Строительство оказалось делом слишком хлопотным.– Я так и думала! Ты не хотела бы чуть перекусить и…– И?..– И немного отвлечься от всех этих дел?Анджела Баркер работала журналисткой в одном из иллюстрированных журналов. Это была яркая блондинка, чьи длинные пышные волосы природа, казалось, специально создала, чтобы привлекать мужчин. Во всяком случае, они летели на нее, как мотыльки на огонь. И многие при этом сгорали…Анджела откровенно не выносила дураков – даже красивых и богатых. Вообще ее отношение к мужчинам было прагматичным. Если она получала от них все, что хотела, то терпела. В противном же случае тут же бросала.– Хорошо, – согласилась Клер. – Когда?– Через десять минут.– Лучше через пятнадцать. Мне надо переодеться.– Решено!Накрыв телефонный аппарат от летевшей в окно пыли салфеткой, Клер выскочила из комнаты и взлетела вверх по лестнице. У Анджелы было заведено: решать все в последнюю минуту. Заранее никогда и ничто не планировалось.Все же Клер успела принять душ и надеть легкое летнее платье. Увидев в окно подъезжавший к дому «форд» Анджелы, она спешно намазала кремом щеки. В ту же секунду зазвенел звонок над входной дверью. Клер побежала вниз, чтобы открыть. Но за нее это сделал Гэри, выметавший со двора скопившийся за рабочий день мусор. Благо парадная дверь была не заперта.– Привет! – улыбнулась Анджела, бросив взгляд на мускулы рук и обнаженную сильную спину молодого рабочего.– Здравствуйте, – с достоинством ответил он. – Меня зовут Гэри.– Чем вы занимаетесь? – поинтересовалась Анджела.– Собираю мусор вон в тот контейнер.– Наверное, вам не составит никакого труда и меня отправить туда же! – рассмеялась Анджела.– Не обращайте внимания на мою подругу, Гэри, – крикнула Клер, сбегая по лестнице. – Она только прикидывается волчицей, а на самом деле – овечка.– Понятно, – улыбнулся Гэри, взяв за ручки уже нагруженную тачку и намереваясь везти ее к мусорному контейнеру.– Он просто великолепен! – шепнула Анджела подруге, целуя ее в обе щеки.– У тебя есть время посмотреть, во что скоро превратится мой дом? – спросила Клер.Она подвела Анджелу к задней стене, пролом в которой был уже наполовину аккуратно заделан.– Чудесная работа! – усмехнулась та и обернулась к Гэри: – Ваших рук дело?– Частично.– И как долго будет еще зиять эта дыра?– Теперь – не очень.– Клер говорила, что на все работы понадобится не больше двух недель. Но ведь здесь, насколько я понимаю, дело пахнет не одним месяцем.– Нет, – очень серьезно ответил Гэри. – Правда, основные работы – внутри.– Гэри Ньюби, познакомьтесь, пожалуйста: Анджела Баркер, – представила Клер свою подругу.– Очень рад. Только не надо рукопожатий: у меня руки в грязи.Анджела посмотрела на него оценивающим взглядом и тут же прокомментировала, нисколько не смутившись:– А вы очень видный парень, Гэри, не так ли?– Анджела, веди себя прилично! – сделала недовольную гримасу Клер.– Такие большие и сильные мускулы. Черт возьми, я рассуждаю как торговец на невольничьем рынке!– Ну, довольно, Анджела! – вышла из себя Клер. – Пойдем. А вы, Гэри, извините, пожалуйста, мою подругу. Она просто притворяется грубой.– Ничего страшного, – улыбнулся в ответ Гэри.На Анджеле был облегающий комбинезон кремового цвета, внизу крепко стягивающий ее длинные стройные ноги. На первый взгляд они с Гэри даже выглядели неплохой парой.– Вы не могли бы запереть дверь, Гэри?– Никаких проблем. Желаю хорошо провести время.Клер схватила Анджелу за руку и вытащила из холла в прихожую.– Я вроде начинаю кое-что понимать, – многозначительно сказала та.Клер оставила ее реплику без внимания и распахнула настежь входную дверь. Анджела же не унималась и продолжала повторять только что сказанную фразу, пока они не сели в машину.– Теперь мне понятно, почему ты не захотела переехать жить ко мне, – снова хмыкнула Анджела.Поняв, что от вопросов подруги по столь щекотливой теме отделаться не удастся, Клер неохотно ответила:– Я только недавно заметила его.– Ну и?..– Что – «и»?– Неужели надо объяснять?Клер пристегнулась ремнем безопасности и, бросив на подругу насмешливый взгляд, сказала:– О чем ты говоришь? Он ведь всего лишь строительный рабочий!– С каких пор ты стала снобом?– Вовсе нет! Откровенно говоря, я вряд ли смогла бы его соблазнить. К тому же он скорее всего женат и имеет как минимум четверых детей. Если не больше…– Все же…Анджела не докончила фразы. Но, помолчав, спросила:– Если мы начали говорить о сексе, то скажи: как тебе теперь нравится Дэвид?– Он такой же, как и раньше. Ничего нового!– А точнее?Клер еще ни с кем не обсуждала детали сексуальной жизни Дэвида. А потому ответила уклончиво:– Думаю, что с ним надо кончать. Ибо продолжение этих отношений совершенно бесперспективно.