Ц Мнэ нада толко „пассат"». Ц «Угу, Ц почти ласково кивнул Василий.
Ц Всего лишь… А вот этого… Ц поднес он к рубильнику кавказца внушитель
ный кулак, Ц тебе не надо?» Кавказец наконец понял, что продавать машину
ему здесь почему-то упорно не бажают. Видимо, останняя залышилась и уже ко
му-то обещана. Но уходить так просто ему тоже не хотелось, поэтому он осто
рожно отвел от своего лица кулак и осуждающим тоном сказал: «Нэ харашо». П
осле чего покинул навсегда негостеприимный автосалон. Ось такая гарная
история, Ц досказал финап любимой «прытчи» дядька Макар и первым громк
о заржал.
Сидящий на месте водилы важный Леха тоже не удержался от смеха. Сначала п
рыснул, а потом откинул голову на кожаный подголовник и, дав себе волю, заг
оготал так, что задрожала стрелка на спидометре, хотя «мерс» был припарк
ован и не собирался никуда отчаливать.
Леха принарядился соответственно выросшему авторитету. Куртофан кожан
ый, да не такой, как прежде, а настоящий «Мульти питон», рубашка цвета суше
ной конопли за две сотки баксов в «Пакторе», на туфлях тупорылый носок бл
естит зеркалом. А дядька Макар прикид менять не стал, как был босяк, босяк
и остался.
«Мерс» был припаркован так, чтобы через лобовуху наблюдать вход в помпез
ное здание «Мюзик-холла». Не казино, а концертную часть, где на сегодня аф
иши обещали финал конкурса «Мисс Петербург». Леха и дядька Макар дожидал
ись своего командира, зашедшего доложиться о победах еще более важному н
ачальству. Для вир-шевцев было откровением, что у Сереги есть более важно
е начальство.
Кто верховодил Сергеем Храмом, ни Лехе, ни Макару, естественно, по чину зна
ть не полагалось. Поэтому они ждали снаружи, глазели на выгуливающих в па
рке потомство сиськастых мамаш и мирно дожевывали застревающие хрящам
и в зубах гамбургеры.
Неожиданно в боковое стекло грюкнули костяшки пальцев. Леха и дядька Мак
ар недоуменно переглянулись. Леха нехотя, но все равно с шиком, опустил ст
екло.
Ц А я гляжу, «мерсюк»-то знакомый! Ц весело гавкнул в салон внушительны
й шкаф. Ц Пацаны, вы ведь под Сережкой ходите? Ц Харю детины, словно прока
за во второй стадии, украшали три бело-розовых отметины. И тем не менее эт
а харя сияла солидарностью и радушием, как у зазывалы в подпольный прито
н где-нибудь в Бухаресте.
Ц Каким Сережкой? Ц сделалась невинной и одновременно удивленной ряб
ая хитрая рожа дядьки Макара. Ушки на макушке.
Ц И что дальше? Ц бесхитростно выдал себя Леха, зато раздул грудь, типа о
н теперь крут, как бублик. И, типа, готов за все ответить, если что не так.
Ц Слышь, братаны, подсобите цветы донести. Я Ц кореш вашего Сереги, и мы с
ним на одного дядю грядку пашем, Ц как к родным очень душевно заканючил ш
каф.
Ц Нам Сергей наказал за тачкой доглядывать, Ц отрезал осторожный дядь
ка Макар и отвернулся, чтобы снова как ни в чем не бывало пялиться на ножки
гуляющей молодежи женского полу.
Ц Какие цветы? Ц Бесхитростный Леха решил, что «цветы» по фене означает
что-то, что стыдно не знать. Но никак не такое, на зеленом стебле, красивое,
с лепестками, пестиками и тычинками.
Ц Да у нашего совместного с Серым папы сегодня здесь лялька со сцены кра
сивые песни поет. Папа целую машину ботаникой загрузил. Подсобите, а? Ц Н
а безымянном Геракле телепался просторный свитер, будто ряса на архиере
е. И тем не менее под свитером читались мышечные бугры размером с баклаги
вышедшего из употребления спирта «Роял».
