Народ был прилично и даже местами празднично одет. В-третьих… Как же
Андрюха сразу не въехал?! В-третьих, комбинат стоял. Не так, как обычно: кто-
то простаивает, а кто-то вкалывает. Комбинат стоял до последнего шланга.

И устремившийся за всеми в толпе рабочих Юрьевич вывернул на просторную
заасфальтированную площадку. Тут когда-то собирались поставить дополн
ительные ангары под склады, да так и не поставили. А народу-то! Тьма! Чуть ли
не все пять тысяч работников комбината собрались на площадке.
В дальнем конце Андрей увидел наспех сколоченную из неокрашенных заноз
истых досок трибуну. На ней застеленный кумачом стол и стойку с микрофон
ом.
В толпе разговоры:
Ц А ты, Кирюха, че приперся? Ты ж свои акции прогудел!
Ц Семеныч, ты что Лизавету щупаешь? Пока щупаешь, без тебя комбинат разде
рбаним!
Ц А вы, инженера, за кого голосовать будете? По-честному или за доллары?
Вроде бы и заковыристые реплики, с подначкой, но не сквозь зубы, не зло. Кто-
то прятал в рукаве чекушку, не без этого. И как-то будто единым себя ощущал
народ, будто на первомайской демонстрации.
Рука Сергея дружески легла на плечо Юрьевича:
Ц Ну как?
Ц Народу что-то больно много, Ц только и высказался профсоюз.
Ц То-то еще будет! Ц многозначительно пообещал Сергей.
Из людской массы выдвинулся Лешка, посмотрел преданно в глаза Сергею и о
стался рядом. На далекую трибуну забрались Гусь Лапчатый и мистер Смит и
заняли места за столом. По толпе покатилось нетерпеливое:
Ц Чего ждем? Начинай!
А кто-то настроенный более боевито уже кричал:
Ц Начинай дурить русский народ!
На трибуне объявился Виталий Ефремович, наклонился к уху директора комб
ината, что-то жарко зашептал. Директор замахал на Виталия Ефремовича рук
ами, дескать, не мои проблемы. Тогда брокер подступился к микрофону, поцок
ал ногтем и сказал:
Ц Раз, раз, раз… Ц остался доволен звуком Виталий Ефремович и на всю пло
щадку спросил: Ц Кто видел начальника охраны комбината? Ц Он не получил
вразумительного ответа, только был вынужден скушать несколько соленых
шуток.
Ц В лифте застрял, Ц доложил как бы между прочим Леха Сергею.
Ц А остальные? Ц как бы светски поддерживая беседу, спросил Сергей.
Ц Остальные по душевым и раздевалкам заперты. А ключи потерялись, Ц тип
а вот какая у людей беда, доложил Леха.
Снова на трибуне нарисовалась заминка. Секретарша что-то докладывала Ви
талию Ефремовичу. Виталий Ефремович топал на нее ногами, секретарша разв
одила руки… И наконец по-строевому четко развернулась, как умеют развор
ачиваться смазливые молодые биксы, и гордо ушла.
Подкравшись сбоку, прячущий длинные патлы в воротник джинсухи Антон тут
же доложился командиру:
Ц Я заразил все их компьютеры последним словом вирусологии! Они даже те
зисы выступления теперь распечатать не могут! Ц и исчез в толпе в соотве
тствии с ранее полученной инструкцией Ц чтоб другие бригадиры Шрамово
й армии не запомнили портрет хакера.
Ц Пора? Ц таинственно спросил Леха Сергея.
Ц Нет еще, Ц был коротким ответ.
На трибуне за кумачовым столом попрепирались еще какое-то время. Но скол
ько ж можно тянуть? Гендиректор комбината, очень недовольный собой, всем
и остальными и вообще всем происходящим, наконец поднялся со стула. Нако
нец вразвалочку подошел к микрофону. Откашлялся. Вздохнул. Еще откашлялс
я:
Ц Я не ждал, что всех так волнует судьба комбината… Ц совершенно неудач
но начал он выступление, а далее микрофон отрубился.
