Грациозный черноволосый мальчик, нагишом бегущий в опале.
Сиран пошел за ним следом.
Они вошли в полое сердце Бен Биты – широкое пирамидальное пространство, вырубленное в желтом камне. Бас остановился, и Сиран встал позади него.
Все пространство было хрусталем. Хрустальные стержни, экраны, сети. Сияющая спираль поднималась вверх, к шпилю, который, похоже, выходил прямо в открытый воздух.
В кристалле пульсировал свет, как кровь в человеческих венах. Такого света Сиран еще никогда не видел.
Он имел все цвета и вроде бы никакого; он палил глаза жаром, но был холоден и чист, как неподвижная вода. Он бился и пульсировал. Он был живым.
Сиран спускался по хрустальному лабиринту все ниже и ниже, к его основанию. Там, в самой середине, в центре сияющей паутины, лежало нечто.
Как черная рука, приложенная к глазам, упала тьма.
Сиран на мгновение ослеп, и через слепоту пришел мягкий шепот движения. Затем свет появился снова: неопределенно размытое пятно света на черной заплате.
Свет загорался, тускнел и вспыхивал снова. Ржавый луч скользнул по согнутому телу Баса, отразился от хрустальной паутины и ударил в глаза Баса, так что они засверкали, как глаза зверя в темной пещере.
Искры адского огня в лице мальчика, уставившегося на Камень Судьбы.
Камень был не больше человеческого сердца, и в нем была энергия. Даже умирая, он имел ее. Власть построить мир или уничтожить его. Эта энергия не родилась на планете Сирана или на какой-либо другой, это было нагое и совершенное яйцо из чрева самого космоса.
Камень боролся за жизнь, лежа в своей хрустальной паутине. Он был как ожидающее сердце, извлеченное из тела и старающееся биться. В нем мерцало и разгоралось пламя, посылая белые лучи света по хрустальному лабиринту.
Сиран знал, что снаружи во всем мире солнечные шары пульсировали и мерцали в такт умирающему биению Камня.
– Он кончается, – прошептал Бас.
Не зная почему, Сиран коснулся струн арфы, и они задрожали.
– Значит, легенды правы. Камень Судьбы хранит жизнь мира.
– Да. Он дал ему свет и тепло, а до этого дал энергию кораблю, который доставил меня сюда через космос, – с третьей планеты нашего солнца на десятую. Он закрыл бреши в коре планеты и пустил в ход машины, наполнившие атмосферой полую атмосферу внутри. Она построила мой мир, мой мир, где меня должны были любить и почитать, да, и поклоняться мне! – Он горько засмеялся. – Я был ребенком. После стольких веков я все еще ребенок, играющий в игрушки. – Голос его стал громче. Голос мальчика, чистый и нежный. Бас говорил не Сирану и даже не себе, а Судьбе и… проклинал ее. – Однажды утром я пошел погулять. Больше мне нечего было делать. Я был сыном рыбака, гулял по зеленым холмам Атлантиды над океаном. И я был доволен: я сын рыбака, со временем сам стану рыбаком и буду иметь своих сыновей. И вот, неизвестно как, с неба упал метеорит, был страшный удар грома, ослепительная молния, а потом тьма. А когда я очнулся, я стал богом. Я взял “камень судьбы” из его разбитой раковины. Свет его горел во мне, и я был богом. И я был счастлив. Я не знал. Я был слишком молод, чтобы быть богом… Мальчик, который никогда не вырастет. Мальчик, который хочет играть с другими мальчиками, но не может. Мальчик, желающий стать взрослым, отрастить бороду, иметь мужской голос, найти любовь женщины. Первое возбуждение миновало, настал ад. И что всего хуже, мозг и сердце выросли, а тело – нет. И стали говорить, что я не бог, а урод. Жрецы Дагона во всех храмах Атлантиды выступили против меня. И я бежал. Я скитался по всей Земле до Потопа и нес Камень. Иногда я правил несколько столетий как бог-король, но всегда случалось так, что народ уставал от меня и восставал. Люди ненавидели меня за то, что я жил вечно и не старел. Мужчину они приняли бы, но не мальчика! Мозг мой со всей мудростью, какую он мог получить от прожитого, вырос настолько выше их мозга, что мне трудно было говорить с людьми, а для развлечения взрослых я был слишком юн…
Сиран вздрагивал от ада в агонизирующем голосе мальчика-бога.
