Непонятно, почему им вдруг в один и тот же день позволили позвонить домой? Это простое совпадение или за этим что-то кроется?— Света, а почему ты раньше не включала автоответчик? — догадался спросить он. — Ведь эти сообщения могли быть уже давно.Опустив голову, она молчала.— Ты боялась услышать что-то страшное?— Да, — сказала она, с трудом глотая слезы.— Ну и трусиха же ты, Светка! — упрекнул он.Она поняла: он говорит все правильно. Да, страх делает людей глупыми или странными, их поступки иногда бывает трудно объяснить. Хорошо, что Сашка понял ее. Света вдруг вспомнила, как они с Горностаевым выдавали себя за каких-то родственников из Воронежа, и слабая улыбка осветила ее лицо.— Ты прав, я страшная трусиха, — легко согласилась она. И добавила: — С тобой мне ничего уже не страшно.— Вот и хорошо. А что касается сообщений на автоответчике, то здесь все просто. Мы не знаем, когда их оставили. Знаем только, что сначала позвонила мама, а потом папа. Правильно?— Правильно. Может, мама позвонила еще вчера утром, а я побоялась включить…Сашка решил про себя, что никому не расскажет о Светиных страхах, ведь теперь-то информация дошла.Саша представил себе насмешливое лицо Машки, и ему еще больше стало жалко Свету. Удивительное все-таки дело: он понимал, что, жалея Свету и ласково ее утешая, он почему-то предает Машу. А ведь он был в нее влюблен «до гроба»…Так и не разобравшись в этих сложностях, Дронов решил: «Ладно, время покажет». И, приняв это мудрое, как ему показалось, решение, предложил еще раз прослушать сообщения.— Мне кажется, что я слышу посторонние звуки, — объяснил он. — Вот послушай внимательно маму.Он включил автоответчик, и они ясно услышали, что на голос накладывается какой-то музыкальный фон.— Ты не знаешь, что это за музыка? — спросил он.— По-моему, это саксофон. Грустная мелодия. Господи, да это же любимый мамин Фаусто Папетти!— Любовник, что ли? — пробормотал извиняющимся голосом Дронов. — Итальянец?— Да что ты! Это же музыкант, — улыбнулась Света. — Саксофонист. Мама его очень любит. Неужели похитители ублажают ее любимой музыкой?Сашка не знал, что и ответить.— Давай теперь внимательнее послушаем голос твоего отца.Он нажал на кнопку. Но здесь не было никаких посторонних звуков.— Судя по всему, он находится в закрытом помещении, потому что не слышно городского шума, — с важным видом заявил он.— Ладно, Саша, будем ждать дальше… А что, если я попрошу тебя почистить картошку? Давай приготовим что-нибудь, глядишь, и время пролетит незаметно.Только она это проговорила, как телефон взорвался звонком. В другое время он не показался бы таким громким. Но теперь, когда нервы у ребят были на пределе, они аж подскочили.— Я возьму, тсс… — Сашка взял трубку. Он молча слушал, потом кивнул головой: — Понял. — Затем, обратившись к Свете, сказал: — Не волнуйся, это Пузырек… — Выслушав его до конца, он положил трубку: — Никита только что вернулся из парка. В штабе никого нет, он звонит из дома. Говорит, что нашел сумочку Валерии. А в ней любопытные фотографии. Он сказал еще кое-что, но это следует проверить.— Что, скажи?— Говорит, что на снимках рядом с Валерией твой отец! Он сравнил с теми фотографиями, которые ты принесла в штаб.Не успев ничего объяснить, Саша вдруг спросил у ничего не понимающей Светы:— Послушай, разве ты не говорила нам, что у вас телефон с определителем номера? Или я что-то путаю?— Нет, ты не спутал. Говорила.— Но ведь не бывает в принципе таких телефонов, чтобы в них был и автоответчик, и определитель номера.— А у нас в каждой комнате по телефону. В маминой спальне — с определителем.— Чего же ты молчишь?! Давай скорее посмотрим, откуда звонили твои родители!Дронов выписал с определителя все последние номера телефонов и уверенно заключил:— Я чувствую, что теперь мы уже совсем скоро найдем твоих родителей. Бежим в штаб!