Виталий Ефремович открыто покрутил пальцем у виска, и это видели все. Ген
директор повозился с микрофоном, потряс его «за грудки», но микрофон мол
чал, как партизан. Виталий Ефремович схватился за голову и исчез с трибун
ы.
Ц Пора? Ц переминаясь, будто невтерпежпо нужде, затеребил Лешка Сергея
. А у самого глазки азартом горят, будто марафету нюхнул.
Ц Нет, не пора. Еще не прибыла полевая кухня, Ц в своей обычной загадочно
й манере ответил Сергей.
Виталий Ефремович снова забрался на трибуну и дал отмашку гендиректору,
дескать, все путем. Мистер Смит смотрел на происходящее, как ребенок в цир
ке. Переводчица молчала, потому что не хотела портить мистеру Смиту наст
роение. И потому, что утро вечера муторнее,
Ц Я не то хотел сказать… Ц сообщил гендиректор микрофону, держа стойку
двумя руками, будто боясь, что отнимут, и микрофон опять издох.
А за спинами воплотивших этот шухер в реальность Лехи и Шрамова зарычал
медленно, чтоб никого не задавить, вползающий на противоположный трибун
е край площадки, кургузый автобус белорусского производства. Протиснув
шись поближе, автобус стал как вкопанный, из лязгнувшей дверцы выскользн
ул с подносом свежеприобретенный ученик дядьки Макара Филипс. В наушник
ах, подлец. А на подносе-то! Два белых пластиковых стаканчика с кофе.
Ц Меняем позицию, иначе сметут, Ц приказал всем своим переместиться и с
ам переместился от дверцы автобуса подальше к кабине Сергей. За сегодня
он уже не раз доказывал, что знает, что делает.
Поэтому Андрей Юрьевич послушался без промедления.
Только оказавшись перед носом автобуса, Шрам принял кофе с подноса и при
глашающе кивнул Юрьевичу:
Ц Давай, угощайся быстрее, у нас одна минута.
Почему они сменили стоянку, тут же стало ясно. Дядька Макар начал прямо в т
олпу из передней двери выдавать бутылки с лимонадом и бутерброды. А из за
дней тем же занялась его старуха.
По толпе сначала пробежал шорох, а потом и настоящий шум прибоя. Толпа отв
ернулась от сколоченной из занозистых досок трибуны. А хитрый Макар нет-
нет да и сунет в следующую мозолистую руку вместо «Кока-колы» поллитров
ку, что, естественно, встречается только бурным одобрением.
Сергей тем временем проглотил кофе, смял стаканчик и совершенно негромк
о дал Лехе отмашку:
Ц Вот теперь точно пора!
Леха нырнул в толпу, как морж в прорубь.
Ц А ты чего стоишь? Ц наигранно удивленно посмотрел Сергей Шрамов на до
хлебывающего кофе Андрея Юрьевича. Ц Вот тебе микрофон, Ц сунул Шрамов
профсоюзному боссу похожую на фанату штуку. Ц Беспроводной, провод не п
очикать. Вот здесь кнопочку нажмешь и выступай.
Ц О чем выступать? Ц не въехал Юрьевич, но микрофон взял крепко.
Ц Разве тебе нечего сказать людям?
Ц Есть, но…
Ц Там с другой стороны автобуса лесенка приставлена. Лезь наверх и выск
азывай наболевшее.
Андрей Юрьевич наконец въехал в грандиозность замысла соратника, искре
нне захохотал и полез на прогибающуюся крышу. Отсюда он перво-наперво ув
идел, что Леха пробился сквозь сутолоку к одному плечистому пареньку (вр
оде знакомая рожа) и, по губам можно было догадаться, сказал короткое: «Дав
ай!» Плечистый передал волшебное слово следующему плечистому (вроде зна
комая рожа), тот следующему (вроде знакомая рожа)… Так команда «Давай!» пош
ла по цепочке, будто огонек по бикфордовому шнуру в сторону трибуны. И чер
ез какую-то задрипанную треть минуты сколоченная из досок трибуна вдруг
зашаталась, заходила ходуном, стол с важными харями поехал в один бок, зат
ем в другой. И в результате трибуна сложилась сама в себя, как карточный до
мик, царапая занозами важные надутые рожи мнивших себя победителями жло
бов.