– Итак, я стал ненавидеть их, и, когда они выгоняли меня, я пользовался силой Камня и уничтожал их. Я знаю, что случилось в городах Гоби, Ангкора и в храмах Майарана! Чем больше народ боялся меня, тем сильнее ненавидел, и я в конце концов остался один. Никто никогда не был более одиноким, чем я. И вот я построил свой собственный мир в сердце мертвой планеты. Но, в конце концов, он оставался таким же, потому что его населяли люди, а я не был человеком. Я сотворил андроидов – уродов вроде меня самого – и поставил их между собой и моим народом, потому что они были моими созданиями, и я мог доверять им. А потом я создал третий мир в моих грезах. А теперь вот сила Камня Судьбы подходит к концу. Его атомы съедаются его же собственным огнем. Мир, который зависел от его силы, умрет. А что будет со мной! Буду ли я жить, когда мое тело замерзнет в холодной темноте?…
Наступила тишина. Пульсирующее биение света в хрустальных стержнях. Сердце мира на смертном ложе.
Арфа Сирана упала с хрустальным звоном. Сиран сказал:
– Бас! Теперь я понимаю, что за чудовище строят твои андроиды в шахте! Они знают, что Камень умирает, и хотят иметь собственную энергию, чтобы захватить мир. Не позволяй им этого, Бас! Ты привез нас сюда. Мы – твой народ. Ты не можешь позволить андроидам взять нас!
Мальчик засмеялся тихо и горько:
– Какое мне дело до твоего мира и твоего народа! Я хочу только спать…
Он вздохнул и обернулся, как будто думал, что вернулся обратно к каменному кресту.

Глава 6

– Подожди…– Сиран ударил по струнам поднятой им арфы. Все человечество кричало через его арфу. Маленькие люди, потерянные, испуганные, умоляющие о помощи. Голос не мог сказать того, что говорила арфа. Она была самим Сираном, каналом для немыслимой боли, переполнявшей Сирана. – Подожди. Ты когда-то был человеком. Ты был молод, ты смеялся и ссорился, ел и спал… и ты был свободен. Мы просим только этого. Именно этого. Вспомни Баса… вспомни сына рыбака и помоги нам!
Серые глаза взглянули на Сирана.
– Как я могу помочь вам, даже если бы я захотел этого? В Камне Судьбы еще осталась какая-то сила. А андроиды – твои создания Ты их изготовил, ты можешь разрушить их. Сделай это раньше, чем они кончат свою постройку. Судя по их словам, они собираются уничтожить тебя с ее помощью.
Бас засмеялся и тяжело сказал:
– Они возьмут энергию от гравитационной силы планеты и передадут ее тем же способом. И это не остановится до тех пор, пока планета вертится. Если они кончат свое строительство вовремя – мир будет жить. Если нет…– Он пожал плечами. – Какая разница?
– Итак, – прошептал Сиран, – у нас выбор: быстрая смерть или смерть медленная. Мы можем умереть свободными, на своих ногах, или же умрем рабами. – Его голос поднялся до крика. – Бас! Нет, ты не бог! Ты эгоистичный мальчишка, надувшийся в углу. Ладно, убирайся к своей Марсали! А я сыграю роль бога! – Он сжал крепче арфу. – Я сыграю роль бога и выкину андроидов оттуда!
Он размахнулся, чтобы ударить по хрустальной паутине. И тут, по слепой случайности, свет загорелся снова.