Собрались все, кроме Горностаева. У Маши, которая считала, что впустую потратила время во «Флоре», было грустное выражение лица.Зато остальные прямо-таки светились радостью.Пузырек торжественно достал из зеленой сумочки фотографии, точнее, их клочки и бережно разложил на столе.— Да, это он, — подтвердила Света, увидев на снимке Валерию в обнимку с ее отцом. — Но я все равно уверена, что он не такой!— Успокойся. Может, это фотомонтаж. Мало ли что бывает на свете.Эти слова конечно же принадлежали Дронову. Его забота о Светлане выглядела просто вызывающей. Во всяком случае, так считала Маша.Между тем все по очереди рассматривали разорванные снимки.— Ну ты, Пузырек, даешь, — восхищенно проговорил Сашка, похлопывая Никитку по плечу. — Надо же, как события-то интересно разворачиваются. Сначала ты находишь в парке Валерию, а на следующий день обнаруживаешь и ее сумку! Просто невероятно! Я только до сих пор не понял, что ты, собственно, делал в парке, да еще в дождь?— Один пацан должен был мне принести жаб.— А зачем тебе жабы? — не унимался Дронов.Пузырек вовсе не хотел посвящать всех в эти дела, но и отмолчаться не мог. Хитрая Маша прекрасно знала, зачем брату понадобились жабы, но молчала как рыба. Дело в том, что жабы нужны были Никите для биологических опытов. Он хотел сам, собственноручно разрезать жабу и поглядеть, почему бьется сердце, откуда оно берет энергию. На протесты Маши Никита отвечал всегда одно и то же: я не садист, мне просто интересно. Единственное обстоятельство успокаивало Машу: ее брат все равно никогда не смог бы взять и разрезать на кусочки даже насекомое — у него доброе сердце.И вчерашний дождь, как подозревала Маша, наверняка оказался Никите на руку. Она была уверена, что он даже обрадовался, ведь в такой ливень никаких жаб ему никто не принесет. Зато вместо жабы появилась Валерия… Как из сказки.— Вам не кажется, господа, — словно очнувшись, сказала Маша, — что нам необходимо встретиться и поговорить с Валерией. Покажем ей эти снимки и спросим, как давно знакома она со Светиным отцом. Может, она знает, где он сейчас.— Ты предлагаешь поехать к Людмиле Николаевне? — спросил Саша.— А куда же еще? Только поеду я одна. А вы ждите меня и Горностаева здесь. Кстати, нам больше никто не звонил?— Нет, я проверял, — буркнул Никита.— А как же тот бедолага, которого собирается убить собственная жена? — Дронов напомнил Никитке о втором звонке.Пузырек покраснел от удовольствия:— Да, классно я вас тогда разыграл! Маша уже набирала номер Людмилы Николаевны, но Дронов остановил ее:— Постой, мы же не рассказали вам самого главного! Светины родители объявились. Они позвонили ей и оставили сообщения на автоответчике.Сашка достал блокнот и показал записанные им номера телефонов.— Ну-ка, покажи. — Маша взяла в руки блокнот. — Здесь их много. Чьи они, Света?— Я знаю почти все — это звонили наши друзья. Кроме двух последних.— Эти мы сейчас мигом выясним… — Сашка включил компьютер. Через несколько минут выяснилось, что один принадлежит кафе «Саламандра», что на Большой Дмитровке, а вот второй…— Дронов, выключи компьютер, — заметила Маша мрачно. — Эх ты, великий сыщик: это же номер НАШ, нашего штаба!