– спросил Конан, не отрывая взгляда от Сельвии.
– Он – правая рука Скелоса. Такая же дрянь! Он добровольно превратил себя в лича, чтобы охранять покой хозяина. Он же похитил меня и убил на алтаре. Ни я, ни он не можем выходить за пределы своих залов. Поэтому мне до него не добраться. Это за меня сделаете вы. Я дам вам одну вещицу. Ее надо будет бросить как можно ближе к скелету, желательно под ноги. Мое заклятие временно оглушит его и тех, кто будет рядом с ним. Хватайте мерзавца и несите ко мне, а я отдам вам свой ключик! Чтобы вам не мешали другие скелеты, заманите их сюда. Свой магический барьер я временно сниму. Мертвецы войдут в залу, а уж я о них позабочусь. Ну что, согласны?
– Конечно, госпожа! – хором отозвались Конан с Тутмосом.
– Тогда вот, возьмите, – в руке Сельвии появилась золотистая сфера размером с яблоко.
– Теперь второе: как я уже сказала, я практически жива… – Сельвия обняла киммерийца за шею и поцеловала. – Идите ко мне!
Все, что произошло потом, невозможно описать словами.

… Конан и Тутмос очнулись в «прихожей» гробницы примерно через трое суток с дикой жаждой и ноющей болью в паху. Они не помнили, как сюда добрались. Они вообще мало что помнили, кроме неземного блаженства.
Жадно напившись из бурдюка, варвар со стигийцем, почувствовали такой голод, что смели подчистую все оставшиеся припасы. И не наелись.
– Вот дерьмо! – печально буркнул киммериец. – Я сейчас, кажется, целого быка слопал бы!
– А я двух! – подхватил Тутмос.
– Да не ври ты, – вяло отмахнулся Конан. – Двух! Да ты и половины не съешь!
– Это я-то не съем?! – взвился стигиец. – Да я, да я…
Варвар точно, хотя и ругательно, указал зарвавшемуся магу на его ошибки и велел сделать соответствующие выводы. Причем немедленно.
Так они вяло переругивались, пока киммериец, наконец, решительно не прекратил это безобразие. Он просто поднялся и вяло побрел в коридор, как он сказал, на борьбу с «недогнилью». В минуты усталости в Конане просыпался на удивление едкий сарказм. Стигиец потопал вслед.
Едва они доковыляли до развилки, со стороны портала появилась целая толпа неупокоенных. Штук пятьдесят, не меньше. Они целеустремленно направились к усталым расхитителям гробниц, которые, заметив их, свернули к Бассейну Страсти. Скелеты, не задумываясь, потащились следом. Едва первый из них перешагнул порог, как тут же превратился в груду костей. Остальных постигла та же судьба. Прежде чем незадачливый Хранитель догадался отозвать свое туповатое войско, погибли почти все. Лишь пять костяков вдруг замерли у черты, развернулись и побрели обратно.
Конан и Тутмос устало смотрели на груду костей. Им было нестерпимо скучно и тошно. Из бассейна неслышно вынырнула Сельвия. Оглядев стоящих неподалеку героев, она нахмурилась и почесала в затылке.
– Похоже, я увлеклась, – пробормотала она, – Придется действовать поскромнее. Эй, мальчики! Подойдите ко мне!
Конан и стигиец обернулись. Даже Сельвия вызвала у них эмоций не больше чем груда костей у входа. Однако они послушались ее и медленно подошли к бортику.
Русалка вздохнула и крепко поцеловала сначала Конана, потом мага. Засмеялась и исчезла под водой. Некоторое время они стояли не двигаясь, а потом дружно затрясли головами, словно отгоняя наваждение. Усталость и скуку как рукой сняло.
– Вот так-то лучше! Теперь я готов порубить этого лича в мелкий фарш! – заявил киммериец и обнажил меч.
– Ага! – подтвердил стигиец. – А потом зажарить и съесть!
– Я в этом не участвую, – с отвращением сказал Конан. – Но считаю, если тебе нравятся глодать тысячелетние кости – то пожалуйста! Я не против. – С этими словами варвар, гордо задрав нос, пошел к порталу. За ним семенил слегка оторопевший Тутмос.
К порталу пугливо жалась последняя пятерка оживших мертвецов. «Последняя с этой стороны», – напомнил себе Конан. Скелеты были уничтожены пятью точными ударами. Варвару не понравилось, что они вели себя с истинно людской обреченностью, но он тут же отогнал от себя эту глупую мысль.
Некоторое время Конан и Тутмос потоптались у портала, ожидая еще каких-нибудь гостей и немного побаиваясь идти в неизвестность. Наконец, Конану надоело ждать. Он достал из кошеля золотистую сферу, подаренную Сельвией. Киммериец хорошо владел обеими руками, но правой все-таки получше. Поэтому он перекинул меч в левую руку, а правой ладонью поплотнее обхватил чуть теплый шарик.
– Ну что, пошли? – спросил он. – Ты, надеюсь, не боишься?
– Нет, конечно, – отозвался стигиец, – я думал это ты трусишь…
Конан набрал побольше воздуха и с излюбленным воплем: «Кром!» ворвался в синеватую, клубящуюся дымку портала.
