И понеслось!
Ц Что вы себе позволяете? Ц старчески надменно.
Ц Мы за что деньги платим? Ц с мнимой многозначительностью.
Ц Как вам не стыдно, тут люди с маленькими детьми, Ц по-наставнически, с м
атеринскими нотками…
Люди заговорили разными голосами и фальшивыми интонациями, как студент
ы в театральном институте на предмете «Сценречь»:
Ц Сколько можно терпеть издевательства? Ц по-жлобски хамовато.
Ц Мы будем жаловаться! Ц с тоскливой безнадежностью.
Ц Это не лезет ни в какие рамки приличий… Ц как на коммунальной кухне.
Весь этот поток ругани стюардесса приняла, простояв в каменной позе с ул
ыбкой на лице, Ц оставалось только улыбаться им, глупцам, непонимающим, ч
то два часа задержки прошли исключительно для обеспечения полной безоп
асности их продолжительного полета и что все это время на тридцатиграду
сном морозе тщательно осматривался двигатель, миллиметр за миллиметро
м.
Выслушав все до последнего обвинения и замечания, стюардесса еще на секу
нду взяла паузу и опять же запросто и непринужденно предложила самым неп
онятливым сдать билеты, увидела, что большинство людей уже ожидали скоре
е ужина, чем взлета, выкатила за собой тележку с пластиковыми квадратным
и тарелками, обтянутыми тонким полиэтиленом, и начала предлагать выбор и
з двух вариантов скудной еды.
К моменту окончания ужина самолет наконец-то был подготовлен к вылету, н
абитые желудки заурчали в унисон двигателям, командир корабля объявил о
взлете, и Москва, светящаяся ожерельем Кольцевой, стала быстро удаляться
, а потом, как только самолет вошел в облака, и вовсе пропала.

03.

Этот момент Лакшми любит особенно. После нескольких дней затянутое низк
ими серыми облаками небо вдруг становится выше. Мокрая зелень начинает б
лестеть под лучами пробившегося сквозь тучи солнца Ц в больших каплях н
а банановых листьях переливается синева небес и зелень всего остальног
о. Зеленые пальмы с зелеными кокосами, зеленые побеги поднявшегося риса
и зеленая трава, закрывшая собой серый мокрый песок. Зеленая вода в колод
це и зеленая плесень на черепичной крыше.
Лакшми заводит свой скутер и мчится на вершину холма. Брызги разлетаются
из-под колес, лужи везде, они соединены между собой ручейками, ручьями, др
угими лужами Ц и все они тоже блестят. Темно-оранжевые потоки воды бегут
с вершины навстречу скутеру, оставляя разводы на асфальте и красные пятн
ышки на джинсах.
Наверху Лакшми останавливается и подходит к краю дороги. Анджуна и Вагат
ор спрятались где-то внизу в пальмовых рощах, за ними Ц океан, над которы
м низко висят тяжелые свинцовые тучи, связанные с поверхностью тонкими н
итями проливного дождя. Но это там, над океаном, а над холмом светит солнце
Ц недолго, всего на полчаса, муссоны скоро вновь придут с запада.
Но этот момент Лакшми любит особенно. Под палящими лучами вода начинает
испаряться и белым паром подниматься над землей. Капли, которые выпали и
з давно ушедших туч и полетели вниз, по пути испаряются и зависают над зем
лей белым туманом. Здесь, на вершине холма, Лакшми видит, как на ее глазах в
се окутывается тяжелой дымкой. Дышать горячим паром тяжело, он прилипает
к легким Ц и там остается.
Муссоны приходят в Гоа в середине июля и останавливаются в конце сентябр
я, аккурат на окончание праздника Ганеша. Три месяца без остановки льет д
ождь. Три месяца за окном дождь. Просто дождь.
И больше ничего.
