Он приподнял лицо Дейрдре за подбородок:
– Женщина, испытавшая такое наслаждение, должна остаться со мной. Я не был бы... счастлив, если бы в конце концов ты попыталась отвергнуть мое предложение.
Дейрдре смущенно опустила глаза: – Это не было предложением, милорд, это было принуждением. Вы не оставили мне выбора.
– Дейрдре, посмотри на меня! – приказал он. Дейрдре подняла голову и смело посмотрела Рэтборну в глаза. Во взгляде ее читался вызов.
– Полагаешь, что способна помешать мне дать тебе наслаждение каждый раз, когда я того захочу? – спросил граф с некоторым раздражением.
– Этого больше не произойдет! – пообещала Дейрдре. Самоуверенность Рэтборна вызвала в ней приступ гнева.
Взгляд графа стал грозным.
– Эту чепуху мы предадим забвению навсегда.
Его рука скользнула между ее ног, насильно раздвигая их, пальцы легко вошли внутрь.
Дейрдре подскочила, расплескав вино из бокала себе на грудь, живот и бедра. Рэтборн выхватил бокал из ее рук и швырнул на пол.
– Ты на вкус пьянее любого вина, – пробормотал он и стал медленно слизывать вино с ее тела. Дейрдре попыталась вырваться и подняться, но Рэтборн властным жестом уложил ее на подушки.
Ее тело вновь ожило и отвечало на легчайшее его прикосновение. Дейрдре вся дрожала от предвкушения неземного восторга.
Руки Рэтборна нежно ласкали ее тело, и Дейрдре вся раскрылась ему навстречу, чтобы он смог обладать ею в полной мере.
– Гарет, пожалуйста! – тихо попросила она.
– Скоро, скоро, любовь моя, – ответил граф, прекрасно понимая, о чем его просят.
Дейрдре хотела, чтобы он вновь заполнил ее изнутри, чтобы дал выход затопившим ее чувствам, чтобы освободил ее от томления. Боль желания сводила ее бедра. Она не могла Дышать. Руки ее сжимались в кулаки, а голова металась по подушке.
– Га...ре...т!
Ее тихий, но отчаянный крик заполнил всю комнату, и граф положил конец ее жажде.
Потом они долго лежали рядом молча. Тела их все еще были сплетены. Наконец Дейрдре со вздохом попыталась высвободиться из объятий Рэтборна.
– Почему ты так задумчива? – спросил он насмешливо, но это не принесло ей облегчения.
– А почему бы и нет? – вопросом на вопрос ответила Дейрдре с досадой.
Рэтборн навис над ней всем телом, опираясь руками о постель.
– Ты, бедняжка, проиграла, – пробормотал он и поцеловал. – Признайся, что теперь я господин твоего тела.
Зеленые глаза Дейрдре вспыхнули гневом. Заметив это, Рэтборн спросил в раздражении:
– Неужели ты не понимаешь, Дейрдре, какую власть имеешь надо мной? – Он притянул ее руку к своей вновь восставшей плоти. – Смотри, что ты делаешь со мной!
В его тоне она различила насмешку над самим собой.
Его рука властно вела ее руку, заставляя дотронуться и погладить его так, что ошибиться в его намерении было невозможно.
– Ты не можешь считать... не можешь хотеть...
– О, я именно это имею в виду и этого хочу, – проговорил он с легкой насмешкой. – То было для тебя. На этот раз ты доставишь удовольствие мне.
Рэтборн сел и откинулся на изголовье кровати. Он заставил Дейрдре встать на колени и наклониться над ним! Его руки оказались на ее бедрах. Он заставил ее наклониться так низко, что оказался полностью в ней.
– Ради меня, Дейрдре.
Но Рэтборн солгал. Его удовольствие не имело для него такого уж большого значения. Он хотел затопить Дейрдре новыми для нее ощущениями, потому что одного прикосновения оказалось достаточно, чтобы снова пробудить страсть, которую они только что испытали. Он хотел разжечь в ней неугасимое пламя.
