– А затем они натравят на тебя полицию, и ты будешь иметь на своем хвосте дипломатов и людей в униформе. Я выпрямился. – Я хочу видеть девушку и немедленно.
– Ты говоришь искренне, – сказал он. – Но, впрочем, ты всегда был искренен... – Его голос стал тише, и он прошептал: – ...пока не предал меня.
– Мне кажется, у тебя нет выбора, – заметил я. – И чтобы поставить все точки над i, я скажу тебе кое-что еще. Существует лимит времени. Если мои друзья по истечении трех часов не получат вестей из собственных уст Элин, то Слейд получит то, что он заслужил.
Я мог видеть, как Кенникен обсуждает сам с собой возникшую перед ним проблему. Следовало сделать выбор, а выбор у него был невелик. Он спросил:
– Твои исландские друзья – они знают, кто такой Слейд?
– Ты имеешь в виду то, что он состоит на службе в Русской разведке? Или, коли на то пошло, в Британской разведке? – Я покачал головой. – Им известно только то, что он заложник, которого можно обменять на Элин. Я больше ничего им не говорил. Они думают, что вы банда гангстеров, и, Бог свидетель, они не далеки от истины!
Это окончательно решило дело. Он подумал, что сможет изолировать меня, если правду о том, что Слейд двойной агент знали только Элин и я. Сделав такое допущение, которое было достаточно обоснованным, поскольку мои исландские друзья являлись чистым вымыслом, он мог перейти к заключению сделки. Он был поставлен лицом перед выбором. Стоит ли пожертвовать Слейдом, который за многие годы кропотливого труда превратился в превосходного троянского коня, ради простой исландской девушки? Выбор был очевиден. Он не ухудшит ситуацию по сравнению с тем, какой она была до того, как ему удалось схватить Элин, и его изворотливый ум уже подыскивал способы перехитрить меня.
Он вздохнул.
– По крайней мере, ты можешь увидеть девушку. – Он сделал знак человеку, стоявшему позади него, и тот покинул комнату.
Я сказал:
– Ты сильно рискуешь, Вацлав. Не думаю, что Бакаев сильно обрадуется, если ты потеряешь Слейда. На этот раз тебе грозит Сибирь, если не что-нибудь похуже. Забавно, не правда ли? Ты уже провел из-за Слейда четыре года в Ашхабаде, а теперь что ждет тебя впереди?
В его глазах появилось болезненное выражение.
– Это правда то, что ты рассказал про Слейда и Швецию?
– Да, Вацлав, – сказал я. – Именно Слейд выбил у тебя там почву из-под ног.
Он с раздражением потряс головой.
– Одно я не могу понять. Ты говоришь, что готов поменять Слейда на девушку. Почему член Департамента готов совершить такой поступок?
– Мне кажется, ты совсем меня не слушал. Я не являюсь членом Департамента – я ушел в отставку четыре года назад.
Он призадумался.
– Даже если так, где твоя лояльность?
– Моя лояльность – это мое дело, – ответил я резко.
– Ты способен ради женщины пожертвовать всем миром? – спросил он иронично. – Я и сам страдал от такого образа мышления, но ты оказался хорошим доктором.
– Опять ты за свое, – сказал я. – Если бы ты не подпрыгнул вместо того, чтобы упасть, то был бы убит наилучшим образом.
Дверь открылась, и в комнату в сопровождении эскорта вошла Элин.
Я уже собрался подняться на ноги, но остановился, когда Кенникен угрожающе приподнял пистолет.
– Привет, Элин, прости меня за то, что я приветствую тебя сидя.
Ее лицо было бледным, и когда она увидела меня, на нем появилось отчаяние.
– И ты тоже?
– Я пришел сюда добровольно, – сказал я. – С тобой все в порядке? Они не причинили тебе вреда?
– Не более того, что было необходимо, – ответила она. – Просто немного вывернули руку. – Она прижала ладонь к своему раненому плечу.
Я улыбнулся ей.
– Я пришел забрать тебя. Скоро мы отсюда уйдем.
– Это еще спорный вопрос, – заметил Кенникен. – Как ты намерен отсюда уйти?
– Обычным способом – через входную дверь, – сказал я.
– Так просто! – Кенникен улыбнулся. – А как насчет Слейда?
– Я верну его тебе целым и невредимым.
– Мой дорогой Алан! Не так давно ты обвинил меня в том, что я мыслю нереалистично. Тебе следует придумать более удачный механизм обмена.
Я улыбнулся ему.
– Я и не рассчитывал на то, что ты со мной согласишься, но, как ты говорил, попробовать никогда не помешает. Но я думаю, нам вполне по силам разработать взаимовыгодные взаимоприемлемые условия обмена.
– Например?
Я потер свой подбородок.
– Например, ты отпускаешь Элин. Она вступает в контакт с нашими друзьями, а затем ты обмениваешь меня на Слейда. Детали можно будет обговорить по телефону.
– Это звучит логично, – согласился Кенникен. – Но я не уверен, что разумно. Двое за одного, Алан?
– Жаль, что ты не можешь спросить Слейда, разумно это или нет.