Ц Товарищи, граждане и господа! Ц заявил с крыши автобуса на всю площад
ку, на все пять тысяч человек, на весь любимый комбинат профсоюзный лидер.
Ц Друзья, мы слышали, как наш Гусь Лапчатый сожалел, что нас сегодня собр
алось так много! Мы знаем, что Гусь Лапчатый затеял недоброе дело, но почти
смирились. Почему? Потому, что каждый надеялся на другого! Потому, что моя
хата с краю. Потому, что прав тот, у кого больше прав! Так вот, именем данного
мне доверия, вашего доверия, я отменяю эти поговорки! Я хочу, чтобы все мы с
ейчас один раз и навсегда зарубили на носу: наш комбинат Ц это русская не
фть! И она не должна принадлежать ни австралийцам, ни итальянцам, ни амери
канцам! Я хочу, чтобы судьбой нашего комбината распоряжался… Совет! Труд
ового! Коллектива! Еще много хороших и умных слов сказал с крыши автобуса
Андрей Юрьевич. Жаль, что Сергей Шрамов этих слов не услышал. У Шрама сегод
няшний день был расписан как по нотам. Забот выше головы.

Глава 14


И пускай не скоро мы вернемс
я
С Золотою Справкою в руке,
Мы еще, дружок, с тобой напьемся
В самом дорогущем кабаке!

Витязь припух на распутье. С одной стороны, Вирши только стали превращат
ься в правильный городок и только-только потек ручеек в общак. С другой ст
ороны, до водружения знамени на рейхстаге нефтекомбината было как до Кие
ва раком. Оставлять Вирши было нельзя, отпускать делающих ноги из Виршей
америкосов было тоже нельзя. Вилы. И Шрам решил воткнуть на кон все. Или па
хан, или пропал.
Кстати, то, что творилось внутри автобуса, бардаком назвать было мало.
Ц Ты б хоть прибрался, Ц кивнул Сергей на горы рваного пестрого полиэти
лена, на расплющенные картонные ящики из-под водки «Урожай», на заляпанн
ые кетчупом охапки картонных тарелок и объедки от бутербродов, в живопис
ном беспорядке успокоившиеся по бурым выпуклостям сидений.
В автобусе час назад закончилось первое заседание новенького Совета тр
удового коллектива.
Ц Ничого страшного, Ц отмахнулся дядька Макар. Ц Бабу поклычу, нехай п
ричепурит потом. Ты сюда дывысь. Ц Оседлавший непочатую упаковку из две
надцати пластиковых фугасов «Кока-колы» Макар извлек из кармана пятнан
ных кетчупом брюк тетрадный листок и разгладил его на колене. Ц Ось так б
удет гарно.
Ц Карта острова сокровищ, Ц закончил Сергей перематывать руку свежим
бинтом.
Ц Нет, Храм, ця бумаженция стоит, як десять карт сокровищ. Я проявил иници
ативу и заслал Филипса по Виршам погулять. Сметливый хлопчисько. За три г
одыны усэ зрысував. Дэ, колы, як и скильки?
Ц Это магазин «Франт»? Ц прикинулся Сергей, будто врубается и инициати
ву одобряет.
Ц Ото ж.
Ц А это вокзал? Ц только из уважения к сединам пройдохи продолжал играт
ь интерес Шрам.
Ц Точно.
Ц Это что, план ограбления сберкассы?
Ц Нет. Ты не зрозумив, Ц малость разочаровался в командире дядька Макар
. Ц Бачищь эту стрелку? Бачишь, ось цифра «три», а ось «двадцать два»? Цэ зн
ачит, що цю вулыцю патрулируют три человека в гражданском и проходят по в
улыци каждые двадцать две хвыдыны.
Ц А на улице Ленина, значит, два встречных патруля по два опера? И все с мои
м фотороботом в нагрудных кармашках?