Проведя языком по нежному соску, Рэтборн улыбнулся, заметив, как тот отвердевает под его лаской. Дейрдре напряглась.
– Двигайся на мне осторожно, любовь моя, – сказал Рэтборн охрипшим голосом, стараясь обуздать бурное желание, от которого кровь застучала в висках.
Рэтборн старался умерить ритм ее движений, сдержать на время, чувствуя, что уже не владеет собой. Заметив, что дыхание Дейрдре стало неровным, он заставил ее перекатиться на спину.
– Нет! – протестующе выкрикнула Дейрдре, но тотчас успокоилась, когда Рэтборн снова вошел в нее.
– Пока ты не привыкнешь к моему телу... – начал он, но не успел закончить фразы. Ощутив сильное напряжение, Гарет сделал резкий толчок и тут же услышал крик наслаждения Дейрдре, вырвавшийся из груди. Она принадлежала ему полностью и безраздельно, и он решил, что никогда не позволит ей забыть об этом.
Дейрдре возвращалась на Портмен-сквер в карете, нанятой Арманом на вечер. Рэтборн надеялся, что в столь ранний час никто не заметит, что джентльмен, провожавший Дейрдре домой после ночной эскапады, вовсе не тот, что приехал с ней в игорный дом.
Дейрдре было все равно. Она дремала, свернувшись калачиком у Рэтборна на коленях, и слабо протестовала сонным голосом, когда он начинал покрывать ее поцелуями, при этом нашептывая на ухо непристойности. Неожиданно он приподнял подол ее юбки, и Дейрдре шлепнула его по руке. Гарет довольно рассмеялся.
Он разбудил Дейрдре, когда экипаж повернул на Парк-стрит, и приказал ей привести себя в порядок. Ей с трудом удавалось держать глаза открытыми, и она позволила графу оправить на ней объемистый плащ с капюшоном, создав таким образом видимость благопристойности. Страусовое перо, недавно украшавшее прическу Дейрдре, было потеряно неизвестно где, а парик граф выбросил, сопроводив это соответствующими и не подлежащими повторению замечаниями.
Наконец экипаж остановился, Дейрдре сдержала зевок и попыталась сосредоточиться на том, что ей говорил Рэтборн.
– Это даст тебе день передышки, чтобы ты могла достойным образом сообщить своим родным или кому пожелаешь о своих намерениях.
– Каких намерениях? – с недоуменным видом спросила Дейрдре.
Рэтборн ласково улыбнулся и нежно провел пальцем по ее припухшим от его страстных поцелуев губам:
– Ради Бога никому не показывайся в таком виде. Объявление о нашей помолвке будет опубликовано в «Газетт» и «Таймс», думаю, в пятницу.
Остатки сна вмиг слетели с Дейрдре.
– Нет! – воскликнула она слишком поспешно. Руки графа напряженно замерли на ее плечах. – Я просто хотела сказать, что в этом нет необходимости, – добавила Дейрдре, лихорадочно пытаясь придумать какое-нибудь правдоподобное объяснение своего нежелания огласки. – Мне просто нужно время, Гарет, чтобы подготовить своих родных и убедить их в необходимости нашего брака. К тому же еще есть Марклифф. Я должна съездить домой, чтобы привести свои дела в порядок. Какой смысл в поспешной помолвке? Сообщение о свадьбе все равно появится в газетах. Этого будет вполне достаточно.
Рэтборн посмотрел на Дейрдре долгим взглядом:
– Пожалуйста!
Она положила ладонь на его руку.
– Мне надо съездить домой в Хенли. Там полно дел. Ты ведь понимаешь, что я права?
Прощальный поцелуй графа был нежным.
– Дейрдре, ты моя. Ты понимаешь, что я имею в виду? – произнес он твердым голосом. Дейрдре согласно кивнула. – Ты дала мне обещание.