Это случилось накануне Ганеша. В последнюю неделю августа небо очистило
сь от облаков, и солнце, словно копившее лучи два месяца муссонов, выброси
ло их на землю. Зелень превратилась из темно-зеленой в ядовито-салатовую
, с пятнами только что распустившихся желтых и красных бутонов. Палитра р
азноцветных одежд вытекла из-под крыш на улицы, и все вдохнули свежий воз
дух, готовясь к предстоящему туристическому сезону. Пространство запол
нилось миллионами сверчков и мотыльков Ц когда спустились сумерки и на
д домами загорелись оранжевые фонари, вся эта насекомобратия устроила п
редставление, кружась вокруг столбов в танце смерти.
«Вот люди, они такие же глупые, как и эти бабочки… Стремятся все время туда
, где что-то светит, а когда обжигаются и с опаленными крыльями начинают п
адать, хватаются за голову, понимая, что ничего не изменить. Неужели заран
ее непонятно, что и так уже ничего не изменить…», Ц Лакшми сидела на крыл
ьце около своего дома и смотрела, как падают на асфальт мягкие тельца с то
ненькими лапками. Родители назвали ее в честь богини любви, счастья и хра
нительницы семьи, надеясь, что все это придет вместе с именем. Как же…
Она даже не помнит своих родителей Ц единственное, что от них осталось,
Ц пожелтевшая за семнадцать лет фотография. Годовалая Лакшми, отец в бе
лой рубашке и мать в красно-зеленом сари Ц дядя Прамод успел сфотографи
ровать их за несколько часов до того, как огромный автобус, не справившис
ь с управлением, подцепил мотоцикл и переехал его, не оставив шансов на вы
живание взрослым людям. Дядя Прамод приехал к месту аварии первым, увиде
л искореженную «хонду», два тела у колес и заглянул под автобус. Маленька
я Лакшми молча лежала, уставившись в ржавое днище монстра.
Самой большой удачей в своей жизни она считает то, что родилась в образов
анной семье, Ц закончив школу, Лакшми сразу пошла в колледж и теперь дума
ла поступить в Университет Пуны, если, конечно, дядя Прамод не решит, что д
ля нее пришло время любви и семейного счастья. Последнее время он зачаст
ил к ней в дом вместе с Прашантом, сыном сэрпанча
Сэрпанч Ц глава деревенс
кой управы.
Ассагао. По всем традициям Ц хороший должен брак получиться. Прам
од зарабатывал большие деньги, помогая организаторам гоа-трансовых веч
еринок с разрешениями из панчаятов
Панчаят Ц деревенская управа.
и сдавая в аренду огромные колонки, которые мастерил его младший б
рат. Этот брак еще сильнее бы сблизил Прамода и Шри Индраджара, отца Пра-ш
анта, превратив бизнес в семейный. Он становился все прибыльнее и прибыл
ьнее, с каждым новым сезоном, с каждым новым законом, запрещающим parties.
Сказать «нет» Лакшми не могла.
«Уже ничего не изменить, надо следовать своей карме, чтобы в следующей жи
зни получить все то, о чем можно только мечтать в этой», Ц учил ее дядя Пра
мод с малых лет.
Лакшми соглашалась, каждый вечер совершала пуджу
Пуджа Ц обряд жертвоприн
ошения в индуизме.
во славу богини и ставила тилак
Тилак Ц та самая точка на лбу.
у себя на лбу. Она искренне верила, что в следующей жизни все будет х
орошо Ц у нее будет семья, счастье, настоящая любовь. Будет другое время.

Будет…
Это случилось накануне Ганеша. Дядя Прамод привез огромного гипсового с
лоноголового бога и поставил его в холле. Полдня Лакшми украшала алтарь
Ц накрыла стол оранжевой тканью, омыла серебряную подставку для божест
ва, сплела длинную гирлянду из пушистых оранжевых цветов и обвила ее вок
руг четырех пухлых ручек мальчика с головой Айравата
Айрават Ц священный слон
в индуизме.
. Над этой самой головой повесила гроздья бананов, пучки сухой трав
ы, яблоки, апельсины, кокосы и гирлянду лампочек. В сгущающихся сумерках г
ирлянда становилась все ярче и ярче Ц дым агарбати
Агарбати Ц ароматически
е палочки.