«Не моя проблема!» Ц хотел отмазаться дядька Макар, но добросердечный Л
еха уже вылез из радикально черного «мерса» и притопнул, разминая ноги и
расправляя боксерские плечи. Тогда выбрался на свежий воздух и дядька, г
лазами украдкой приценил кулаки незнакомца. Музейные буханки. На каждом
по Большой советской энциклопедии вытатуировано.
Ответственный Леха бдительно поставил машину на сигнализацию, с шиком к
урлыкнув брелоком, и обернулся к амбалу:
Ц Куда?
Ц Да вот тут, рядышком. Ц Детина увлек виршевцев за собой через ряды пух
нущих на парковке темно-синих, как южная ночь, «вольвешников», серебрист
ых, как сигаретная оберточная бумага, «хонд», и рубиновых, как закат, «край
слеров»… Ц Вот! Ц распахнул он закрома белоснежного, будто крахмал, «ми
цубиси паджеро» и стал выдавать виршевцам одну за другой охапки колючих
роз, лопоухих гладиолусов, ворсистых астр и точеных лилий.
Ц А че это там за прибамбасы на переднем сиденье? Ц заинтересовался нер
авнодушный к электричеству Леха на правах равного.
Ц А ты глазастый! Ц без пренебрежения хмыкнула громадина. Ц Это японс
кий сканер на двадцать четыре канала. Врубил, и хоть дежурную часть ГУВД с
лушай, хоть УГИБДД, хоть РУБОП. А вон та хреновина с антенной Ц радиостанц
ия I-COM. В нее вмайстрячен скримблер, или скрямблер, точно не помню слово, но э
та мандула кодирует речь, что фиг проссышь.
Детина выбрал все до последнего снопа цветы из машинки. Если бы он нагруз
ил только новых знакомых, дядька Макар стряхнул бы свою долю на капот и по
слал бы мордоворота подальше, невзирая на играющую под свитером мышцу. Н
о амбал взвалил самый большой букет не кому-нибудь, а себе на плечо. Это бы
ли голландские розы, длинные, как ноги манекенщицы. Цвета нежнейшего и од
уряюще пахнущие чаем на три квартала вокруг.
Ц Сюда, пожалуйста. Ц Человек-монумент повел виршевцев не к центрально
му, а к служебному входу сквозь стайки праздношатающихся по парку людей.
И даже не взглянул на отслоившегося от стенки вахтера. Ц Это со мной!
И хоть вошедшие вряд ли могли претендовать на корону «Мисс Питер», даже н
а «Мисс Лиговка» не тянули, вахтер смирился. Сегодня выпал сложный день, в
ахтера уже неоднократно посылали, а один раз чуть не дали по рогам.
Глаза не сразу пообвыклись с хилым светом на широкой, гулкой, уводящей вв
ерх лестнице, когда троица преодолела шатающиеся от возбужденного конц
ертного народа тылы сцены. Там тебе и вертихвостки в купальниках и кокош
никах, и клоуны в трико, и буфетчик за стойкой.
Ц Кстати, кореша, меня зовут Ц Урзум.
Ц Макар.
Ц Алексей… Ц Леха дергал носом, потому что пыльца оранжевых лилий прон
икла внутрь и изнутри щипала этот проклятый нос. И хотелось громогласно
чихнуть. Ц Так, погодите! Ц неожиданно проникся Леха. Ц Ты тот самый Урз
ум, который первым в городе запретил всем, над кем крышуешь, на ДТП
Дорожно-транспор
тное происшествие.
гаишников вызывать? Типа, даже такая разборка тоже твоя тема?
Ц Есть такой факт, Ц масляно ухмыльнулся шкаф по кличке Урзум. Ц Потом
это стал делать каждый баран в золотой цепке. Но первым точно был я. Да вед
ь и вы Ц не последние пацаны, если за месяц нефтезавод к ногтю прижали?