Они застыли, моргая в опаловом жару. А затем их глаза повернулись к хрустальной паутине.
Камень Судьбы все еще трепетал, как умирающее сердце, а хрустальные стержни потускнели.
– Поздно, – прошептал Сиран. – Они закончили.
Снова тишина. Они стояли, будто ожидая чего-то.
Сиран держал в руке молчащую арфу.
Слабо, очень слабо звякнули струны под его пальцами.
Вибрация. Сиран услышал ее в кристалле. Она была похожа на далекое жужжание насекомых.
– Что это?
Мальчик слышал хуже, чем Сиран. Но вот он улыбнулся и сказал: – Так вот что они хотят сделать. Вибрация превратит Бен Биту в облако пыли, и меня вместе с ней. Они уверены, что я все еще сплю, – Он пожал плечами, – Какая важность? Это смерть.
Сиран повесил арфу за спину. Вот и кончено действие.
– Отсюда есть путь в шахту. Где он?
Бас указал нужное направление. Сиран не сказал ни слова и двинулся туда.
– Куда ты? – спросил Бас.
– Назад к Маус, – просто ответил Сиран.
– Умереть с ней. – Хрустальный лабиринт мрачно жужжал. – Я хотел бы снова увидеть Марсали.
Сиран остановился и равнодушно бросил через плечо: – Смерть Камня означает и твою смерть?
– Нет. Первый взрыв его света, когда он приземлился, загоревшись от трения, изменил клеточную структуру моего тела. Я не завишу от Камня, как андроиды не зависят от чана с культурой, в котором они выросли.
– А новый источник энергии будет работать, когда Камень перестанет давать свою энергию?
– Да. Даже лучевая стена, защищающая и питающая мое тело, пока я сплю, может продолжаться. Энергия Камня передавалась в нее и солнечные шары. Это не механическая передача.
Сиран мягко сказал: -А ты любишь эту Марсали? Ты счастлив в том сонном мире, который ты создал? Ты можешь уйти туда?
– Да, – прошептал Бас. – Да. Да!
– Тогда помоги мне уничтожить андроидов. Отдай нам наш мир, и мы отдадим тебе твой. Если не получится – что ж, нам нечего терять.
Молчание. Хрустальная паутина зажужжала и запела – шепчущая смерть. Камень Судьбы забился, как грудка умирающей птицы.
Серые глаза мальчика затуманились и смотрели куда-то вдаль. Можно было подумать, что он засыпает…
Потом он улыбнулся неловкой радостной улыбкой, как улыбался, когда Сиран видел его спящим на каменном кресте.
– Марсали, – шептал он, – Марсали!
Он шагнул вперед и потянулся через хрустальную паутину. Длинные ногти зацепили Камень Судьбы и укрыли его ладонью.
– Пошли, человек, – сказал Бас Бессмертный.
Сиран ничего не сказал. Он смотрел на Баса. Глаза его увлажнились. Затем он снова взял арфу в руки и ударил по струнам, и громовые аккорды вызвали ответную музыку в хрустальном лабиринте. Эта музыка затопила слабый шепот смерти. Затем, попав между двумя вибрациями, сверкающие стержни треснули и упали с дрожащим звуком далеких колокольчиков. Сиран повернулся и пошел вниз к шахте. За ним шел черноволосый мальчик с Камнем Судьбы в руках.
Они дошли до развилки, где Сиран и рыжий охотник сражались с Калдами. Здесь по-прежнему сидели на страже четыре серых зверя. Сиран выхватил из-за пояса жезл. Калды вскочили, и Сиран готов был биться с ними. Но Бас сказал ему:
– Подожди.
Он шагнул вперед. Калды смотрели на него своими красными глазами. Мрачный взгляд мальчика вспыхнул.
Серые звери задрожали, съежились от страха и пали ниц.
