
– Да. Я могу хорошо плыть. Но не отпускай меня около лихорадки спасения. И сам не рискуй на волнах.
– Я вижу одну. Их разделяет несколько минут, и они слабеют. Поднимемся сразу после этой. И вам придется вернуться на корабль. Расскажите, что тут случилось, и попросите помощи.
– Это должен сделать ты, Тошио.
– Неважно. Вы сделаете то, о чем я прошу? Или мне оставить вас привязанным?
Последовала почти незаметная пауза, голос Брукиды изменился.
– Я выполню все в точности, Тошио. Приведу помощь.
Тошио проверил крен, потом скользнул с саней, держась рукой за боковую переборку. Брукида смотрел на него через прозрачную стенку воздушного купола. Плотная пузырьковая мембрана окружала голову дельфина. Тошио разорвал крепления, удерживавшие Брукиду на месте.
– Вам придется взять с собой дыхатель.
Брукида вздохнул, а Тошио потянул за рычаг. Отделился шланг, один его конец накрыл дыхало дельфина. Десять футов шланга, как змея, оплели тело Брукиды. Дыхатель мешает говорить, но с ним Брукиде не нужно будет подниматься за воздухом. Дыхатель поможет престарелому металлургу игнорировать крики в воде, будет постоянно напоминать о его причастности к технологической культуре.
Брукида оставался привязанным одним креплением. Тошио приблизился к поверхности, наблюдая за волной.
Сани наклонились, но на этот раз он был готов. Они находились достаточно глубоко, а волна прошла удивительно быстро.
– Пора! – Тошио переключил двигатель на максимум и продул балласт.
Скоро появилась стена металлического острова. Крики товарищей в сонаре стали слышнее. Преобладал тревожный призыв лихорадки спасения.
Тошио проплыл мимо острова на север. Он хотел как можно дальше увести Брукиду.
И тут у него над головой мелькнуло гладкое серое тело. Тошио сразу узнал его и понял, куда направляется дельфин.
Он перерезал последнее крепление.
– Двигайте, Брукида! Если снова вернетесь к острову, я сорву с вас доспехи и перекушу хвост.
И, не глядя на Брукиду, резко развернул сани. Нажал на акселератор, пытаясь догнать Кипиру. Быстрейший пловец экипажа «Стремительного» направлялся к западному берегу. И кричал на чистом дельфиньем праймале.

– Черт возьми, Кипиру! Остановись!
Сани быстро плыли под самой поверхностью воды. День клонился к концу, облака подернулись красноватым, но Тошио отчетливо видел, как впереди Кипиру перепрыгивает с волны на волну. Он не обращал внимания на призывы Тошио и направлялся к острову, на берегу которого без памяти и в бреду лежали его товарищи.
Тошио чувствовал себя беспомощным. Через три минуты снова накатит волна. Если она не выбросит дельфина на берег, это сделает сам Кипиру. Кипиру родом с Атласта, относительно новой сельской колониальной планеты. Сомнительно, чтобы он изучал дисциплину мысли, как Крайдайки или Хикахи.
– Стой! Если рассчитаем верно, сможем действовать сообща и избежим волн. Подожди меня! – кричал он. Бесполезно. Фин намного опередил его.
Бесполезная гонка раздражала Тошио. Как он мог жить и работать с дельфинами всю жизнь и так плохо знать их? Подумать только: Совет Земли отобрал его для этого полета из-за опыта в обращении с дельфинами! Ха!
Тошио всегда доставалось от дельфинов. Они смеялись над всеми человеческими детьми, в то же время изо всех сил защищая их. Но, став членом экипажа «Стремительного», Тошио надеялся, что с ним будут обращаться как со взрослым и офицером. Конечно, легкая пикировка будет продолжаться, как бывает между людьми и финами у него дома, но при взаимном уважении. Так не получилось.
И хуже всех оказался Кипиру, с самого начала он без устали издевался над Тошио.
«Почему же я пытаюсь спасти его?»
Тошио вспомнил, как храбро сражался Кипиру, освобождая его от хищной водоросли. Тогда никакой лихорадки спасения не было. Фин полностью контролировал свои доспехи.
«Итак, он считает меня ребенком, – с горечью подумал Тошио. – Неудивительно, что и сейчас он меня не слышит».
Однако это подсказало выход. Тошио прикусил губу, тщетно пытаясь придумать что-то еще. Чтобы спасти жизнь Кипиру, ему придется пойти на сильное унижение. Нелегко решиться на это, особенно после постоянных насмешек.
Выругавшись, Тошио потянул назад дроссель и поставил носовые плоскости на спуск. Включил гидрофоны на максимум и закричал на искаженном тринари:


Ребенок тонет – ребенок в опасности!
Ребенок тонет – он в отчаянии
Человеческий ребенок – ему нужен спаситель
Человеческий ребенок – спаси его!