– Почему же? Мне казалось, что он тебе нравится.– Нравится. Но это не значит, что я его люблю.– Тогда держи на крючке, пока не найдешь кого-нибудь получше. Я обычно так и поступаю. Не сжигаю мосты.– Но ведь это трудно!– А каков он в постели? – как всегда, без обиняков спросила Анджела.– Постольку-поскольку…– Понятно. Тогда брось его поскорее.– Несколько секунд назад ты советовала мне держать Дэвида на крючке, пока не появится кто-нибудь получше.– Да. Но если он слаб в деле, зачем продолжать?– Мне действительно надо что-то предпринять.– Ах вот что! Никак ты имеешь в виду Гэри?И Анджела насмешливо улыбнулась. У нее был большой чувственный рот с белоснежными зубами.– А как у тебя дела с сексом? – спросила Клер, чтобы переменить тему разговора.Поскольку Анджела меняла мужчин как перчатки, разговор о ее любовных приключениях затянулся до самого конца поездки.Доехав до Стризем-стрит, они припарковали машину и направились в большой, старомодно выглядевший ресторан, расположенный на углу главной улицы.– Я бы не прочь хорошенько поесть, – призналась Клер, которая и впрямь проголодалась.– Мы для этого сюда и идем. Подождем минут пять. Ресторан вот-вот откроется.У входа висела афиша, на которой был изображен чернокожий с огромными вздутыми бицепсами и широкой грудью. Голова его была обрита наголо, а тело – обмазано оливковым маслом. Под картинкой было написано огромными буквами: «Мачо. Выступает сегодня в семь, девять и половине одиннадцатого вечера».– О нет! – воскликнула Клер, прочитав программу предстоящего выступления Мачо. – Я туда не пойду!– Почему же?– Ведь он намерен заниматься стриптизом, разве не так?– Мне надо написать о его выступлении для журнала.– Но ведь это бесстыдство!– Пойдем. Не надо предубеждений!Анджела решительно открыла большую стеклянную дверь с отполированной до блеска медной ручкой и вошла в просторный, устланный мягким ковром холл. Клер нехотя последовала за ней.Холл был полон посетителей, в основном женщин. Анджела, энергично работая локтями, проложила в толпе узкий проход, через который они с Клер добрались до здоровенного вышибалы, стоявшего у ведущей на второй этаж лестницы. Рядом стоял столик, за которым сидела кассирша, продававшая билеты. Пробиться к нему не было никакой возможности из-за толпы желающих приобрести билет. Анджела что-то сказала на ухо вышибале, после чего тот без труда раздвинул своей богатырской рукой галдящую и громко хихикающую толпу женщин, дав возможность подругам беспрепятственно подойти к столу и купить билеты.Анджела взяла Клер за руку и потащила за собой вверх по лестнице. Они очутились в большой квадратной комнате с полукруглым помостом у дальней стены. За многочисленными столиками сидели в основном женщины. Они пили джин, виски, джин с тоником, курили дорогие и не очень дорогие сигареты, жевали бутерброды и грызли орешки. Все это продавалось здесь же, в баре, протянувшемся вдоль боковой стены.Видимо, ожидание эротического шоу основательно взвинтило женские нервы, потому что в зале было еще более шумно, нежели в нижнем холле. Клер тут же поняла, что вино, шум, духота, вся эта нездоровая атмосфера были совершенно необходимы, чтобы посетительницы могли выдержать до конца ожидавшее их действо. При этом ей показалось, что из всей этой толпы лишь немногие женщины уже бывали здесь раньше. Некоторые, несмотря на выпитое, явно чувствовали себя не в своей тарелке. А может быть, Клер просто так показалось, ибо все здесь было для нее чужим и неуютным. Она уже поняла, что не хочет оставаться в этом зале, и искала повода, чтобы повернуться и уйти. Ее удерживало лишь то, что подобный демарш непременно вызвал бы раздражение Анджелы, которая посчитала бы ее трусихой и, возможно, надолго изменила бы свое отношение к подруге.Клер еще раз окинула взглядом зал в надежде найти место поукромнее и заметила свободный столик в дальнем от помоста углу. К тому же там было довольно темно. Она схватила Анджелу за руку и повлекла за собой.– Ты хочешь выпить? – спросила Анджела, стараясь перекричать стоявший кругом невероятный гам.– В общем-то не хочу.Они сели за столик, оказавшийся почти под одним из четырех динамиков, развешанных по всем углам зала. Очень скоро на помост поднялась женщина в вечернем мужском костюме, с ярким галстуком и микрофоном в руке.– Дорогие дамы, – сказала она в микрофон, и звук ее голоса, многократно усиленный техникой, обрушился на Анджелу и Клер из висевшего над ними динамика.– Дорогие дамы! Сейчас вы увидите то, чего так долго ждали, собравшись в этом зале.