– Они телепаты, – сказал Бас Сирану, – и повинуются более сильному мозгу. Андроиды знают это. Калды поставлены здесь не для того, чтобы задерживать меня физически, а лишь для того, чтобы послать предупреждение андроидам, если я появлюсь.
Сиран вздрогнул:
– Значит, они ждут.
Они прошли по длинному туннелю и остановились на полу шахты. Там царила странная тишина. Огонь в горнах умер. Не звучали молоты, не было движения.
Только слепящий свет и великое безмолвие. Никого не было видно. Металлическое чудовище поднялось из шахты. Оно было завершено. Хитроумная путаница решеток и балансиров в его брюхе бормотала энергией, которая шла через машину из ядра планеты. Чудовища напоминало громадного паука, раскинувшего невидимые нити энергии, чтобы схватить ими мир я высосать его, Из-за экранированных навесов и машин выступила армия Калдов. Со стороны андроидов это было несерьезно: просто пристрелка, не ослабел ли Бас Бессмертный после векового сна. Но Бас не ослабел. Калды посмотрели на Камень Судьбы, потом в серые глаза Баса, раболепно склонились, повизгивая, и легли ничком.
– Их мозг закрыт для меня, – прошептал Бас, – но я все же чувствую, что андроиды работают, готовят какую-то ловушку…– Его глаза закрылись, юношеское лицо застыло в сосредоточенности. – Они не хотят, чтобы я видел, но мой мозг старше их мозга и я лучше тренирован, к тому же у меня есть энергия Камня, так что я вижу контрольную панель, которая управляет силой их машины.
Он быстро побежал, не открывая глаз. Похоже, он видел и без них.
Из– за навесов и остывших кузниц стали выходить люди, бессмысленные лица, пустые глаза. Рабы толпой встали перед Басом.
– Маус? – вскричал Сиран.
Она была здесь. Точнее, здесь было ее тело. Худое, прямое, в малиновой тунике. Растрепанные черные волосы падали вокруг маленького загорелого лица; и той Маус, которую знал Сиран, не было за пустыми черными глазами.
– Маус, – прошептал еще раз Сиран.
Рабы сплотились массой нереагирующих тел вокруг Баса и Сирана.
– Ты не можешь освободить их, Бас?
– Пока нет. Потом…
– А нельзя поступить с ними, как с Калдами?
– Андроиды управляют их мозгом под гипнозом. Если я буду бороться с этим контролем, люди либо умрут, либо станут идиотами. И сейчас не время для этого. – На лице Баса выступил пот. – Я должен пройти через них, но мне не хотелось бы убивать их.
– Нет, не надо, – хрипло сказал Сиран, глядя на Маус.
– Но это может случиться, если… Постой! Я могу пропустить энергию Камня через свой собственный мозг, поскольку между нами родство. Вибрация, клетка за клеткой. Андроиды не смогут дать определенную команду против музыки. Может, мне удастся приоткрыть мозг рабов настолько, чтобы ты разбудил их своей музыкой, как вызвал меня. – Почти болезненная дрожь прошла по телу мальчика. – Уведи их, Сиран. Уведи их как можно дальше, иначе многие из них погибнут. Торопись! – Бас поднял Камень Судьбы в сложенных ладонях и поднес ко лбу, а Сиран взял в руки арфу.
Он смотрел на Маус, когда заставил струны петь. Ему было легко играть, поскольку что-то шло от него к Маус. Мольба. Обещание. Он протягивал ей в песне свое сердце.
Музыка рябью прошла по плотной человеческой массе. Сначала рабы не слышали ее. Затем – легкое движение, вздох, тупая и слепая связь. Сквозь затянутый тьмой мозг что-то прошло – какое-то сообщение.
Сообщение о надежде. Воспоминание о солнечном свете на холмах, о смехе, о доме, о любви.
Сиран понизил звуки музыки до шепота, и люди двинулись вперед, желая слышать. Он стал медленно отходить назад, и люди шли следом.
1 2 3 4 5 6 7