Наступила тишина.— Подождите, — первым нарушил ее Никита. — Дрон, а ты не мог ничего спутать? Может, цифру не ту записал?— Нет, ничего я не спутал…— Выходит, твой отец, Света, звонил отсюда… — развела руками Маша. Глава 5ЖИЗНЕННОЕ ПРАВИЛО СЕКРЕТАРШИ Бригада Карташова ремонтировала элитную квартиру на Тверской. «Если убрать все мешки и прочие строительные материалы, — подумал Сергей, оглядывая колоссальное пространство, — то здесь можно ездить на велосипеде».Карташов, краснолицый мужик с хитрющими глазками и рыжеватыми моржовыми усищами, встретил нового подсобника широкой улыбкой.— Присоединяйся. Здесь главное правило — не задавать лишних вопросов. Делай, что тебе велят, и не суй нос не в свое дело. А уж мы тебя не обидим. Тебе Ми лена ничего про оплату не говорила?Сергей и не знал, что ответить. Но Карта-шов его опередил:— Да это, собственно, и не важно. Платить я тебе буду из своего кармана, потому как ты в документах нигде не числишься. А уж я с шефа взыщу сам, своими методами.«Как же, взыщешь ты с него… Сначала найди, а потом и говори».Его поражало то обстоятельство, что с исчезновением Конобеева в его фирме ничего не изменилось. Все работают, заняты. Неужели обо всем позаботились его замы? А может, им даже выгодно, что шефа нет?Как бы то ни было, но Сергей принялся за работу. Следуя примеру рабочих, молчаливых парней, одетых в забрызганную робу, он принялся поднимать на лифте мешки с каким-то белым порошком.Работа была однообразная, тяжелая. И к концу дня Сергей так устал, что рухнул на один из последних мешков. «Я тоже как мешок, — невесело подумал он. Однако решил: — Ничего страшного не происходит. Многие в моем возрасте подрабатывают таким же образом. А чем я лучше? Это только на пользу пойдет, мышцы накачаю. К тому же и деньжат заработаю, на видеокассету например».Спина болела, ноги тряслись, словно их включили в электросеть. Голова трещала. Но самое неприятное, что никто из рабочих ни разу с ним не заговорил. Все словно воды в рот набрали! К тому же ужасно раздражал сам бригадир: хоть бы ведро с места на место переставил! Только руководит. Да пьет баночное пиво.Наломавшись, Сергей понял, что строитель из него уж точно не выйдет.Он посмотрел на часы. Шесть. Пора отчаливать.— Ну, я пошел? — сказал он Карташову, глядя, как уходят остальные рабочие.А ты ничего, работящий. Получай свою долю. — И Карташов протянул Горностаеву смятую пятидесятирублевку. — И так будет каждый день.Сергей, не сказав ни слова, ушел, еще толком не понимая, много это или мало.Он спустился во двор, вышел на улицу. Тут от него шарахнулась какая-то девчонка. Сергей оглядел себя и понял, что выглядит как бомж. Грязный, потный. А кругом прогуливались нарядно одетые люди, заходили в кафе и рестораны. Словом, жили на полную катушку!..Вдруг теплый вечерний воздух перед его глазами начал дрожать. И, словно мираж, вдруг возникла высокая и тоненькая девушка с французским именем Милена. «Уже галлюцинации», — подумал Сергей. Но она шла навстречу и улыбалась. Горностаев зажмурился. Когда открыл глаза, понял, что это никакой не мираж, а Милена собственной персоной.— Привет, бедный родственничек! — Она улыбнулась и вдруг чмокнула его прямо в губы. — Устал, бедняжечка? Да уж, видок у тебя неважнецкий. Знаешь что? Пойдем ко мне. Я тут недалеко живу. Примешь душ, освежишься. Вот только зайдем купим что-нибудь по дороге, хорошо?«Не съест же она меня, в конце-то концов… вместо ужина…»— Ладно, я согласен.