Гарет поднес руку Дейрдре к губам и слегка коснулся фамильного кольца Рэтборнов с рубинами и жемчугами, которое было надето на безымянном пальце. На его руке красовался изумруд Дейрдре.
– Мы скрепили свой союз не только кольцами. И я во что бы то ни стало сдержу обещание. Теперь ты понимаешь?
В словах необходимости не было, Дейрдре все поняла, и Гарет не сделал попытки последовать за ней, когда она выходила из экипажа, но удержал ее за руку и повернул лицом к себе:
– Поезжай в Хенли. Я проведу несколько дней в Белмонте. Там всегда есть чем заняться. Я хочу твой будущий дом привести в порядок. Через неделю я приеду к тебе. Мы с таким же успехом можем пожениться в Хенли. И не смотри так удрученно. Что плохого мы сделали? Мы всего лишь отпраздновали свою свадьбу неделей раньше.
Дейрдре молчала, и граф продолжил:
– Не будь ко мне столь жестокой, Дейрдре. Обещаю, у тебя никогда не будет причины сожалеть об этой ночи.
– Я и не сожалею, – ответила наконец Дейрдре и, резко повернувшись, легко взбежала по ступенькам вверх, шурша юбками.
Рэтборн откинулся на подушки кареты и закрыл глаза, пытаясь разобраться в причинах своего раздражения. Он не очень доверял Дейрдре и ее объяснениям о занятости. Она что-то замышляла! Конечно, это не имело никакого значения. Она не могла сделать ничего такого, что отвратило бы его от цели. Но его рассердило то, что она все еще пытается держать его на расстоянии. Любая другая женщина испытывала бы лихорадочное нетерпение от желания поскорее поместить в газетах извещение о предстоящей свадьбе, но не его Дейрдре! Черт бы ее побрал! Другая настаивала бы на том, чтобы он женился на ней завтра же, а не стала бы нести чепуху насчет того, что ей якобы надо «убедить» родственников в том, что он подходящая для нее партия. Боже милостивый! Да все другие женщины на ее месте впали бы в экстаз!
Но для Дейрдре это не имело никакого значения. И за это Гарет любил ее.
«Я и не раскаиваюсь», – сказала она, и ее слова прозвучали правдиво. Губы Рэтборна тронула легкая улыбка. Пусть только Дейрдре попытается отрицать, что сама желала его, любила его. Гарет почувствовал, что снова хочет ее, и усилием воли заставил себя думать о другом.
Он постучал в потолок коляски и громко произнес:
– На Бонд-стрит, О'Тул, пожалуйста.
Пора встретиться с Сен-Жаном. Возможно, Дейрдре уедет из Лондона и ее не будет до самой свадьбы. Она пропустит этот фейерверк, когда ее избалованный братец узнает, какое будущее уготовил ему новый опекун. Рэтборн был готов проявить ангельское терпение по отношению к своей невесте. Он будет щедрым и благородным мужем, каким она захочет его видеть, но в одном он не уступит. Он не позволит ей растрачивать себя на брата, которому плевать на то, что он навлек на сестру неприятности. Гарет возложит эту обязанность на себя.
Он сделает из Сен-Жана человека. То, что этот несносный мальчишка еще не раз заставит Дейрдре переживать за него, не вызывало сомнений. Дейрдре будет недовольна, но ей придется пройти это испытание. Рэтборн не оставит ей выбора.
Глава 14
Дейрдре прикрыла глаза, чтобы не видеть снующих слуг. Хозяева дома намеревались закрыть его на весь сезон. Дейрдре сидела в комнате, в которой они обычно завтракали, одинокая и молчаливая, и не спеша помешивала кофе маленькой серебряной ложечкой. Она пила уже третью за утро чашку. Так как отбытие ее тетки в Брюссель было делом решенным, чемоданы и саквояжи Дейрдре уже упаковали. Она собиралась домой в Хенли.
Но в это весеннее мартовское утро мысли Дейрдре были вовсе не о Хенли. Она с нетерпением ожидала появления тетки.