Он не почувствовал момента перехода. Сначала ему показалось, что он перепрыгнул портал и сейчас со всего размаху врежется в обсидиановую стену. В следующее мгновение туман исчез, и варвар оказался в очередном квадратном зале размерами вполовину меньше помещения, которым владела Сельвия. А по убогости оформления они были почти равны – вместо бассейна посреди зала стоял невысокий каменный трон. На нем восседал сам Хранитель – маленький усохший мертвец, обтянутый серой пергаментной кожей. В правой руке он сжимал непомерно длинный посох с белым черепом вместо навершия. Кроме того, на шее, на поясе и на всех пальцах рук и ног лича болталось огромное множество разнообразных амулетов, колечек и прочих старинных украшений! Казалось, эта куча золота просто придавила малютку к трону и самостоятельно от нее избавиться он не в силах. Как не в силах он был оставить свое, без сомнения неудобное, кресло. По бокам трона неподвижно стояли зомби с двуручными секирами в руках. Еще две таких же твари караулили в непосредственной близости у портала.
Зомби были как на подбор – ни дать, ни взять, королевские гвардейцы! Все почти на голову выше отнюдь не маленького варвара, да и в плечах пошире. По их плавным движениям, нарочито неторопливым и величественным, киммериец понял, что в создании этих зомби участвовал очень сильный маг. И справиться с ними будет не так-то просто – это вам не примитивные кучи гниющего мяса, которых заставляет нападать на человека страшный неутолимый голод, злоба и зависть ко всему живому.
Конан был готов поклясться в этом своим мечом – зомби двигались как разумные существа! Ну, или как почти разумные…
Стража у трона осталась на месте, а вторая двойка плавно двинулась к незваным гостям. Хранитель вяло махнул посохом в сторону Конана и начал еле слышно шептать древнее заклинание. Закончить ему не удалось – киммериец метнул сферу, и она легла точно к ногам лича.
Тот поперхнулся на полуслове. Сфера раскололась пополам, а в следующее мгновение Хранитель обмяк на троне. Рядом медленно повалились его телохранители.
Двое других зомби остались невредимы, и они с низким рычанием атаковали непрошеных гостей.
– Разбегаемся! – крикнул Конан и по широкой дуге помчался к трону. Тутмос рванулся вправо, набегу читая нараспев заклинание на стигийском языке.
Конан забежал зомби за спину и атаковал, прежде чем неупокоенный успел развернуться. Он надеялся горизонтальным ударом снести твари голову, но мертвец оказался неожиданно ловким. Он присел с разворотом и попытался перерубить варвару ноги. Киммериец подпрыгнул и ударил сверху. Зомби перекатом вышел из-под удара, вскочил и тут же попытался достать спину врага ударом сверху. Конан прыгнул вперед, развернулся. Зомби ударил снизу. Варвар мгновенным прыжком ушел вправо. Ударил наотмашь, в шею, уже замечая, что противник не успевает защититься…
Голова неупокоенного громко стукнулась об камень, подпрыгнула и откатилась в угол. Обезглавленное тело тяжело рухнуло рядом. Только секира звякнула.
Конан сделал глубокий вдох и обернулся. Тутмос, зажатый в дальнем углу, громким, и с каждым слогом все усиливающимся, гортанным голосом продолжал читать заклинание. Кристалл в навершии посоха стремительно разгорался неприятным багровым пламенем. Зомби уже поднимал секиру, когда маг вдруг резко выдохнул. Посох нестерпимо сверкнул. Громыхнуло так, что у киммерийца заложило уши. Когда зрение и слух к нему вернулись, он увидел Тутмоса, бережно, как грудного ребенка, несущего старого лича к порталу. Бедолаге-зомби начисто оторвало голову. Причем вместе с верхней частью торса. Конан не стал спрашивать, как Тутмос умудрился победить живого мертвеца не мечом, а какой-то презренной магией, и просто шагнул вслед за магом в мерцающую муть.
Сельвия была очень довольна «подарочком». Она тут же отдала оставшиеся ключи.
– Ну, давайте прощаться, мальчики! – она быстро поцеловала Конана и Тутмоса в губы и, пока они стояли, блаженствуя, спихнула лича в бассейн и тут же сама спрыгнула в воду.
Когда к Конану вернулся разум, он недоуменно посмотрел на кристаллы. Потом на улыбающегося стигийца.
– Эй, Сельвия! Вернись пожалуйста! – внезапно заорал варвар, припомнив забытую в суматохе мысль.
– Да-да, Сельвия… Вернись! Пожалуйста! – с хриплым придыханием прошептал Тутмос, улыбаясь еще шире.
Конан начал серьезно опасаться за разум мага. Сельвия вернулась довольно быстро и весьма недовольная:
– Ну что вам еще надо? – нелюбезно спросила она, постукивая ладошкой по бортику бассейна. – Я же с вами попрощалась?
– Извини, пожалуйста, а где все-таки выход? – как можно более вежливо спросил киммериец.