– Ты сделал свое предложение. – Кенникен беспокойно заерзал. Он пытался найти в нем изъян. – Мы получим Слейда назад абсолютно невредимым?
Я виновато улыбнулся.
– Э... как тебе сказать – не совсем. У него сочится кровь из раны, но она легкая и не смертельная. И еще у него, возможно, будет сильная головная боль, но почему это должно тебя беспокоить?
– И в самом деле, почему? – Кенникен поднялся на ноги. – Полагаю, что мы можем с тобой на этом остановиться, только я хотел бы еще раз все как следует обдумать.
– Но не слишком долго, – предупредил я. – Помни о лимите времени.
Элин спросила:
– Ты на самом деле захватил Слейда?
Я пристально посмотрел на нее, пытаясь передать взглядом свои мысли и надеясь на то, что она меня не выдаст. – Да, наши друзья присматривают за ним, я поручил его Вальтиру.
– Вальтир! – она кивнула. – Он достаточно силен, чтобы позаботиться о ком угодно.
Я перевел свой взгляд на Кенникена, стараясь не высказать слишком явно облегчения, которое испытал от того, что Элин подхватила мою игру.
– Решайся, Вацлав, – сказал я. – Время идет.
Он быстро принял решение.
– Хорошо, все будет так, как ты сказал. – Он посмотрел на часы. – Я тоже установлю временной лимит. Если по истечении двух часов не последует телефонного звонка, то ты умрешь независимо от того, что случится со Слейдом. – Повернувшись на каблуках, он встал лицом к Элин. – Помни об этом, Элин Рагнарсдоттир.
– Только вот еще что, – сказал я. – Я должен поговорить с Элин, прежде чем она уйдет, чтобы объяснить ей, где найти Вальтира. Она этого не знает, сам понимаешь.
– Хорошо, только я должен все слышать.
Я посмотрел на него с укоризной.
– Не будь идиотом. Ты знаешь так же хорошо, как и я, что поступить так было бы большой глупостью с моей стороны. Если тебе станет известно местонахождение Слейда, то у тебя может появиться соблазн освободить его. А что тогда останется мне? – Я осторожно поднялся со своего места. – Я поговорю с Элин наедине или не буду говорить с ней вообще. Это очередной тупик, Вацлав, но я уверен, ты понимаешь, что мне следует позаботиться о своей собственной шкуре.
– Да, я думаю, у тебя есть на это право, – сказал он презрительно и сделал знак пистолетом. – Ты можешь поговорить с ней в углу, но я останусь в комнате.
– Вполне справедливо.
Я повернулся к Элин, и мы отошли в угол. Я встал спиной к Кенникену, поскольку чтение по губам на шести языках могло оказаться одним из его второстепенных талантов.
Элин прошептала:
– Ты на самом деле захватил Слейда?
– Да, но ни Вальтир, ни кто-либо еще не знает об этом. Я просто скормил Кенникену правдоподобную историю, хотя Слейд все же находится в моих руках.
Она положила руку мне на грудь.
– Они захватили меня так быстро, – сказала она. – Я ничего не могла поделать. Я была испугана, Алан.
– Теперь это неважно, – успокоил я ее. – Сейчас ты отсюда уйдешь, но вот что тебе необходимо сделать. Ты...
– Но ты останешься здесь. – В ее глазах была боль.
– Я не задержусь здесь надолго, если ты все сделаешь правильно. Слушай внимательно. Ты выйдешь из дома, доберешься до дороги и повернешь налево. Примерно через полмили ты увидишь роскошную американскую машину. Что бы ни случилось, не вздумай открывать у нее багажник. Просто садись за руль и жми на всю катушку по направлению к Кьеблавику. Все поняла?
Она кивнула.
– Что мне делать там?
– Повидай Ли Нордлинджера. Подними шум и потребуй встречи с агентом ЦРУ. Ли и кто-нибудь еще будут отрицать, что у них на базе есть такие люди, но если ты продолжишь настаивать на своем, они его найдут. Скажи Ли, что твоя просьба связана с устройством, которое он тестировал; это может помочь. Изложи цереушнику всю историю, а затем попроси его открыть багажник машины.
– И что он там найдет?
– Слейда.
Она с изумлением посмотрела на меня.
– Он здесь! Рядом с этим домом!
– Я сделал все, что мог, – сказал я. – Я должен был действовать быстро.
– А как насчет тебя?
– Заставь цереушника позвонить по телефону. У тебя будет только два часа с того момента, как ты отсюда уйдешь, поэтому будь понастойчивей. Если ты не будешь укладываться во время или цереушник откажется это делать, позвони сама и расскажи Кенникену какую-нибудь небылицу. Назначь встречу для обмена меня на Слейда. Пусть встреча не состоится, но это поможет мне выиграть время.
– А что если американцы мне не поверят?
– Тогда расскажи им то, что ты знаешь про Флита и Маккарти. Пригрози им, что ты обратишься в исландские газеты. Это должно вызвать какую-то реакцию. Ах да, скажи им, что твои друзья знают, где ты находишься, – просто на всякий случай. – Я пытался предусмотреть все возможные пути развития событий.