– Да, да, да! – последовали крики из зала. – Просим, просим!– Итак, компания «Фрименз армз» имеет удовольствие и честь представить вам сегодня поистине волнующее зрелище. Сейчас перед вами выступит несравненный мистер Мачо!Стены зала задрожали от общего крика, аплодисментов и нетерпеливого топания ногами.Подвешенный в глубине помоста серебряный занавес заколебался, а затем выпучился вперед на высоте чуть пониже талии стоявшего за ним человека, вызвав этим оглушительный рев нескольких десятков женских голосов.– Боже мой! – пробормотала Клер, посмотрев на Анджелу.– Не очень-то это тонко задумано, – призналась та, раскрыв лежавший перед ней блокнот.Тем временем занавес сдвинулся в сторону, оставив посреди сцены высокого чернокожего мужчину, величественно и гордо смотревшего в зал. На нем были легкие домашние панталоны с красным шелковым поясом. Грудь без единого волоса, как и на выставленной перед входом фотографии, казалось, состояла из одних мускулов. В руках он держал черный железный прут, видимо, призванный означать волшебную палочку в увеличенном размере.– Вы, конечно, узнали меня? – обратился Мачо к залу.– Да! – дружно отреагировала аудитория.– Ну, если вы судите по фото, выставленному у дверей, то это лишь жалкое мое подобие. Я значительно больше того, кто на нем изображен, сильнее и красивее!Зал ответил одобрительным смехом.Мачо бросил свой «волшебный» прут женщине, открывавшей представление, а теперь стоявшей на левом краю помоста у занавеса, и принялся вращать бедрами в такт загремевшей из репродукторов музыке.– Ты только посмотри на его мускулы! – закричала Анджела в ухо Клер. – Ну прямо как у твоего Гэри!При упоминании имени Гэри Клер неожиданно для себя почувствовала пробуждение желания.Мачо начал свое выступление. Для начала он расслабил пояс и слегка опустил панталоны. Потом повернулся спиной к публике и нагнулся, чтобы все могли оценить его тугие ягодицы. После чего спустил панталоны до колен, подпрыгнул и, повернувшись на пол-оборота в воздухе, снова стал лицом к залу. Сев на пол, Мачо вытянул вперед ноги и спустил панталоны уже до лодыжек.– Сейчас начнется самое интересное, – загадочно пообещал он публике и вскочил на ноги.– Честное слово, я не могу больше смотреть на все это! – проговорила сквозь зубы Клер.– Неужели, дорогуша? – усмехнулась женщина, стоявшая рядом, опершись на стойку бара, и слышавшая слова Клер. – А мне это нравится. Я хочу посмотреть все до конца.Медленно вращая бедрами в такт музыке, Мачо зацепил большим пальцем резинку своих трусов и опустил их на несколько сантиметров. Когда же из зала раздались крики «Ниже!», он снова поднял их. Эту процедуру Мачо повторил три или четыре раза, после чего опустил трусы до самого пикантного места, так что они едва прикрывали мужское естество. Сделав небольшую паузу, он подпрыгнул, совершил несколько оборотов в воздухе и, встав лицом к публике, опустил трусы к лодыжкам.Раздались неистовый женский визг и требования продолжать. Причем некоторые из зрительниц уже давали совершенно конкретные советы. Мачо посматривал на них через плечо, улыбался и что-то нечленораздельно выкрикивал в микрофон. Потом вдруг снова высоко подпрыгнул и сделал в воздухе кульбит. Проделав этот трюк еще дважды, Мачо повернулся лицом к аудитории. Публика с удивлением увидела, что его мужская плоть уже находилась в черном кожаном мешочке, висевшем на опоясывавшем талию тонком шнурке.– Теперь мне нужен доброволец из публики, – сказал он в микрофон и неожиданно спрыгнул с помоста в зал. Луч светившего откуда-то сверху прожектора последовал за ним. Мачо подбежал к сидевшей в первом ряду очень полной женщине и уселся к ней на колени. Его ладонь легла на ее большую мягкую грудь. Женщина сделалась пурпурно-красной, но все же обняла Мачо за шею и прижалась к нему так крепко, что он с трудом сумел высвободиться.Когда это ему все-таки удалось, он, петляя между столиками, бросился к бару, у которого стояла миниатюрная девица в мини-юбке и потягивала из бокала вино. Мачо взял у нее бокал, пригубил его и сделал брезгливую гримасу.– Ваша лошадь больна диабетом, – громко сказал он. – Я могу помочь. Желаете?Он взял девушку за руку.– Ни в коем случае! – фыркнула она, отдернув руку.Тогда Мачо наклонился над симпатичной блондинкой в черной кофточке. Та в ужасе отпрянула, но сидевшие рядом друзья не позволили ей убежать, а, наоборот, подтолкнули к Мачо.– Вот и нашелся доброволец! – громогласно объявил он, беря девушку за руку и выводя на помост.Та продолжала сопротивляться, но только для вида. Публика принялась громко аплодировать. Раздались крики:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23