Он снова и снова повторял этот призыв, насвистывая пересохшими от стыда губами. Всех детей Калафии учат таким песенкам. Но любой ребенок старше девяти лет, который воспользуется этим призывом, вынужден будет проситься на другой остров, чтобы избежать постоянных насмешек. Взрослые зовут на помощь достойно.
Но эти достойные призывы Кипиру не услышит.
С горящими ушами Тошио повторял призыв.
Конечно, не все калафианские дети дружили с финами. Только четверть человеческого населения планеты тесно связана с морем. Но эти взрослые умеют обращаться с дельфинами. Тошио всегда считал себя одним из них.
Теперь все кончено. Если он вернется на «Стремительный», придется прятаться в своей каюте... несколько дней или недель, пока не явятся победители Китрупа и не предъявят свои права.
На экране сонара с запада приближалась еще одна неясная линия. Тошио опустил сани чуть глубже. Продолжал свистеть, но чувствовал, что готов расплакаться.


где... где... где ребенок... где ребенок, где...

Дельфиний праймал! Поблизости! Тошио забыл о своем позоре. Нащупал веревку, которая удерживала на месте Брукиду, и продолжал насвистывать.
Мимо промелькнула серая полоса. Тошио подобрал колени и взял веревку в обе руки. Он знал, что Кипиру обогнет снизу и появится с противоположной стороны. И когда увидел поднимающееся серое пятно, прыгнул с саней.
Пулеобразное тело дельфина изогнулось в панической попытке избежать столкновения. Тошио закричал, когда хвост китообразного ударил его в грудь. Но скорее это был крик радости. Он все рассчитал верно!
Когда Кипиру снова повернул, Тошио бросился в сторону и позволил фину проплыть между собой и веревкой. Сжал ногами скользкий дельфиний хвост и натянул веревку, словно затягивая удавку на Кипиру.
– Поймал! – крикнул он.
И в этот миг ударила новая волна.

Тошио потащило в глубину. В него ударили обломки, от движений обезумевшего дельфина его тело бросало из стороны в сторону.
Но на этот раз Тошио не боялся волны. Боевая ярость переполняла его. Горячим потоком струился в жилах адреналин. Ему нравилось спасать Кипиру, одновременно расплачиваясь с ним за недели унижений.
Дельфин извивался в панике. Когда волна прокатилась над ними, Кипиру испустил базовый призыв – на поверхность, за воздухом. Он отчаянно пытался подняться.
Они выскочили из воды, и Тошио едва увернулся от струи из дыхала Кипиру. Кипиру несколько раз подпрыгнул, пытаясь избавиться от своего нежеланного всадника.
Каждый раз погружаясь под воду, Тошио пытался позвать.
– Ты разумный, – кричал он. – Черт побери, Кипиру... ты... ты пилот звездного корабля!
Он знал, что ему следовало уговаривать на тринари, но это совершенно бесполезно, он и так едва держится.
– Ты безмозглый... фаллический символ! – кричал он под ударами воды. – Рыба-переросток! Ты меня убиваешь!.. Ити захватят Калафию, потому что вы, фины, не можете прикусить язык! Нам не следовало брать вас в космос!
Слова были полны ненависти. Презрения. Но наконец, Кипиру как будто услышал. Приподнялся в воде, как рассерженный жеребец. Тошио почувствовал, как отрывается от дельфина и летит, словно рваная кукла. Он с плеском ударился о воду.
За сорок поколений возвышения дельфинов известно только восемнадцать случаев, когда фины нападали на людей с целью уничтожения. В каждом случае все фины, родственники преступника, были стерилизованы. Но Тошио все равно ожидал, что в любое мгновение будет раздавлен. Ему стало безразлично. Он наконец понял причину своей депрессии, когда боролся с Кипиру.
Не собственные способности и не перспектива возвращения угнетала его в последние недели. Нет, другое, о чем он запретил себе думать с самой битвы у Морграна.
Ити... инопланетяне... галакты всех видов и религий... те, что сейчас преследуют «Стремительный»... они не ограничатся охотой на корабль с его смешанным экипажем.
Хотя бы одна раса ити догадается, что «Стремительный» сумел надежно спрятаться. Или решит ошибочно, что он успел передать информацию на Землю. В любом случае следующий логичный шаг наиболее аморальной или победоносной расы ити будет принуждение.
Земля может защитить себя. Вероятно, смогут и Омнивариум и Гермес. Тимбрими защитят Каананскую колонию.
Но такие планеты, как Калафия или Атласт, будут захвачены немедленно. И его семья, знакомые превратятся в заложников. И Тошио понял, что винит в этом финов.
Очередная волна. Тошио все равно.
Поблизости проплыли какие-то обломки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9