Она на мгновение закрыла глаза словно бы для того, чтобы получше запомнить данные ей инструкции. Открыв их снова, она спросила:
– Слейд жив?
– Разумеется. Я рассказал Кенникену правду. Я нанес ему некоторые повреждения, но все еще жив.
Она сказала:
– Я боюсь, что ЦРУ скорее поверит Слейду, чем мне. У него даже могут быть знакомые среди представителей ЦРУ в Кьеблавике.
– Я знаю, – согласился я. – Но мы вынуждены пойти на этот риск. Вот почему ты должна сначала рассказать им всю историю и только потом предъявить Слейда. Будь настойчива. Если ты изложишь все достаточно убедительно, они не позволят ему просто так уйти.
Она не испытывала восторга от такой перспективы, так же, впрочем, как и я, но это было лучшее, что мы могли сделать. Я сказал:
– Действуй быстро, но не слишком сильно торопись, чтобы не попасть в аварию на дороге. – Я приподнял пальцем ее подбородок и посмотрел ей в глаза. – Все будет хорошо. Вот увидишь.
Она быстро мигнула.
– Ты должен знать еще кое-что. Тот пистолет, который ты мне дал, – он все еще у меня.
Наступила моя очередь замигать.
– Что?!
– Они меня не обыскали. Пистолет со мной – в кобуре под этим анараком.
Я посмотрел на нее. Ее анарак был достаточно свободным, и под ним не проглядывало никаких следов пистолета. Кто-то совершил ошибку. Казалось трудным представить себе, чтобы исландская девушка носила при себе оружие, но все равно, это была плохая работа. Неудивительно, что Кенникен периодически отпускал критические замечания насчет квалификации своей команды. Элин спросила:
– Я смогу тебе передать его незаметно?
– Ни единого шанса, – произнес я с сожалением, подумав о Кенникене за моей спиной. Он смотрел на нас, как ястреб, а смит-вессон тридцать восьмого калибра нельзя передать из рук в руки как игральную карту. – Лучше оставь его у себя. Кто знает, вдруг он тебе еще пригодится?
Я опустил руку на ее здоровое плечо и притянул Элин к себе. Ее губы остались холодными и твердыми, и я заметил, что она слегка дрожит. Оторвавшись от нее, я сказал:
– Тебе лучше идти, – и повернулся лицом к Кенникену.
– Очень трогательно, – сказал он.
– Еще один момент, – обратился я к нему. – Твой временной лимит слишком короткий. Двух часов будет недостаточно.
– Вам придется удовольствоваться этим, – ответил он неуступчиво.
– Будь благоразумен, Вацлав. Ей придется ехать через Рейкьявик. День подходит к концу, и к тому времени, когда она доберется до города, будет как раз пять часов – конец рабочего дня, когда все люди направляются домой. Ты ведь не хочешь потерять Слейда из-за транспортной пробки, не так ли?
– Думай не о Слейде, – сказал он. – Подумай о себе. Подумай о пуле в своей голове.
– Хорошо, может быть, я так и сделаю, но тебе лучше думать о Слейде, поскольку если умру я, то умрет и он.
Он коротко кивнул.
– Три часа. Но ни минутой больше.
Кенникен всегда мыслил логично и с вниманием относился к разумным доводам. Я выиграл для Элин еще один час, чтобы воздействовать на верховное командование в Кьеблавике.
– Она пойдет одна, – сказал я. – Ее никто не будет преследовать.
– Это понятно.
– Тогда дай ей номер телефона, по которому она должна позвонить. Было бы очень жаль, если бы она ушла отсюда без него.
Кенникен взял блокнот и, нацарапав карандашом на листке бумаги номер, вырвал его и передал Элин.
– Никаких фокусов, – сказал он. – Особенно с полицией. Если здесь поблизости появятся какие-нибудь подозрительные незнакомцы, он умрет. Помни об этом.
Она произнесла бесцветным голосом:
– Я понимаю. Не будет никаких фокусов.
Она посмотрела на меня, и что-то в глазах Элин заставило мое сердце перевернуться, после чего Кенникен взял ее за локоть и подвел к двери. Минутой позже я увидел ее через окно, удаляющуюся от дома по направлению к дороге.
Кенникен вернулся.
– Мы поместим тебя в более надежное место, – сказал он и кивнул головой человеку, который держал меня под прицелом своего пистолета.
Меня провели вверх по лестнице, и мы вошли в пустую комнату. Кенникен окинул взглядом голые стены и печально покачал головой.
– В средние века подобные вещи делали значительно лучше, – сказал он.
Я был не в настроении для легкой беседы, поскольку осознал, что сам ухудшил свое положение. Я подумал, что, возможно, он не сильно расстроится, если больше не увидит Слейда. В таком случае у него появится шанс убить меня медленно, доставляя себе удовольствие. И я сам навеял на него такие мысли, настроив против Слейда. Может быть, это была не такая уж и хорошая идея.
Я спросил:
– Что ты имеешь в виду?
– В прежние дни строили исключительно из камня. – Он подошел к окну и постучал костяшками пальцев по внешней стене.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37