– Я ж тебе сказала, болван! В склепе! Где же еще? – с этими словами она тут же нырнула обратно.
Конан обиделся на «болвана». Стигиец только тяжело вздохнул – он не понял ругательства, произнесенного на чужом языке Хайбории.
– Пошли, нечего стоять столбом, пора выбираться из этой Нергаловой могилы! Будь она трижды проклята! – Конан решил применить новое ругательство к Тутмосу и, не дожидаясь пока он окончательно придет в себя, потащил в «прихожую». По дороге маг мечтательно сказал:
– А «болваном» она именно тебя назвала… – Тутмос вздохнул так тяжко, как могут вздыхать только безнадежно влюбленные. – Болван – это, наверное, какой-то очень могучий зверь из древних времен… Наподобие льва или тигра, только побольше и пострашнее. Так что, спасибо, друг, за столь лестный для меня отзыв, но, по моему скромному убеждению, я недостоин носить это гордое и страшное имя – Болван!
Дальше стигиец понес такую ахинею, что у варвара уши свернулись. Тутмос продолжал разглагольствовать, мечтательно покачиваясь у стены, в то время как киммериец, злобно ругаясь, вставлял ключи в углубления.
Наконец, все совпало. Ключи вспыхнули и тут же погасли. Огромная плита со скрежетом ушла вверх. Конан подумал, что лучше бы она ушла вниз. Так ему было бы спокойнее.
За дверью оказался очередной квадратный зал. Только на этот раз он не пустовал – по углам стояли огромные, высотой до потолка, каменные статуи, изображавшие воинов в полном латном доспехе, но без шлемов. Двое опирались на зазубренные двуручные мечи, а еще двое держали на локте шипастые булавы. Злобно оскаленные бородатые физиономии воинов вызывали омерзение.
Надо заметить, что все они смотрели на большой обсидиановый склеп, расположенный точнехонько в центре зала. Склеп, как и все в этой гробнице, был равносторонним, точнее, представлял из себя обсидиановый кубик.
Вид склепа слегка отрезвил стигийца. Он перестал молоть чепуху и глупо хихикать.
– Ну что, змееныш? Похоже, мы в конце пути. Пойдем дверь выносить, – нарочито бодро сказал Конан и широко зашагал к склепу. Стигиец медленно двинулся за ним. Оказавшись возле гробницы, киммериец как следует осмотрел цепи и их крепления. Толщина и тех, и других привела варвара в уныние. Его меч явно не справлялся. Даже пробовать не стоит!
Тутмос внимательно осмотрел дверцу на саркофаге, покосился на статуи, потом взглянул на Конана:
– Слушай, варвар, а ты уверен, что нам сюда? Там, за дверью, явно находится что-то скверное!
– А куда же еще идти? – возмутился Конан.
– Ты что, не слышал, как Сельвия сказала, что выход в склепе? Наверно не слышал…
– Сельвия! – пропел стигиец, и на его лицо опять полезла улыбка.
– Забудь на время о Сельвии! – скомандовал киммериец и хорошенько встряхнул мага. Это сразу принесло положительный результат.
– Ладно, раз она сказала, значит, будем ломать! Отойди!
Конан отошел на всякий случай поближе к двери в «прихожую». Стигиец начал читать заклинание. Читал он его так долго и так нудно, что варвар, прислонившись к проему, умудрился задремать.
Проснулся он от вспышки и грохота. Дверь в склеп исчезла вместе с цепями. Тотчас статуи слегка засветились, а в комнате послышался легкий, почти неуловимый вздох.
Конан подбежал к магу, но уже на полпути его окатило волной такой злобы, что варвар едва не исторг из желудка скудный завтрак. Чем ближе он приближался к открытому склепу, тем хуже ему становилось: перед глазами поплыли черные пятна, мускулы свело судорогой, сердце бешено застучало в рваном ритме… Несколько раз он чуть не упал, но все-таки добрался до Тутмоса. Маг болезненно щурился и тяжело опирался на посох, но выглядел получше варвара.
– Слушай, а может, я все-таки ошибся? – пробурчал Конан, то и дело судорожно сглатывая слюну.
– Даже если ты ошибся, я все равно пойду туда, – холодно отрезал стигиец. – Мне очень любопытно, какая тварь может исторгать такую черную злобу…
– А мне совершенно не любопытно, – простонал киммериец, обеими руками хватаясь за живот.
– Тогда жди здесь или в «прихожей», – стигиец слегка пригнулся, словно при сильном ветре, и вошел в склеп. Сжав зубы до скрежета и похрустывания, за ним вошел и Конан.
Внутри оказалось поспокойней, Конан даже смог распрямиться и с облегчением заметил, что желудок из горла опустился обратно, на свое привычное место.
К огромному разочарованию варвара, внутри не оказалось сундуков с сокровищами. Только обсидиановый гроб, против обыкновения, весь опутанный тонкой вязью неизвестных письмен. Тутмос направился прямо к нему.
– Давай, Конан, сдвинем крышку, Мне кажется, что легендарная Книга Скелоса, переплетенная в кожу девственниц и написанная их кровью, лежит прямо под ней!
1 2 3 4 5