Дядька Макар, услышав в голосе Урзума зависть, тоже пропитался, будто ром
овая баба ромом, уважением к новому знакомому, но вслух восторгом захлеб
ываться не стал. Они свернули с лестницы и пошли по пепельно-красной и пеп
ельно-пыльной ковровой дорожке коридора четвертого этажа: двери слева и
справа, будто в гостинице.
Ц А еще я про тебя слыхал, Ц за двоих захлебывался Леха, Ц что ты чуть ли
не саму начальницу Пятого телеканала пытался на счетчик поставить!
Урзум свободным кувалдометром вытащил ключ с фишкой, будто в гостинице,
и отпер дверь под номером сорок семь.
Ц Эта коза оказалась ушлая. Мы ее выпасли и, когда села в тачку, блокирова
ли двумя «девятками». А она, не будь дурой, открыла боковое стекло и давай
шмалять в воздух из газового пустозвона, Ц нехотя признался шкаф. Ц Ну
менты и набежали. Пришлось наспех отваливать. Ц Урзум сам сгрузил и жест
ом подсказал помощникам, что цветы можно свалить просто на диван. Не прот
ухнут.
Освободившийся от благоухающей обузы Леха наконец почесал и утер окрас
ившийся оранжевой пыльцой шнобель.
Ц Но про ваши подвиги тоже сказки ходят! Ц жал на самолюбие провожатый.
Ц И зону небось больше моего нюхали? Ц кивнул Урзум на наколочку дядьки
Макара.
Ц Биография: Вичура Ц Кинешма Ц Ярославль Ц Тамцы Ц Нижневартовск
Ц Тюмень Ц Сургут, Ц благодушно прогудел дядька Макар, оглядываясь, ку
да это они попали?
Одну из стен занимало бесконечное зеркало с придвинутыми к нему тумбочк
ами и стульями, будто в парикмахерской. И, как в парикмахерской, на тумбочк
ах теснились шкалики с разноцветными жидкостями, плошки с разноцветным
и мазями, коробочки с разноцветными порошками. И вся эта фигня пахла слад
ко и даже приторно. Пахла до бесчувствия. Пахла так, как не пахли даже свал
енные на диван букеты.
А вдоль другой стены на горизонтальной железной палке на плечиках висел
и женские тряпки. Воздушные, в рюшечках и оборках, и плотно-тяжелые, расши
тые бисером, с воротниками из драной кошки. Расшитые кружевами от горла д
о пупа и не расшитые ничем, будто жаба портниху задушила.
Ц А у Шрама кем числитесь?
Ц У Храма?
Ц Ну да, у Храма?
Ц Я Ц бригадир, Ц гордо сказал Леха, Ц а…
Ц А я всего потрошку, Ц поспешил опередить откровения Лехи осторожный
дядька Макар.
Ц А я у своего папы уборщиком работаю. Вот этой метлой! Ц Урзум достал из
-под свитера и предъявил девятимиллиметровую дуру. Ц Решаю проблему ли
шних людей. Ц Сказав это, Урзум дуру не спрятал обратно.
И тогда неосторожный Леха все понял, и очень неуютно стало Лехе на свете б
елом. Дядька Макар все понял тремя секундами раньше, но теперь оставалос
ь только смириться. Не было ничего у дядьки Макара при себе внушительней
расчески.
Ц Ну-ка, орелики, лапки за голову, мордами к стене и не перемигиваться! Кто
первым подскажет, куда Шрам дел прицеп денег, на которые развел американ
ских лохов, останется живой. Ц Благостная улыбка сползла с рожи Урзума, б
удто ажурный чулок с женской ножки, и ее место занял пакостный оскал. Исти
нная харя Урзума.
И не то что мягкотелому Лехе, повидавшему многое и разное Макару стало ст
удено на душе так, что корешки волос зашевелились и под ногтями зачесало
сь.
Ц Храм? Ц переспросил Леха, и не приличное слово из глотки выдавилось, а
жалобный писк. К такой-то матери облетел с Лехи, как цвет черемухи, благоп
олучный лоск.
Ц Ну да, Храм. Ц Свободной лапищей Урзум вытащил мобильник и отвлек ген
ерального папу от важного дела, потому что не был уверен, что папа их замет
ил, когда они проходили мимо буфета.