поднимайся вверх, окутывал пузатое тело Ганеша и растворялся у вы
сокого потолка из черепицы, наполняя комнату сладкими запахами. Модак
Модак Ц тр
адиционные индийские сласти.
, обсыпанные рисом и масалой, лежали у ног бога-сладкоежки.
На следующий день начинался праздник Ганеша. Двадцать один день все брам
ины будут петь гимны самому почитаемому богу индуизма, а все хинду сопро
вождать это громким весельем и нескончаемыми взрывами петард и фейерве
рков.
Унц-унц-унц… Тс-тс-тс Ц красная «шкода» остановилась у ворот, и из нее вы
порхнула Приянка, подруга Лакшми с начальной школы.
Ц Привет, дорогая. Ты чего сидишь одна, фонарем любуешься? Завтра праздни
к, выходной день.
Ц А кто за рулем?
Ц Его Суреш зовут, он из Бангалора в отпуск приехал. Мы вчера на пляже поз
накомились.
Дверь справа открылась, из машины вышел Суреш. На груди его черной майки б
лестели буквы «D&G», на заднем кармане черных штанов красовались такие же.
В аромате, который долетел до Лакшми быстрее, чем Суреш закрыл за собой дв
ерь, читались те же «D&G».
Лакшми скользнула внутрь дома и вынесла на подносе два стакана с кока-ко
лой и модак.
Ц Шри Ганеш, Ц она протянула сласти гостям и немного наклонилась.
Ц Шри Ганеш, Ц ответил Суреш, отломил маленький кусочек и сел в пластмас
совое кресло. Приянка опустилась ему на колени и обвила его шею своими то
ненькими ручками.
Ц Суреш говорит, что сегодня в Панджиме вечеринка в клубе «O-Zone», будут дид
жеи из Бомбея, Дели и Хайдерабада. А еще там будет друг Суреша, русский дид
жей. Поехали с нами, чего сидеть дома?
Ц Дядя Прамод обещал приехать с Прашантом, очень хотел поговорить о чем-
то…
Ц Успеет, Ц Суреш протянул пустой стакан в руки Лакшми. Ц Это правда бу
дет очень весело. Нам надо сегодня веселиться… Праздник.
Приянка взяла Лакшми за руку и повела в спальню.
Ц Как он тебе? Ц подруга поочередно доставала из комода одежду, каждый р
аз вытягивала руку и прищуривалась, словно примеряя, как она будет смотр
еться на Лакшми. Суреш не должен положить на нее глаз.
Ц Красавчик. А чем он занимается?
Ц Он менеджер в IТ-компании.
Ц А что это?
Ц Я не знаю. Он вчера возил меня ужинать в «Баньянтри», а сегодня утром за
ехал и сказал, что хочет со мной позавтракать.
Ц Ухты… А чего это он? Ц Лакшми сморщила лоб и выжидающе посмотрела на П
риянку.
Ц Ты что, дура? Ц Приянка покраснела, то ли вспоминая прошедшую ночь, то л
и от того, что подруга догадывается. Ц Нет, нет… Конечно же нет, я об этом д
аже и не думала.
Ц А он?
Ц Меня это не интересует… Вот эта кофточка будет хорошо смотреться с тв
оими новыми джинсами, Ц Приянка поспешила сменить тему разговора. Ц Од
евайся, а я пока к Сурешу пойду.

Двадцать километров до Панджима новенькая «шкода» промчалась быстро. С
уреш ловко припарковался у «Мариотта», и они втроем, пробившись через то
лпу молодежи, зашли внутрь.
Лакшми присела у барной стойки, шустрый бармен поставил перед ней стакан
:
Ц За счет заведения. Не грусти, сегодня можно отлично оторваться… Лучши
е диджеи Индии.
Ц Я не могу пить алкоголь, завтра праздник.
Ц За-а-а-втра-а-а-а… А сегодня другой! Ц бармен убежал в другой конец сто
йки, прихватив пару бутылок пива.