Внутри у него что-то как будто задрожало. Так бывало, когда он выходил в классе к доске. Или перед дверью Машки Пузыревой. Какое-то было непонятное волнение, что ли. Он всегда злился на себя за это и старался не подавать виду, что нервничает.Они с Миленой зашли в кафе, взяли жареных цыплят и пирожков, большую бутылку фанты. Сергей вспомнил Пузырька — вот бы его сейчас сюда!— У меня есть друг, парнишка маленький, зовут его Никиткой, а прозвище Пузырек.— Пузырек? Здорово! Он что, похож на пузырек? — засмеялась Милена.Чувствовалось, что у нее прекрасное настроение.— Да нет, не похож. Просто он больше всего на свете любит фанту или кока-колу с пузырьками.Незаметно они дошли до большого старого дома и поднялись на лифте на пятый этаж.— У вас дома кто-нибудь есть?— Обращайся ко мне на «ты», договорились? — В ее руках зазвенели ключи.— Не-а, я так сразу не смогу…— Брось! Будь проще — Милена, и все. Я живу совершенно одна, так что успокойся.Дверь распахнулась, и они вошли в прохладный коридор.— Чувствуешь, как холодно? На улице жарища, а здесь — климат! — И Милена подняла вверх указательный палец. — Кондиционер — мое последнее приобретение. Заходи, не стесняйся.Квартирка была маленькая, но какая! Сказка! Все новое, стильное, светлое!— На, держи, это халат для гостей. Он будет тебе вместо полотенца. Остальное найдешь в ванной комнате. Чувствуй себя как дома…И Милена легонько подтолкнула гостя к ванной комнате.Сергей никогда в жизни еще не мылся с такой скоростью, как в тот памятный вечер. Ему все казалось, что Милена, хоть и симпатичная, но заманила его к себе неспроста, а специально, чтобы разоблачить, что никакой он не родственник и пришел в фирму с «детективными планами». Он даже представил себе, как в комнате его уже поджидают бандиты — из тех, что похитили Конобеева. Но старался не показывать своего волнения и даже побрызгал на себя каким-то одеколоном.Перед Миленой он предстал в длинном желтом халате. Наступая на полы, пересек комнату и сел в кресло. Желудок его заурчал, когда он увидел накрытый стол.— Ешь, не стесняйся. — Видимо, Милена была из понятливых.И Сергей, позабыв обо всем на свете, набросился на еду. Цыплята были такими вкусными, что он ел их прямо с косточками, которые приятно хрустели на зубах.— У тебя правда нет денег на школу? — вдруг услышал он и почувствовал, что уши начинают гореть. «Вот оно, начало тяжелого разговора… А она не такая дура…»— Правда… — ответил Сергей с набитым ртом.— Бедняжечка. И ты готов вот так каждый день пахать ради полтинника?— Да это вроде нормальные деньги?— Брось! Это копейки. Ты еще в жизни ничего не смыслишь. А я вот лично для себя вывела формулу жизни. Очень простую. И она помогает мне. Ты думаешь, кто купил мне квартиру?— Не знаю… Родители, может.— А вот и нет. Я сама себе ее купила. Причем в центре Москвы. Прикидываешь, сколько она может стоить?— Без понятия.— То-то и оно! Мои родители давно уже забыли обо мне. Я ушла из дома, когда мне было примерно столько же, как тебе. И звали меня тогда не Миленой… Но это не важно. Прошло несколько лет, и я из нищей и глупой девочки превратилась в секретаря одной из самых крупных строительных фирм. У меня есть квартира, деньги и все, что только я ни пожелаю. И вовсе не потому, что у меня есть богатый муж или «папик». Я свободна и независима. Просто я очень быстро разобралась, что к чему.Горностаев ее не понимал, как ни пытался. О какой формуле жизни она говорит?— Все очень просто, — ответила она на его немой вопрос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12