Ц Точно, Ц весело хрюкнул старый пройдоха. Ц А от «Семи слонов» за тебя
в десять штукарей награда обицяна. «Экспресс-Вирши» сообщили.
Шрамов проникновенно похлопал помощника по плечу:
Ц Проделана большая и серьезная работа.
Дядька Макар от похвалы зарделся, как красная рыба, счастливо плямкнул г
убами, слюнявя огрызок химического карандаша:
Ц А цэ Ц твой маршрут, щоб никто небажанный не зустрився. Пешком прогуля
ешься за черту города, а туточки поймаешь попутку.
В одном, наверное, был прав дядька Макар, Шраму пора мотать из Виршей не ог
лядываясь. Слишком много на душу населения понаехало ментов, слишком жар
ко горела земля под ногами. Другое дело, в пресловутой Чечне в селе из двад
цати саклей федералы одного басмача месяцами вычислить не могут, а в Вир
шах по переписи аж сорок тысяч населения. Хотя Ц сколько веревочке ни ви
ться…
Но даже не в этом понт. А в том понт, что, несмотря на зубодробильную подста
ву брокера-быка, первый клинч за комбинат Сергей выиграл три часа назад. И
теперь перешел на второй уровень игрушки.
Ц Все правильно, Ц согласился Сергей, сложил карту и убрал в карман, Ц П
ора ноги делать. Только, уважаемый зам по кухне, я тебя с собой забираю. На н
аш век и в Питере аптек хватит. Ц Для Макара и такой причины достаточно. Н
о на самом деле Шрам целил мослы в Питер потому, что туда перетасовались г
лавные нефтяники. Поцарапавший харю о сосновые доски мистер Смит в истер
ике наотрез отказался что-либо подписывать в этом крейзанутом медвежье
м углу. И, как Наполеон (не коньяк, а человек), бросил армию и свалил в цивиль
ную Северную Пальмиру, Русская сторона Ц за ним.
Дядька Макар не просек поляну, но переспрашивать не стал. Босс велел соби
рать манатки, значит Ц надо паковать чемоданы. Только…
Ц А автобус?
Ц А автобус, когда баба твоя закончит влажную уборку, Андрею Юрьевичу по
дгонишь и по доверке передашь. Ц Первый раунд за комбинат Сергей взял с н
аскока, как гусар Машу. Самое приятное Ц удалось слепить в свою пользу та
кую кривую мутотень, как общественное мнение. Для российской стороны это
Ц пустые слова. А вот мистер Смит Ц пипл в этом коленкоре поджилочный до
мокрых памперсов. Теперь начнет шумно оправдываться перед прессой. И по
ка не оправдается, бумаги подписаны не будут. Вот такой Шрам орел: быка на
скаку остановит и лохов вокруг разведет. Шрам невесело хмыкнул.
Ц А?..
Ц А здесь вместо тебя пока Филиппок справится.
Дядька Макар почесал рябую репу, типа хозяин Ц барин. С сожалением собст
венника окинул поросячьими глазками занехаянное нутро автобуса. Типа т
олько начал жить-обживать!
Ц Значит, так, Ц отмел лишнюю лирику Сергей, Ц в Питер добираешься сам.
Завтра в двенадцать тридцать пересечемся в «Гостином дворе» на выходе с
эскалатора. Если меня не будет завтра, радостная встреча переносится на
послезавтра. Если меня не будет и послезавтра, значит, прости-прощай, Одес
са-мама! Тебе останется этот автобус и эти деньги на карманные расходы.
Ц Шрам выложил, подвинув надкушенный бутерброд с «краковской» колбасо
й, на дерматиновое сиденье банковскую упаковку сторублевок.
Ц Ну бывай. Не кашляй. Привет семье, Ц пожал пять дядьке Макару Шрам и пот
оропился выйти из автобуса. Не любил долгих прощаний.
Уже снаружи достал рукодельную карту, сверился с ней и свернул за угол. На
родной тропинкой сквозь дырку в заборе Сергей просочился через строите
льную площадку, где загорелые по пояс работяги, забив болт, забивали козл
а на бетонной коробке не опущенного в яму коллектора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36