Генеральный папа, Толстый Толян и Сергей Шрамов занимались важным делом
: сидели над кофе во внутреннем (том, что за сценой и только для артистов) бу
фете и пялились в подвешенный над стойкой для удобства клиентов телевиз
ор. Цвета на развертке не совпадали, и на экране пытались оттеснить друг д
ружку три одинаковых дикторши Ц зеленая, синяя и красная. Но это было по ф
иг.
«Теперь о ситуации на Виршевском нефтеперерабатывающем комбинате. Как
удалось узнать нашему корреспонденту, городское правительство после р
яда консультаций избрало позицию на стороне рядовых работников комбин
ата. В результате чего акт уступки части акций частному лицу российского
гражданства Смольный признал. Однако мы не можем назвать нового владель
ца комбината, поскольку он сохраняет анонимность. Ц Три полупересекающ
иеся дикторши кокетливо улыбнулись в камеру. Ц Потенциальные американ
ские инвесторы покидают Петербург ни с чем. Бывший директор завода Эдуар
д Александрович Гусев заявил, что будет жаловаться в Совет Федерации. Но
по мнению наших экспертов, его шансы близки к нулю. Подробнее о завершени
и конфликта вокруг Виршевского комбината рассказывает наш корреспонде
нт Александр Быстрых…»
Далее Михаил Хазаров, Толян и Сергей уже перестали обращать внимание на
телек.
Ц …Ну тут мне профсоюз делает большие глаза и заявляет, Ц продолжил пре
рванный рассказ Сергей Шрамов. Ц «А я типа думал, что ты на Совет трудово
го коллектива акции перепишешь!» Ц «Здраствуй, жопа, Новый год! Ц отвеча
ю я ему. Ц Я что, даром горбатился и косил под Стеньку Разина? Зря своих люд
ей засылал? Бабки кровные им максал? Светился, где ни попадя?» А профсоюз ж
ует сопли и талдычит как заведенный: «А я думал, ты акции перепишешь на Сов
ет трудового коллектива!» Тогда я ему перевожу на понятия: «Ты живешь тем,
что защищаешь одних, типа работяг, и достаешь других, типа начальников. А я
живу тем, что стригу барыг. Я этим живу Ц понял?!» А он, будто глухой, ноет од
но и то же. Тут уж я психанул, взял его за грудки и такую речь толкаю: «Значит
, так, радетель, ты рабочим что обещал? Что комбинат простаивать прекратит
и что люди будут приличную деньгу зашибать. Так вот сейчас тебе и карты в р
уки! Я назначаю тебя новым директором комбината. Первый мой приказ Ц про
стои прекратить! Второй Ц рабочим по совести платить! Выполняй!» Ц и дал
ему пинка под зад, чтоб приободрить.
Звуки со сцены сюда не долетали, но кипеша хватало за глаза, потому что люд
ей вокруг толклось немерено и все между собой спорили, хаялись, мирились,
лизались и лобзались.
Толстый Толян отверз зев в тупом издевательском смехе. Его громадное пуз
о заколыхалось студнем, и пуговицы на рубашке чуть не затрещали. Но генер
альный папа не смеялся, так как выслушивал эту историю в третий раз. Михаи
л Геннадьевич Хазаров все не переходил к назревшему вопросу и не отпуска
л Шрама, загадочно кривя квадратную челюсть, будто спецом тянул время. На
конец в сутолоке кружащих у стойки полуодетых и наштукатуренных шмар, ша
лав и лахудр и наодеколоненных местных жиголо Михаил Хазаров углядел че
ловека, появления которого терпеливо ждан. И властным жестом пригласил з
а столик.
И тут у генерального папы ожил мобильник.
Ц Алло… Урзум?.. Какие розы? Красные? Отбой. Ц Папа убрал мобильник и заче
м-то объяснил Шраму: Ц Сегодня Алина здесь выступает, я Урзума за букетам
и заслал.
И так папины слова были похожи на оправдания, что и до этого наэлектризов
анный Шрам начал напрягаться еще усиленней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36