Приянка и Суреш танцевали под светом ультрафиолета, желудок Лакшми подр
агивал от медленно стекающего в него алкоголя и прыгал от басов. Когда дя
дя Прамод делал вечеринки, они были на открытом воздухе, и звук растворял
ся среди кокосовых пальм. Там белые люди пили воду и чай.
Здесь белых не было. Здесь были кола, виски и четыре стены.
Устав танцевать, Суреш пошел в сторону выхода, а Приянка, пробравшись к Ла
кшми, обняла ее и закричала на ухо, стараясь перекричать замкнутый в прос
транстве звук:
Ц Лакшми, я так счастлива! Он такой хороший!
Ц Он в отпуске…
Но Приянка не слышала и продолжала:
Ц Ты побудешь здесь, мы выйдем на воздух?
Лакшми посмотрела на удаляющегося Суреша. Одной рукой он освобождал себ
е проход, на пальце второй крутил ключи от машины.
Ц Ты надолго?
Ц Пятнадцать минут, Ц Приянка уже пробивалась к выходу, подняв обе руки.
Ц Суреш… Суреш, я здесь.
Лакшми не верила своим глазам.

На танцполе стало еще теснее, звук стал еще громче, света стало еще меньше.

Ц Привет. Ты чего грустишь? Ц рядом с Лакшми стоял парень со стаканом в р
уках, на черной футболке блестели буквы «D&G». Задних карманов на черных бр
юках не было видно, но по запаху парфюма, резко ударившему в нос, она понял
а, что там красуются те же магические буквы.
Ц Ты тоже менеджер из Бангалора?
Ц Нет, я местный, с Мирамара… Меня Бруно зовут. Хочешь выпить?
Ц У меня есть, Ц Лакшми показала на куба-либру в стакане.
Ц Фигня это все, я сейчас тебя угощу настоящей штучкой! Бармен, водка-рэд
бул, пожалуйста.
Бармен подбросил бутылку Ц пока та исполняла в воздухе пируэты, он откр
ыл синюю банку Ц водка из ловко пойманной бутылки облизнула лед в стака
не и тут же была разбавлена энергетиком. Поставив коктейль на стойку, бар
мен улыбнулся и подмигнул Лакшми:
Ц Я же говорил тебе, что праздник Ц сегодня!
Ц Держи, Ц Бруно протянул ей стакан и бросил в него маленькую таблетку.
Ц Помешай, чтобы растворилась, и начинай веселиться. Мой друг из России с
ейчас будет хаус играть.
Ц Он всем вам друг, что ли? Ц слова Лакшми потерялись в криках людей.
Бруно дождался, когда она допьет коктейль, и потянул ее на танцпол:
Ц Сейчас такое будет!
Звук стал еще громче, все вокруг Лакшми улыбались, эти улыбки расплывали
сь по стенам и потолку, растворялись в толпе и заставляли ноги двигаться
в одном ритме с музыкой.
Ц Держи, Ц Бруно протянул пластинку жвачки.
Ц Зачем?
Ц Пригодится.
Пригодилась… Челюсти Лакшми начали двигаться все быстрее и быстрее, люд
и вокруг продолжали улыбаться и танцевать. Лакшми открыла глаза и увидел
а себя в самом центре танцпола. Музыка стала еще громче, ноги не останавли
вались Ц она потянула Бруно за руку на выход.
Ц Что это? Мне душно, пойдем на улицу.
Приянки там не было. Зато был дождь, ливень.
Лакшми вышла под прохладные струи. Жарко, мысли носились по голове, но зац
епиться хотя бы за одну было невозможно. Все расплывалось перед глазами,
как в калейдоскопе: люди, машины, цветы, музыка.
Ц Ты чего мокнешь, садись Ц поехали, прокатимся, Ц за рулем дорогой маш
ины сидел Бруно и водил челюстями, словно пытаясь найти прилипшую к нёбу
жвачку.
Ц Куда? Ц Лакшми хлопнула дверью и откинула спинку сиденья.
1 2 3 4 5