Дверь отворилась, и в комнату вошла леди Фентон. Она приостановилась, заметив поникшие плечи Дейрдре и темные круги у нее под глазами. Зашуршав юбками, леди Фен-тон села за стол, накрытый для завтрака, и внимательно посмотрел на племянницу.
– Должно быть, вчера ты была с Арманом на каком-то приеме. И когда вернулась юная леди?
– Поздно, – уклончиво ответила Дейрдре и ослепительно улыбнулась.
Леди Фентон налила себе из серебряного кофейника полчашки кофе.
– Почему ты так рано поднялась? Я думала, ты проспишь до полудня. Я знаю, что твои веши уже уложены и их снесли вниз. К чему такая спешка?
– Я не еду в Хенли, – произнесла Дейрдре решительным тоном. – Я принимаю ваше предложение и буду сопровождать вас в Брюссель, если еще не поздно.
– Конечно. Но могу я спросить, почему ты передумала? Леди Фентон испытующе смотрела на племянницу.
– Потому что мне скучно и я хочу быть с вами, – ответила Дейрдре как можно более непринужденным тоном.
Пожилая дама положила себе на тарелку порцию мармелада, затем намазала немного на тост и деликатно откусила кусочек. Через минуту она сказала:
– Причина ведь в Рэтборне. Да?
Заметив смятение Дейрдре, она продолжала гораздо мягче:
– Ты можешь поделиться со мной, моя дорогая. Я ведь не слепа и вижу, что происходит у меня под носом. Что он сделал на сей раз?
– Н-ничего, – заикаясь пробормотала Дейрдре и покраснела до корней волос.
– Ничего? Но ты хочешь бежать и скрыться от него. Я опасалась, что может произойти нечто подобное. Я предупреждала графа, чтобы он не спешил.
Леди Фентон намазала мармеладом еще один тост.
– Восхитительно, – сказала она, откусывая кусочек. – Попробуй.
– Тетя Розмари, – проговорила Дейрдре с едва заметным нетерпением, – откуда вы знаете?
– Что граф за тобой ухаживает? Потому что он испросил моего разрешения, будто мой отказ мог хоть как-то повлиять на такого мужчину, как он.
Леди Фентон снисходительно хмыкнула:
– И ты полагаешь, что, если вас будет разделять Ла-Манш, ты сможешь удерживать его на расстоянии? И как долго?
– Это же самая дикая часть Шотландии, – ответила Дейрдре с отчаянием. Тетка посмотрела на нее с недоумением. – У меня есть подруга в Абердине. Она будет рада повидаться со мной. Я не видела ее со школы, хотя мы поддерживаем связь. Она говорит, что климат там очень здоровый и бодрящий.
– Не сомневаюсь. Это объясняет, почему ты предпочитаешь Брюссель. Но, Дейрдре, подумай о том, что ты собираешься делать. Такому человеку, как Рэтборн, есть что предложить. Я не говорю о его титуле и состоянии.
– Я не хочу ничего из того, что может предложить Гарет Кавано, – ответила Дейрдре тихо, но твердо.
Она никогда не свяжет себя с таким сладострастником.
Дейрдре представила, как проводит ночи, гадая о том, где находится ее муж и кто станет его следующим трофеем на любовном фронте; именно через такой ад суждено было пройти ее матери. Она не желала бы себе подобной судьбы. Но она уже ступила в этот ад – ее желание, не получающее удовлетворения, любовное томление...
– Тетя Розмари, я не хочу, чтобы Рэтборн или кто-либо другой узнал, что я еду с вами. Я, уверена, что он скоро об этом узнает, но предпочитаю, чтобы нас разделило некоторое время и расстояние.
– Ты так говоришь, будто этот человек тебе угрожает.
– Так и есть. – В глазах Дейрдре заблестели слезы. – Тетя Розмари, граф охотится за мной, и я не могу этого вынести.
Леди Фентон поднялась и по-матерински обняла Дейрдре за плечи:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39